Адъюванта в антибиотикотерапии острых инфекций

Обновлено: 19.04.2024

Воспалительные заболевания верхних дыхательных путей (ВДП) и дыхательного тракта остаются одним из самых частых видов патологии как взрослого, так и детского населения. В амбулаторной практике с ними встречаются не только отоларингологи, но терапевты и педиатры. В России острыми респираторными заболеваниями (ОРЗ), при которых поражается слизистая оболочка полости носа, глотки, придаточных пазух, в год страдают около 35 млн человек. Численность больных увеличивается в осенне-зимний период.

ВДП подвергаются такому массированному воспалительному поражению из-за ряда располагающих факторов. Прежде всего, воздействие факторов внешней среды, с которыми первой встречается слизистая оболочка полости носа и глотки. К ним относятся микроорганизмы (вирусы, бактерии), аллергены, загрязняющие частицы (сигаретный дым, вещества, содержащиеся в воздухе и т.д.) – все что может вызвать воспалительную реакцию. К внешним факторам можно отнести высокую влажность воздуха и его низкую температуру. Особенность анатомического строения полости носа, придаточных пазух, глотки и гортани заключается в том, что воспалительный процесс локализуется в узких карманах, щелях и синусах и создаются благоприятные условия для активной жизнедеятельности и размножения патогенной флоры.

Возбудителями острых инфекций ВДП могут быть как вирусы, так и бактерии. Наиболее частыми бактериальными возбудителями респираторной инфекции являются пневмококк (Streptococcus pneumoniae), грамотрицательная гемофильная палочка (Haemophilus influenzae), Streptococcus pyogenes, микоплазма (Мycoplasma pneumoniae). В последнее время отмечается бурный рост заболеваний, микоплазменной этиологии, наиболее интенсивный в крупных городах и промышленных центрах.

Основными вирусными возбудителями являются риновирусы (25–40% всех вирусов), коронавирусы, вирусы гриппа и парагриппа. Реже встречаются респираторно-синцитиальный вирус, аденовирусы, энтеровирусы, реовирусы и пикорнавирусы. Наличие вирусного компонента в этиологической структуре заболеваний верхних отделов дыхательных путей следует учитывать при назначении терапии, поскольку широко назначаемые системные антибиотики не действуют на вирусы.

По данным различных фармакоэпидемиологических исследований, практически в 50% случаев признано неоправданным назначение системных антибиотиков при острых респираторных инфекциях [1–3].

Переоценка врачами общей практики эффекта системных антибиотиков при острых инфекциях ВДП объясняется высокой частотой спонтанного выздоровления пациентов при этих инфекциях и ошибочным мнением, что системные антибиотики предотвращают развитие бактериальной суперинфекции при вирусных заболеваниях [1, 2, 4].

В плацебоконтролируемых исследованиях не выявлено существенных преимуществ системных антибиотиков, как в частоте выздоровления, так и в сроках исчезновения симптомов заболевания пациентов с острыми инфекциями ВДП [1, 5–7]. Получены убедительные доказательства того, что системная антибактериальная терапия при вирусных инфекциях ВДП не предотвращает бактериальные осложнения, такие как пневмония или острый средний отит. Некоторые серьезные осложнения острого риносинусита, такие как менингит и абсцесс мозга, очень редки, и в настоящее время отсутствуют данные, подтверждающие эффективность системных антибиотиков в профилактике этих осложнений [6, 8].

Трудно переоценить потенциальный вред от неоправданного назначения антибактериальной терапии. К наиболее опасным следует отнести:

аллергические реакции (в том числе жизнеугрожающие, например, синдром Стивена-Джонса);
культивирование резистентных штаммов микроорганизмов, особенно среди наиболее значимых респираторных антигеннов (Streptococcus pneumoniae, Streptococcus pyogenes) [1, 9, 10];
развитие серьезных побочных эффектов, таких как удлинение интервала QT, наблюдающееся при применении макролидов и некоторых фторхинолонов.

Наиболее значимой является резистентность S. pneumoniae к пенициллину, макролидам, ко-тримоксазолу, S. pyogenes – к макролидам, тетрациклину. Резистентность S. pneumoniae к пенициллину и макролидам в некоторых странах Европы достигает 40–50%, резистентность S. pyogenes к макролидам – 30–40%, что ограничивает возможности эффективной терапии инфекций ВДП. В частности, показано снижение клинической и бактериологической эффективности макролидов при респираторных инфекциях, вызванных резистентными штаммами S. pneumoniae или S. pyogenes [11–13]. Уровень резистентности (высокой и умеренной) S. pneumoniae к пенициллину в России составляет около 20%, сходный уровень резистентности (в пределах 20%) отмечается среди S. pyogenes к макролидным антибиотикам [14].

Активная ограничительная политика на уровне государства по использованию системных антибиотиков способствует уменьшению распространенности резистентных штаммов. Ряд неправительственных организаций, включая ВОЗ, сформулировали стратегию ограничения применения в амбулаторной практике антибактериальных препаратов при наличии респираторной инфекции у пациентов.

Однако не следует забывать, что у пациентов с хроническими заболеваниями ЛОР-органов, у часто болеющих детей возможны дисбиотические нарушения, при которых на слизистой оболочке постоянно персистирует и патогенная микрофлора. Существует вероятность активации патогенной бактериальной флоры при острой респираторной вирусной инфекции (ОРВИ) и основным этиологическим фактором становятся не просто вирусы, а вирусно-бактериальные ассоциации.

В тех случаях, когда имеется высокая вероятность вирусно-бактериальной этиологии инфекций ВДП или высокий риск осложнений, показано применение антибиотиков.

Системная антибиотикотерапия при инфекциях ВДП показана, в основном, только в следующих случаях:

острый синусит средне-тяжелого/тяжелого течения или синусит с длительно сохраняющейся симптоматикой;
острый тонзиллофарингит предполагаемой или установленной стрептококковой этиологии (возбудитель – бета-гемолитический стрептококк группы А-БСГА).

Учитывая современные рекомендации по ограничению назначения системных антибиотиков при острых неосложненных инфекциях ВДП, наиболее предпочтительным видом терапии воспалительных заболеваний ЛОР-органов является применение местных антимикробных средств, позволяющее обеспечивать достаточные концентрации препарата в ограниченной анатомической зоне. Среди подобных препаратов следует выделить фузафунгин.

Фузафунгин – антибиотик, полученный из грибов французскими учеными Ж.Герийо, А.Ж.Гирийо-Вине, М.Гийо и Ж.Монтегю более 40 лет назад. Источник фузафунгина – гриб Fusarium lateritium (штамм WR 437), который является родственником других известных продуцентов антибиотиков, в частности, грибов пеницилла и аспергилла.

Препарат обладает специфическим сбалансированным спектром действия. Биопарокс эффективен в отношении практически всех респираторных патогенов грамположительной и грамотрицательной флоры. Фузафунгин оказывает бактериостатическое действие на грамположительные кокки, часто вызывающие инфекции дыхательных путей, такие как Streptococcus (в том числе S. pneumoniae) и Staphylococcus, включая метициллин-устойчивые штаммы. Биопарокс активен в отношении Haemofillus influenzae, Legionella pneumoniae, а также Mycoplasma pneumoniae и Candida albicans, что позволяет снизить риск развития вторичного кандидоза.

На фоне применения фузафунгина не отмечено селекции штаммов, устойчивых к нему или другим антибиотикам. Местное применение фузафунгина при острых инфекциях ВДП отвечает современным рекомендациям по сдерживанию антибиотикорезистентности в популяции, так как в результате целенаправленной доставки антибиотика к очагу инфекции отсутствует системное воздействие и имеется меньший риск селекции резистентных штаммов нормальной микрофлоры.

По уровню антимикробной активности против основных возбудителей острых респираторных инфекций фрамицетин и комбинированные препараты, содержащие неомицин и полимиксин, уступают фузафунгину.

Следует отметить, что широко распространенная в некоторых медицинских учреждениях практика введения в околоносовые пазухи растворов системных антибиотиков, предназначенных для парентерального применения, не может быть признана рациональной. Эти препараты не предназначены для полостного введения. При их местном применении создаются неравномерные концентрации в разных участках околоносовых пазух, что может способствовать селекции резистентных штаммов. Кроме того, режим дозирования системных антибиотиков при местном применении не изучен и следует помнить о возможном неблагоприятном воздействии больших доз антибиотиков на функцию мерцательного эпителия.

Этих недостатков лишен фузафунгин. Важным его свойством является наличие противовоспалительного действия. Эффективность Биопарокса при острых респираторных инфекциях (ринофарингит, риносинусит) подтверждена в четырех двойных слепых плацебоконтролируемых исследованиях [15–17]. Показано, что фузафунгин при местном применении приводит к достоверно более быстрому, чем плацебо, исчезновению симптомов инфекции. Кроме того, при назначении фузафунгина на ранних стадиях острых респираторных инфекций достоверно снижается частота назначения практикующими врачами системных антибиотиков, а также уменьшается потребность в анальгетиках и местных глюкокортикоидах [17].

Таким образом, при острых нетяжелых бактериальных инфекциях ВДП возможно излечение пациентов при назначении фузафунгина без добавления системных антибиотиков.

При применении Биопарокса не наблюдается приобретенная и перекрестная устойчивость к другим препаратам. Показаниями к использованию Биопарокса являются воспалительные и инфекционные заболевания глотки, дыхательных путей (от полости носа и околоносовых пазух до трахеи и бронхов).

Хорошая переносимость препарата, удобство применения, точное дозирование в виде аэрозоля позволяют рекомендовать его к широкому использованию в клинической практике при отоларингологических заболеваниях и острой респираторной инфекции.

Пидотимод стимулирует и регулирует клеточный иммунитет.

Пидотимод индуцирует созревание и формирование иммунокомпетентных Т-лимфоцитов при их недостаточности, на которые возлагается роль координаторов специфического иммунитета в физиологических условиях за счет частичного замещения или усиления функций вилочковой железы. Кроме того, пидотимод стимулирует макрофаги, основная функция которых состоит в захватывании антигена и его презентации на клеточной мембране в комплексе с антигенами гистосовместимости. Способность организма оказывать противодействие инфекционным агентам выражается в эффективных специфических иммунных, клеточных и антиген-антитело защитных ответах.

Пидотимод оказывает терапевтические эффекты посредством иммуностимулирующего действия на врожденный иммунитет и продукцию антител, на клеточный иммунитет и на продукцию цитокинов.

Пидотимод увеличивает продукцию супероксид-анионов, ФНОα, NО (бактерицидное действие), а также хемотаксис и, соответственно, фагоцитоз. Пидотимод также увеличивает цитотоксическую активность естественных киллеров.

Пидотимод усиливает функциональную активность Т- и В-лимфоцитов, повышает стимуляцию реакции антиген-антитело и препятствует развитию апоптоза, индуцированного дексаметазоном, 12-О-тетрадеканоилфорбол-13-ацетатом и кальциевым ионофором A-23187. Пидотимод повышает содержание ИЛ-2 у старых крыс и экспрессию гена ИЛ-2 в селезенке крыс. В частности, было показано, что пидотимод оказывает иммуностимулирующее действие, особенно в случаях недостаточности иммунной системы, а также при ее функционировании на физиологическом уровне.

Фармакокинетика

При приеме внутрь абсорбция высокая. Биодоступность составляет 45%, T_1/2 — 4 ч. Пидотимод выводится с мочой в неизмененном виде (95% введенной в/в дозы).

Скорость и степень всасывания пидотимода значительно снижается при одновременном приеме с пищей. По сравнению с приемом натощак биодоступность при пероральном приеме вместе с пищей снижается до 50%, C_max в сыворотке достигаются на 2 ч позже.

Фармакокинетические исследования с участием пациентов пожилого возраста не выявили никаких отличий от фармакокинетики у взрослых.

Пидотимод полностью выводится с мочой, T_1/2 увеличивается при почечной недостаточности. Тем не менее, даже при тяжелой почечной недостаточности (содержание креатинина в плазме крови 5 мг/дл) T_1/2 пидотимода не превышает 8–9 ч. Так как пациенты принимают препарат каждые 12 или 24 ч, риск кумуляции при почечной недостаточности отсутствует.

Исследования при печеночной недостаточности не проводились, т.к. пидотимод почти полностью выводится из организма с мочой в неизмененном виде.

Показания к применению

Иммуностимулирующая терапия нарушений в клеточном звене иммунитета при инфекциях верхних и нижних дыхательных и мочевыводящих путей.

Используется как для профилактики обострений и сокращения продолжительности и тяжести отдельных эпизодов, так и в качестве адъюванта в антибиотикотерапии острых инфекций.

Нозологическая классификация (МКБ-10)

Противопоказания

Повышенная чувствительность к пидотимоду, непереносимость фруктозы, детский возраст до 3 лет.

Ограничения к применению

С осторожностью у пациентов с синдромом гипериммуноглобулинемии Е с ранее встречавшимися аллергическими реакциями или атопией.

Применение при беременности и кормлении грудью

Опыт применения пидотимода у беременных отсутствует или ограничен (менее 300 исходов беременности). Исследования на животных не выявили прямых или косвенных неблагоприятных эффектов на репродуктивную функцию.

Желательно избегать применения пидотимода в I триместре беременности.

Нет данных о выделении пидотимода или его метаболитов в грудное молоко. Женщинам рекомендуется отказаться от кормления грудью в период лечения во избежание воздействия активного вещества на ребенка.

Побочные действия

Немногочисленные нежелательные явления, о которых сообщалось в отчетах о клинических исследованиях (боли в желудке, ощущение жжения в желудке), были сопоставимы с нежелательными явлениями в группах плацебо в двойных-слепых клинических исследованиях; по-видимому, эти явления были связаны с сопутствующей антибиотикотерапией.

В процессе пострегистрационного применения сообщалось о нижеперечисленных нежелательных эффектах, частота которых определялась соответственно следующему: очень часто (≥1/10); часто (≥1/100, но

Со стороны ЖКТ: очень редко — тошнота, диарея, боли в животе.

Со стороны кожи и подкожных тканей: очень редко — проявления аллергического дерматита, включая крапивницу, высыпания на коже, отек губ, зуд.

Взаимодействие

Пидотимод не связывается с белками плазмы крови и не метаболизируется, поэтому фармакокинетическое взаимодействие не ожидается. Пидотимод может влиять на эффективность ЛС, подавляющих или стимулирующих функциональную активность лимфоцитов или влияющих на активность иммунной системы. В исследованиях на животных при совместном применении с другими ЛС пидотимод не вызывал нежелательного взаимодействия с гипогликемическими средствами (толбутамид), противоэпилептическими средствами (фенобарбитал), гипотензивными средствами (нифедипин, каптоприл, атенолол), диуретиками (хлоротиазид), антикоагулянтами (варфарин), НПВП (индометацин), обезболивающими (ацетилсалициловая кислота) или жаропонижающими (парацетамол).

Передозировка

О случаях передозировки и приема препарата не по назначению не сообщалось.

Лечение: специфических данных о лечении передозировки нет. В случае передозировки рекомендовано немедленно проконсультироваться с врачом. Пациентам необходима адекватная поддерживающая и симптоматическая терапия. Тщательное наблюдение должно продолжаться до выздоровления пациента.

Пидотимод стимулирует и регулирует клеточный иммунитет.

Фармакокинетика

Назначение антибактериальных препаратов требует соответствующих знаний клинической фармакологии и изучения основ сравнительно новой дисциплины -- клинической микробиологии. Только тогда терапию инфекционных заболеваний можно будет отнести к истинно этиот

Назначение антибактериальных препаратов требует соответствующих знаний клинической фармакологии и изучения основ сравнительно новой дисциплины -- клинической микробиологии. Только тогда терапию инфекционных заболеваний можно будет отнести к истинно этиотропному виду лечения, в отличие от других видов фармакотерапии. Сталкиваясь с проблемой выбора антибактериального препарата, врач должен определить ряд факторов, связанных с пациентом (макроорганизм), возбудителем заболевания (микроорганизм) и с лекарственным препаратом.

В настоящее время проблема рациональной антибиотикотерапии представляет серьезные трудности и остается одной из самых сложных в практической фармакотерапии. Это связано во-первых, с огромным количеством существующих и вновь создаваемых лекарственных препаратов антибактериального действия (только одних цефалоспоринов известно около 2 тыс. соединений), во-вторых, изменением спектра возбудителей инфекционных заболеваний, а также увеличением и распространением их резистентности.

Следует отметить, что около 30-40% госпитальных больных терапевтического профиля нуждаются в проведении антибактериальной терапии и, по данным зарубежной статистики, 45-50% из них получают неадекватную терапию. По-видимому, это обусловлено тем, что для правильного выбора антибактериального препарата необходимо располагать не только данными анамнеза и результатами обследования конкретного пациента, но также уметь интерпретировать и применять на практике существующие представления о вероятном патогенном микроорганизме, что принципиально отличает антибактериальную терапию от фармакотерапии других видов.

Из клинической практики хорошо известно, что показанием для назначения антибактериальных препаратов часто служит повышение температуры, необъяснимая слабость, утомляемость и некоторые другие, неспецифические признаки инфекционных заболеваний. В то же время причиной данной симптоматики могут быть и иные, не связанные с инфекцией заболевания, такие как ревматизм, аутоиммунные заболевания, опухоли, естественно не требующие назначения антибактериальных препаратов. Но и не редки случаи, когда в амбулаторных условиях при определении диагноза ОРВИ уже подразумевается вирусная этиология заболевания, что тем не менее не ограничивает применение антибактериальных препаратов. Их назначение при вирусной природе заболевания объясняется необходимостью профилактики присоединения бактериальной инфекции, однако это лишено каких-либо разумных обоснований. Говорить о целесообразности подобной профилактики можно лишь в случае крайне тяжелых вирусных заболеваний, в том числе гриппа, при тяжелой сопутствующей патологии, когда врач вправе ожидать у больного значительного снижения иммунитета. В случае легкого и среднетяжелого течения ОРВИ назначение антибиотиков и других антибактериальных препаратов может не только оказаться бесполезным, но и причинить больному вред. Таким образом, поводом для назначения антибактериальных препаратов должно служить наличие инфекционного процесса именно бактериального происхождения.

Сопутствующие заболевания и неблагоприятный социальный профиль больного. Сопутствующие хронические заболевания можно рассматривать как фактор дополнительной иммунодепрессии, чаще всего требующей коррекции проводимой антибактериальной терапии. Такие заболевания, как сахарный диабет, недостаточность кровообращения, хроническая почечная и/или печеночная недостаточность, особенно де- и субкомпенсированные формы, хронический алкоголизм, заболевания, требующие назначения стероидных препаратов, — типичные состояниями, влияющие и иногда определяющие течение инфекционного процесса. Больным с сопутствующими заболеваниями целесообразно рекомендовать антибактериальные препараты с большей активностью, особенно в отношении таких возбудителей, как E.coli, Proteus, Klebsiella, Staphylococcus, поскольку они чаще встречаются у данной категории пациентов. Асоциальный профиль больного (наркоманы, бомжи, проститутки и др.), длительный авитаминоз, угнетенный иммунитет извращают реакцию больного на инфекционный агент и значительно снижают эффективность традиционной антибактериальной терапии.

Таблица 1. Частота встречаемости возбудителей пневмонии у детей в зависимости от возраста.

Возраст больного. Влияние возрастного фактора при выборе антибактериального препарата определяется, с одной стороны, фармакокинетикой препарата, с другой – изменяющимся с возрастом спектром вероятной микрофлоры, вызывающей те или иные заболевания (табл. 1). Назначение некоторых лекарственных препаратов противопоказано детям и новорожденным в связи с недостаточностью ферментов печени: левомицетин может вызвать развитие острой сердечно-сосудистой недостаточности; сульфаниламиды — нарушение обмена билирубина, желтуху; тетрациклин и фторхинолоны — нарушение роста костной и хрящевой ткани. У пожилых и престарелых пациентов в связи с нарушением элиминации должно быть ограничено применение аминогликозидов и полимиксина. Возрастные изменения физиологии желудочно-кишечного тракта могут приводить к нарушению всасывания, метаболизма и других фармакокинетических процессов превращения лекарственных препаратов.

Среди свойств, характеризующих патогенный микроорганизм, следует особо отметить патогенность, чувствительность и резистентность. Под патогенностью и степенью ее выраженности — вирулентностью — подразумевают способность микроорганизма в результате инфекционного процесса вызывать развитие инфекционного заболевания. В связи с этим можно выделить две группы микроорганизмов: патогенные и условно-патогенные. К первой относятся некоторые виды Shigella, ко второй — Streptococcus группы A, E coli и ряд других. Следует отметить, что основная причина возникновения неспецифических инфекционных заболеваний в клинике внутренних болезней — именно условно-патогенная флора.

С точки зрения практикующего врача, больший интерес представляет чувствительность микроорганизмов и их резистентность к проводимой антибактериальной терапии. О чувствительных бактериях говорят тогда, когда рост возбудителя прекращается при создании терапевтических концентраций лекарственного препарата в крови. К резистентным относят те штаммы, антибактериальный эффект в отношении которых может быть достигнут лишь в условиях эксперимента при высоких концентрациях, неприемлемых для клинического применения. В случае когда группа или вид бактерий не чувствительны к антибактериальному препарату, говорят о так называемой природной резистентности (устойчивость кишечной палочки к пенициллину, грибов к антибиотикам, атипических бактерий к цефалоспоринам). Все другие случаи развития устойчивости, связанные с мутацией и селекцией таких микроорганизмов, относят к приобретенной резистентности. О первичной резистентности в этом случае говорят, когда она возникает до начала проведения антибактериальной терапии у конкретного больного (нарастающая резистентность пневмококка к пенициллину, гонококка к ампициллину, гемофильной палочки к цефаклору). Вторичная развивается непосредственно в процессе конкретного курса проводимой антибактериальной терапии (устойчивость респираторных патогенов к макролидам). Именно проблема резистентности требует ограничения необоснованно широкого использования антибактериальных препаратов, разработки стандартов и алгоритмов проведения антибактериальной терапии.

Таблица 2. Наиболее часто встречающиеся возбудители неспецифической инфекции в клинике внутренних болезней.

Последнее время в литературе особое внимание уделяется проблеме атипической инфекции и трудностям терапии заболеваний, вызываемых этими возбудителями. Еще 25—30 лет назад их удельный вес среди прочих патогенов был значительно ниже и не представлял серьезной проблемы. Сложности терапии такой инфекции (хламидия, микоплазма и легионелла) связаны с внутриклеточным расположением микроорганизмов, что диктует необходимость использования антибактериальных средств, проникающих внутрь клетки (например, тетрациклины, фторхинолоны, макролиды, в меньшей степени ко-тримоксазол). Однако следует отметить и тот факт, что реальный вес атипической флоры в этиологической структуре респираторных заболеваний не превышает 8—12% в течение календарного года. Если говорить об атипической инфекции как причине летальных исходов, то данная цифра не превышает 2—6% в год. В то же время в период эпидемий, описываемых каждые три-четыре года, частота такой инфекции достигает 25—35%. Хотя утверждать, что эти данные отражают истинную картину, трудно, так как на амбулаторном этапе микробиологические и серологические исследования, необходимые для этиологической диагностики, проводятся крайне редко.

По-видимому, именно в периоды верифицированной эпидемии, а также в соответствующие месяцы года следует внимательнее относиться к диагностике атипических инфекций (табл. 3).

Гр- бактерии

Выбор конкретного антибиотика должен строиться на основании следующих данных.

Таблица 3. Частота встречаемости наиболее вероятных респираторных патогенов в зависимости от времени года.

2. Накопление препарата в тканях призвано обеспечивать достаточную концентрацию антибиотика против конкретного возбудителя. Например, широко используемые в клинической практике пенициллин и ампициллин не создают достаточно высоких концентраций к основным респираторным патогенам в мокроте, придаточных пазухах носа и барабанной полости, что значительно ограничивает целесообразность их использования при лечении инфекций верхних и нижних дыхательных путей.

Таким образом, для адекватной антибиотикотерапии важно выбрать антибиотик, с одной стороны, действующий на верифицированного или вероятного возбудителя, с другой — накапливающийся в пораженном органе в необходимой концентрации.

4. Связь с белками для практического врача, как правило, не представляет большого интереса, хотя иногда знание этого параметра может оказаться необходимым. Связь с белками учитывается при определении терапевтической дозы препарата. В то же время при назначении двух и более лекарственных препаратов с высокой связью с белками дозу препаратов необходимо уменьшать. Рассмотрим случай одновременного использования цефтриаксона (связь с белками — 99%) и нестероидного противовоспалительного препарата — бутадиона (связь с белками — 97—98%). Терапевтическая доза бутадиона рассчитывается исходя из 1—2% активной фракции. При появлении цефтриаксона с высоким сродством к альбуминам плазмы значительно большая доля бутадиона (в норме не более 1—2% от общей сывороточной концентрации) высвободится из связи с белками. Это приведет к резкому повышению концентрации его свободной активной фракции в плазме, что, в свою очередь, грозит серьезными побочными эффектами.

6. Элиминация препарата представляет интерес для практического врача с точки зрения возможного влияния других лекарственных средств на выведение антибактериального препарата и с позиции выбора препарата, элиминируемого через здоровый орган (например, при заболевании почек со сниженной функцией предпочтение следует отдавать препаратам с печеночной элиминацией).

Оценка эффективности антибактериальной терапии

Оценка клинической эффективности антибактериальной терапии позволяет сориентироваться в отношении выбора антибиотика и рекомендовать его замену в случае недостаточного антибактериального эффекта. Оценка эффективности антибактериальной терапии должна проводиться у каждого больного не менее трех раз: вторые и третьи сутки с момента ее начала с целью убедиться в правильности выбора препарата; по окончании курса для решения вопроса об ее отмене и к 3-му месяцу — после ее окончания во избежание персистенции, рецидива инфекционного заболевания.

Для наиболее полной оценки эффективности антибактериальной терапии необходимо контролировать не только данные клинического состояния больного, но и результаты бактериологического исследования.

Смена антибактериального препарата, как указывалось выше, проводится на вторые-третьи сутки, однако при ургентной ситуации, а именно при крайне тяжелом состоянии больного, такую замену можно произвести уже к концу первых суток.

Учитывая объективные трудности при выборе антибактериальных препаратов, а также недостаточный уровень подготовки врачей в вопросах практической химиотерапии, весьма целесообразной может оказаться разработка необходимых стандартов терапии инфекционных заболеваний на первичных этапах лечения. Это позволит определить оптимальный перечень наиболее эффективных и безопасных антибактериальных препаратов, контролировать сложный процесс антибиотикотерапии и создать условия для профилактики бактериальной резистентности. В то же время процесс выбора антибактериальной терапии — это творческий процесс, несомненно предполагающий определенный уровень компетентности врачей в вопросах практической химиотерапии.

Читайте также: