Альтернативные мнения о вич
Обновлено: 24.04.2024
Начались активные поиски причин возникновения нового смертельного заболевания. Довольно быстро ученые заговорили о возможной инфекции, передающейся от человека к человеку и вызывающей иммунодефицит. 20 мая 1983 года в журнале Science была опубликована статья Роберта Галло о выделении из тканей пациентов нового ретровируса. Через год ученым удалось выделить вирус из тканей больных СПИДом, пересадить в культуру клеток, размножить и сфотографировать. Одновременно во Франции трудилась независимая группа ученых, которая в этом же году сделала открытие вируса, предположительно, ответственного за СПИД. К 1986 году было обнаружено, что американские и французские ученые выделили один и тот же вирус, его первоначальные названия упразднили и предложили одно общее — вирус иммунодефицита человека (ВИЧ).
Как это не раз бывало в мировой истории, новое открытие столкнулось с волной критики. В случае с ВИЧ/СПИД критика приняла катастрофический масштаб, сравнимый с зарождением новой религии. Американский психиатр Каспер Шмидт стал автором первой известной критики связи СПИДа и нового вируса. Обвинив ученых в том, что они в любом заболевании видят инфекционную природу, он настаивал на психосоциальном происхождении СПИДа. Каспер Шмидт скончался в 1994 году от СПИД-ассоциированного заболевания.
Джоди Уэллс, узнав о своей болезни, разделил взгляды американского психиатра. Он принадлежал к гомосексуальному сообществу и привык к дискриминации на почве ориентации.
Он был уверен: истерия, развернувшаяся вокруг нового заболевания, изначально ассоциированного с гомосексуалами, выгодна гомофобно настроенным политикам Британии
Связь ВИЧ и СПИДа он отрицал, посчитав это заговором мирового масштаба против гомосексуалов. Симптомы СПИДа, по мнению Уэллса, являются вполне естественными для людей, находящихся в трудном финансовом положении, наркоманов и алкоголиков. Исходя из этого, логичным казался его полный отказ от лечения. Он лично знал людей, которые принимали препараты от ВИЧ-инфекции: они страдали от многочисленных побочных эффектов. Он постоянно отказывался от уговоров начать антиретровирусную терапию, так как был уверен: это яд, который больше вредит, чем помогает, что тоже вписывалось в теорию о мировом заговоре.
Обложка журнала Continuum
Несмотря на то что сам основатель журнала был далек от фундаментальных научных знаний, как и его первые редакторы, Continuum позиционировался как научный журнал для тех, у кого есть альтернативное мнение. Экспертного обзора, научного подхода, данных лабораторных исследований здесь найти было нельзя, а вот лечение нетрадиционными методами, такими как уринотерапия, — можно. Именно внимательное отношение к своему здоровью, народная медицина, здоровый образ жизни — все это должно было стать основой борьбы со СПИДом. Участники группы верили в это, как в непреложный закон: все они отказались от антиретровирусной терапии, едва почувствовав побочные эффекты. Начав принимать витамины, заваривать растительные препараты, совершать дыхательные практики, они стали чувствовать себя намного лучше, чем после первых дней приема лекарств. По мнению редакторов журнала, этими основополагающими факторами лечения ученые пренебрегают в своих исследованиях в течение уже 10 лет с того момента, как Роберт Галло объявил ВИЧ причиной развития синдрома приобретенного иммунодефицита человека.
Для научного сообщества эти 10 лет стали периодом кропотливой работы. Это было время проб и ошибок и одновременно страха перед быстро распространяющейся ВИЧ-инфекцией. Лечить больных было попросту нечем — необходимо было в кратчайшие сроки изобрести лекарство. На проведение исследований было выделено полтора миллиона долларов только в США, что возмущало Джоди Уэллса как еще одно доказательство: фармакологические компании изобрели миф о новом вирусе ради денег.
Фото: Mario Suriani / AP
В первые годы Зидовудин назначали в невероятно высоких дозах, что вызывало множество побочных эффектов, делающих жизнь человека невыносимой. Новый удар по репутации антиретровирусной терапии был нанесен в 1994 году: новое исследование доказало, что лечение одним лишь Зидовудином не дает отдаленного положительного эффекта.
Вообще не приговор
Таким образом, большое внимание в первых выпусках журнала было посвящено побочным эффектам от различных популярных противовирусных препаратов и антибиотиков. Рядом с перечислением ужасных последствий была размещена реклама витаминов и прополиса.
Джоди Уэллс без устали трудился над наполнением журнала разнообразными научными статьями, подтверждавшими его точку зрения. Не являясь врачом или ученым и не имея медицинского образования, редактор рассуждал на медицинские темы, разбирался в сложных химических процессах, делал выводы, соответствующие его концепции. В доказательство теории о том, что ВИЧ не вызывает СПИД, Уэллс приводил различные аргументы. Например, с 1986 года известно, что существует определенное количество пациентов со СПИДом, в крови которых не обнаружена ВИЧ-инфекция. В исследованиях 1989 года указано, что 5 процентов пациентов со СПИДом в США являются ВИЧ-отрицательными. Из этого факта Джоди делал вывод, что существует какая-то другая причина развития СПИДа у этих 5 процентов, и именно она вызвала иммунодефицит у остальных 95 процентов ВИЧ-положительных.
В подтверждение этому главный редактор приводил и другие доказательства. К примеру, у шимпанзе, зараженных вирусом иммунодефицита обезьян, не развивается СПИД. По мнению Уэллса, это означает, что на развитие СПИДа у человека влияют подавляющие иммунитет факторы, которые у обезьян отсутствуют: алкоголизм, наркомания, курение, прием антибиотиков, негативное влияние загрязнения окружающей среды.
Также на страницах журнала были представлены истории болезней людей, решивших принимать антиретровирусную терапию: последние годы их жизни были отравлены ядом, который не справился со своей главной задачей — спасти им жизнь. Привлекали внимание статьи о сложных химических процессах, написанные людьми, далекими от науки. В весеннем выпуске 1994 года содержатся рассуждения Джоди Уэллса о том, что препараты от СПИДа блокируют всасывание витамина В12, а его дефицит в свою очередь вызывает симптомы, аналогичные симптомам СПИДа.
Если мне суждено покинуть эту планету рано, нужно успеть сделать что-то выдающееся
Джоди Уэллс скончался 26 августа 1995 года от пневмоцистной пневмонии. Уже в то время было доказано, что это заболевание СПИД-ассоциированное. Это означает, что наличие такого заболевания у ВИЧ-инфицированного человека является признаком развития у больного СПИДа. Некролог, написанный преданным соратником, активным автором заметок в Continuum, ВИЧ-положительным Тони Томпсеттом, был опубликован в журнале в начале выпуска. По мнению Тони, жизнь основателя журнала — подтверждение того, что ВИЧ — не смертный приговор, а вообще не приговор: вирус, терроризирующий все человечество, даже не изолирован, следовательно, его существование вообще остается под вопросом. По мнению друзей, здоровье главреда журнала было ослаблено годами алкоголизма, курения, пережитого сифилиса. Он никогда не занимался спортом, много нервничал, а в последние полгода жизни ради эксперимента даже отказался от приема витаминов и минералов. Тони Томпсетт ненадолго пережил своего наставника: он скончался спустя три года в возрасте 39 лет от саркомы Капоши и токсоплазмоза — одних из классических СПИД-ассоциированных болезней.
После смерти основателя журнал Continuum продолжил свое существование. Его возглавил Хью Кристи Уильямс — харизматичный образованный защитник прав ЛГБТ-сообщества. Новый редактор вообще отрицал существование ВИЧ-инфекции как таковой. В первом выпуске 1996 года он объявил конкурс: тот, кто сможет научно обосновать существование ВИЧ-инфекции, получит тысячу фунтов стерлингов от редакции журнала.
Хью Кристи Уильямс
За приз решил побороться профессор молекулярной и клеточной биологии Калифорнийского университета Питер Дюсберг. Его статья, доказывающая существование вируса иммунодефицита человека, была опубликована в Continuum через полгода после объявления о конкурсе. Она имела принципиальное значение для всего движения ВИЧ-отрицателей: их лагерь окончательно раскололся на тех, кто отрицает вирус как таковой, и тех, кто отрицает лишь его связь со СПИДом. Питер Дюсберг так и не получил свою награду. Условия редакции оказались практически невыполнимыми.
Мировое научное сообщество считает, что условия выделения вируса, на которых настаивают ВИЧ-отрицатели, не являются необходимыми, и существуют более эффективные методы. К слову, никто никогда не использовал эти правила для выделения какого-либо вируса вообще. Следуя логике ВИЧ-отрицателей, существование таких вирусов, как натуральная оспа, грипп и корь, никогда не было доказано. Научные доводы едва ли не единственного настоящего ученого на стороне ВИЧ-отрицателей — Питера Дюсберга — были названы редакцией Continuum несостоятельными.
Несмотря на то что Дюсберг признает существование ВИЧ-инфекции, он отрицает ее связь со СПИДом. Он настаивает на том, что не существует ни одного эпидемиологического исследования, подтверждающего предполагаемую вирусную природу СПИДа.
20 лет назад после выхода последнего выпуска журнал Continuum прекратил свое существование, оставив долги более чем на 14 тысяч фунтов стерлингов.
Библиотека научного знания
Возникновение и развитие журнала Continuum соотносятся с историей изучения ВИЧ и СПИДа, формированием строгого научного знания и признанием медицинским сообществом своих ошибок. Пока доказательная медицина не сформировала четкое представление о механизмах действия ВИЧ-инфекции, пока врачи ошибочно назначали токсичный недоработанный препарат тем, кому он помочь был не способен, появилась альтернативная точка зрения, которая давала надежду многим людям. К счастью, все это больше не соответствует действительности. В медицинской науке остаются открытыми некоторые вопросы о том, как именно ВИЧ вызывает СПИД, но больше не возникает сомнений в том, вызывает ли он СПИД вообще. Улучшена антиретровирусная терапия, обеспечивающая ВИЧ-положительных людей возможностью жить полноценной жизнью и рожать здоровых детей.
Гонка за разработкой вакцины против коронавируса затмила другую важную научную новость. В феврале 2021 года ученые представили первые результаты изучения принципиально новой вакцины от вируса иммунодефицита человека. Почти у всех получивших новую вакцину от ВИЧ появились иммунные клетки, способные реагировать на вирус. . Фото: Denis Farrell / AP
Предрассудки о ВИЧ и СПИДе порождают два противоположных явления в российском обществе. С одной стороны, они приводят к распространению ВИЧ-диссидентства, то есть отрицания самого факта существования вируса и СПИДа, а с другой — к тому, что ВИЧ-положительные люди по чужой или собственной воле оказываются вычеркнуты из жизни. При этом современные препараты позволяют им не только спокойно работать, заводить отношения и создавать семьи, но и рождать абсолютно здоровых детей. Фотопроект Ирины Мининой рассказывает о российских дискордантных парах — то есть тех, где один из партнеров — с положительным ВИЧ-статусом. Кто именно — автор предпочла не указывать.
Фото: Ирина Минина
Сабина и Саша:
10 лет живу с ВИЧ. Было морально очень тяжело сообщить о диагнозе в начале отношений. Страшна была реакция партнера, но, как оказалось, эта проблема была лишь в моей голове. Сейчас уже знают все, близкие и друзья, но подруга детства отвернулась от меня, узнав о диагнозе.
Мы не скрываем. Скорее наоборот, показываем своим примером, что все невзгоды можно пережить. Мы предохраняемся. Когда только начали встречаться и хотели завести ребенка, то, естественно, не предохранялись. Нам очень повезло, и беременность наступила быстро. Сейчас мы так уже не рискуем. Наверное, совет может быть только один — элементарные правила гигиены и сдача партнером анализов. Также надо привести в норму свой уровень нагрузки. Ведь чем ниже нагрузка, тем меньше шансов заразиться.
Самый главный стереотип — это непонимание того, как у нас могли родиться здоровые дети. Некоторые даже думают, что мы врем и дети все-таки больны. Это ужасно, конечно. Следующий стереотип — это то, что больны должны быть оба. Люди просто не знают, что с этим можно жить. Что можно родить здоровых детей, что можно жить обычной жизнью.
Фото: Ирина Минина
Сергей и Настя:
Мы познакомились в больнице, мой партнер знал о моем статусе еще до начала наших отношений — рассказала наша общая знакомая.
Я живу с открытым диагнозом, все работодатели, родные, друзья и даже соседи в курсе, мы не скрываем. Мы периодически даем интервью в местной газете с нашими фото, не раз участвовали в съемках на главных каналах вместе. Наверное, о моем статусе знает гораздо больше людей, чем мы думаем, но нас это мало волнует. Сами открыли в Рязани группу взаимопомощи.
Фото: Ирина Минина
Каролина и Яна:
Вместе примерно 2 года. Я знаю о диагнозе с 16 лет. Было сложно принять себя, страшно раскрыться. Оглашение диагноза было в грубой форме, он звучал как приговор, хотя долгое время вирус почти не был определяем.
Мне не особо страшно, страх — это сигнал необразованности, мифов, малой информированности.
Терапию я принимаю три года. Все предыдущие партнеры о диагнозе знали, свой статус я не афиширую, слежу за вирусной нагрузкой и личной гигиеной. Когда мы познакомились, ответственность партнера меня прельстила, она очень серьезно относилась к заботе о своем здоровье. В сексуальном плане риск передачи минимальный, все зависит от вирусной нагрузки партнерши. Наш секс имеет особенности, так как нет прямого контакта. На данный момент мне комфортно с ней, и о диагнозе не думаю. Статус не важен, важна честность и открытость. Хотя в нашем обществе сейчас не так, у нас как будто Америка 80-х.
Фото: Ирина Минина
Елена и Леша:
Партнер не испугался — только его родители переживали, даже не общались несколько месяцев. Начитались страшилок из буклетов начала нулевых. Риск заражения, конечно, сохраняется, но опыт показывает, что он действительно минимален при приеме АРВТ и предохранении. У нас родился здоровый ребенок благодаря АРВТ-терапии.
Почти сразу было принято решение жить с открытым статусом. Хочу показать, что ВИЧ-положительные — это не какая-то маргинальная тема. Стигматизация, безусловно, существует в наши дни именно из-за этого стереотипа, однако самостигматизация больных тоже имеет место. Проблема не только в обществе, но и в голове самих положительных.
Фото: Ирина Минина
Андрей и Виктория:
Познакомились в церкви христиан веры евангельской в 2008 году, просто общались, через год стали встречаться. О диагнозе было известно сразу, как только начали строить отношения, но диагноз не пугал, была уверенность, что не будет заражения.
Чтобы думать, свяжу ли я свою жизнь с ВИЧ-позитивным, — такого не было, диагноз не определяет любовь. Родные отнеслись неоднозначно и напряженно, некоторые отдалились. Родили ребенка в браке, не принимая АРВТ-терапию. Постоянно сдавали анализы.
Я не живу с ощущением, что у меня партнер больной, живу обычной жизнью. Да я не говорю всем про диагноз, потому что половина людей в России не знает, что это такое. Только сейчас в современном обществе начали говорить, что ВИЧ — это нестрашно. Если партнер терапию принимает, вирус неопределяем. Если человек следит за своим здоровьем, обращается к врачу, то он контролирует вирус и свою жизнь.
Фото: Ирина Минина
Сергей и Саша:
Когда узнал, что у меня ВИЧ, упал в обморок. Пока ждал анализы, был нереальный страх. Первые мысли были — это конец. Принятие диагноза длилось до тех пор, пока не начались наши отношения. Впервые сообщил о статусе в первый год знакомства, ходил, переживал, не знал, как начать разговор. (Были знакомые раньше, общались просто как друзья, только вскользь упоминался диагноз.) Ответ был — что живу не с болячкой, а с человеком, не боюсь заражения.
Знаем о преконтактной профилактике, но нет пока желания ее принимать, так как вирусная нагрузка невелика, чтобы заразиться. Мы не предохраняемся, партнер ездит со мной сдает анализы, он отрицательный. Я обсуждаю все вопросы жизни с инфекционистом, который запретил пока вечеринки, назначил режим дня, питания. Если первое время думал, что это сложно, каждый день принимать таблетки, то теперь даже наоборот, я очень тщательно стал следить за собой, соблюдать режим.
Фото: Ирина Минина
Демир и Аарон:
Мы познакомились в лагере для беженцев. Изначально понравились друг другу, но не знали языков и постепенно стали учиться. Сразу предупредил, что ВИЧ-позитивен. Рассказал, что из России, занимаюсь активизмом, ему стало интересно. Мы разные по национальности, и на родине моего партнера люди могут быть убиты из-за сексуальной ориентации. И никто, конечно, не говорит о ВИЧ.
Он почти ничего не знал об этой болезни, только что надо использовать презерватив. Напоминал ему, так как презерватив нужен, даже если вирусная нагрузка неопределяемая. Но партнер отказывался, и был страх заражения, поэтому вместе приняли решение принимать доконтактную терапию. Наши врачи уверяют нас, что нет риска, если вирусная нагрузка не обнаружена, а партнеры не имеют других сексуальных контактов.
Компания Excision BioTherapeutics объявила о том, что Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) одобрило заявку на проведение первой и второй фаз клинических испытаний нового лекарственного препарата против хронической ВИЧ-инфекции. Испытания EBT-101, в основе которого лежит технология редактирования генома CRISPR/Cas, на безопасность, переносимость и эффективность у добровольцев с ВИЧ типа 1 начнутся в конце 2021 года. Участники исследования будут распределены на три группы для определения наилучшей дозировки.
Новая технология мгновенно вызвала большой энтузиазм в медицине — главным образом из-за потенциала в клеточной терапии. Впрочем, с помощью CRISPR-терапии только начинают лечить. В 2020 году стало известно о первых успешных клинических испытаниях: семь пациентов смогли вылечить от бета-талассемии — заболевания, связанного с низким содержанием гемоглобина в крови, еще три — от серповидноклеточной анемии, при которой эритроциты приобретают серповидную форму и вызывают боль, повреждение органов и инсульты.
Однако пока CRISPR-терапия остается чрезвычайно дорогостоящей — так, излечение серповидноклеточной анемии у одного пациента, по словам Дудны, стоит около двух миллионов долларов. При этом продолжается как усовершенствование самого CRISPR (появляются все новые и новые его варианты), так и способы его доставки: в июне стало известно о том, что систему впервые непосредственно доставили в клетки шести пациентов с транстиретиновым амилоидоизом — болезнью, при которой белок транстиретин накапливается в жизненно важных органах. Раньше терапия проходила ex vivo: клетки извлекались для редактирования, а затем вводились вновь.
В 2019 году исследователи из Университета Небраски совместно с коллегами из Университета Темпл продемонстрировали на гуманизированных мышах эффективность сочетания системы CRISPR и разработанной учеными противовирусной терапии с медленным высвобождением и долговременным действием (LASER ART). Через две недели после введения ВИЧ типа мышам начинали давать антиретровирусные препараты в наночастицах с замедляющей высвобождение лекарств оболочкой. LASER ART прекращалась через четыре недели, вслед за чем исследователи с помощью аденовирусов вводили CRISPR/Cas9. У всех мышей с такой комбинированной терапией снижалась вирусная нагрузка — однако полностью удалить ДНК ВИЧ удалось только у двух из семи. В настоящее время исследователи работают над LASER ART следующего поколения.
Уже в этом году исследователи из Пекинского университета предложили новый метод лечения ВИЧ, где для борьбы с заболеванием используются модифицированные с помощью CRISPR гемопоэтические стволовые клетки. Однако пока число клеток с выработанным иммунитетом в организме добровольца оказалось недостаточным.
Фото: M arco Bello / Reuters
ВИЧ/СПИД – самая смертельная пандемия последних лет: он убил в два раза больше людей, чем погибло в Первую мировую. Но последние 30 лет медицинских исследований оказались довольно результативными: при антиретровирусной терапии (АРВТ) шансы развития СПИДа очень низки, и можно прожить весьма долгую и плодотворную жизнь.
Увы, АРВТ доступна не всем.
В Западной и Центральной Африке 5 млн. ВИЧ+ человек, т.е. 75% инфицированных, практически не получают антиретровирусную терапию и обречены на растянутую во времени мучительную смерть. В гораздо худшей ситуации оказались 73 тыс. детей, 90% инфицированных, т.к. у них вообще нет доступа к АРВТ.
2. ВИЧ в основном передается между людьми, практикующими однополые контакты
Ложь.
3. Если у вас ВИЧ, вы не сможете родить здорового ребенка
Ложь.
Получая правильно подобранную антиретровирусную терапию, у беременной женщины с положительным ВИЧ-статусом шанс передать вирус ребенку менее 2%. И это прекрасная новость: благодаря АРВТ количество детей, которые рождаются с положительным статусом, с 2000 года снизилось на 60%. Более того, в прошлом году Куба стала первой страной, в которой полностью прекратилась передача вируса от матери ребенку.
Конечно, на это влияет доступность АРВ терапии. В Западной и Центральной Африке ее получают всего 39% беременных, и именно поэтому здесь высочайшее количество новорожденных с положительным статусом. Хотя в Западной и Центральной Африке насчитывается 17,9% от общего числа людей, живущих с ВИЧ во всем мире, при этом на данный регион приходится около половины новорожденных детей с ВИЧ.
Но передача вируса этим детям могла быть предотвращена. Хуже того, 90% ВИЧ+ детей этого региона вообще не имеет доступа к терапии. Без лечения треть детей не доживет даже до своего первого дня рождения, половина – не переживет второй год, и только один из пяти отметит пятилетие.
4. Презервативы – единственный способ не передать ВИЧ своему партнеру
Ложь.
Конечно, презерватив – очень эффективный способ предохранения. Но он не единственный.
Исследования доказывают, что правильно подобранная терапия снижает риск передачи вируса на 96%, если один из партнеров в паре имеет позитивный статус. Более того, есть новые лекарства, которые защищают также и партнера с негативным статусом.
5. Чем больше людей с ВИЧ в стране, тем больше смертность от СПИДа
Ложь.
Сейчас в ЮАР самое большое количество людей, живущих с ВИЧ (6,8 млн.), и каждый год СПИД уносит жизни 14 тысяч. Но в Нигерии умирает в два раза больше людей, хотя инфицировано в два раза меньше. И почему же? Это просто: нигерийцы получают гораздо меньше лекарств, чем жители Южной Африки (на терапии 22% против 45% в ЮАР).
Аналогично, в Гвинее официальная смертность от болезней, связанных со СПИДом, составила 3 800 случаев в 2014 году - примерно столько же, как и в Свазиленде (3 500 случаев). Но в Свазиленде в два раза больше инфицированных ВИЧ людей – 210 тыс. по сравнению с 120 тыс. в Гвинее. Это самый высокий показатель заболеваемости в мире – 27,7%.
Если коротко, то чем ниже в стране показатель доступности АРВТ, тем больше смертей от болезней, связанных с ВИЧ/СПИД.
6. Чем меньше в стране ВИЧ+ людей, тем проще бороться с заболеванием
Ложь.
Где логика? Этому есть несколько объяснений. На примере Конго, если ВИЧ не обсуждается в обществе, медиа или в политических кругах, он теряется среди многих других приоритетов и инициатив по здравоохранению. Непонятно, почему международное сообщество постоянно игнорирует страны с низким уровнем заболеваемости, например, Западную и Центральную Африку.
7. Только богатые стабильные страны могут позволить себе дорогое пожизненное лечение
Ложь.
Казалось бы, это логично. Даже богатые страны имеют трудности с лечением растущего количества людей с хроническими заболеваниями: диабетом, ожирением… А теперь представьте себе ситуацию в Малави, где необходимо обеспечивать ежедневной терапией 10% взрослого населения, и учтите, что там в 6 раз меньше сотрудников системы охраны здоровья, чем рекомендовано ВОЗ.
На самом деле, самого заметного прогресса в борьбе с ВИЧ/СПИД достигли страны с ограниченным ресурсами. Фактически, единственное, что повлияло на увеличение продолжительности жизни в ЮАР – передача стране АРВТ в 2000-х.
1. Почему отрицающих ВИЧ/СПИД называют диссидентами?
Движение отрицающих ВИЧ/СПИД появилось в 1980-х годах, практически вместе с определением СПИДа, как болезни. В России скептики и отрицающие вирусную природу болезни предпочитают называть себя ВИЧ-диссидентами, очевидно сравнивая себя с инакомыслящими советской эпохи.
Ольга Ковех – одна из активисток движения ВИЧ-диссидентов в России. По некоторым данным работает врачом в подмосковной Власихе.
2. Почему ВИЧ-диссидентство это плохо?
Вопрос о том, лечиться или нет – личный выбор каждого. Но ВИЧ-диссиденты подвергают опасности и других людей, призывая их отказываться от антиретровирусной терапии.
Пример творчества ВИЧ-диссидентов
Кроме того, диссиденты практикуют незащищённый секс, скрывая свой статус.
Почти хрестоматийный пример – житель Новосибирска Дмитрий Мартель – рэппер и ВИЧ-диссидент, в своих текстах рассказывавший о глобальной “ВИЧ-афере”. Сейчас мужчине грозит реальный срок, но не за передачу ВИЧ половым путём, а за секс с семиклассницей. Девушка подтвердила, что не знала о его статусе.
3. Какой доказательной базой пользуются ВИЧ-диссиденты?
Приверженцы движения отрицают существование ВИЧ или называют его “безобидным ретровирусом”, не связанным со СПИДом. Вся их аргументация, претендующая на научность, однообразна и давно опровергнута. Один из излюбленных тезисов ВИЧ-диссидентов – вирус не выделен ни в одной лаборатории.
В России вирус действительно не часто изолируется в лабораторных условиях по причине дороговизны или отсутствия оборудования. Информация о том, в каких лабораториях ВИЧ всё же выделялся, легко находится в поисковиках. Впрочем, для человека без медицинского образования аргументация ВИЧ-диссидентов может показаться вполне убедительной.
Также диссиденты убеждают сторонников в том, что человек умирает не от ВИЧ, а от лекарств. По их мнению, ушлые фармкомпании до смерти травят людей таблетками ради собственных сверхприбылей.
Часто они пускаются в откровенную демагогию. Так, по мнению диссидентов, массовый геноцид ВИЧ-положительных людей вписывается в идеологию “золотого миллиарда”. И чем дольше тянется “массовое одурачивание населения”, тем сложнее его опровергнуть.
На видео: Один из лидеров ВИЧ-диссидентов Вячеслав Морозов читает стихи о ВИЧ
4. Как люди приходят к сетевому ВИЧ-диссидентству?
Неофиты знакомятся с этим движением, благодаря высокой видимости сообществ ВИЧ-диссидентов. Крупнейший (15,5 тысяч человек) паблик диссидентов “ВКонтакте” можно найти в первой десятке результатов по слову ВИЧ в Google.
Согласно исследованию социологов НИУ ВШЭ под руководством Петра Мейлахса, в сообществе состоят ВИЧ-положительные, их родственники и просто интересующиеся из России, Украины, Беларуси и других стран – в основном постсоветского пространства. Это не только убеждённые диссиденты, но и сомневающиеся, а также разочаровавшиеся в движении. Установлено, что членом одного из таких сообществ является уполномоченная по правам ребенка в России Анна Кузнецова.
Члены сообщества отрицают не только ВИЧ, в кросс-ссылках можно найти группы, антипрививочников и отрицателей гепатита С.
Многие противники ВИЧ-диссидентов называют их людьми малообразованными, сравнивают с сектой и советуют просто игнорировать их деятельность под эгидой тезиса “чем больше ВИЧ-диссидентов, тем меньше ВИЧ-диссидентов”. В действительности социологи, проводившие интервью с диссидентами, говорят, что ядро движения отрицателей составляют молодые (до 35 лет) и образованные люди. Именно способность к критическому мышлению служит дурную службу, поскольку люди без высшего образования чаще доверяют врачам.
5. Почему люди верят диссидентам?
Отрицание – нормальный период для каждого, кто сталкивается с тяжёлой болезнью. Но у ВИЧ-положительных, поддавшихся идеологии диссидентов, период отрицания затягивается. Этому способствует и стигматизация больных в российском обществе, стереотипы о том, что ВИЧ подвержены только “геи и проститутки”, а также слабая осведомлённость о болезни до постановки диагноза.
Хорошую почву для развития диссидентства в России создаёт равнодушие или агрессия медработников, а также отсутствие индивидуального подхода к пациенту: его знакомят с так называемым “ВИЧ-шаблоном”, согласно которому должна развиваться болезнь. Но первые признаки у разных людей проявляются по-разному и несоответствие этому шаблону может вселить мысль о некомпетентности медиков.
Сказывается и отсутствие в России системы психологической поддержки людей, узнавших о своем недуге. Нестабильное эмоциональное состояние после постановки диагноза и вопрос “сколько я вообще проживу?” часто вызывает желание познакомиться с людьми, которые давно и успешно живут с вирусом.
Здесь есть два пути: либо человек попадает в группы поддержки ВИЧ-положительных, где ему говорят “я на терапии уже 15 лет и прекрасно себя чувствую”, либо к ВИЧ-диссидентам, которые говорят “мне поставили диагноз 20 лет назад, но я не принимаю никаких лекарств и прекрасно себя чувствую”.
Кроме того, люди меньше склонны верить получателю выгоды. В отличие от фармкомпаний, получающих прибыль за препараты или мошенников-травников, которые зарабатывают на “лечении” ВИЧ альтернативным путём, диссиденты предлагают не принимать терапию вообще. Когда состояние человека ухудшается и на фоне ВИЧ возникают другие заболевания, человеку говорят, чтобы он занимался ими. У тебя пневмония? – Лечи пневмонию. При этом неофитам советуют не слишком доверять докторам.
6. Какие группы наиболее уязвимы для ВИЧ-диссидентства?
В первую очередь – это беременные женщины и молодые родители. Осознание ответственности не только за собственную жизнь, но и за жизнь ребенка, иногда приводит к отрицанию диагноза. В группах диссидентов родителям оказывают правовую поддержку, помогают составлять отказы от АРВТ.
Уязвимы и дискордантные пары, в которых неприятие диагноза возникает из-за страха потерять партнёра. Иногда здесь действует аргументация “я +, а мой партнёр – , но мы не предохраняемся, значит никакой болезни нет”.
В действительности, далеко не каждый незащищённый контакт ведёт к инфицированию.
Также в группу риска социологи относят ВИЧ-положительных людей, течение болезни которых радикально отличается от “усреднённого” сценария.
7. Как объяснить тот факт, что ВИЧ-диссиденты ведут свою деятельность годами и не умирают от СПИДа?
Самый простой ответ в том, что многие евангелисты ВИЧ-диссидентства просто не больны. В частности, отрицательный статус имеет колоритный Алексей Старостенко – главный идеолог курского ВИЧ-диссидентства и самопровозглашённый главнокомандующий “Курской РСФСР”.
На видео: Алексей Старостенко посещает СПИД Центр
На видео: Алексей Старостенко расстреливает фото руководителя Федерального центра борьбе со СПИДом Вадима Покровского и руководителя Московского городского центра СПИД Алексея Мазуса
Скрин YouTube/SuperStarikoff
Вопрос Путину от Алексея Старостенко: сколько ещё Минздрав убьёт русских людей, прежде, чем мы остановим геноцид?
Также есть сведения, что некоторые активисты всё же принимают терапию. Активист Игорь Пчелин утверждает, что один из "крупных диссидентов", имя которого он не разглашает, давно находится на терапии, но отрицает это, чтобы не разрушать имидж и не терять статус лидера движения.
Социолог Пётр Мейлахс в своём исследовании сетевого ВИЧ-диссидентства также упоминает о том, что “многие СПИД-диссиденты с твердой позицией совершают действия, противоречащие собственным установкам (проверяют вирусную нагрузку, делают повторные тесты), что косвенно указывает на то, что они не до конца отвергают научную точку зрения”.
8. Сколько приверженцев этого движения умерли?
На этот вопрос нет точного ответа, поскольку официальной статистики просто не существует. О смертях последователей диссидентского движения говорят отдельные журналистские расследования.
“ВКонтакте” действует волонтёрская группа “ВИЧ/СПИД диссиденты и их дети”, которая ведёт собственные любительские расследования.
Они собирают и публикуют информацию о смертях ВИЧ-положительных членов диссидентских сообществ. На данный момент в списке погибших 55 человек, 12 из них – дети в возрасте от нескольких месяцев до 10 лет.
Верификация данных о связи ВИЧ-диссидентства со смертностью от СПИДа по понятным причинам затруднена.
9. Как диссиденты привлекают новичков в свои ряды?
В доинтернетные времена знания о ненаучном подходе к ВИЧ распространялись при помощи СМИ, поскольку диссиденты в основном старались влиять на массовую публику, а не на научное сообщество. Так, одна из икон движения – врач Роберт Уиллнер – в 1993 году прямо во время пресс-конференции вколол себе в палец кровь инфицированного человека и, по версии диссидентов, остался жив.
На деле врачебную лицензию Уиллнера отозвали, а сам он умер от инфаркта через год после эксперимента. Несложно догадаться, что ВИЧ-отрицатели связывают его смерть с “заговором спидологов”.
Российские диссиденты вне сетевого пространства, тоже любят выступать на телешоу. Так, в эфире ТВЦ они рассказывают, что статистику смертности от ВИЧ делают наркоманы-геи, которые умирают от спайсов. Диссидентские идеи активно поддерживает и телеведущий Александр Гордон.
В некоторых регионах диссиденты мешают работе СПИД-Центров. Так, в Курской области диссиденты перекупили домен СПИД-центра и поставили переадресацию на собственный сайт.
10. Как работать с ВИЧ-диссидентами?
Большая проблема заключается в том, что с ВИЧ-диссидентами проводится очень мало просветительской работы. В сети отношение рядовых ВИЧ-ортодоксов и ВИЧ-диссидентов строятся в очень агрессивном ключе: отрицателей не переубеждают, а отправляют в бан или советуют вернуться в компанию по интересам.
Некоторые вообще блокируют группы диссидентов – так, комьюнити отрицающих ВИЧ заблокировали в “Одноклассниках”. Исследователи считают, что блокировка и цензура – прямой путь к тому, чтобы создать вокруг диссидентов мученический ореол, который может привлечь к ним новых последователей.
Игорь Пчелин, который живёт с ВИЧ с 1997 года, по собственному опыту утверждает, что диссиденты начинают прислушиваться к аргументам примерно через неделю ежедневных разговоров. Многие из них разочаровываются в своих убеждениях, когда болезнь даёт о себе знать, тогда они начинают терапию.
Социолог Петр Мейлахс заявляет, что диссиденты не поддаются прямому переубеждению. Необходимо не заставлять, а признавать их право на выбор, делая при этом ставку на критическое мышление: в частности, обращать внимание на противоречия, которые присутствуют в сетевой диссидентской среде.
Важно помнить, что борьба с диссидентством невозможна без снятия стигмы с ВИЧ-тематики, бесперебойного доступа к терапии, создания групп взаимопомощи для ВИЧ-положительных и служб своевременной психологической поддержки.
Читайте также: