Дмитрий кобылкин губернатор о сибирской язве
Обновлено: 24.04.2024
Очаг сибирской язвы, неожиданно вспыхнувший в Ямальском районе полторы недели назад, локализован. До конца месяца специалисты обещают снять введенный 25 июля карантин и вернуть к традиционному укладу эвакуированных оленеводов. Их ждет новое стойбище, где нет места опасной болезни. Как проходила беспрецедентная по масштабам и сложности битва с инфекцией, какие уроки и опыт вынесли ее участники, "Уралинформбюро" рассказал губернатор ЯНАО Дмитрий Кобылкин.
– Дмитрий Николаевич, каким образом была выделена карантинная зона и не остались ли за ее чертой невидимые очаги инфекции?
– Зона очага определялась исходя из обнаруженных павших оленей. Общая площадь, вместе с "зеленой", чистой зоной – 110 на 115 километров. Мы ее намеренно расширили, чтобы не допустить распространения инфекции. Сейчас в ликвидации погибших животных задействовано 270 человек личного состава Минобороны вместе с экипажами вертолетов. Эту группу мы усилили вертолетами Ми-8 авиакомпании "Ямал". Надеюсь, работу по зачистке удастся завершить за неделю.
– Как изменилась технология утилизации животных?
– Их сжигают при высокой температуре. Почву обеззараживают до тех пор, пока анализы не станут идеальными. Эту задачу, как вы знаете, решают военные.
– Как скажется такая терапия на окружающей среде?
– Думаю, в этом месте вряд ли что-то вырастет. Но, замечу, территории небольшие. Кроме того, там будут установлены специальные знаки, запрещающие выпас оленей.
– Сколько нужно привить оленей и людей?
– Мы будем прививать все наше стадо - частное и государственное, как это было до 2007 года. Люди, занятые в отрасли, также будут проходить вакцинацию.
– На границе зоны установлены пропускные пункты – зачем они нужны?
– Чтобы проводить процедуру обеззараживания, обезопасить людей.
– Вам все это время приходится быть на переднем крае - какие меры безопасности принимаете для себя и семьи?
– Для семьи никаких, для себя – да, потому что посещал зону инфекции и вступал в контакт с эвакуированными людьми. Поэтому прошел курс химиотерапии.
.jpg)
– Как реагируют на произошедшее коренные жители?
– Они осознают масштабы ЧП.
– Как поступают с выписанными людьми, многие из которых потеряли вещи, кров?
– С помощью военных и МЧС мы пытаемся максимально сохранить вещи оленеводов. Конечно, если есть угроза, то имущество будет уничтожено. Все оленеводы предупреждены об этом. Некоторые потеряли всех оленей. Часто слышу: какие проблемы, давайте купим где-то оленей, привезем и отдадим. Мы с оленеводами общались. Они понимают: хороших оленей никто не продаст, ездовых быков, которые управляют стадом, тоже не отдаст никогда. Просто купить важенку и подарить – этого делать не нужно, и, самое главное, никто и не просит.
Комплекс реабилитационных мер будем разрабатывать исходя из того, что люди являются пострадавшими, а не иждивенцами. У них есть работа, они брали кредиты на развитие. И мы вместе подумаем, как восстановить их жизнь. Министр труда РФ Максим Топилин предлагает отдельный план мероприятий для этих людей. Помогают все, потому что понимают трудности.
– Существует ли малейшая опасность для населения Салехарда, ведь всех людей из зоны карантина привезли именно сюда, а не в другие города?
– Во-первых, мы находимся ближе других, поэтому и доставляли людей в Салехардскую ОКБ. Когда мальчик у нас погиб – это были считанные часы. Болезнь имела настолько странную клинику, которую не понимали даже лучшие инфекционисты, собранные по решению министра здравоохранения Вероники Скворцовой.
Специалисты боролись за жизнь ребенка до последнего, но спасти его не удалось. Конечно, можно было перевозить куда угодно – хоть в Тюмень, хоть в Москву. Но Салехард является ближайшим пунктом с необходимой инфраструктурой. Не случайно Скворцова высоко оценила работу наших врачей, заявив, что у них достаточно сил и средств.
Так и вышло. Мы вытащили всех пострадавших. Ни одного тяжелобольного в стационаре нет. Уже возвращаем людей из инфекционного отделения домой и до 1 сентября в борьбе с инфекцией поставим точку.
.jpg)
– По слухам, ямальские чиновники начали вывозить свои семьи…
– Лично я свою семью не вывозил. Родные традиционно до конца августа отдыхают в Тюмени. Я прервал отпуск из-за вспышки инфекции. Нет ничего плохого в том, что некоторые вывозят семьи - это нормальная защитная реакция. Но, подчеркиваю, угрозы жизни и здоровью людей в округе нет. Нам понятно, с чем мы столкнулись, и мы научились с этим бороться.
– Дорого ли обошлась Ямалу борьба с сибирской язвой?
– Средства уходили на топливо, авиационный керосин. Мы израсходовали все припасы досрочного завоза. Что важно, наши потери будут компенсированы из федерального бюджета. Об этом я говорил с премьером Дмитрием Медведевым.
Мы не думали о деньгах, осознавая, что настолько масштабной и сложной операции в России не проводилось. К этому никто не был готов. Хотя все службы сработали в высшей степени профессионально. Но опыт создания координирующего органа взять было негде. К слову, по формулярам подготовки губернаторов бактериологическая угроза не рассматривается. Думаю, после случившегося законодательство будет скорректировано с учетом подобных угроз.
В первые дни мы работали по принципу "война план покажет". Понимали, что надо оперативно локализовать, сжать кольцо очага, поэтому расширили "зеленую" зону и затем от периферии двигались к центру очага, чтобы не пропустить инфекцию.
.jpg)
Говорят, на федеральном уровне подобную ситуацию можно спрогнозировать. Может быть. Но основательно просчитать, как защититься от такой инфекции, наверное, невозможно. Повторюсь, важно было создать координирующий, способный принимать решения орган. Им стало окружное правительство. А когда мы втянулись, эту роль у нас не забрали. Увидели, что справляемся, и начали помогать.
Например, в 13 часов мы связались с министром обороны, а уже в 16.30 вылетели первые самолеты. Не надо было ничего объяснять, доказывать. Одного слова руководителя региона было достаточно, чтобы понять всю степень серьезности распространения заболевания. Если такое происходит в стране, значит мы готовы слышать друг друга и подставить плечо в беде.
– Очень много слухов о переносчиках инфекции – кроме оленей, к ним относят птиц и мошек…
– Птицы не являются переносчиками, собаки и другие животные тоже. Из истории заболевания известна цепочка "овод – олень – человек". В любом случае на территории, где были очаги сибирской язвы, нужно вакцинировать оленей и, безусловно, людей.
Раньше так и делали, но в 2007 году по непонятным причинам было заявлено: в почве на Ямале инфекция жить не может. Скорее всего, это послужило причиной отказа от вакцинации северного оленя. Причем в Ханты-Мансийском и Ненецком автономных округах, Республике Коми продолжали прививать стадо. На мой взгляд, решение отстранить Ямал было ошибочным.
– Россельхознадзор выразил недовольство тем, что инфекция была обнаружена слишком поздно…
– Версий очень много. Сибирская язва у нас – нетипичная. Это признали все. Когда начался первый падеж, вскрытие оленя показывало нехарактерную клиническую картину, что не позволяло установить точный диагноз.
Я сам читал инструкции, описание в энциклопедии, как должна выглядеть сибирская язва. У оленя возникают изменения селезенки и лимфоузлов. Это ключевые моменты, по которым любой ветеринар сразу ее определяет. Но у нас такого не было - обнаруживались копытка, пневмония.
Никто и помыслить не мог, что диагноз окажется столь страшным. У павших животных были отобраны биоматериалы, отправлены в Тюменскую область (в ЯНАО нужной лаборатории нет). И когда тюменцы предположили, что это сибирская язва, мы приняли решение создать штаб КЧС и объявили карантин. Это была быстрая, молниеносная работа. Без промедлений.
– Архивы советских времен помогли разобраться в случившемся?
– Мы узнали, что такая беда приключалась в 1941 году. Я поднял все архивные данные, вплоть до доносов на ветеринаров, которые якобы халатно исполняли обязанности и вовремя не сообщили о сибирской язве. Надо признать: какими бы актами ни подтверждалась утилизация, на Ямале никогда не сжигались трупы оленей. Это моровые места. Так говорят и старожилы. Может быть, документально оформлено, что есть скотомогильники. Но кто там бетонировал в тундре? Откуда было дизтопливо в то время, хотя даже оно не уничтожает споры сибирской язвы? Нужны специальные смеси, которые увеличивают температуру горения. При отсутствии вертолетов и железных дорог обрабатывать почву и сжигать трупы не представлялось возможным.
– Повлияет ли вспышка инфекции на производство ямальской оленины?
– Вакцинированные животные безопасны. Привито уже более 92 тысяч оленей. Они не подвержены заболеванию. Но трудно поспорить с тем, что округу нанесен имиджевый урон. Будем переходить на глубокую переработку, например, производить тушенку. Иностранные контракты пока действуют.
– Как отразится на специализированных предприятиях запрет сбора дикоросов?
– Примем компенсационные меры, чтобы сохранить эти производства. А в следующем году, думаю, будем собирать и ходить на охоту, как и раньше. В том, что мутировавший с 1941 года вирус сибирской язвы вдруг проснулся, разберутся ученые. Президент России взял ситуацию под контроль. Моя задача – обезопасить население региона и одержать над инфекцией убедительную победу.
Сегодня надо думать о людях, а не о том, как зарабатывать на ягодах и грибах. А о запрете на охоту так скажу: птицы отнесутся с большой благодарностью - мы их популяцию поправим в этом году.
– Как вы оцениваете участие ямальцев в помощи пострадавшим?
– Ямальцы – молодцы! Настолько прониклись чужим горем… Мне говорят, есть какие-то комментарии, кто-то пишет не очень хорошее. Нельзя на это обижаться. Все люди разные. Неравнодушные в едином порыве сделали то, что должны были сделать. Собрали средства и денежные, и материально-технические, направили в помощь Ямальскому району. Важно, чтобы заботу почувствовали все коренные жители. Думаю, эта беда нас сильно объединит в дальнейшей работе с коренным населением. Они сегодня, как никогда раньше, увидели и поняли роль государства в их жизни. Ситуация показала, что мы все в одной лодке и делаем одно дело.
– Чем опыт Ямала полезен другим регионам?
– Операция была нестандартная. Считаю, что работа проведена и проводится профессионально. Конечно, нет такого дерева, на которое ворона не сядет. Будут нас атаковать, что-то искать. Но нам самим внутри России, журналистам не нужно этим заниматься. Это сделают иностранные говоруны. Кто-нибудь из наших "друзей", как говорит Путин, постарается воспользоваться случаем, чтобы дестабилизировать обстановку.
То, что мы сплотились и победили невидимого врага, доказывает профессионализм многих служб. У нас есть люди, готовые идти на риск ради спасения других. Хорошо, что мы сохранили региональную авиацию, ведь многие авиакомпании отказали в содействии. А наши летчики, вертолетчики бросались из пекла в пекло сибирской язвы - они просто герои. Силы, мобилизованные на борьбу, показали, что любая угроза нам не страшна.
Губернатор Ямала Дмитрий Кобылкин вернулся из зоны карантина, собрал пресс-конференцию, ответил на все вопросы и прокомментировал все слухи вокруг вспышки сибирской язвы.
Правда ли, что вспышку сибирской язвы можно было определить намного раньше?
Какова зона поражения и справляются ли люди с объемом работы?
Зону поражения немного расширили, исходя из мест обнаружения павших оленей. Сейчас она составляет 110 на 115 километров. В зоне карантина работает 270 человек. Минобороны выразило готовность выделить ещё до 3000 военнослужащих для ликвидации последствий. Но пока эти силы не нужны. Справляемся теми силами, которые уже есть. Обеззараживание будет проходить до тех пор, пока все анализы почвы вокруг не будут говорить, что сибирская язва отсутствует. Это задача военных, они ей занимаются и больше никого к ней не допускают.
Какой причинен экологический ущерб из-за сжиганий и обработки хлоркой?
Как будет проходить реабилитация пострадавших и возвращение кочевников к привычному образу жизни?
Как перенес это происшествие окружной бюджет?
Со следующего года вернется полная вакцинация всего поголовья оленей. А нужно ли было её отменять в 2007 году?
«До сих пор я, честно говоря, не могу понять, но, наверно, по научным обоснованиям в 2007 году вакцинацию отменили. Наука сказал, что при той кислотности почв, которая сегодня существует на Ямале, сибирская язва жить не может. И, скорее всего, это послужило причиной остановки вакцинации северного оленя. Но продолжали вакцинировать оленей ХМАО, Коми, Ненецкий округ, соседи. А мы почему-то решили, имея самое большое стадо в мире, что нам это не нужно. Вот это непонятно. Причем вакцина была федеральная. На это мы не тратим деньги.
Некоторые жители Ямала, в том числе и чиновники, вывезли свои семьи за пределы региона. Вы тоже оградили своих родных от инфекции?
Что будет с предприятиями, которые занимались переработкой дикоросов? Сбор их на территории Ямала запретили.
Читайте также: