Джон сноу и источник холеры
Обновлено: 23.04.2024
Между сторонниками теорий искусственного и естественного происхождения SARS-CoV-2 сегодня развернулась бурная полемика. Самое время вспомнить отчет ВОЗ, где по всем правилам эпидемиологической науки была определена равноудаленная от всех ранних случаев заражения новым коронавирусом точка — Уханьский рынок. Именно таким способом в 1854 году был обнаружен эпицентр эпидемии холеры в Лондоне.
В августе 1854 года Сохо, бедный пригород Лондона, сильно пострадал от масштабной вспышки холеры. Сам доктор Джон Сноу жил неподалеку от Сохо и немедленно приступил к работе, чтобы доказать свою теорию о том, что причиной беды являлась зараженная вода.
На помощь приходит. инфографика
Джон Сноу работал круглосуточно, отслеживая информацию из больничных и публичных записей о том, когда началась вспышка и пили ли жертвы воду из насоса на Брод-стрит. Сноу подозревал, что те, кто жил или работал рядом с насосом, чаще всего использовали его и таким образом заразились. Его исследования и метод работы с данными были совершенно новаторскими для медицины. Используя географическую сетку для составления графиков смертей и исследуя каждый случай для определения доступа к водопроводу, Сноу разработал убедительные доказательства того, что насос стал источником эпидемии.
Примечательно, что Сноу также исследовал группы людей, которые не болели холерой, и выяснил, пили ли они воду из насоса. Эта информация была важна, потому что она помогла исключить другие возможные источники эпидемии. Было найдено несколько подтверждений. В работном доме (в те времена тюремное учреждение) недалеко от Сохо было 535 заключенных, но не было случаев холеры.
Сноу обнаружил, что у работного дома есть собственный колодец. Работники пивоварни на Брод-стрит, где производили солодовый спирт, также избежали холеры. Владелец сказал Сноу, что мужчины пили изготовленный ими ликер или воду из собственного колодца пивоварни. Фабрике рядом повезло меньше. Там использовались для питья две бочки с водой из насоса, и 16 человек умерли от холеры.
Разгадка, ведущая к насосу
Случаи смерти двух женщин, племянницы и ее тети, озадачили Сноу. Тетя жила на приличном расстоянии от Сохо, а племянница неподалеку от насоса. Тайна раскрылась, когда доктор поговорил с сыном женщины. Тот рассказал, что его мать когда-то жила в районе Брод-стрит и ей так нравился вкус воды из насоса, что племянница при каждом визите приносила ей бутылки с водой. Последний раз вода была доставлена 31 августа, в день вспышки болезни. По обычаю, она и ее пришедшая в гости племянница выпили
по стаканчику, чтобы освежиться, и, согласно записям Сноу, на следующий день обе умерли от холеры.
Сноу удалось доказать, что холера в Сохо представляет угрозу только для людей, которые имели привычку пить воду из насоса на Брод-стрит. Он также изучил образцы воды из насоса и обнаружил плавающие в них белые пятна, которые, по его мнению, и были источником загрязнения.
7 сентября 1854 года Сноу представил свои исследования городским властям и убедил их снять ручку с насоса, чтобы невозможно было набирать воду. Чиновники не хотели ему верить, но ручку сняли в качестве эксперимента. Практически в считанные дни вспышка холеры пошла на спад. Постепенно люди, покинувшие свои дома и предприятия в районе Брод-стрит из опасения заразиться холерой, начали возвращаться.
Расследование преподобного
В течение нескольких месяцев Сноу продолжал отслеживать все случаи, возникшие во время вспышки холеры, включая историю краснодеревщика, просто проезжавшего через этот район, и детей, которые жили ближе к другим насосам, но шли в школу по Брод-стрит. Чего он никак не мог доказать, так это того, откуда произошло заражение.
Чиновники утверждали, что сточные воды из городских труб не могли просочиться в насос, а сам Сноу не мог понять, поступают ли сточные воды из открытых коллекторов, сточных колодцев под домами или предприятиями, общественных труб или выгребных ям.
Тайна могла бы никогда не быть раскрыта, если бы не священник. Преподобный Генри Уайтхед взялся доказать, что Сноу ошибается.
Служитель церкви утверждал, что вспышка болезни вызвана не испорченной водой, а божественным вмешательством. Но фактически его отчет подтверждает выводы Сноу. Лучше всего в этой истории то, что она очень помогла решить задачу.
Что же касается новаторской когда-то теории Сноу, специалисты в области общественного здравоохранения по-прежнему используют ее при проведении эпидемиологических исследований для отслеживания источников и причин заболеваний.
Вспышка коронавируса COVID-19 в начале 2020 года поставила под вопрос проведение любых массовых мероприятий, принесла миллиардные убытки и оживила в памяти пандемии прошлого. Если распространение инфекционного заболевания способно вызвать панику у обывателей XXI века, легко представить реакцию простолюдинов полтора столетия назад, когда их соседи страдали от жесточайшего поноса, корчились в судорогах, теряли силы и умирали целыми семьями. Один из таких случаев произошел в 1854 году на лондонской улице Брод-стрит в районе Сохо и вошел в историю благодаря почти детективному сюжету.
Лондон XIX века – город дерьма, вони и переполненных стоков
Людный и грязный Лондон XIX века
Ученый Майкл Фарадей жалуется на состояние реки покровителю Темзы
При чем тут Джон Сноу?
За 45 лет до Великого зловония в бывшей северной столице Англии Йорке появился на свет сын бедного фермера Сноу. Мальчика назвали Джоном. Он с детства интересовался медициной и к 14 годам дорос до должности помощника хирурга в Ньюкасле. Через четыре года подростку доверили уход за пострадавшими в окрестностях реки Тайн, на берегу которой вырос город. Это столкновение с болезнью можно считать знаменательным: во-первых, Джону повезло не заразиться, а во-вторых, холера еще сыграет значительную роль в его карьере и наследии.
В 25 лет пробивной интеллектуал Сноу с блеском сдал экзамены и присоединился к Королевскому обществу хирургов. Он продолжал исследование холеры, хотя известность получил благодаря революции в анестезиологии: Джон первым использовал хлороформ вместо эфира. Слухи о прогрессивных методах дошли до королевы Виктории, и позже Сноу применил хлороформ при родах двух ее последних детей, принца Леопольда и принцессы Беатрисы. Еще до этого он помог создать насос, который подавал кислород новорожденным с проблемами дыхания, и поучаствовал в разработке инструмента для операций на грудной клетке.
К 1854-му году он был молодым, но авторитетным специалистом, и имел определенный интерес к распространяющейся вокруг холере. Сноу не устраивала популярная теория эманации, предполагавшая, что заразные вещества выделяют при дыхании больного или из трупов. Он возражал, что иногда вспышки заболеваний возникали в местах, удаленных от предыдущих очагов, что было бы невозможно при распространении через воздух. К тому же, не все контактировавшие с зараженными людьми заболевали сами – это означало, что нужно исследовать другие способы передачи холеры. Для Сноу это дело превратилось в задачу всей жизни. Он дотошно исследовал каждую вспышку и заметил, что люди низших сословий болели намного чаще богачей. Осматривающие больных медики не подхватывали инфекцию в отличие от женщин, обряжающих трупы. Это оказалось связано с тем, что врачи и аристократы постоянно мыли руки в тазике с водой – даже такие примитивные меры предосторожности ставили их в выгодное положение относительно бедняков.
Джон Сноу.
Как пивовары избежали холеры посреди эпидемии
На протяжении предыдущих месяцев он проводил эксперимент: обходил всех жителей одного района и спрашивал, услугами какой водопроводной компании они пользуются. Идея Сноу заключалась в том, что нечистоты из Темзы попадали в дома через водопровод и распространяли холеру. В наше время эта идея кажется очевидной, но никто до Джона не исследовал возможные способы заражения так досконально и не учитывал столько факторов. Врач нашел район, который обслуживали две водопроводные компании. Одна из них, Lambeth Waterworks Company, набирала воду выше по течению Темзы и вдали от городской канализационной системы. Другая, Southwark and Vauxhall Waterworks Company, наоборот, использовала воду поближе, с возможной примесью сточных нечистот.
Сноу опросил местных, учитывая при этом достаток и профессиональную принадлежность, и узнал, что 38 из 44 смертей от холеры произошли в домах, где пользовались услугами Southwark and Vauxhall Waterworks Company. Доктор убедился в том, что болезнь распространяется через жидкость, и прибыл на Брод-стрит с уже готовым планом: он составил карту и отметил на ней летальные исходы. График показал, что почти все больные скончались в своих домах или рядом с ними. Кроме того, они жили недалеко от колонки с водой и регулярно ей пользовались.
Карта, на которой Сноу отметил все летальные исходы вспышки холеры на Брод-стрит
По версии доктора, в колонку либо напрямую поступала вода из зараженного участка Темзы, либо примешивались нечистоты из окрестных ватерклозетов. Два исключения подтвердили эту теорию: работный дом и пивоварня располагались в эпицентре эпидемии, но почти не пострадали от холеры, потому что не пользовались водой из колонки. Пивовары вообще не нуждались в воде на протяжении рабочего дня, потому что предусмотрительный начальник мистер Хаггинс разрешал им употреблять благословенный напиток собственного производства. Если же кто-то все же хотел освежиться обычной водой, то брал ее из отдельного колодца на территории пивоварни. То же относилось и к работному дому, жители которого имели собственную систему водоснабжения.
Сноу не предотвратил эпидемию, но совершил революцию.
После открытия Сноу ворвался прямо на собрание местного попечительского совета в церкви Святого Якова на Пиккадилли и потребовал отключить колонку. По легенде, управляющие проигнорировали Джона, и отважный доктор сам сорвал ручку с рокового аппарата. На самом деле, несмотря на скептический настрой, участники собрания все-таки послушались Сноу. Они не нашли доказательств того, что вода из колонки перемешивается с водой из сточных канав под домами, но врач объяснил, что малейшего нарушения герметичности в устройстве колонки хватало для проникновения вредоносных инфекций в питьевую воду.
Заслуга Сноу не только в альтернативной теории, которая повлияла на исследования инфекционных заболеваний. Доктор проанализировал огромный объем данных, опросил свидетелей, сравнил социальное положение и условия жизни больных. Составление карты позволило ему увидеть более цельную картину и выделить закономерности – для того времени такой подход был революционным не только в медицине, но и в журналистике или криминологии: те же сыщики часто рассматривали каждый случай по отдельности, не сопоставляя сходства между разными преступлениями.
Через год после эпидемии на Брод-стрит преподобный Уайтхед, который сотрудничал со Сноу, потребовал от властей реформы сточных канав. Он утверждал, что это единственный способ избежать новой вспышки холеры, но прошло еще какое-то время, прежде чем чиновники прислушались к научным доводам. Даже коллеги по Лондонскому королевскому обществу высмеивали Сноу за теорию микробов до 1860-х несмотря на очевидные доказательства. В 1866-м один из критиков Сноу Уильям Фарр признал обоснованность его теории, когда расследовал новую вспышку холеры в лондонском районе Бромли-боу.
В память о расследовании Сноу на Брод-стрит установили мемориальную колонку
В 1883-м немецкий ученый Роберт Кох открыл бактерию холерного вибриона, которая и вызывала заболевание. Через 20 лет версию Сноу наконец подтвердили: холера действительно передавалась через пищу и воду, а антисанитария повышала вероятность заболевания. Благодаря реформам систем водоснабжения и получению новых данных в наше время холера не представляет такой опасности, как другие инфекционные заболевания. К сожалению, Сноу не дожил до признания своей теории: великий врач скончался от инсульта 16 июня 1858 года, в начале того самого зловонного лета.
За 45 лет жизни Сноу показал, насколько важно выходить за рамки собственных стереотипов. Иррациональный страх перед смертью – одна из наиболее устойчивых установок человека, но иногда научный подход и логика оказываются сильнее предрассудков. Со времен великого дела о колонке на Брод-стрит мир изменился до неузнаваемости, но одно правило по-прежнему работает: мойте руки почаще.
Вспышка холеры, начавшаяся 31 августа 1854 года на Брод-стрит в лондонском районе Сохо была одной из ужаснейших за всю истории Британии. В первые трое суток умерли 127 человек, ещё через неделю жертв было уже 500. Источник распространения инфекции был обнаружен благодаря энергичным действиям врача Джона Сноу. Сноу отметил смертельные случаи на карте — все они теснились вокруг водоразборной колонки на углу Брод-стрит и Кембридж-стрит. 8 сентября колонка была перекрыта, распространение болезни прекратилось, а карта Джона Сноу с тех пор считается первым применением географических методов к анализу эпидемий и провозвестницей будущих геоинформационных технологий.
А ему нужно было не просто убедиться самому, но и убедить городские власти. Таким аргументом и стала карта. Отмеченное на ней место, вокруг которого болели и умирали люди, ничем не выделялось среди других в этом районе, кроме одного — колонки. Карта также показывала, что люди, жившие в окрестности других колонок и бравшие воду из них, заболевали сравнительно редко. Аргументы Сноу убедили местные власти в том, что колонку надо перекрыть. 8 сентября 1854 года с неё сняли ручку, а вскоре эпидемия сошла на нет.
Современные программы позволяют строить подобные карты за считанные минуты. Мы использовали для этого пакет R и замечательную библиотеку Leaflet, разработанную Владимиром Агафонкиным. Вообще-то Leaflet строит интерактивные карты, но здесь мы ограничились снимками экрана.
Случаи холеры, соседствующие на карте с модными магазинами и галереями современного Сохо, смотрятся несколько сюрреалистично. Поэтому используем более нейтральную карту, благо Leaflet поддерживает более двух десятков их видов. Мы возьмем карту Hydda.Full и построим на ней сначала изолинии
а затем — плотности
Для того чтобы подтвердить или опровергнуть гипотезу Сноу, нужно было собрать еще множество данных. К счастью результаты Сноу убедили другого врача — Уильяма Фарра, который занимал важный пост в General Register Office (главный орган ЗАГС в Британии) — и по его предложению всем чиновникам-регистраторам южных районов Лондона было отдано распоряжение отмечать источник водоснабжения дома, в котором имелись случаи заболевания холерой. Было получено более 300 000 записей, которые предстояло обработать. Так что параллельно с эпидемиологией рождалась новая наука — статистика. Кстати, через несколько лет после описываемых событий General Register Office приобрел для выполнения своих расчетов разностную машину, созданную последователями Чарльза Бэббиджа. Но все это, как говорится, уже совсем другие истории.
Любопытные факты
Губит людей не пиво… На Брод-стрит вблизи колонки стояла пивоварня, но ни один из 70 её рабочих не пострадал от холеры. Просто им во время работы позволялось выпить немного пива. Владелец пивоварни, м-р Хаггинс считал, что в результате рабочие вовсе не пили воды и уж во всяком случае не брали её из колонки.
Не поверил. От работ Джона Сноу до признания того факта, что микроб холеры передается через питьевую воду, прошло ещё несколько десятилетий. И даже когда Роберт Кох открыл холерный вибрион, находились люди, продолжавшие отстаивать теорию миазмов. Одним из них был мюнхенский профессор Макс фон Петтенкофер. Он считал, что неизвестный возбудитель развивается в определенных благоприятных для него почвах, например, в болотистой пойме Ганга, а человек заболевает, вдохнув испарения, испускаемые этими разлагающимися почвами. Чтобы доказать справедливость своих утверждений, Петтенкофер, которому уже исполнилось 75 лет, перед многочисленной аудиторией выпил из пробирки живую культуру холерных вибрионов, содержавшую миллионы смертельных доз. И с ним ничего не случилось. Даже температура не повысилась хотя бы на градус. Позднее аналогичный случай произошел с И. И. Мечниковым, который тоже выпил живую культуру холерных вибрионов, но перенес лишь незначительную диспепсию. Сегодня известно, что холерный вибрион — щелочнолюбивый микроорганизм, а упомянутые ученые, по-видимому, страдали хроническим гастритом с повышенной кислотностью, что и предупредило заражение.
Памятник Джону Сноу на Брод-стрит (ныне — Бродвик-стрит) в виде колонки со снятой ручкой и паб, названный в его честь
Между сторонниками теорий искусственного и естественного происхождения SARS-CoV-2 сегодня развернулась бурная полемика. Самое время вспомнить отчет ВОЗ, где по всем правилам эпидемиологической науки была определена равноудаленная от всех ранних случаев заражения новым коронавирусом точка — Уханьский рынок. Именно таким способом в 1854 году был обнаружен эпицентр эпидемии холеры в Лондоне.
В августе 1854 года Сохо, бедный пригород Лондона, сильно пострадал от масштабной вспышки холеры. Сам доктор Джон Сноу жил неподалеку от Сохо и немедленно приступил к работе, чтобы доказать свою теорию о том, что причиной беды являлась зараженная вода.
На помощь приходит. инфографика
Джон Сноу работал круглосуточно, отслеживая информацию из больничных и публичных записей о том, когда началась вспышка и пили ли жертвы воду из насоса на Брод-стрит. Сноу подозревал, что те, кто жил или работал рядом с насосом, чаще всего использовали его и таким образом заразились. Его исследования и метод работы с данными были совершенно новаторскими для медицины. Используя географическую сетку для составления графиков смертей и исследуя каждый случай для определения доступа к водопроводу, Сноу разработал убедительные доказательства того, что насос стал источником эпидемии.
Примечательно, что Сноу также исследовал группы людей, которые не болели холерой, и выяснил, пили ли они воду из насоса. Эта информация была важна, потому что она помогла исключить другие возможные источники эпидемии. Было найдено несколько подтверждений. В работном доме (в те времена тюремное учреждение) недалеко от Сохо было 535 заключенных, но не было случаев холеры.
Сноу обнаружил, что у работного дома есть собственный колодец. Работники пивоварни на Брод-стрит, где производили солодовый спирт, также избежали холеры. Владелец сказал Сноу, что мужчины пили изготовленный ими ликер или воду из собственного колодца пивоварни. Фабрике рядом повезло меньше. Там использовались для питья две бочки с водой из насоса, и 16 человек умерли от холеры.
Разгадка, ведущая к насосу
Случаи смерти двух женщин, племянницы и ее тети, озадачили Сноу. Тетя жила на приличном расстоянии от Сохо, а племянница неподалеку от насоса. Тайна раскрылась, когда доктор поговорил с сыном женщины. Тот рассказал, что его мать когда-то жила в районе Брод-стрит и ей так нравился вкус воды из насоса, что племянница при каждом визите приносила ей бутылки с водой. Последний раз вода была доставлена 31 августа, в день вспышки болезни. По обычаю, она и ее пришедшая в гости племянница выпили
по стаканчику, чтобы освежиться, и, согласно записям Сноу, на следующий день обе умерли от холеры.
Сноу удалось доказать, что холера в Сохо представляет угрозу только для людей, которые имели привычку пить воду из насоса на Брод-стрит. Он также изучил образцы воды из насоса и обнаружил плавающие в них белые пятна, которые, по его мнению, и были источником загрязнения.
7 сентября 1854 года Сноу представил свои исследования городским властям и убедил их снять ручку с насоса, чтобы невозможно было набирать воду. Чиновники не хотели ему верить, но ручку сняли в качестве эксперимента. Практически в считанные дни вспышка холеры пошла на спад. Постепенно люди, покинувшие свои дома и предприятия в районе Брод-стрит из опасения заразиться холерой, начали возвращаться.
Расследование преподобного
В течение нескольких месяцев Сноу продолжал отслеживать все случаи, возникшие во время вспышки холеры, включая историю краснодеревщика, просто проезжавшего через этот район, и детей, которые жили ближе к другим насосам, но шли в школу по Брод-стрит. Чего он никак не мог доказать, так это того, откуда произошло заражение.
Чиновники утверждали, что сточные воды из городских труб не могли просочиться в насос, а сам Сноу не мог понять, поступают ли сточные воды из открытых коллекторов, сточных колодцев под домами или предприятиями, общественных труб или выгребных ям.
Тайна могла бы никогда не быть раскрыта, если бы не священник. Преподобный Генри Уайтхед взялся доказать, что Сноу ошибается.
Служитель церкви утверждал, что вспышка болезни вызвана не испорченной водой, а божественным вмешательством. Но фактически его отчет подтверждает выводы Сноу. Лучше всего в этой истории то, что она очень помогла решить задачу.
Что же касается новаторской когда-то теории Сноу, специалисты в области общественного здравоохранения по-прежнему используют ее при проведении эпидемиологических исследований для отслеживания источников и причин заболеваний.
В истории существуют примеры, в которых инфографика помогала выйти из сложнейших кризисных ситуаций: Джон Сноу был пионером эпидемиологии: именно этот ученый с помощью инфографики помог остановить эпидемию холеры в Лондоне в 1855 г. Исследовать предположил, что вызывающий холеру возбудитель передаётся через желудочно-кишечный тракт, а не воздушно-капельным путём. Это стало возможно благодаря тому, Джон нарисовал в схему Лондона, на которой точками обозначил очаги заболевания холерой. Так, получившееся изображение показало, что практически все случаи заболевания, которые ученый изобразил крестиками, находились вблизи одной из водонапорных башен, после ее закрытия новые случаи заболевания холерой удалось остановить.
Баян ругнулся, но тема не раскрыта :)
Оригинальность 0.10% - Хайп 99.90% :)
А где еще 9 процентов?
Семейство диких лис поселилось во дворе с кошками
Хозяйка четырех кошек Максин Уорд переехала в свой новый дом в Пламстеде девять лет назад. Довольно быстро женщина узнала, что на заднем дворе ее нового дома живут лисы. Рыжие хищники обитали в этом районе задолго до строительства жилых домов.
Сначала Максин боялась, что кошки погибнут, если их выпустить на улицу. Затем, привыкнув к своему саду и живущим в нем лисам, женщина решила, что ее кошки могут выйти во двор, а она будет бдительно следить за ними.
Лисы лежат на крыше сарая хозяйки. Соседские кошки тоже часто приходят в сад Максин и спят на сарае с дикими животнами. По словам Уорд, в стае пять лисиц. Максин не пытается погладить зверей, но она может подойти достаточно близко и уже различает их.
Месяц над Тауэром
Синий кит
Музей естествознания, Лондон, Великобритания.
Автор фото: Питер Ли
Трехмерная реконструкция синапса
а — Срез через синаптическое окончание. Изображение содержит 60 белков, которые расположены в количестве копий и местоположениях, определенных с помощью микроскопии. б — Белки, указанные на реконструкции синапса. в — Увеличенное изображение активной зоны.
Credits: B. G. Wilhelm, S. Mandad, S. Truckenbrodt, K. Krohnert, C. Schafer, et. al.. (2014). Composition of isolated synaptic boutons reveals the amounts of vesicle trafficking proteins.
Больше околонаучного на канале t.me/everScience.
Привет, друзья! Сегодня я подготовил новую партию интересностей. В этот раз мы поговорим о высоте. В трех частях этой темы, мы преодолеем все слои атмосферы, окажемся в космосе, выйдем на орбиту, а потом и вовсе улетим подальше от Солнца.
Иллюстрация от Where.is.Pluto (да, я сам рисовал😏), но сначала немного текста для любителей текста.
0 км – высота уровня моря.
2 км – до этой отметки проживает 99% всего населения Земли.
5 км – всего лишь 50% от привычного атмосферного давления.
5,1 км – самый высокогорный населенный пункт Ла-Ринконада (Анды, Перу).
5,65 км – гора Эльбрус. На это высоте яркость неба в зените вполовину меньше, чем на высоте уровня моря.
6 км – граница обитания человека. Временные поселения шерпов (Гималаи).
8,2 км – граница смерти без кислородной маски. Любой, даже самый тренированный альпинист, не сможет находиться длительное время на этой высоте без специального оборудования.
10-12 км – конец тропосферы.
12 км – верхняя граница полета пассажирских авиалайнеров. 15-20 секунд без кислородной маски и человек теряет сознание.
15 км – лишь 10% от атмосферного давления. Небо над головой темно-фиолетовое.
19 км – линия Армстронга. Начиная с этой высоты, нахождение без герметичного костюма или скафандра невозможно. Из-за низкого давления, вода закипает при температуре тела человека. Яркость неба в зените лишь 5% от той, что мы видим на уровне моря. Самые яркие звезды видны даже днем.
22 км – граница биосферы. Предел подъема ветром спор и бактерий.
26 км – максимальная высота полета реактивных самолетов.
34,4 км – давление у поверхности Марса соответствует этой земной высоте.
35 км – вода закипает при 0°С и дальше не существует в жидком виде. Только в виде газа или льда.
41,4 км – рекорд высоты прыжка с парашютом.
48 км – атмосфера больше не защищает от УФ-излучения Солнца.
Мезосфера и термосфера
55 км – начало мезосферы. Атмосфера больше не защищает от космической радиации.
70 км – верхняя граница появления метеоров.
75 км – высота появления серебристых облаков.
80 км – начало перегрузок при спуске космонавтов.
85 км – конец мезосферы, начало термосферы.
90 км – граница взаимодействия атмосферы с заряженной магнитосферой Земли.
100 км – Линия Кармана – официальная международная граница между атмосферой и космосом. Здесь заканчивается воздушная территория всех государств. Рубеж между аэронавтикой и космонавтикой. Выше этой отметки, летающий корпус и крылья не имеют смысла.
Друзья, мы есть в Инстаграме
Королевский бар
Владимир Хавкин
Кол-во жилья в аренде и собственности
ТОП-10 стран мира по количеству рогатого скота (1961-2019) [ИНФОГРАФИКА]
Ролик показывающий лучшие страны по количеству крупного рогатого скота за период с 1961 по 2019 год.
Единица измерения - голов.
Место СССР/России среди стран-производителей лука (1961-2020) [ИНФОГРАФИКА]
Ролик показывающий лучшие страны по выращиванию лука за период с 1961 по 2020 год.
Единица измерения: Метрическая тонна.
Формат бумаги используемый разными странами
Letter — формат бумаги, который обычно используется в США, Канаде, Мексике и некоторых других странах. Наиболее используемым похожим форматом за пределами Северной Америки является международный стандарт A4.
Размер листа формата Letter 8½ × 11 дюймов или 215,9 × 279,4 мм, в то время как формат А4 имеет размер 210 × 297 мм, то есть лист формата Letter короче и шире, чем A4.
Часто можно встретить описание базового веса в 20 или 24 фунта (типичный вес офисной бумаги Letter) — вес 500 листов бумаги размером 17 × 22 дюйма, которые производитель разрезает в 4 пачки бумаги формата Letter. Поэтому 1 пачка двадцатифунтовой бумаги весит 5 фунтов, а один лист двадцатифунтовой бумаги весит 0,16 унции или 4,54 грамма, что эквивалентно плотности 72 г/м³
Визуализация количества смертей от воздушного ядерного взрыва в городе
Принимается, что оценки будут исходить при условии, в котором мощность ядерного заряда составляет 800 килотонн, подорванного на высоте 500 метров.
В радиусе 800 метров от эпицентра испаряются все постройки и люди; а в радиусе до 2 километров от ударной волны разрушаются все здания. Очень маловероятно, что хоть кто-то выживет в такой близости от эпицентра, поэтому предполагается, что 98% людей в этом районе погибнут сразу же. Принимая во внимание плотность населения современных городов, число погибших одномоментно составит 120 000 человек.
На открытой местности от светового излучения может загореться кожа, а ожоги 3 степени могут получить и люди, стоящие на расстоянии в 11 км от эпицентра. Но большинство людей обычно находятся не на улице, а внутри зданий. Помещения могут защитить от светового излучения, но не спасут от ударной волны, которая разрушит здания. Множество людей окажутся раздавленными под завалами.
В зоне от 2 до 11 километров от эпицента погибнет 50% населения. Т.е. примерно 500 000 человек. Главным образом они погибнут от пожаров, ранений из-за завалов, задохнутся от дыма и т.д. Т. е. за первые сутки от воздействия ударной волны и светового излучения погибнет гораздо больше людей, чем от непосредственно радиации. Так как медицинские службы будут парализованы, то значительная часть людей погибнет из-за отсутствия мед. помощи в течение нескольких дней и недель после взрыва.
Лучевая болезнь убьет еще 100 000 человек. Это число значительно меньше возможного потенциального, так как моделировался воздушный взрыв, при котором радиоактивное заражение местности значительно уменьшается. Потери можно еще уменьшить, если обеспечить население убежищами и бункерами, в которых можно было бы переждать, пока радиационный фон снизится до приемлемых значений для эвакуации в безопасные районы.
Т.е. минус 720 000 человек от непосредственно взрыва _одной_ ядерной боеголовки. А в сторону городов вроде Москвы или военных объектов запустят гораздо больше.
В видео под постом также объясняется принципиальное различие между обычными баллистическими ракетами и современными гиперзвуковыми.
Паб Джон Сноу
Вот уже лет десять как лондонский паб "Джон Сноу", находящийся в центре города недалеко от района Сохо, пользуется бешеной популярностью у туристов. И хотя паб не имеет никакого отношения к "Игре Престолов", так как стоит здесь вот уже 150 лет и назван в честь знаменитого английского врача, жившего в начале 19 века, каждый фанат сериала считает своим долгом зайти сюда и выпить пинту-другую. Зашел сюда и я.
Ну и, думается, владелец паба точно не прогадал с его названием) Хотя, может Мартин сидел именно в этом пабе, когда придумывал имена своим главным героям.
Поисковой магнит ,
Хожу когда есть свободного времени,
Дело в Лондоне,есть много интересных и красивых мест
Часто цепляю велики,самокаты ,
Вело замки , монетки и многое другое
Эти находки на мелкий магнит.
Сейчас получил двухсторонний на 300кг
Джон Сноу всё-таки женился на Игритт
Актёры Кит Харингтон и Роуз Лесли заключили брак в минувшую субботу в городе Эбердин, Шотландия. На церемонии присутствовали их коллеги по цеху: Эмилия Кларк, Софи Тёрнер, Питер Динклэйдж и Мэйси Уильямс. О помолвке было объявлено в сентябре прошлого года. Актёры встречаются уже несколько лет, но особенно не афишировали свои отношения.
Исправительная тюрьма в Лондоне 1869 года
Перед каждым из работников помещалась груда старых смоляных канатов различной толщины, твёрдых как дерево и разрезанных на куски. Заключённые, при помощи железного инструмента, на подобие граблей, должны были разрывать эти куски канатов и превращать их в паклю.
Работа на этой мельнице считалась между заключёнными чрезвычайно трудной и страшной; она производилась теми из преступников, которые должны бы быть присуждены к каторжным работам. Каждые десять минут, по свистку главного надсмотрщика, рабочие сменялись; те, которые отдыхали на стоящих перед цилиндром скамейках, вставали и принимали висячее положение, ухватываясь за горизонтальный брус.
Нередко можно видеть, как эти несчастные, вследствие сильнейшего утомления, дрожащие и покрытые потом, падали без чувств ранее назначенного им срока окончания работы.
Присутствующие сторожа строго наблюдали за исполнением наказания и за безусловным молчанием работающих.
Читайте также: