Кого вши съели заживо

Обновлено: 27.03.2024

О национальных героях сегодня много говорят.Особенно в Украине.Над кем смеялись,кого проклинали -сегодня поборник независимой Украины,патриот и герой.Его именем называют улицы,
на его примере воспитывают детей,его лик(до неузнаваемости искаженный )изобразили на денежной купюре Украины.Кто же на самом деле был Иван Мазепа?Мазепа-такой же политик ,как и современные депутаты,который на вечном конфликте Запада и Востока стремился к личному обогащению.Его ошибкой стала ставка на молодого шведского короля,которого за упрямство и глупость турки прозвали"железной башкой".Двадцатисемилетний Карл 12 был человеком непредсказуемым,его голову посещали экстравагантные мысли,а странные поступки ставили в тупик мудрецов.Что было бы со Швецией неизвестно,но антропологи доказали,
что "железную башку" все-таки прострелил кто-то из своих.Мазепа, в отличие от своего западного друга, был умней и хитрей.Обладал он жадностью маниакальной(куда золото закопал,
до сих пор археологи не нашли),был красноречив(мог приврать,описывая свои "победы"),
любил молодых девушек(довел до сумасшедствия Марию),предавал всех без разбора и был ужасно нечистоплотен.
Знаете,как умер национальный герой?Погиб он не на поле брани,не на рыцарской дуэли,его
заживо съели. вши.Да,у гетьмана Мазепы развился обыкновенный педикулез,от которого он не смог избавиться.Кстати,вши заели и царя Ирода-убийцу младенцев.Что это?Кара Божья?Или насмешка судьбы?
В то время,когда русские крестьяне хлестали себя березовыми вениками в банях,в Версале на
королевских приемах вельможам подавали блюдечка для вшей. Залезет пальчиками французская красавица под парик,вытащит оттуда жирную вшу и щелкнет на блюдце-вот Вам и весь французский этикет.Мазепа этикета не знал и сгинул в борьбе с насекомыми.
Теперь может и станут понятны жестокие реформы Петра,который заставлял бояр брить бороды,ходить в баню и иметь чистое нижнее белье.

Сергей, в баню в России ходили и до Петра I-го.
Преобразователь наоборот, вернувшись из Европы, - в числе прочих своих войн - объявил войну и русским баням.
Они были обложены почти запретительным налогом: высшее сословие за право иметь баню платило три рубля в год, среднее - по рублю, низшее - по 15 копеек - одна из гениальных финансовых мер, подсказанная Петру его пресловутыми прибыльщиками.

Вы бы хоть книжку какую почитали, прежде чем писать чего-то.

Я и почитал рассказы Пикуля.Правда сейчас не помню,как назывался рассказ,но если Вам интересно,я уточню.

Уточнил,рассказ Пикуля называется "Железная башка после Полтавы",интересное произведение ,советую почитать.

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

© Все права принадлежат авторам, 2000-2022. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+

22 сентября исполняется 205 лет со дня смерти Ивана Мазепы. Государственный и политический деятель Иван Степанович Мазепа, родился 20 марта 1639, в селе Мазепинцы под Белой Церковью, похоронен г. Бендеры, Османской империи. Вопрос о его предательстве непрост, хотя и лежит на поверхности.

Учился Мазепа в КиевоМогилянском, а затем — в Иезуитском коллегиуме в Варшаве. Позже, был принят при дворе польского короля Яна Казимира. Жизнь православного Мазепы при католическом дворе была сложна, но близость к королю позволила ему получить образование: он учился в Голландии, Италии, Германии и Франции. Свободно владел русским, польским, татарским, латынью, знал он также итальянский, немецкий и французский языки.

Тем не менее, от двора он был удален. Судьба свела его сначала с гетманом Дорошенко, а затем с Самойловичем, по поручению которого он часто ездил в Москву, где в правление Софьи власть фактически находилась в руках её фаворита Голицына. Мазепа снискал к себе его расположение и был избран левобережным гетманом. Впрочем, сохранилась челобитная, в которой Мазепа докладывает Петру I, что за содействие он был вынужден дать крупную взятку.

В роли гетмана Мазепа принял участие в крымском походе князя В. Голицына, и обоих походах Петра I к Азову, длительное время был одним из ближайших его сподвижников. С 1704 года, после объединения Левобережной и Правобережной Украины, — он гетман Войска Запорожского обеих сторон Днепра. В 1705 году Мазепа совершил поход на Волынь, на помощь союзнику Петра — Августу. Он второй кавалер ордена Андрея Первозванного, кроме того, за воинские заслуги королём Речи Посполитой награждён польским орденом Белого Орла. За 20 лет российской службы Мазепа сделался одним из богатейших людей не только Малороссии, но и России, стал князем Священной Римской империи.

Однако в 1708 году гетман перешёл на сторону противника — шведского короля Карла XII. За измену присяге предан гражданской казни с лишением титулов и наград, которые он получил от царя. В 1709 году, Петр I приказал изготовить в единственном экземпляре Орден Иуды, которым наградили Мазепу за предательство. Русская православная церковь предала его анафеме. Как же докатился он до жизни такой?

В начале 1690-х ему пришлось усмирять восстание Петрика на Ук-раине. В 1701 году впервые в истории Украины Мазепа ввёл для крестьян жёсткую панщину (барщину). В 1704 году, воспользовавшись восстанием против Речи Посполитой и вторжением в Польшу шведских войск, Мазепа занял Правобережную Украину и неоднократно предлагал Петру I соединить обе Украины в одну Малороссию, от чего Пётр отказывался, так как имел договор с Польшей о разделе Украины на Право- и Левобережную.

С 1689 года Мазепа был предметом ряда доносов Петру, о его измене. Пётр доносам верить не хотел; доносчиков наказывали, а доверие царя к гетману только возрастало. В конце августа 1707 года последовал новый, опасный донос со стороны генерального судьи В. Л. Кочубея. Но донесение было признано ложным. (Кочубей и также полтавский полковник И. И. Искра подверглись пыткам, после чего, обезглавлены). Но напуганный этим доносом, Мазепа ещё энергичнее повёл переговоры с польским королем Станиславом Лещинским и Карлом XII, закончившиеся заключением с ними тайных договоров. В конце октября 1708г. Мазепа с гетманской казной бежал к Карлу XII. С ним было всего 1500 казаков, а обещал он Карлу пятьдесят тысяч. К шведам позднее присоединилась часть запорожского войска кошевого атамана Константина Гордиенко в количестве до 7 тысяч человек. Эти войска в решающем Полтавском сражении не участвовали, да и находилось их в районе битвы не более двух тысяч. В русской армии выходцев с Украины было много больше, чем у Карла XII, а ополченцев только в Полтаве больше чем казаков у Мазепы.

В итоге Мазепа согласился стать данником союзника шведов поль-ского короля Станислава Лещинского с получением гетманства в Белой Руси. Сейчас на украинских червонцах изображен гетман Мазепа, никто из карманов их не выбрасывает, но в Белоруссии и России их не ценят, да и на Украине есть купюры крупнее.

Впрочем, не исключено, что это лишь миф. Бесспорно другое: Мазепа лишился и власти, и денег, а потому жизнь ему уже была не в радость.

Facebook Если у вас не работает этот способ авторизации, сконвертируйте свой аккаунт по ссылке ВКонтакте Google RAMBLER&Co ID

Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal

Действительно, большое видится на расстоянии, но дух нашего времени таков, что и очевиднейшие факты некоторые политиканы умудряются ставить под сомнение.
По самому названию конференции явствует, что вопрос обсуждался крайне важный: ведь от того, какую оценку мы дадим прошлому, зависит наше настоящее и будущее.

Поэтому и собрались историки из Москвы, Белгорода, Симферополя, Полтавы и Харькова, чтобы обменяться результатами своих исследований. Ведь вызов, брошенный сторонниками Мазепы, нельзя оставлять без квалифицированного ответа. Оргкомитет конференции возглавил кандидат исторических наук, профессор., зав кафедрой истории России Владимир Духопельников. В приветственном слове к собравшимся Консул Генерального консульства РФ в Харькове Игорь Строке подчеркнул, что взгляды на Полтавскую битву российских и шведских историков совпадают, и, общаясь со своими шведскими коллегами, обратил внимание на то, что шведы сами удивлены той ревизии исторического значения данного события, которую пытаются произвести политики на Украине .

Член оргкомитета депутат Харьковского Областного совета Игорь Массалов в своем выступлении подчеркнул, что победа в Полтавской битве ковалась общими усилиями Русской армии и малороссийского народа. В этой битве участвовало казачество под управленим гетьмана Скоропадского. Заслуги казаков Петр оценил и после битвы участники сражения получили более 200 тыс. золотых, а отличившиеся – награды и звания.

В одном докладе подготовленным гостем из Москвы доктором исторических наук Владимиром Артамоновым разбирались личности полководцев. Вывод был очевиден: гений Петра одержал верх над высокоумием Карла потому, что в первую очередь на его стороне был моральный перевес.

Если Карла услаждала стихия войны и поиск славы, то Петра окрыляло огромное чувство ответственности за вверенный Богом народ. Петр не жалел ни себя ни других и личным примером подымал людей на подвиг. Петр учился на неудачах и быстро обучал армию. Александр Пушкин гениально обрисовал личность Петра в Полтавской баталии:
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
“За дело, с богом!” Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза.

В бою царь Петр подвергал себя опасности, на него со всех сторон сыпались пули. Одна пуля попала ему в седло, другая повредила шляпу, а третья повредила крест, висевший у него на груди. Но не смотря на это, могущественный царь несся вперед: опасность не страшила его, царственный полководец не щадил себя, и десница Всевышнего хранила его, чтобы спасти Россию, и наказать гордость Карла, полагавшего стать Александром, но не нашедшего в Петре Дария.

Сам факт ранения Карла в день его рождения (по одной из версий, Чугуевскими казаками) уже воспринимался многими как несчастливый знак шведскому войску. Но все же Карл, будучи самоуверен, не признавал ничего, кроме наступательной тактики, и не готов был считаться с реалиями. Только в упорных лобовых атаках на III-й редут шведы потеряли около 2 тыс. человек.

Это и был тот знаменитый Полтавский бой, который решал не только участь двух армий и двух народов, но и был одной из битв, изменившей ход мировой истории. На весы судьбы были брошены все силы и средства двух северных титанов, и выбор возможен был между победой и смертью. В эту историческую, роковую минуту, когда все слилось в хаос стонов смерти, огня и дыма, судьба, казалось, искала своего избранника, чтобы на челе его начертать торжество победы и на вечные времена сохранить для грядущих поколений память.

Бой шел отчаянный. Русские стояли с одинаковым мужеством, пехота билась на штыках, а на флангах кипело горячее кавалерийское дело. Груды трупов покрывали поле сражения, и кровь лилась с обеих сторон. Шведские полки перемешались, и солдаты бросились расстроенными толпами назад. Русские рубили направо и налево забирали в плен знамена, офицеров, генералов и целые батальоны солдат. Победа была полной. Беспримерное мужество шведского короля не могло уже воодушевить его редеющие полки. Под Карлом пали две лошади в качалке. Из 24 драбантов, окружавших его, осталось в живых только трое.

Тактика, избранная Петром, дала блестящие результаты. В ходе сражения шведы потеряли более 8 тыс. убитыми, 3 тыс. пленными, а русские - 1345 человек убитыми и 3290 ранеными.

Всего шведы в эту кампанию потеряли 300 тыс. человек против русских потерь в 40 тыс. убитыми и 50 тыс. ранеными. Эти потери для Швеции были огромны и невосполнимы. Авантюра Карла дорого обошлась его народу, после чего вот уже 300 лет шведы предпочитают мирно уживаться с соседями, и похоже, от этого только выигрывают. Горький урок, преподнесенный Петром, они помнят и по сей день. Но если со шведами все более-менее ясно, то вопросы возникли с другими участниками этой исторической драмы.
Пушкин некогда писал:
Забыт Мазепа с давних пор;
Лишь в торжествующей святыне
Раз в год анафемой доныне,
Грозя, гремит о нем собор.

Естественно, вопросу измены Мазепы на конференции было посвящено сразу несколько докладов. Его поступок вслед за поступком Иуды стал символом предательства, коварства и именно в этой роли нашел широкое отражение в отечественной и зарубежной литературе, о чем в своем докладе рассуждал доктор филологических наук Александр Михелев.

Есть Божественное определение: согрешивший в одном виновен во всем. А мог бы быть иной славный финал у растлителя малолетней дочери казненного им же полковника Кочубея? Но национальная гордыня дает ростки и теперь улица, на которой находится Киево-Печерская Лавра, названа в честь того, кого постигло большое церковное отлучение.

Те, кто сейчас действуют на исторической сцене и используют имя Мазепы в своих играх, выявляют тем самым и свою духовную принадлежность, так же, как выявлял свою духовную принадлежность Троцкий, устанавливавший памятники Иуде. Троцкий ушел в небытие, пополнив своим именем историческую свалку. То же в скором будущем ждет и нынешних мазепинцев, которые цепляются за таких героев, которые всегда, и главное, глубоко закономерно терпели историческое поражение.

Конечно, каждое поколение ищет свои критерии морали и совести, и вновь для себя пытается разобраться, кто захватчик, кто изменник, а кто герой. Грозные раскаты Полтавской битвы доносятся и по сей день. Но, как бы кто ни хотел поменять значения, все же в данном случае самым весомым останется то, что когда-то с предельной ясностью на поле Полтавской битвы выявил Господь, даровав победу Петру и подытожил гений Пушкина:
Прошло сто лет --
и что ж осталось
От сильных, гордых сих мужей,
Столь полных волею страстей?
Их поколенье миновалось --
И с ним исчез кровавый след
Усилий, бедствий и побед.
В гражданстве северной державы,
В ее воинственной судьбе,
Лишь ты воздвиг, герой Полтавы,
Огромный памятник себе.

Будущий диктатор Рима родился в знатной семье, благополучие которой, однако, осталось в прошлом. Его прапрапрадедушка, успевший побыть консулом и даже, вроде бы, диктатором, пострадал за любовь к роскоши. Нравы в Риме в III веке до нашей эры были аскетичными, и за то, что у сенатора Корнелия дома нашлось больше серебряной посуды, чем полагалось, его с позором выгнали из сената. Потом род Корнелиев вовсе обеднел. Юному Луцию Сулле пришлось из небольшого наследства выплачивать долги, оставшиеся после отца. У него не было даже собственного дома.

Однако материальные проблемы несильно угнетали Суллу. Молодость он провел весело — в пирах и попойках. Получил неплохое образование, но до поры до времени не задумывался ни о государственном поприще, ни о военной карьере. Службу начал поздно. Только в 31 год он стал квестором — далеко не самым главным помощником в войске консула Гая Мария. Его армия отправилась в североафриканскую Нумидию воевать с зарвавшимся царём Югуртой, убившим десятки мирных римлян.

В офицерском кругу римского хлыща Суллу поначалу приняли неласково, изнеженного и утонченного квестора презирали и третировали. Продолжалось это недолго — благодаря добродушному характеру и врожденному обаянию Сулла сумел за несколько месяцев стать любимцем не только Мария, но и всей армии. Вскоре у квестора появился шанс доказать, что он не только душа любой компании, но храбрый и хитрый воин.

В 105 году до нашей эры разбитый Югурта укрылся у своего тестя, короля Мавретании Бокха. Убедить последнего выдать Риму собственного зятя взялся Сулла. С небольшим отрядом он отправился в лагерь Бокха, не зная, чью сторону примет царь Мавретании — Югурты или Суллы. Риск был велик, но Бокх оказался умным политиком и сообразил, на чьей стороне сила…

Благодаря пленению Югурты Сулла получил должность легата и прославился на всю армию. Во время триумфа в Риме официальные почести воздавались Марию, но весь город знал, что главную роль в этой победе сыграл молодой офицер из рода Корнелиев. Марий начал ревновать Суллу к славе. Его зависть усилилась после германской кампании, когда Сулла, ставший уже военным трибуном, взял в плен вождя галльского племени тектосагов Копилла.

Вернувшийся в 101 году до нашей эры в Рим, победитель альпийских варваров Сулла решил поучаствовать в выборах претора, одного из двух верховных судей, но к своему удивлению проиграл. Не помогла даже наружная реклама — установленная в центре города статуя, изображавшая пленение Суллой царя Югурты. Римский плебс плевать хотел и на статую, и на победы в далёких Альпах. Ему хотелось, чтобы кандидат устроил предвыборное цирковое шоу с гладиаторами и львами. Спустя год Сулла учел урок и избрался городским претором. Жертвами этой удачной кампании стали несколько десятков львов и гладиаторов.

После наместничества в Киликии на юго-востоке Малой Азии, где Сулла подтвердил свои дипломатические и полководческие способности, ему пришлось вести боевые действия совсем недалеко от Рима. Многочисленные италийские племена захотели иметь такие же права, как жители Вечного города, и подняли восстание. Сулла гонялся за бунтовщиками по всей Италии и разбивал их племена одно за другим.

Он дифференцировал репрессии против восставших: упорно сопротивлявшееся города отдавал на разграбление солдатам или сжигал, а с теми, кто сдавался без боя, просто подписывал договор о союзе с Римом. В результате войны, получившей название Союзнической, италики потерпели поражение, но получили права, которых добивались. А Сулла стал главным героем всей кампании и легко избрался в консулы.

Как раз в это время, в 88 году до нашей эры, развязал войну против Рима понтийский царь Митридат VI. По приказу властителя Причерноморья в Малой Азии были убиты более 30 тысяч римских граждан. Командование армией, которая должна была усмирить Митридата, поручили консулу Сулле, однако не успел тот даже добраться до войск, как возникли проблемы.

Его бывший начальник и старый завистник Гай Марий тоже хотел возглавить армию, направлявшуюся в богатые края. Его интриги чуть было не привели к резне в сенате: оппозиционеры-марианцы взяли на заседание кинжалы и едва не пустили их в ход. Под давлением таких аргументов сенат назначил новым командующим Мария, но Сулла уже находился в военном лагере. Солдаты его обожали, причем не за красивое лицо и правильные речи — он щедро раздавал своим легионерам участки земли в завоеванных местностях и в тех областях Италии, которые были зачищены от взбунтовавшихся племен.

Сулла повёл римскую армию на Рим. Посланцев сената, желавших отстранить его от командования, растерзали солдаты. Вскоре Вечный город был окружен, на улицах начались бои. Сопротивление противников Суллы быстро было подавлено, Гай Марий с сыном сбежали в Северную Африку.

В нескольких битвах римская армия разгромила войско Митридата. Сулла наложил на побежденного контрибуцию в 20 тысяч талантов серебра, отобрал часть кораблей и приказал понтийскому царю не высовывать носа дальше Кавказа. Мирный договор заключали, торопясь: Сулла спешил, так как в Риме опять начались беспорядки. В отсутствии армии голову подняли сторонники Гая Мария. Они захватили власть и развязали в городе настоящий террор. Сулла опять развернул армию в сторону Италии. Посланные против него войска отказывались подчиняться своим командирам, убивали их и присоединялись к армии Суллы. Быстро захватив южную Италию, консул двинулся к Риму, почти не встречая сопротивления. Крупное сражение произошло только у Коллинских ворот — они располагались в северной части городской стены на холме Квиринал. Марианцы оказались наголову разбиты, их предводители или погибли в бою, или сбежали из страны.

Главным вкладом Суллы в дело государственного строительства стало изобретение им проскрипционных списков. Они содержали имена врагов народа (читай: врагов самого Суллы), которые подлежали уничтожению. Смертной казни подвергался любой, кто предоставил бы лицу из списка убежище или помощь, даже если преследуемый был бы членом его семьи. Дети и внуки врагов Рима лишались гражданства, всё имущество казненных конфисковывалось. Два таланта серебра получал любой гражданин, предъявивший отрубленную голову преследуемого властью человека. Если голову предъявлял раб, награду он получал меньшую, но вдобавок ему даровалась свобода.

Первая табличка-проскрипция, вывешенная на форуме, содержала всего 80 фамилий личных врагов Суллы. Уже на следующий день появился список еще из двухсот имён. Проскрипции следовали одна за другой. Врагами Рима объявлялись уже люди, не имевшие никакого отношения к политике, просто обладавшие значительным состоянием, конфискация которого могла пополнить казну или обогатить друзей диктатора. Казни с предварительной поркой происходили на Марсовом поле. Однажды Сулла назначил заседание сената неподалеку от этого места. Голосование сенаторов, проходившее под крики истязаемых, оказалось на удивление единодушным. Всего за время диктатуры Суллы жертвами проскрипций стали по разным данным от двух до 6 тысяч римлян.

В 79 году до нашей эры Луций Корнелий Сулла неожиданно отказался от власти и объявил себя простым гражданином Рима. Заявляя о своей отставке сенату, он предложил дать подробный отчет о всех своих действиях на посту главы государства, но ни один из сенаторов не посмел задать ни одного вопроса. Сулла отказался от охраны и запросто ходил на народные собрания. Каждую неделю в своем дворце он закатывал грандиозные пиры для всех желающих. За столами реками лилось драгоценное полувековое вино, а еды готовилось столько, что остатки просто выкидывали.

В 78 году до нашей эры в поместье Суллы привезли некоего Грания, который брал деньги в долг у казны и не вернул. Бывший диктатор не отказывал себе в удовольствии по-прежнему вершить суд и приказал задушить незадачливого должника. Во время казни Сулла вдруг закричал от страшной боли, у него пошла горлом кровь, и он умер одновременно с Гранием. Так описывал смерть Суллы римский автор Валерий Максим, живший раньше Плутарха.


Branko
Бранко

Отрывок из повести Железная Башка, В. Пикуль.


У нас хорошо знают, что было до Полтавы и что было под Полтавой, но, кажется, не всем известно, что было после Полтавы… Накануне битвы король ввязался в дурацкую перестрелку с казаками и был ранен: пуля вонзилась в пятку и, пройдя через ступню, застряла между пальцев. Король сказал:

– Не в голову же! Вырежем пулю на славу…

– Уж не сошли ли русские с ума, осмеливаясь сопротивляться лично мне и атакам моих непобедимых драбантов?

Рёншильда спрашивали, ради чего шведская армия торчит под этим городишком, фельдмаршал отвечал с раздражением:

– Королю скучно – Полтава для него развлечение…

А гетман Мазепа мрачно увещевал запорожцев:

– Потерпите, панове! Что там шведы? Скоро и татары из Крыма явятся. Тогда мы так Москвою тряхнем, что из нее все деньги сразу посыпятся, только успевай подставлять шапки…

В близости татар не сомневались: в лагере Карла XII явились от хана Девлет-Гирея миндаль, изюм, виноградное вино, пастила. Полтавское сражение открылось 8 июля 1709 года; битва исторического значения не была долгой – в два часа все было уже решено. Русское ядро разбило паланкин, в котором лежал король, а носильщиков изранило. Карла XII вбросили в седло убитого драгуна, настегнули под ним лошадь. Он кричал:

– Только не плен! Лучше подохнуть в Турции…

Вровень с ним скакал ясновельможный гетман Мазепа – изможденный старик в богатом жупане. Стаи птиц с криком пролетали над всадниками. Их нагнал храбрый генерал Спарре, которого Карл XII прочил в московские губернаторы.

– Русский царь не пойдет на мир, пока мы не выдадим ему этого плута! – И плетью он указал на гетмана.

Мазепа, пригнувшись, вонзил длинные испанские шпоры в бока лошади. Пять суток подряд мчались в безлюдном шатании трав и ковылей, устилая разбитый шлях трупами, людскими и конскими. На берегах Буга с трудом нашли одну лишь лодку, в которую внесли Карла XII, на шаткое днище попрыгали самые проворные, в том числе и гетман. Шведов настигла русская кавалерия, король издали видел, как русские вяжут его отважных драбантов. Дырявая лодка тонула, и король безжалостно повыбрасывал за борт бочонки с золотом, принадлежавшие Мазепе.

Беглецы остановились в Вендорах, где для короля был раскинут шатер. Петр I настойчиво требовал от Турции выдачи ему изменника Мазепы, и на ясновельможного, погруженного в ужас расплаты, вдруг напали вши! Мазепа выл и скребся, отряхивал вшей горстями, но они возникали вновь с такой непостижимой быстротой, будто организм старца сам порождал эту нечисть. Согласно легендам, Мазепа был буквально заеден вшами, отчего и умер, а Карл XII сказал:

– Достойная смерть великого человека! Вши заели и римского диктатора Суллу, они загрызли иудейского царя Ирода, а испанского короля Филиппа Второго вши не покинули даже в гробу.

В год Полтавы королю было всего 27 лет.

Вот железная башка! Ну какая упрямая башка!

Объяснять долгое пребывание Карла XII в Бендерах ущемленным самолюбием или патологическим упрямством никак нельзя. На путях в Валгаллу он не выронил меча из длани и, неплохо разбираясь в политике Европы, отлично понимал, что военная коалиция Швеции, Польши и Турции с Крымом вместе – это не выдумка, а трезвая реальность, не учитывать которой не может и Петр I, требующий от султана изгнания шведского короля из бессарабских провинций. Выстроив в своем лагере дом для себя и свиты, Карл XII из этого дома сплетал паутину интриг, в ней он ловко запутал Австрию с Францией, которые через своих послов воздействовали на султана Ахмеда III, и своего добился: Турция неожиданно объявила войну России! Карл XII, горя отмщением за Полтаву, домогался получить под свое начало всю турецкую армию, но великий визирь Мехмед-паша отказал ему в этом:

– Король! Не подобает тебе, христианину, руководить правоверными мусульманами… Я сам поведу войско!

Петр I с русскою армией был окружен на Пруте громадными таборами янычар и крымских татар. Положение критическое. Порох и ядра кончались, фураж истреблен. Люди не имели пищи, кони бродили от дерева к дереву, обгрызали кору и поедали стебли. Но два штурма янычар все же отбили с успехом, и янычары, боясь поражения, уже буянили перед шатром визиря:

– Больше не пойдем на гауров! Иди сам или добудь мир!

– Коня! – и, запрыгнув в седло, помчался к Пруту…

Переправы через реку не было. Король шенкелями загнал лошадь в воду, а форсировав Прут, нечаянно угодил в самый центр русского лагеря. Вот бы его здесь и хватать голыми руками! Но ведь никто не думал, что Карл XII способен на подобную дерзость, да и трудно было признать короля Швеции в этом мокром и бледном всаднике, который, выбравшись на берег, галопом проскакал словно бешеный через весь русский компонент в сторону бивуаков турецкой армии. Великого визиря он стал гневно упрекать – как тот осмелился заключить мир без его, высококоролевского, ведома:

– Дай мне хотя бы десять пушек, и я обещаю тебе, глупец, повернуть назад всю историю варварской России…

Бывший дровосек, волею аллаха ставший великим визирем Оттоманской империи, невозмутимо покуривал янтарную трубку.

– Войну вел я, а не ты! Наши законы, – отвечал он королю, – повелевают мириться с неприятелем, который устал и просит о мире. Ты под Полтавой испытал гнев русских, мы их тоже знаем достаточно. Если тебе не хватает драки, бери своих поваров, писарей и лакеев, воюй хоть с утра до ночи.

– Но ведь одно усилие, и ты можешь стать велик, пленив не только армию, но и самого русского царя.

В ответе Мехмед-паши обнаружился юмор:

– Кто же станет управлять Россией, если я пленю русского царя? Каждый цезарь должен проживать у себя дома…

Это было уже оскорбление. Вольтер пишет, что Карл XII сел на диван рядом с визирем, долго смотрел на старика в упор, потом задрал ногу и острой шпорой распорол одежду Мехмед-паши, затем удалился в молчаливой ярости. Ахмет III прислал в Бендеры 30 арабских скакунов и мешки с деньгами, деликатно давая понять королю, что пора бы и честь знать – не побывать ли ему дома, где шведы забыли, как выглядит их король!

Бендерский сераскер настаивал на скором отъезде.

– Иначе, – пригрозил он, – падишах повелит мне принудить тебя к путешествию до своего дома, а мне бы не хотелось применять насилие, всегда связанное с бесчестьем.

Ответ Карла XII сохранился для истории:

– На вашу силу отвечу собственной силой… В этот период при короле в Вендорах насчитывалось около 700 человек, включая прислугу и свиту. Сераскер запретил доставку продовольствия в шведский лагерь. Карл XII зарядил пистолеты и перестрелял арабских скакунов – дар султана:

– Если нет корма, зачем мне эти лошади?

Сераскер приказал блокировать шведский лагерь.

– Когда на войне недостает фуража, войско добывает его через реквизиции у противника…

– Для проповедей избери себе иное место, а здесь сейчас разгорится новая кровавая битва… Уходи!

– Если вам так уж по сердцу шведский король, можете сами уговорить его исполнить повеление нашего падишаха…

Взяв в руки белые палочки (знак миролюбия), янычары без оружия явились в шведский лагерь, истошно крича, что не дадут в обиду Карла XII, но пусть он только доверится им, янычарам, и они доставят его хоть на край света. Карл XII высунулся из окна второго этажа, крикнув своим друзьям:

– Пошли все вон! Иначе я спалю ваши бороды.

Янычары, огорченно покачивая головами, говорили:

– Ну какая железная башка! Где еще найдешь такую?

– Король! Неужели одной Полтавы тебе еще мало.

Вокруг Карла XII остались лишь драбанты и слуги человек тридцать, не больше. С трудом он пробился к своему дому. Одноглазый янычар схватил его за краги перчаток. Но король вырвался с такой силой, что упал на землю, а другой турок выстрелил: пуля прошла насквозь, задев нос и бровь короля. Карл хотел ринуться врукопашную, но драбанты удержали его за поясной ремень сзади. Король, освобождаясь, расстегнул пряжку спереди, бросаясь в свалку, но его силой затворили в доме. Шведы забились в одну из комнат, а дом уже принадлежал туркам, грабившим все подряд. Карл XII ударом ноги распахнул двери в соседнюю комнату, уколами шпаги заставил турок отступить – кого выбил в двери, а кто сам повыпрыгивал через окна.

– Драбанты, честь дороже всего! – призывал король…

Столовая зала была переполнена янычарами, разбиравшими посуду. Трое из них кинулись на Карла XII, желая пленить его. Король двоих заколол, а третий начал рубить короля саблей. Закрываясь левой рукой, Карл XII чуть не лишился пальцев. Началась невообразимая драка – в лязге клинков, в криках и воплях, в звоне битой посуды Карл XII был схвачен за глотку и прижат спиною к горячей кухонной плите.

– Драбанты! – позвал он на помощь.

Повар выстрелом в голову поверг турка, душившего короля. С боем Карл XII повел шведов на штурм спальни. Там все уже было разграблено и вынесено. Но два янычара еще стояли в углу, один спиною прикрыл грудь второго, и оба они держали перед собой пистолеты, готовые выпалить разом.

– Получайте сразу оба! – воскликнул Карл XII.

Рубака опытный, он пронзил обоих, нанизав турок на свой длинный клинок, будто букашек.

– Горим! – раздались крики с лестницы. Крыша гудела от попаданий ядер. В стены здания впивались татарские стрелы с комками горящей пакли, янычары подбегали к дому короля, бросая в окна охапки горящего сена. Карл XII велел обыскать всех убитых в поисках патронташей и оружия.

– Драбанты, – сказал Карл XII, – отныне вы все полковники.

– Крыша уже в пламени, – отвечали ему.

На чердаке пытались избавиться от горящих балок. Воды не было, пожар тушили болгарской водкой небывалой крепости, отчего пламя разгорелось еще сильнее. Карл XII и его свита спустились с чердака, когда лестница уже пылала. Потолки рушились.

– Пора уходить из дома, – доказывали Карлу XII.

– До тех пор, – возражал король, – пока на нас еще не загорелись одежды, я не вижу никакой опасности…

Наконец люди стали забивать пламя на своих одеждах.

– Король, – сказали они, – не лучше ли нам пробиться с боем до канцелярии, которая еще не горит?

– Отличный повод показать храбрость, – согласился Карл XII.

С пистолетом в левой руке, держа шпагу в правой, он выскочил на крыльцо перед изумленными турками. Но не сделал и пяти шагов, как его гигантские шпоры зацепились за кусты и король рухнул в обгоревшую траву. Тут его и схватили. Европа никак не ожидала такого финала: шведский король сделался пленником турок! Его отвезли в замок Демюрташ, где король выразил протест тем, что сразу же улегся в постель.

– Я не болен, но больше не встану, – сказал он.

– А кто он таков? – спросили его с фасов.

– Открывайте! Это я – ваш король…

Карл XII проскакал через Европу за шестнадцать суток…

Он сам возглавил оборону крепости, осажденной датчанами, и два месяца спал на земле перед воротами, особо опасными на случай штурма. Настала зима, лед сковал каналы, ведущие к морю. Не стало дров и хлеба. Претерпевая голод и стужу, Карл XII из Штральзунда диктовал приказы. Бомба взорвалась в соседней комнате, секретарь выронил перо.

– Отчего не пишешь далее? – спросил король.

– Но, ваше величество, бомба… бомба!

– Не понимаю, какое отношение к письму имеет бомба…

Наконец даже он осознал, что Штральзунд не удержать, и велел пробить во льду фарватер. Ночью, закутавшись в плащ солдата, он прыгнул в шлюпку, матросы навалились на весла, датчане открыли стрельбу, раня людей свиты. Под парусом пересекли море. Карл XII высадился на берегу Швеции, проведя ночь под скалой, защищавшей его от ветра, а когда рассвело, он узнал то самое место, которое покинул пятнадцать лет назад, чтобы вступить в единоборство с молодою Россией… А что было со Швецией, когда-то цветущей? Что застал он на родине после долгого отсутствия? Неурожаи, эпидемия чумы, войны и набеги выкосили население, а лучшие здоровые силы нации, оторванные от хлебных полей и железных рудников, погибали на полях битв, в снегах Сибири или на венецианских галерах…

– Зато я принес вам славу, – объявил он в Стокгольме.

Но шведы насытились славой по горло. В окружении короля вызрела оппозиция его правлению, возник заговор. Невзирая на все тяготы народа, Карл XII осенью 1718 года открыл новую кампанию – он вторгся в Норвегию, принадлежавшую тогда датчанам. Норвежская крепость Фредриксхальда напоминала орлиное гнездо в горах. В ночь на 30 ноября Карл XII осматривал саперные работы в траншеях. Он взобрался на вал и лег, подпирая голову левой рукою, желая лучше рассмотреть крепость в потемках. Его адъютант Яган Каульбарс, оставшись в траншее со свитою, постучал кулаком в подошвы ботфортов:

– Король, не пора ли подумать о голове?

– Оставь меня в покое, Яган, я должен все видеть сам…

Читайте также: