Конституционный суд определение вич инфекция

Обновлено: 27.03.2024

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина Д.Г. Полушкина вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Д.Г. Полушкин оспаривает конституционность следующих положений Федерального закона от 8 января 1998 года N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах":

пункта 6 статьи 31, согласно которому в Российской Федерации запрещается лечение наркомании наркотическими средствами и психотропными веществами, внесенными в Список II.

Как следует из представленных материалов, решением суда общей юрисдикции, оставленным без изменения судом вышестоящей инстанции, было отказано в удовлетворении требования Д.Г. Полушкина обязать Министерство здравоохранения Российской Федерации принять меры к назначению заявителю лечения наркотической зависимости методом опиоидной заместительной терапии с использованием метадона или бупренорфина. Суд установил следующее: применение заместительной терапии метадоном при наличии сопутствующей героиновой зависимости соматической патологии является опасным для пациента; Д.Г. Полушкину предлагалось бесплатное лечение от наркотической зависимости способами, разрешенными на территории Российской Федерации, в том числе с разработкой индивидуального плана лечебно-диагностических и реабилитационных мероприятий; существуют более эффективные методы лечения данной зависимости - без использования метадона, в частности клинически доказанной эффективностью при терапии опиоидной зависимости обладают блокаторы опиатных рецепторов, которые снижают патологическое влечение к опиоидам и не противопоказаны в случае ВИЧ-инфицирования и заболевания гепатитом.

Как утверждает заявитель, оспариваемые законоположения устанавливают чрезмерное ограничение на использование определенных наркотических средств для лечения наркомании, что не позволяет разрабатывать новые способы лечения данного заболевания и обеспечить реализацию конституционного права граждан на охрану здоровья. В связи с этим он просит признать оспариваемые законоположения не соответствующими статьям 15 (часть 4), 41 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Как неоднократно указывалось в решениях Конституционного Суда Российской Федерации (определения от 8 февраля 2007 года N 290-О-П и N 292-О-П, от 17 июля 2007 года N 619-О-О, от 17 июня 2010 года N 832-О-О, от 27 января 2011 года N 57-О-О, от 17 июля 2012 года N 1336-О, от 24 января 2013 года N 56-О, от 24 октября 2013 года N 1702-О, от 22 апреля 2014 года N 846-О и др.), Российская Федерация, ратифицировав Единую конвенцию о наркотических средствах 1961 года (с поправками, внесенными в нее Протоколом 1972 года) и Конвенцию о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года, тем самым взяла на себя обязательство принимать в пределах своей территории любые необходимые, по ее мнению, специальные меры контроля в отношении какого бы то ни было наркотического средства, включенного в Список I Единой конвенции о наркотических средствах, учитывая его особо опасные свойства для здоровья человека, а также - если существующие в стране условия делают это наиболее подходящим способом охраны здоровья и благополучия - вводить законодательные и административные меры, какие могут быть необходимы для того, чтобы выполнять принятые на себя обязательства (пункт 5 статьи 2 и пункт "а" статьи 4 Единой конвенции о наркотических средствах). Данные обязательства касаются и таких наркотических средств, как метадон и бупренорфин, в использовании которых для лечения от наркомании было отказано Д.Г. Полушкину.

Метадон включен в Список I Единой конвенции о наркотических средствах (пункт 1 статьи 2) и в Список наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оборот которых в Российской Федерации запрещен в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (Список I), а бупренорфин - в Список наркотических средств и психотропных веществ, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых устанавливаются меры контроля в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (Список II) (утверждены постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 1998 года N 681). Таким правовым регулированием в Российской Федерации полностью запрещается оборот метадона и ограничивается оборот бупренорфина, как представляющих опасность для здоровья и благополучия человека. Тем самым обеспечивается защита прав и законных интересов граждан, общественная безопасность и здоровье населения.

Соответственно, оспариваемые законоположения, как исключающие возможность использовать в медицинских целях названные наркотические средства, с учетом наличия разрешенных на территории Российской Федерации альтернативных способов лечения опиоидной зависимости, в том числе более эффективных и индивидуальных методов терапии, не могут расцениваться как нарушающие права Д.Г. Полушкина в указанном им аспекте.

Что касается пунктов 1 и 6 статьи 31 Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" в части устанавливаемого ими ограничения использования в медицинских целях иных наркотических средств, включенных в списки I и II, то приложенными к жалобе материалами не подтверждается применение указанных законоположений в данном аспекте. Соответственно, в силу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" данная жалоба и в этой части не может быть признана допустимой.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Полушкина Дмитрия Геннадьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Конституционный Суд РФ признал положения части четвертой статьи 25.10 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию", подпункта 13 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" и пункта 2 статьи 11 Федерального закона "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)" не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой эти положения позволяют принимать в отношении иностранного гражданина или лица без гражданства, члены семьи которого постоянно проживают на территории Российской Федерации, решение о нежелательности его проживания в Российской Федерации и о его депортации либо об отказе такому лицу во въезде в Российскую Федерацию, в выдаче разрешения на временное проживание в Российской Федерации или об аннулировании ранее выданного разрешения исключительно на основании факта наличия у такого лица ВИЧ-инфекции, при отсутствии как нарушений с его стороны требований, которые установлены законодательством в отношении ВИЧ-инфицированных лиц и направлены на предотвращение дальнейшего распространения данного заболевания, так и иных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости применения к этому лицу подобных ограничений.

Конституционный Суд РФ, в частности, отметил, что действующее законодательство не требует обязательного медицинского обследования и получения сертификата об отсутствии заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции), от иностранных граждан и лиц без гражданства, которые временно пребывают на территории Российской Федерации - как на основании полученной визы на срок ее действия, так и (для граждан ряда иностранных государств) без оформления визы на срок, который, по общему правилу, не может превышать девяноста суток суммарно в течение каждого периода в сто восемьдесят суток. Тем самым режим временного пребывания, который используется (зачастую неоднократно) большинством иностранных граждан и лиц без гражданства, включая туристов и мигрантов, не предполагает распространение на таких лиц ограничений, установленных действующим миграционным законодательством в отношении тех страдающих данным заболеванием иностранных граждан и лиц без гражданства, которые имеют намерение проживать в Российской Федерации длительное время, поскольку здесь постоянно проживают их семьи.

Исходя из этого принятие в отношении страдающего ВИЧ-инфекцией иностранного гражданина или лица без гражданства, члены семьи которого постоянно проживают на территории Российской Федерации, решения о нежелательности его проживания в Российской Федерации либо об отказе в выдаче ему разрешения на временное проживание в Российской Федерации или об аннулировании ранее выданного разрешения и о депортации такого лица, при отсутствии с его стороны нарушений требований, которые установлены законодательством в отношении ВИЧ-инфицированных лиц, направлены на предотвращение дальнейшего распространения данного заболевания и соблюдение которых не позволяет рассматривать такое лицо в качестве несущего повышенные риски для окружающих сверх обусловленных свойствами данного заболевания (как они выявлены медициной на сегодняшний день), а также при отсутствии иных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости применения к нему подобных ограничений, не может быть признано соразмерным и адекватным конституционно значимым целям и ценностям.

Конституционный Суд РФ указал, что федеральному законодателю надлежит внести в действующее правовое регулирование необходимые изменения, направленные на уточнение оснований и процедуры принятия решений, касающихся права иностранных граждан или лиц без гражданства, у которых выявлена ВИЧ-инфекция, на пребывание и проживание в Российской Федерации.

Больше документов и разъяснений по антикризисным мерам - в системе КонсультантПлюс.

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.


Программа разработана совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.


Обзор документа

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

Как следует из представленных материалов, Г., 1989 года рождения, в 2000 году переехавший в Российскую Федерацию вместе с родителями и сестрами и окончивший в России школу и профессиональное училище, с 2009 года по 2011 год как гражданин Республики Армения проходил военную службу в этой стране, а вернувшись в 2011 году в Россию, получил разрешение на временное проживание (до октября 2014 года).

Решением Кировского районного суда города Иркутска от 23 июня 2014 года по требованию заявителя Управлению Федеральной миграционной службы по Иркутской области было предписано выдать в порядке исключения вид на жительство Г. без истребования сертификата об отсутствии ВИЧ-инфекции. Как указал суд, Г. с 2000 года постоянно проживает в России совместно со своей семьей, которая готова оказать ему необходимую материальную помощь при лечении, в установленном порядке поставлен на учет в налоговом органе, получил разрешение на временное проживание, состоит на соответствующем медицинском учете и находится под постоянным наблюдением врачей.

Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда апелляционным определением от 25 сентября 2014 года отменила данное решение и отказала заявителю в выдаче вида на жительство в Российской Федерации. В передаче кассационной жалобы на это определение для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции ему также было отказано.

По мнению заявителя, оспариваемые законоположения не соответствуют статьям 19 (части 1 и 2), 21 (часть 1), 38 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они допускают возможность отказа в выдаче вида на жительство иностранному гражданину в связи с наличием у него ВИЧ-инфекции без учета семейного положения и иных заслуживающих внимания обстоятельств, нарушая тем самым его право проживать совместно с семьей.

2. В соответствии с Конституцией Российской Федерации политика России как правового и социального государства - исходя из ответственности перед нынешним и будущими поколениями, стремления обеспечить благополучие и процветание страны - направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (преамбула; статья 1, часть 1; статья 7, часть 1); при этом принцип социального государства, относящийся к основам конституционного строя Российской Федерации, обязывает публичную власть надлежащим образом осуществлять охрану здоровья людей, государственную поддержку и защиту семьи, материнства, отцовства и детства (статья 7, часть 2; статья 38, часть 1; статья 41).

Особая роль семьи в развитии личности, удовлетворении ее духовных потребностей и обусловленная этим конституционная ценность института семьи требуют со стороны государства уважения и защиты семейных отношений, одним из принципов регулирования которых является приоритет семейного воспитания детей.

Соответственно, федеральный законодатель, осуществляя правовое регулирование в той или иной сфере общественных отношений, должен принимать во внимание необходимость укрепления семьи, ее построения на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности друг перед другом всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления ее членами своих прав.

В данном Постановлении, в частности, указано следующее.

Согласно статье 62 (часть 3) Конституции Российской Федерации иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации. По смыслу приведенного положения Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 17 (часть 3), в силу которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, а также другими ее положениями, касающимися прав и свобод человека и гражданина, речь идет о случаях, устанавливаемых лишь применительно к таким правам и обязанностям, которые являются правами и обязанностями именно гражданина Российской Федерации, т.е. возникают и осуществляются в силу особой связи между государством и его гражданами (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 февраля 1998 года № 6-П).

Соответственно, в Российской Федерации иностранным гражданам и лицам без гражданства должны быть гарантированы без какой бы то ни было дискриминации права на охрану достоинства личности, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени и защиту от унижающего человеческое достоинство обращения, право на судебную защиту, а также права в сфере семейной жизни согласно общепризнанным принципам и нормам международного права (статья 7; статья 17, часть 1; статья 19, часть 2; статья 21; статья 23, часть 1; статья 38, части 1 и 2; статьи 45 и 46 Конституции Российской Федерации).

В то же время в Российской Федерации здоровье, как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, находится под защитой Конституции Российской Федерации (статья 7, часть 2; статья 17, часть 2; статья 41), что обязывает федерального законодателя принимать все меры, направленные на охрану здоровья населения, являющегося конституционно значимой ценностью и вместе с тем составляющего наряду с другими факторами основу национальной безопасности, угрозой для которой выступает возможность массового распространения на территории Российской Федерации ВИЧ-инфекции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, неоднократно изложенной им в своих решениях, защита конституционно значимых ценностей предполагает, как это следует из статей 17 (часть 3), 19, 55 (части 2 и 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации, возможность разумного и соразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина при справедливом соотношении публичных и частных интересов, без умаления этих прав и свобод; соответствующие правоограничения оправдываются поименованными в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации публичными интересами, если они обусловлены именно такими интересами и способны обеспечить социально необходимый результат; при определении условий реализации фундаментальных прав и их возможных ограничений федеральный законодатель должен, исходя из принципа равенства и вытекающих из него критериев разумности, необходимости и соразмерности, обеспечивать баланс конституционных ценностей, а также прав и законных интересов участников конкретных правоотношений (постановления от 18 февраля 2000 года № 3-П, от 14 ноября 2005 года № 10-П, от 26 декабря 2005 года № 14-П, от 16 июля 2008 года № 9-П, от 7 июня 2012 года № 14-П и др.).

Конституция Российской Федерации, предусматривая право каждого на свободный выезд за пределы Российской Федерации, признает право на беспрепятственный въезд в нее только за российскими гражданами (статья 27, часть 2), а право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства на территории Российской Федерации гарантирует только тем, кто законно на ней находится (статья 27, часть 1). Это соотносится с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в том числе ее статьями 3 и 8, а также с пунктом 1 статьи 2 Декларации о правах человека в отношении лиц, не являющихся гражданами страны, в которой они проживают (принята Генеральной Ассамблеей ООН 13 декабря 1985 года), закрепляющим, что ее нормы не должны толковаться как ограничивающие право государства принимать законы и правила, касающиеся въезда иностранцев и условий их пребывания, или устанавливать различия между его гражданами и иностранцами и как узаконивающие незаконное проникновение иностранца в государство или его присутствие в государстве (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 февраля 1998 года № 6-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 30 сентября 2010 года № 1244-О-О и от 4 июня 2013 года № 902-О).

Хотя федеральный законодатель и вправе использовать для целей защиты здоровья населения средства миграционного законодательства, в частности вводить запреты и ограничения на въезд в Российскую Федерацию и пребывание на ее территории иностранных граждан и лиц без гражданства, состояние здоровья которых представляет угрозу для здоровья населения Российской Федерации, вместе с тем он обязан обеспечить соразмерность, пропорциональность и справедливость вводимых ограничительных мер, а его решения должны основываться на оценке данных, характеризующих сущностные признаки того или иного предмета регулирования.

2.2. Обращаясь к анализу существующих запретов на постоянное проживание в Российской Федерации страдающих ВИЧ-инфекцией иностранных граждан и лиц без гражданства, члены семьи которых постоянно проживают на территории России, Конституционный Суд Российской Федерации в названном Постановлении указал, что с конституционно-правовой точки зрения такие лица составляют одну категорию; в отношении субъектов, относящихся к этой категории, на Российскую Федерацию в силу статьи 62 (часть 3) Конституции Российской Федерации возложена обязанность защиты прав, вытекающих из ее статьи 38 (части 1 и 2), что не препятствует федеральному законодателю вводить в отношении и проживающих на территории Российской Федерации, - с учетом специфики этого заболевания, его протекания, лечения и иных имеющих значение факторов - дополнительные требования, направленные на воспрепятствование распространению ВИЧ-инфекции, при условии, что они будут соразмерны, адекватны и пропорциональны преследуемой цели.

При этом принятие в отношении страдающего ВИЧ-инфекцией иностранного гражданина или лица без гражданства, члены семьи которого постоянно проживают на территории Российской Федерации, решения о нежелательности его проживания в Российской Федерации либо об отказе в выдаче ему разрешения на временное проживание в Российской Федерации или об аннулировании ранее выданного разрешения и о депортации такого лица - при отсутствии с его стороны нарушений требований, которые установлены законодательством в отношении ВИЧ-инфицированных лиц, направлены на предотвращение дальнейшего распространения данного заболевания и соблюдение которых не позволяет рассматривать такое лицо в качестве несущего повышенные риски для окружающих сверх обусловленных свойствами данного заболевания (как они выявлены медициной на сегодняшний день), а также при отсутствии иных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости применения к нему подобных ограничений, - не может быть признано соразмерным и адекватным конституционно значимым целям и ценностям.

В пункте 4.2 мотивировочной части Постановления от 12 марта 2015 года № 4-П подтверждена обязанность федерального законодателя внести в действующее правовое регулирование изменения, направленные на уточнение оснований и процедуры принятия решения о нежелательности проживания в Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства, у которых выявлена ВИЧ-инфекция, а также на уточнение требований, установленных миграционным законодательством для получения документов, подтверждающих право иностранного гражданина или лица без гражданства на проживание в Российской Федерации.

В этом же пункте Постановления Конституционный Суд Российской Федерации установил порядок его исполнения до внесения надлежащих изменений в правовое регулирование, указав, что правоприменительные органы, в том числе суды, должны руководствоваться правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированными в данном Постановлении.

Следовательно, если семья ВИЧ-инфицированного иностранного гражданина или лица без гражданства постоянно проживает на территории Российской Федерации, он может обратиться в уполномоченный орган с заявлением о получении вида на жительство без предоставления сертификата об отсутствии у него заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции), а соответствующее управление Федеральной миграционной службы обязано такое заявление принять и рассмотреть.

Соответственно, поскольку для разрешения вопроса, поставленного в жалобе, не требуется принятие нового постановления Конституционного Суда Российской Федерации, данная жалоба не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д. Зорькин

Обзор документа

Оспаривались нормы, в т. ч. закрепляющие одно из оснований, по которому вид на жительство иностранцу не выдается, а ранее выданный аннулируется.

Такое основание имеется, если у иностранца нет сертификата об отсутствии у него заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции).

В случае выявления ВИЧ-инфекции у иностранцев и апатридов, находящихся в России, они подлежат депортации.

По мнению заявителя, положения неконституционны в той мере, в какой они позволяют отказывать в выдаче вида на жительство иностранцу из-за наличия у него ВИЧ-инфекции без учета семейного положения и иных заслуживающих внимания обстоятельств.

Отклоняя такие доводы, КС РФ разъяснил следующее.

Ранее (в марте 2015 г.) КС РФ уже обращался к аналогичному вопросу.

Исходя из сформулированной на тот момент позиции, не допускается принимать определенные решения исключительно на основании факта наличия ВИЧ-инфекции у иностранца (апатрида), члены семьи которого постоянно проживают в России.

Т. е. подобное не допускается при отсутствии как нарушений со стороны лица соответствующих законодательных требований, так и иных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости применить к нему подобные ограничения.

Имеются в виду решения о нежелательности проживания в России такого лица и о его депортации либо об отказе ему во въезде в нашу страну, в выдаче разрешения на временное проживание или об аннулировании ранее выданного разрешения.

Как подчеркнул КС РФ, приведенная позиция распространяется и на иные ситуации.

Это принятие решения о невыдаче либо об аннулировании ранее выданного вида на жительство в случае, если иностранец (апатрид) не имеет указанного сертификата об отсутствии у него ВИЧ-инфекции, притом что он ранее проживал (и в дальнейшем намеревается) в России, где постоянно находится его семья.

Следовательно, если семья ВИЧ-инфицированного иностранца (апатрида) постоянно проживает в России, он может обратиться в уполномоченный орган с заявлением о получении вида на жительство.

Причем он может сделать это без предоставления сертификата об отсутствии ВИЧ-инфекции.

Соответствующее управление ФМС России в таком случае обязано принять и рассмотреть это заявление.

Для просмотра актуального текста документа и получения полной информации о вступлении в силу, изменениях и порядке применения документа, воспользуйтесь поиском в Интернет-версии системы ГАРАНТ:

Несмотря на то что Суд указал на оправданность ограничений, он признал не соответствующими Конституции нормы, позволяющие судам отказывать гражданину в усыновлении лишь при подтверждении факта наличия у него ВИЧ-инфекции


Эксперты, комментируя постановление КС, пришли к противоположным выводам. Один отметил, что признание Судом допустимым запрета на усыновление детей ВИЧ-инфицированными оспорить трудно, и отдельно указал, что оставление судебного усмотрения в этом случае является позитивной тенденцией. Другой уверен, что сама постановка вопроса порождает дискриминацию, и заметил, что КС не указал на возможность пересмотра аналогичных дел.

Конституционный Суд вынес Постановление № 25-П от 20 июня 2018 г. по делу о проверке конституционности подп. 6 п. 1 ст. 127 Семейного кодекса РФ и п. 2 Перечня заболеваний, при наличии которых лицо не может усыновить (удочерить) ребенка, принять его под опеку (попечительство), взять в приемную или патронатную семью.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба состоящих в браке гражданина К.С. и гражданки Р.С. По мнению заявителей, оспариваемые ими нормативные положения понимаются в правоприменительной практике как позволяющие отказывать гражданам, страдающим инфекционными заболеваниями, в том числе ВИЧ-инфекцией и гепатитом С, в усыновлении ребенка только на основании диагноза без учета иных факторов и тем самым противоречат Конституции РФ.

Конституционный Суд установил, что Р.С. обратилась в суд с заявлением об усыновлении С. В нем она указала, что в 2012 г. при нахождении в медицинском учреждении была заражена ВИЧ-инфекцией и гепатитом С, от лечения не уклонялась, ребенок с рождения проживает вместе с ней и ее супругом. В судебном заседании был представлен нотариально заверенный отказ биологической матери от родительских прав в отношении С., а К.С., привлеченный к участию в деле в качестве заинтересованного лица, поддержал требование супруги.

Однако суд оставил заявление без удовлетворения, сославшись на заключение о результатах медицинского освидетельствования, согласно которому у Р.С. выявлено заболевание, препятствующее усыновлению, и на заключение органа опеки и попечительства, полагавшего усыновление ею ребенка не отвечающим его интересам. Суд апелляционной инстанции оставил это решение без изменения.

В постановлении упоминается о том, что Семейный кодекс РФ определяет в ст. 127 круг лиц, которые могут быть усыновителями, исключая из него некоторые категории граждан, в том числе лиц, которые имеют заболевания, указанные в Перечне, установленном Постановлением Правительства от 14 февраля 2013 г. № 117. Согласно п. 2 Перечня, препятствием для усыновления ребенка служат инфекционные заболевания до прекращения диспансерного наблюдения в связи со стойкой ремиссией, при этом они не конкретизируются.

Исходя из этого, отметил КС РФ, суды при разрешении вопросов об усыновлении руководствуются приведенными нормативными положениями во взаимосвязи с п. 5 Порядка медицинского освидетельствования граждан, намеревающихся усыновить (удочерить), взять под опеку (попечительство), в приемную или патронатную семью детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Согласно ему медицинское освидетельствование включает в себя исследование крови на гепатит С и определение антител к вирусу иммунодефицита человека в крови. То есть суды понимают оспариваемые нормативные положения как относящие гепатит С и ВИЧ-инфекцию к заболеваниям, препятствующим усыновлению.

КС РФ указал, что в своем Постановлении от 12 марта 2015 г. № 4-П, ссылаясь на заявление Объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИДу и Международной организации по миграции об ограничениях права на передвижение в связи с ВИЧ/СПИДом, он отмечал: мировым сообществом признано, что наличие у лица ВИЧ-инфекции не должно рассматриваться в качестве создающего угрозу для здоровья населения, поскольку вирус иммунодефицита человека передается не через воздух либо общие носители, такие как еда или вода, а через контакты, которые почти всегда являются частными. При этом Суд указал, что, поскольку контакт усыновителя с ребенком может оказаться ближе, законодатель вправе проявлять осторожность в регулировании вопроса об усыновлении при наличии у усыновителя ВИЧ-инфекции или гепатита С. Ограничение на усыновление соответствующей категорией лиц направлено на то, чтобы не подвергать здоровье детей чрезмерному риску со стороны усыновителей, и само по себе не может расцениваться как нарушающее Конституцию РФ.

Вместе с тем Суд постановил, что вводимые законодателем ограничения права на усыновление, включая юридическое оформление фактически сложившихся отношений, должны устанавливаться в интересах детей и не могут влечь снижения уровня социальной устроенности ребенка. Кроме того, КС РФ неоднократно отмечал, что при установлении ограничений права законодатель должен использовать не чрезмерные, а только необходимые меры, и обеспечивать баланс конституционных ценностей, а также прав и законных интересов участников правоотношений.

Конституционный Суд отметил, что во взаимосвязи оспариваемые нормы позволяют судам отказывать гражданину в усыновлении при формальном подтверждении одного только факта наличия у него ВИЧ-инфекции или гепатита С. Тем самым исключается возможность учета заслуживающих внимания обстоятельств, в том числе свидетельствующих, что ребенок уже проживает в семье гражданина, намеревающегося его усыновить, а усыновление позволяет лишь юридически оформить сложившиеся между ними отношения родителя и ребенка, не увеличивая риски для его здоровья.

Таким образом, Конституционный Суд признал оспариваемые положения не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой они служат основанием для отказа лицу, инфицированному вирусом иммунодефицита человека или гепатитом С, в усыновлении ребенка, который проживает с этим лицом, если из установленных судом обстоятельств следует, что усыновление позволяет юридически оформить эти отношения и отвечает интересам ребенка.


21 августа Сегежский городской суд Карелии освободил от наказания заключенного М., приговоренного к пяти годам лишения свободы с содержанием в колонии общего режима за совершение преступления по ч. 1 ст. 228 УК РФ. Причиной для освобождения стало тяжелое состояние здоровья осужденного, которому диагностирован ВИЧ и ряд других заболеваний.

Тогда Виталий Черкасов повторно обратился с ходатайством в Ломоносовский районный суд Ленинградский области, однако М. в это время этапировали в ЛИУ-4 Карелии, где его здоровье существенно ухудшилось. Ломоносовский суд передал ходатайство защиты в Сегежский городской суд Республики Карелия, судья которого все-таки вынес соответствующее постановление об освобождении заключенного от отбывания дальнейшего наказания.

По словам адвоката, сначала рассмотрение повторного ходатайства в Сегежском горсуде не предвещало ничего хорошего, ведь по заключению республиканской больницы № 2 УФСИН выявленные у М. болезни не входили в перечень заболеваний, дающих право на освобождение. Однако суд заслушал мнение начальника медицинской части ЛИУ-4 Елены Романской, которая согласилась с мнением защиты о наличии более тяжкого заболевания и убедила судью назначить повторное обследование больного.

Эксперт отметил, что чаще всего лица, имеющие заболевания, входящие в правительственный перечень, долго не живут, за ними требуется постоянный уход. Но в случае их выздоровления они могут подлежать уголовной ответственности и наказанию, если не истекли сроки давности.

Эксперт считает, что данный порядок необходимо совершенствовать на законодательном уровне, закрепив за администрацией учреждения не право, а обязанность назначать и проводить комиссию по определению заболевания, препятствующего отбыванию наказания в виде лишения свободы, и обращаться в суд с ходатайством об освобождении.

Читайте также: