Лепра в сергиевом посаде

Обновлено: 24.04.2024

— Ты руки вымыла? — холодно спросили коллеги, когда я вернулась с этого задания. До сих пор слово “проказа” нас пугает. Воображение рисует жутковатую картину. Изгои общества с колокольчиками на шее, в длинных хламидах с капюшоном и алым знаком червей на груди. В Европе их при жизни отпевали в церкви и селили в отдельные колонии. А в Китае и Японии заживо сжигали на костре или отдавали на растерзание тиграм. Но мало кто знает, что уже двадцать лет, как от проказы лечат. И не где-нибудь, а только у нас. В России. Середина пятидесятых. Два высокопоставленных российских чиновника привезли из зарубежного вояжа роскошные иранские ковры ручной работы. Один сразу же, на всякий пожарный, сдает свой в химчистку. Другой расстилает ярко-красное полотнище с восточным орнаментом в гостиной. Через несколько лет у него, его жены и двоих детей на лицах появляются красно-бурые пятна, начинают выпадать брови и ресницы. Врачи ставят страшный диагноз: лепра. Раньше Загорский лепрозорий был действительно городом прокаженных. На территории в сорок гектаров — двух-четырехэтажные “хрущевки”, своя почта, магазин, котельная. В клинике доживали свой век около семидесяти пациентов. Первые признаки проказы появляются через четыре-шесть лет после заражения. Поэтому многие больные поступали только тогда, когда у них начинали гнить пальцы на руках и ногах, “разъезжались” глаза, проваливался нос. Болезнь считалась неизлечимой и заканчивалась для человека принудительной изоляцией от общества и медленной смертью. Умерших хоронили здесь же, на местном кладбище, чтобы не дать распространиться заразе. Прошло полвека. Сегодня в лепрозории остался только один больной. Врачи не стали говорить, кто он такой. И это неудивительно, ведь скоро его выпишут, и он вернется в наш мир обратно. Двенадцать вылеченных пациентов живут здесь только потому, что им просто некуда пойти. Да и называется это место уже по-другому. “Зеленая дубрава” звучит, согласитесь, не безнадежно. — Последние двадцать лет мы только всех выписываем. И не было ни одного повторного возвращения, — говорит доктор медицинских наук, профессор Николай Михайлович Голощапов, возглавляющий клинику. В поселке репортеров “МК” встретили страшненькие, но очень добродушные старички. Это и есть бывшие больные. Многие из них заразились давно, когда проказу еще не лечили, поэтому и остались инвалидами. Размер обуви у здешних обитателей крошечный, совсем детский. Болезнь деформировала пальцы ног, оставив маленькие обрубки. Уменьшились пальцы и на руках. Несмотря на это, здесь у каждого свой огородик. — Хочется не только казенную пищу есть, но и чтобы свое было, домашнее, — рассказывает бабушка Клава. Она по старинке носит вязаные чулки и совершенно не стесняется показывать больные ноги. Все жители получают небольшую пенсию и постепенно обставляют свои маленькие квартирки. Везде убрано, уютно и веет теплом. Изуродованные болезнью люди дружелюбны и нежны друг к другу. Бережно хранят фотографии, где они молоды и красивы. Развлечений, кроме телевизора, здесь, понятно, никаких нет. Поэтому поселяне обожают праздники и отмечают их все подряд. В “Зеленой дубраве” остались только одиночки, есть только одна семейная пара. Они познакомились и полюбили друг друга уже здесь. Тот самый Петенька (здесь все поголовно называют его именно так) родился в 1928 году и заболел проказой еще в детстве. Во время войны немцы захватили лепрозорий под Смоленском, всех больных уничтожили, а мальчика хотели оставить для опытов. Ему удалось бежать. В загорскую лепрозорную клинику он попал в 1944-м. А в 1946-м сюда привезли семнадцатилетнюю Раю. — Когда я увидел эти голубые глаза, то сразу же забыл о болезни и решил жить только для нее, — вспоминает Петенька, и на его лице появляется счастливая улыбка. — Помню, как свадьбу нам ладно справили, главврач три литра водки и три литра спирта поставил. С тех пор — вот уже 54 года — живут Петя с Раей душа в душу. Но их пример уникальный. Обычно заболевших бросают. Отчего возникает лепра, никто не знает до сих пор. Существует только теория, что этот вирус из семейства микробактериозов способен накапливаться в организме рыб, а от них уже перебираться к человеку. И только в начале восьмидесятых был получен уникальный препарат. В маленькой обветшалой лаборатории над пробирками колдуют сотрудницы Голощапова. Команда медиков создала четыре противолепрозных средства, оформила патенты на их изобретение в Японии, Соединенных Штатах, Индии, Германии, Лаосе, Конго, других странах, лидирующих по числу прокаженных. Однако в большинстве западных стран исследования по лепре считаются нерентабельными. Ведь богатых больных — единицы, а основная масса не способна оплачивать собственное лечение. Лидирует в этом списке Индия, где прокаженных — около пяти миллионов человек; официант в ресторане или портье в гостинице могут оказаться больными. Всего же в мире заражены лепрой около 12 миллионов человек. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в загорской клинике побывало много иностранцев. Замминистра из Конго, лидеры профсоюзов Зимбабве и Италии. Даже сейчас живет бывший диктор Би-би-си. Абдул родом из Танзании, с острова Занзибар. Приехав в командировку в Россию, вдруг почувствовал себя плохо. На коже появились странные пятна. Акклиматизация — сказали в больнице. Скоро появились маленькие язвочки во рту — врачи решили, что сифилис. Тут-то болезнь показала свое страшное лицо. Вся кожа покрылась синюшно-красными блестящими чешуйками, тесно прилегающими друг к другу. Лицо приобрело вид “львиной морды”. В тяжелом состоянии Абдула перевели в загорскую клинику. Теперь же, после успешного лечения, глядя на его жизнерадостное лицо, ни за что не скажешь, что когда-то оно было изъедено множеством уродливых язв. Но домой Абдул не вернется. Уверен, что близкие и друзья будут чувствовать по отношению к нему отвращение и брезгливость. — Я не хочу, чтобы они меня возненавидели. — говорит он. Абдул отлично говорит по-русски, много читает. Бывший диктор Би-би-си работает местным парикмахером. Несмотря на вызываемый заболеванием страх, проказа в 15 раз менее заразна чем, например, туберкулез. Заражение происходит только при длительном и постоянном контакте. Как говорят медики, надо жить с больным кожа в кожу. Здесь, в загорской клинике, они проверили действие инфекции прямо на себе. За время существования лепрозория — а ему уже 64 года — никто из врачей и обслуживающего персонала не заболел. А ведь им приходилось и обрабатывать язвы, и менять повязки. — Мы своих всех вылечили, теперь хотим взяться за туберкулезных. — говорит профессор. Оказывается, проказа и туберкулез — два вида одной и той же инфекции. Можно сказать, что проказа — это туберкулез кожи, а туберкулез — это проказа легких. Методы лечения и применяемые при этих заболеваниях препараты схожи. Сегодня от туберкулеза умирает больше людей, чем от ВИЧ, малярии и тропических болезней, вместе взятых. В России от болезни страдают два с половиной миллиона человек. Каждый год к ним присоединяется еще 150 тысяч. В день такое количество народа съедает три—пять тонн дорогостоящих импортных лекарств, которые к тому же не излечивают от болезни, а просто облегчают состояние и тормозят процесс. Новый препарат против туберкулеза, изобретенный командой Голощапова, успешно испробован на “зонах” в Ярославле и Твери. Чтобы не отсиживать срок на нарах, а лежать в санитарной части, многие осужденные сознательно заражаются, покупая у больных людей их слюну. Тюрьма становится очагом инфекции, которая легко проникает за ее стены. Загорские изобретатели нового препарата гарантируют стопроцентное излечение от туберкулеза. Но это, оказывается, сегодня никому не нужно. У ученых хотят забрать даже их лабораторию. Уже нашелся некий бизнесмен, который хочет прибрать к рукам ветхие постройки “Зеленой дубравы”. Конец девяностых. Студенту из Китая одного из факультетов МГУ осталось до получения диплома сдать всего два экзамена. Неожиданно после бессонной ночи зубрежки он увидел на своем лице розовые мокрые пятна. Думал, аллергия от переутомления. Но “проказника” направили в “Зеленую дубраву”. Он удивил врачей тем, что его совсем не смутила обнаруженная у него лепра, китайского юношу волновало только одно: как закончить университет. Врачам клиники не пришлось долго уговаривать профессоров принять у паренька экзамены отдельно от сокурсников. — Не нужно его привозить, диплом и так дадим! — в один голос заявили напуганные педагоги. Через год студент поправился, вернулся домой и теперь успешно работает в одной известной газете. Не волнуйтесь: у себя на родине.

Всемирный день помощи больным проказой, или День прав больных лепрой ежегодно отмечают в последнее воскресенье января. ООН включила эту дату в свой календарь в 1953 году. И хотя Всемирная организация здравоохранения не так давно внесла лепру в группу забытых болезней, списывать со счетов её пока рано. Тем более после сюрприза, который человечеству три года назад преподнёс дотоле относительно безобидный коронавирус.

Отметим, что в Европе, куда лепра также пришла из Азии, познакомились с болезнью гораздо раньше, и практически победили за три века до начала её массового распространения в России. Для сдерживания распространения недуга при монастырях создавались лепрозории — изоляторы для содержания заражённых. К концу эпидемии их насчитывалось до 20 тысяч. Эти меры, как видим, оказались достаточно эффективными.

Победили или проиграли?

Серьёзно за изучение и искоренение лепры в России принялись при советской власти: лепрозории взяли на государственный контроль, ввели учёт больных и обязательную изоляцию. Во времена СССР существовало 15 противолепрозных учреждений.

После изобретения лекарства в середине XX века лепрозории начали закрывать. До 2021 года в России оставалось четыре лепрозория, при одном из них функционировал единственный в стране Научно-исследовательский институт по изучению лепры. Однако в ноябре прошлого года вышел приказ министра здравоохранения Российской Федерации Михаила Мурашко о его реорганизации путём присоединения его к Астраханскому государственному медицинскому университету с сохранением видов и целей деятельности.

После закрытия астраханского лепрозория в России осталось всего три учреждения такого типа: в Московской области, Ставропольском и Краснодарском краях.

По состоянию на 2020 год на учёте в России состояло более 200 больных лепрой. Примечательно, что более 60% из них — жители Астраханской области. За последние пять лет только в этом регионе выявили 15 новых случаев заболевания. Поэтому целесообразнее было бы оставить институт и лепрозорий в Астрахани, настаивает учёный.

При НИИ занимались не только наблюдением за больными, для многих из которых лепрозорий становился домом до конца жизни, но также изучали и разрабатывали новые методы профилактики и тестирования, вели работу по изобретению вакцины. Эта рутина может быть не заметна для чиновников в высоких кабинетах, но она важна для человечества. И последствия подобных решений будут расхлёбывать наши внуки.

Легендарная личность

Единственный на весь Крым лепрозорий находился в Керчи, его закрыли ещё в 1939 году. А вот последний случай лепры зарегистрировали в Симферополе в 1960-х годах. Заболевшим оказался студент мединститута из Индии, которого после выявления болезни отправили домой.

Вовремя распознать болезнь удалось благодаря отличной вузовской базе, рассказала ForPost заведующая кафедрой дерматовенерологии и косметологии Медицинской академии КФУ им. В.И. Вернадского Ольга Притуло.

Стенд с муляжами лепры на кафедре дерматовенерологии и косметологи Медицинской академии КФУ.

Крым — не Индия

Сегодня, по данным Ольги Притуло, в Крыму нет ни одного больного лепрой. Тем не менее профессор уверена, что изучение болезни должно продолжаться, и в процессе обучения крымских студентов-медиков с ней знакомят.

В основном лепра распространена в тропических странах, таких как Индия, Бразилия и Китай — на них приходится около 80% всех случаев заболеваемости.

В группу риска входят люди с плохими условиями жизни и сниженным иммунитетом, доказана генетическая предрасположенность. Спасает то, что в целом у лепры низкая контагиозность —почти 90% населения к ней не восприимчивы, подчеркнул учёный.

Ежегодно, по данным Всемирной организации здравоохранения, в мире регистрируется более 200 тысяч новых случаев заболевания. С лепрой живёт несколько миллионов человек, около двух миллионов из них — с инвалидностью.

Клеймо проказы.

В 1873 году Герхард Хансен открыл первую бактерию-возбудителя болезни Mycobacterium leprae (Кох откроет свою палочку лишь спустя девять лет). Лекарства для её лечения разработали в середине XX века.

С тех пор комплекс из трёх препаратов успешно применяют во всём мире, бесплатно предоставляя его больным. Это позволило ВОЗ в начале XXI века заявить о ликвидации лепры как проблемы общественного здравоохранения.

В развитых странах основной проблемой лепробольных сегодня является дискриминация. За тысячелетия боязнь прокажённых настолько укоренилась в сознании людей, что привела к возникновению отдельного страха — лепрофобия. Преодолеть дискриминацию важно, так как она в том числе тормозит выявляемость: человек, заподозривший у себя лепру, не спешит к врачу, опасаясь не только изоляции, но и презрения.

В средние века в Европе больных проказой изолировали от общества, проводя предварительно обряд посвящения их в мертвецы. После ритуальных похорон больной лишался всяческих прав и обязан был носить определённую одежду и колокольчик, звон которого оповещал прохожих о его приближении…

Казалось бы, после встряски ковидом человечество должно серьёзнее относиться к борьбе со смертельными болезнями. Но нет. Иначе как объяснить то, что под занавес прошлого года в Астрахани ликвидировали единственный в России научно-исследовательский институт по изучению лепры?

Ранее ForPost писал о том, как сегодня обстоят дела с лечением и профилактикой ВИЧ/СПИД в Крыму. О том, с чем приходится сталкиваться людям, страдающим этим и сопутствующими заболеваниями. И о том, как жить после того, как услышал страшный диагноз.

Громом среди ясного неба под занавес 2021 года стал приказ министра здравоохранения Российской Федерации Михаила Мурашко о том, чтобы реорганизовать единственный в стране Научно-исследовательский институт по изучению лепры путём присоединения его к Астраханскому государственному медицинскому университету с сохранением видов и целей деятельности.

Сотрудники этого учреждения более 70 лет занимались разработкой лекарств, систем тестирования и диагностики, работали над созданием вакцины от страшного заболевания древности — проказы, или, как сейчас её принято называть, болезни Хансена (открыл бактерию-возбудитель).

К началу XIX века ситуацию удалось взять под контроль. Но взять на контроль не значит победить. А не победив, можно ли ослабевать хватку и закрывать цитадель? Ответ на этот вопрос однозначно отрицательный, заявил в беседе с ForPost бывший директор НИИ по изучению лепры Минздрава РФ, доктор медицинских наук, заслуженный врач РФ Виктор Дуйко.

Скриншот приказа опубликован на официальном сайте НИИ по изучению лепры.

Более того, по его словам, астраханский лепрозорий, который работал на базе института, уже закрыли — в начале декабря, распустив больных по домам. Тех из них, кто не может получать лечение амбулаторно, перевели в учреждения закрытого типа в другие регионы.

Где живёт лепра?

Астраханская область — регион эндемичный по лепре, поэтому именно здесь в конце XIX века был организован приют для прокажённых, а в 1947 году основан НИИ по изучению лепры. На Нижнее Поволжье и сегодня приходится до 80% всех российских больных лепрой. Поэтому о ликвидации института не может быть и речи, настаивает Виктор Дуйко.

С учётом закрытия астраханского НИИ с лепрозорием сейчас в России осталось всего три учреждения такого типа: в Московской области, Ставропольском и Краснодарском краях. И ни одного научно-исследовательского института… Для сравнения: в советское время существовало 15 лепрозориев. Именно широкий охват и исследовательская работа, которая велась в НИИ, позволили преодолеть распространение болезни в СССР и снизить выявляемость, которая ещё в 30-х годах XX века была высокой.

Сэкономили для ковида

В середине прошлого века лепрозорий при НИИ по изучению лепры насчитывал 300 коек. Здесь занимались не только наблюдением за больными, но также изучали и разрабатывали новые методы профилактики, тестирования, велась работа по изобретению вакцины — сделать это до сих пор не удалось никому в мире. Но шли годы, и под массированной атакой врачей болезнь отступила. К 2021 году под наблюдением в Астрахани остались около 80 пациентов, большинство амбулаторно.

Но в том-то и коварство лепры, что она может рецедивить и мутировать, пояснил он. Смысл противолепрозной службы Советского Союза как раз в том и состоял, чтобы больных на всю оставшуюся жизнь оставлять под наблюдением и контролировать. Вот почему выявляемось удалось сократить до нескольких случаев в год.

Сейчас, когда институт закрыт, больные и лица из группы риска (близкие родственники) оказались брошенными на произвол судьбы, подытожил наш собеседник.

Вездесущая, медленная, коварная.

Всё чаще в мире регистрируются случаи завозной лепры из Юго-Восточной Азии, африканских стран, Латинской Америки. И это невзирая на то, что на границах работает санитарный контроль и всех не прошедших тестирование на лепру и другие опасные заболевания ждёт немедленная депортация.

Лепра — коварное заболевание с цикличным протеканием болезни. Её особенность — медленное и бессимптомное развитие процесса, поэтому часто больные обращаются за помощью в запущенной стадии. По словам учёного, ни при одном заболевании нет такого длительного инкубационного процесса: были случаи, когда он длился до 40 лет.

Стенд с муляжами лепры на кафедре дерматовенерологии и косметологи Медакадемии Крымского федерального университета.

Внимания заслуживает и то, что болезнь Хансена передаётся не только воздушно-капельным путём от человека человеку, как было принято считать раньше.

По сути, до изобретения вакцины единственное спасение человечества от этой заразы заключалось в том, что лепра имеет очень низкую контагиозность: почти 90% населения к ней не восприимчивы. Страшно представить, что будет, если бактерия мутирует и сможет преодолеть эту преграду. В эпоху коронавируса за примерами далеко ходить не нужно.

Еще во времена далекого средневековья человечество охватила страшная беда. Болезнь дьявола — так в народе именовалось опасное инфекционное заболевание лепра, или проказа. Сами прокаженные навсегда становились изгоями общества. А одно только упоминание о болезни приводило всех в ужас и оцепенение. Сейчас лепра относится скорее к числу экзотических заболеваний, о котором не принято говорить вслух. Но значит ли это, что страшная инфекция отступила и нам больше нечего бояться? Вот это мы и попытались выяснить у замдиректора Сергиево-Посадского филиала научного центра дерматовенерологии Владимира КОРОТКИХ.

— Владимир Константинович, когда говорят о вашем центре, то в первую очередь упоминается слово "лепрозорий". Но насколько оно здесь применимо?

— Сергиево-Посадский филиал является преемником научно-исследовательской лаборатории иммунохимиотерапии лепры. Он представляет собой клинику и опытно-экспериментальное производство, что, по сути, и есть лепрозорий. Главная цель нашего научного учреждения — не допустить распространения лепры на территории России. Ведь она относится к числу особо опасных и грозных инфекционных заболеваний. Для этого в специализированной лаборатории мы занимаемся поиском препаратов, которые действуют на иммунную систему и способствуют лечению недуга.

— Сейчас вы ведете только научные разработки или лечите?

— Конечно, сейчас мы лечим больных. Но, кроме этого, филиал осуществляет контроль за выписанными амбулаторными пациентами. Ведь мы должны быть уверены в том, что заболевание не распространяется и население защищено от этой страшной инфекции. В нашем филиале также проводится осмотр приезжих граждан, которые обратились за получением справки для устройства на работу. Дело в том, что есть ряд заболеваний, которые необходимо исключить при трудоустройстве. В их число входят гепатит, туберкулез, ну и, конечно, лепра. В противном случае наши иностранные гости могут привезти нам "привет" из теплых краев. У нашего филиала узкоспециализированная профильная направленность. Поэтому мы лечим только больных с диагнозом "лепра".

— Почему так исторически сложилось, что лепрозорий возник именно здесь — в поселке Зеленая Дубрава?

— Лаборатория иммунохимиотерапии лепры была преемником Загорского лепрозория, который был образован в 1936 году. И его главной задачей являлась изоляция больных лепрой, инфицированных на территории нашей области. Раньше не было эффективных способов лечения заболевания. Единственной гарантией защиты граждан от этой опасной инфекции была изоляция заболевших. Поэтому и решили выбрать именно это место.

— Долгое время "патриархом" вашего медицинского коллектива считался заслуженный врач России Владимир Константинович Стекловский. Он до сих пор работает или ушел на заслуженный отдых?

— Вклад Владимира Константиновича в развитие лепрозория, действительно, огромен. Он работает в нем почти с самого основания. Стекловский и сейчас трудится в лепрозории главным врачом, несмотря на свой преклонный возраст (ему уже 94 года). Он продолжает заниматься наукой и передает свой богатый опыт новому поколению.

— В средние века проказу называли "ленивой смертью". Но правда ли, что не все случаи заражения смертельны? И далеко не каждое прикосновение к заболевшему "дьявольским недугом" ведет к инфицированию?

— Я бы провел следующую аналогию. Возбудителем туберкулеза является палочка Коха, а возбудителем лепры — бактерия Хансена. В чем-то эти заболевания схожи.

По данным ВОЗ, к 25 годам все население земного шара инфицируется палочкой Коха, но далеко не все заболеют. То же самое можно сказать и о случае с лепрой. Если организм находит в себе силы для подавления проказы, то она проходит незаметно. Поэтому можно предположить, что лепрой можно инфицироваться несколько раз, но при этом не заболеть. Хотя латентный, то есть скрытый, период этого заболевания может достигать 20 лет.

С давних пор в обществе бытует заблуждение о том, что стоит только прикоснуться к "прокаженному" и ты сразу заразишься. Но это не так. Все зависит только от иммунной системы человека. Вообще наш организм осуществляет достаточную защиту от всех видов болезней. Поэтому не каждое прикосновение к больному может окончиться заражением.

— Что можно сказать о путях передачи лепры? Только ли через прикосновение можно заразиться?

— Конечно, на этот счет существует немало гипотез. Это явно не единственный путь передачи заболевания. Заразиться можно также воздушно-капельным путем. Но точной уверенности в том, как передается лепра, все-таки нет.

— Насколько сегодня эффективно ее лечение?

— Сейчас лепра лечится на 100%. Но особенность этого заболевания в том, что оно приводит к инвалидности и утрате трудоспособности больного. Мы решаем проблему таким образом, что пациент полностью излечивается и не представляет опасности для общества. Результат во многом зависит от того, в какой стадии к нам поступил больной.

— Можно ли избавить планету от болезни Хансена, как победили другие недуги, вроде полиомиелита?

— Дело в том, что все в мире сбалансировано, и уничтожение какого-либо возбудителя может привести к сбою. Я считаю, что лепру не нужно полностью искоренять. Безусловно, болезнь нужно предупреждать и лечить, но не уничтожать. К примеру, мы победили оспу, и внезапно появился СПИД. Так не возник ли он в результате того, что была уничтожена оспа?! И еще не известно, что произойдет, если мы избавимся от лепры. Врачам же, в первую очередь, нужно решать вопросы защиты, лечения и социальной адаптации этих больных.

— Насколько часто сейчас в стране выявляют случаи заболевания лепрой?

— Что способствует появлению лепры на территории России?

— К числу причин можно отнести комбинацию различных факторов. Это и возросшая туристическая активность, и значительное ослабление иммунитета у населения, и снижение контроля за заболеванием в странах СНГ, граждане которых нередко становятся нашими гостями. Кроме того, заболевание имеет исторические природные очаги, где риск заражения лепрой невероятно высок. В частности это Египет, Арабские Эмираты, Индия, Африка, Азия и Латинская Америка.

— Что можно сделать, чтобы не заразиться во время поездки, например, в Индию или Африку?

— Профилактических прививок для данного заболевания нет. Поэтому единственный защитник нашего организма — наш собственный иммунитет. И если иммунная система будет в тонусе, заболевание пройдет практически незаметно.

— Стало ли сложнее работать в условиях кризиса? Как сказалось на вашей работе сокращение возможностей бюджета и резкое подорожание импортных препаратов?

— Пока государство делает все возможное для полноценного развития научного центра. Поэтому никаких негативных влияний кризиса на себе мы не ощущаем.

— Какие новые научные разработки проводятся сегодня в вашем центре?

— Сейчас наши силы направлены на совершенствование нового препарата для лечения лепры. Мы пытаемся снизить уровень его токсичности и выявить эффективные дозы данного медикамента. А также мы занимаемся определением его сочетаемости с другими лекарствами, например, витаминами и биологически активными добавками.

— В настоящее время какие кожные заболевания наиболее опасны для населения страны?

— В первую очередь я бы отметил венерические заболевания. Опасны также и грибковые инфекции. Сейчас к группе дерматовенерологических заболеваний стали относить гепатит В. Его вполне можно добавить к этому списку.

— Как обеспечивается безопасность при работе с бактериями? Насколько хорошо защищен персонал?

— Наш персонал защищен в соответствии со всеми требованиями, которые предъявляются при работе с особо опасными инфекциями. Достаточно сказать, что за всю историю существования лепрозория не было ни одного случая заражения медицинского работника данной патологией. Самое главное — соблюдать правила личной гигиены и не находиться в контакте с пациентами больше, чем того требует та или иная манипуляция.

— Если говорить о перспективах и планах на будущее, есть ли какие-либо новые идеи по развитию лепрозория? Что вам для этого потребуется?

— Безусловно, основная идея, которая проходит красной нитью через всю работу лепрозория, — это защита граждан России от инфицирования и заражения лепрой. Еще один важный вопрос связан с возможностью социальной адаптации наших пациентов. Вся проблема в том, что в обществе до сих пор существует негативное отношение к больным, которые перенесли лепру. Поэтому наша главная задача — сделать все, чтобы эти люди не чувствовали себя изгоями. Для этого нам понадобится поддержка правительственных структур и средств массовой информации. Совместными усилиями мы должны объяснить всем жителям России, что больные лепрой такие же люди, как все мы.

Читайте также: