Не получают вич гей из за дискриминации
Обновлено: 18.04.2024
На официальном сайте Wizarding World опубликован рассказ о жизни Римуса Люпина с неожиданным комментарием Джоан Роулинг. Она заявила, что ликантропия (так называют состояние оборотней) — это метафора заболеваний, в особенности СПИДа, носители которого подвергаются стигматизации.
Причина суеверий — способ передачи вируса. Кровь табуирована сама по себе, поэтому связанные с ней болезни порождают страх и предрассудки даже у магов.
В волшебном мире для оборотней была обязательна регистрация. Правда, они старательно ее избегали и жили подальше ото всех, потому что волшебники, узнав о ликантропии, проявляли агрессию, страх или демонстрировали отвращение.
Маленького Римуса тоже не регистрировали, и семье приходилось постоянно переезжать и скрываться, чтобы никто не узнал о болезни. Об этом было известно только директору Хогвартса Альбусу Дамблдору, который тем не менее предложил мальчику обучаться в школе волшебства.
В тот период Римус поверил, что сможет вести полноценную жизнь, но после того, как он покинул стены alma mater, всё изменилось. Из-за болезни его не брали на работу, избегали и боялись.
Он долго не решался вступить в отношения, а узнав, что жена беременна, даже на время ушел из семьи — не мог простить себя за то, что подверг риску жизнь невинного ребенка.
С похожими проблемами сталкиваются и люди с ВИЧ-положительным статусом. Из-за стигмы многие не рассказывают о болезни, предпочитая не получать терапию, но оставаться полноценными членами общества в глазах окружающих.
И всё же жизнь Люпина не была беспросветной. Он преуспел в учебе и преподавании, обзавелся надежными друзьями, состоял в Ордене Феникса, где пользовался уважением. Римус нашел свою любовь, женился и стал отцом — при этом у ребенка не было и признаков ликантропии. Посмертно его наградили орденом Мерлина высшей степени за заслуги в борьбе против Волдеморта. Это был первый случай, когда такой чести удостоился оборотень.
Жизнь Римуса Люпина заставила волшебников изменить отношение к ликантропии и начать борьбу со стигмой. Преуспели они в этом или нет, мы не знаем, но в немагическом мире дискриминация ВИЧ-инфицированных остается одной из насущных проблем.
Почему и как дискриминируют людей с ВИЧ
В глазах общества это либо наркоманы, либо гомосексуалы, либо проституированные женщины. Лайт-вариант — бывшие заключенные.
Другая причина стигмы — недостаток знаний и, как следствие, страх. До сих пор часть людей уверена, что нельзя есть из одной посуды и вытираться одним полотенцем с ВИЧ-инфицированным.
Стигма порождает дискриминацию, которая сопровождает людей на всех этапах жизни, даже когда они только узнают свой статус. Согласно рекомендациям ВОЗ, тестирование должно проводиться добровольно, конфиденциально, с предыдущим и последующим консультированием. И все эти принципы регулярно нарушаются.
Например, некоторые работодатели обязывают сотрудников и соискателей вакансий проходить тест на ВИЧ. Также в 59 странах (по состоянию на 2018 год) граждан заставляют обследоваться перед вступлением в брак или получением права на проживание.
Медработники иногда не выполняют требование конфиденциальности и разглашают информацию о ВИЧ-статусе. Особенно актуальна эта проблема в маленьких городах и селах, где люди боятся проходить тест, ведь о его результатах может узнать вся община.
В некоторых компаниях отказывают в должности или увольняют из-за ВИЧ. Международная организация труда сообщила о случае, когда руководство, узнав о положительном статусе сотрудника, обвинило его в недобросовестном исполнении обязанностей и заставило написать заявление об уходе по собственному желанию. И такие эпизоды не единичны.
Особенно сложно людям, не скрывающим ВИЧ-статус, воспользоваться услугами стоматолога, мастера тату или салонных процедур. Таким клиентам часто отказывают либо заставляют их приходить со своим оборудованием.
И даже в больницах люди с ВИЧ сталкиваются с дискриминацией. Например, в Армении были случаи, когда врачи отказывались делать операции, как только узнавали о диагнозе пациента. Также ВИЧ-положительных больных заставляли покупать всё необходимое для медицинских процедур и оплачивать отдельную палату. Стоит ли говорить о том, что таким людям приходится регулярно сталкиваться с грубым обращением и безразличием со стороны персонала.
Но если дискриминация запрещена по закону, почему эта проблема возникает? Казалось бы, нужно просто обратиться в полицию — и вопрос будет решен. Но, во-первых, доказать, что причина неправомерных действий именно ВИЧ-инфекция, бывает нелегко. Во-вторых, люди, ставшие жертвами дискриминации, не всегда доверяют правоохранительным органам или не хотят афишировать диагноз. А в-третьих, во многих странах, в том числе в СНГ, не предусмотрена ответственность за такие действия, а значит, и смысла обращаться в полицию нет.
Как стигма и дискриминация мешают противостоять эпидемии ВИЧ
Сверхзадача организаций, занимающихся борьбой с болезнью, — ноль новых заражений ВИЧ, ноль смертей от СПИДа и ноль случаев дискриминации инфицированных. Но пока последняя проблема не будет решена, достичь первых двух целей тоже не удастся.
Многие люди не делают тест или не обращаются в больницу из-за того, что боятся быть отвергнутыми обществом. Особенно если на человеке двойная стигма: ВИЧ-положительный и бездомный/наркозависимый/мигрант.
По статистике, которую приводит UNAIDS, люди с ВИЧ в 2,4 раза чаще откладывают визит к врачу до момента, когда состояние уже становится критическим. Из-за дискриминации или страха быть исключенными из общества они не принимают антиретровирусную терапию или вообще не обращаются за лекарствами. По этой же причине такие люди часто не сообщают членам семьи, друзьям и сексуальным партнерам о своей проблеме.
Возникает вопрос, как же быть с теми, кто умышленно передает ВИЧ-инфекцию? Понять и простить?
Ответ прост: судить по общей статье за причинение вреда здоровью, если доказано, что человек действовал намеренно. Вводить особое законодательство для ВИЧ-инфицированных было бы излишней мерой.
Не стоит забывать и о самостигме. На ВИЧ-инфицированных висит ярлык заразных неполноценных членов общества, не заслуживающих уважения. И человек, узнав о болезни, начинает скрывать свой статус, ограничивать себя в коммуникации или работе, не обращается к доктору, потому что боится, что его не примут и осудят.
Таким образом стигма и дискриминация не только ухудшают жизнь отдельных людей, но и способствуют распространению эпидемии. Потому борьбу с подобными явлениями профильные организации считают одной из своих главных задач.
Успешные примеры борьбы со стигмой в разных странах
В конце ноября 2019 года в Новой Зеландии открыли первый в мире банк спермы, где доноры — ВИЧ-положительные мужчины. Если вам кажется, что мир сошел с ума и есть те, кто хочет специально рожать инфицированных детей, спешим вас успокоить.
Люди с ВИЧ, которые длительное время проходят особую терапию, имеют неопределяемую вирусную нагрузку. Это значит, что они не могут передать инфекцию при незащищенном сексе или во время беременности и родов.
В декабре 2018 года на Филиппинах снизили возраст добровольного самостоятельного тестирования на вирус иммунодефицита до 15 лет. До этого лица младше 18 могли узнать статус только в присутствии родителей или опекунов.
В Малави отменили уголовную ответственность за передачу ВИЧ, неразглашение статуса и за действия, в результате которых подвергается опасности другой человек.
В России тоже происходят положительные изменения. В июне 2018 года людям с ВИЧ разрешили усыновлять детей — правда, только в тех случаях, когда ребенок уже проживает в семье. Например, раньше мужчина с вирусом иммунодефицита не имел права официально стать родителем сына или дочери своей новой жены, даже если биологический отец умер или отказался от родительских прав. Теперь это стало возможным.
А вот взять мальчика или девочку из детского дома, как и раньше, не получится, несмотря на то, что мировое сообщество не считает наличие ВИЧ у потенциальных родителей угрозой для здоровья ребенка.
Также в январе 2020 года был представлен проект нового порядка оказания помощи ВИЧ-инфицированным. Из позитивных моментов — возможность постконтактной профилактики с применением антиретровирусной терапии. Она снижает риск заражения людей, чьи сексуальные партнеры оказались ВИЧ-инфицированными, если принять медикаменты в течение 72 часов после полового акта. Но есть и два серьезных минуса: скорее всего, это лекарство будет платным, и нет возможности доконтактной профилактики, чтобы изначально уменьшить вероятность передачи вируса.
Радует, что профильные организации борются со стигмой и активно работают в этом направлении, но без массовой поддержки необходимого эффекта не достичь.
Никто не призывает всех срочно бросить работу, побриться наголо и уйти волонтерами в Красный Крест. Но по возможности рассказывать знакомым о проблеме и о реальном положении вещей, не молчать, когда кто-то становится жертвой дискриминации, и поддерживать инфицированных вирусом иммунодефицита уже будет большим шагом в нужном направлении.
За два года, исследуемых в докладе, активисты узнали о 24 нападениях по мотивам гомофобии и трансфобии, 14 из них — с применением физического насилия. При этом, по их свидетельствам, во время рассмотрения дел о преступлениях на почве ненависти редко учитывается мотив гомофобии — ЛГБТ не признают социальной группой из-за табуированности вопросов гендера и сексуальной ориентации, что мешает справедливому судопроизводству.
Нападения в квартирах
по теме
Общество
Чеченские лесбиянки. Все как у мальчиков: убийства, пытки, побои
В 2014 году движение объявило о роспуске, но их дело еще живет. Разница лишь в том, что сейчас большинство нападающих стремятся не разоблачить жертву, а заработать денег или обокрасть ее, что не отменяет мотива ненависти.
Так произошло с Ю., который пришел в гости к Алексею. В квартиру внезапно ворвались четверо знакомых Алексея, заявив, что тому нет 16 лет (хотя подтверждающих это документов не предоставили) и что происходящее сняла скрытая камера. Мужчины требовали от Ю. заплатить 100 000 рублей, угрожая рассказать о его сексуальной ориентации знакомым и обратиться в полицию. Молодой человек отказался, и полицейских все-таки вызвали, но опросив всех, те уехали, даже не составив протокола. Позже Ю. заявил в полицию о преступлении сам, но дела не завели.
Общественники приводят еще одну историю: А. с друзьями приехали на встречу с новым знакомым, но их поджидали несколько человек, потребовавших заплатить 300 000 рублей. Те заплатили 120 000, после чего молодых людей отпустили. А. не стал подавать заявление в полицию из-за сопротивления друзей.
Баренц-прайд. Киркенес, 2018 год. Фото: Сергей Маркелов.
Примечательно, что в 2017 году все подобные случаи проходили в подставных квартирах, но в 2018 одно нападение случилось в квартире пострадавшего, а три — на улице, в том числе одно на автозаправке, где пострадавшего затолкали в машину.
Насилие в публичных местах
Уличные нападения на ЛГБТ-людей — также не редкость. В докладе описывается случай: четверо друзей шли к такси мимо компании мужчин, которые стали выкрикивать им вслед гомофобные оскорбления. Несколько агрессоров подошли к машине, когда молодые люди уже сидели в ней, и стали угрожать водителю. Таксист разблокировал двери, и пассажиров стали избивать. Их спасла шумиха: водитель стал громко сигналить, а жильцы соседнего дома высовывались из окон и кричали. Парням удалось сбежать и спрятаться в подъезде. По заявлению пострадавших ОМВД по району Новокосино возбудил уголовное дело, что бывает нечасто.
Только 1 из 10 пострадавших от подставных свиданий обращается в полицию. При том, что из 1890 респондентов, участвовавших в исследовании о подставных свиданиях, каждый пятый ответил, что сталкивался с ними.
Впрочем, насилие может проявляться и со стороны силовиков. Когда В. пришел в районное отделение полиции (Люблино) по делу о конфликте с соседом, полицейский попросил его уйти, угрожая физическим насилием. В. пошел к выходу, но сотрудник полиции все равно трижды ударил его по голове зажатой в руке связкой ключей, а затем вытолкнул молодого человека в коридор. В. упал, из его головы пошла кровь. Он вызвал скорую, которая отвезла его в больницу. Пострадавший написал заявление в Следственный комитет, но СК отказался возбуждать дело.
Задержания за символику
Баренц-прайд. Киркенес, 2018 год. Фото: Сергей Маркелов.
В 2017 году гражданина Италии Г. и его друзей задержали, когда они попытались подать в Генпрокуратуру петицию с требованием остановить убийства геев в Чечне. Полицейские поджидали их на улице и даже не дали войти в здание. Через три часа активистов отпустили из ОВД по Тверскому району с протоколами о нарушении правил проведения публичного мероприятия. Трех из них привлекли к административной ответственности, сам Г. этого избежал — когда составляли протокол, для него не нашлось переводчика.
Еще три задержания произошли на согласованных акциях, не имевших прямого отношения к ЛГБТ. Поводом стала радужная символика. В двух случаях участников оштрафовали.
Изначально ее организовала группа ВИЧ-положительных геев, которые боролись за свои права. Но помимо них в этой борьбе участвовали секс-работники и наркопотребители. В результате их объединения и появилась Aids-Hilfe.
Сейчас мы являемся официальной НКО и при этом часть средств получаем от правительства Германии. Надо сказать, что у нас в стране довольно интересная схема распределения ответственности в сфере ВИЧ/СПИДа. Министерство здравоохранения выделяет деньги Федеральному центру просвещения в области здравоохранения, который занимается общей популяцией, в том числе программами по профилактике среди подростков. А наша задача — работа с ключевыми группами: профилактика среди геев, мигрантов и беженцев, секс-работников, потребителей инъекционных наркотиков и людей, находящихся в тюрьмах. Мы не работаем вне этих групп. Но, в отличие от государства, нам намного легче работать с ними, мы — их часть, и нам гораздо проще попасть внутрь того или иного сообщества.
Как именно строится ваша работа с ключевыми группами?
по теме
Лечение
Автобус для выживших: от подвалов Дыбенко до центра СПИД
Более того, мы стараемся привлечь сами сообщества к исследованию методов организации профилактики и используем такие техники, как картирование, рассказ через фотографии (photovoice), театр и так далее. Эти альтернативные техники позволяют вовлекать людей в наши проекты, даже когда они не говорят ни по-немецки, ни по-английски. С помощью этих методов они могут выражать себя через изображения или рассказывать истории, например, на арабском, которые мы потом сможем перевести и использовать в своей работе. Это своего рода коллективное производство знаний, благодаря которому наши кампании для мигрантов, секс-работников или наркопотребителей фактически разрабатываются самими сообществами, вплоть до самых маленьких элементов, например, открыток. Они сами решают, какие изображения уместны и не будут дискриминационными.
Одно из ключевых направлений нашей работы — это создание платформ для самоорганизации сообществ, площадок, на которых они в перспективе могли бы вливаться и в политическую деятельность. Потому что невозможно осуществлять профилактику ВИЧ, не высказывая своей позиции против криминализации секс-работников и наркопотребителей.
Например, невозможно помогать беженцам без борьбы с расизмом и дискриминацией в стране. Нужно учитывать тот факт, что в Германии проживает 82 миллиона человек, и из них у 24 миллионов есть миграционный бэкграунд. Многие беженцы оказываются в стране нелегально, без каких-либо бумаг. И для этих людей нет никаких лекарств, а это неправильно. Так что мы должны также проводить политическую работу, чтобы у таких людей появился доступ к лечению.
Схема распределения ответственности профилактики ВИЧ в Германии. Минздрав выделяет деньги Федеральному центру просвещения в области здравоохранения, а тот передает их НКО. Автор фото: Федя Или
А какова вообще ситуация с доступом к терапии среди беженцев? Легко ли ее получить?
Но едва ли все беженцы с ВИЧ едут в Германию в надежде получить терапию.
Да. Необходимо понимать, что практически у всех беженцев есть далеко не одна причина, чтобы просить убежища. Никогда нельзя угадать: пустят ли человека с ВИЧ или нет. Многие едут, не зная своего статуса. И чаще всего беженцы переезжают не из-за того, что им нужна терапия. Согласитесь, сложно отказать человеку в убежище из-за ВИЧ-статуса, если в своей стране он в расстрельном списке.
Большинство приезжают по политическим причинам, некоторых преследовали на родине из-за сексуальной ориентации. Из России, например, приезжает большое количество активистов в сфере снижения вреда наркопотребления, которые подверглись преследованию на родине. Когда они у нас подают документы на убежище, то, конечно, им дают лечение, ведь это относится к базовым правам человека.
Что происходит дальше, после просьбы об убежище?
Должны подтвердить ситуацию, по которой они бежали. Без этого многих высылают обратно. Если запрос на получение убежища отклонен, то следующий пункт — депортация. Но все равно многие остаются — не хотят возвращаться обратно. Их сложно судить, ведь, в конце концов, человек имеет право на миграцию. Но тогда они оказываются в очень незавидном положении: нет документов — нет легальной работы и нет легального лечения. К сожалению, мы действительно не можем предложить решения для них. Хоть мы и организовывали протесты, чтобы привлечь внимание к этой проблеме, каждое государство сосредоточено на собственной безопасности, и им нужно знать обо всех, кто живет в стране. Они не хотят создавать какую-либо модель предоставления лечения людям без документов, так как не заинтересованы в том, чтобы те тут оставались.
Конечно, есть некоторые врачи, которые собирают таблетки на свой страх и риск, отдают их людям, но это невозможно делать на постоянной основе. Эти врачи — воистину борцы за права человека, но тем самым они подводят себя под уголовную ответственность. Как вы можете видеть, Германия — очень демократичная и богатая страна, но в то же время для некоторых групп у нас практически нет вариантов. И это большая проблема.
Татьяна Гангарова показывает пример карточки с историей беженца. Автор фото: Федя Или
В Германии для профилактики ВИЧ очень широко используется PrEP, а могут ли мигранты получить его?
Уже есть информация, что в будущем его будут официально назначать врачи, но даже сейчас по немецким меркам он стоит очень дешево, около 40—50 евро. Более того, в Германии есть чек-поинты с бесплатным PrEP для тех, кто не может позволить себе купить его. Однако и тут остается проблема с беженцами, у которых нет документов. Потому что когда ты приходишь в эти чек-поинты, у тебя все равно просят документы, чтобы подтвердить легальность нахождения в стране. Если документов нет, то и PrEP не получишь. Так что это тоже выход не для всех.
Как-то отличается способ информирования о ВИЧ среди беженцев? И в восприятии самих беженцев?
Конечно. Например, простая раздача флаеров совершенно не работает. Большинство из них никогда не возьмет флаер, потому что на нем повсюду написано слово СПИД, они боятся, что на них падет подозрение среди близких даже из-за простого интереса к этой теме. Так что чаще всего они предпочитают искать информацию в интернете.
Лично я не принадлежу ни к одной конфессии, но если вы хотите работать с религиозными людьми, то нужно уважать их веру. Уважение чужого мнения в данном случае — главная причина, почему этот проект успешен, и ВОЗ даже внес его в двадцатку лучших проектов 2018 года.
Офис организации Deutsche AIDS-Hilfe в Берлине. Автор фото: Федя Или
Вы упоминали альтернативные методы работы с мигрантами, не говорящими по-немецки и по-английски. Что они из себя представляют?
Мой любимый проект это photovoice (разговор через фото), в котором беженцы рассказывают истории про свой опыт, про свои чувства. Эти истории мы собираем, а потом публикуем на нашем сайте и в печатных материалах по крайней мере на 6 языках, включая русский. Это помогает доносить информацию.
Офис организации Deutsche AIDS-Hilfe в Берлине. Автор фото: Федя Или
А как работаете с театром?
Россия делает самый большой вклад в развитие эпидемии в Европе. И при этом отрицает всю методологию, принятую в развитом мире.
Государство пытается решать проблему ВИЧ пропагандой морали, воздержания и моногамии. Стигматизирует наркозависимых людей и не решает проблему опасного потребления наркотиков. Отказывается от современных иностранных препаратов, импортозамещая их препаратами прошлого поколения.
Получение антиретровирусной терапии (терапия ВИЧ-инфекции) в РФ привязано к институту прописки.
Если верить официальной статистике, на гомосексуалов приходится лишь около 2% новых случаев заражения. Более 50% новых инфицированных заразились вирусом через гетеросексуальный контакт, около 46% — при употреблении наркотиков. Но реальное положение дел может быть сильно другим.
Дискриминация гомосексуалов приводит к стигматизации. Обращаясь в СПИД-центр, люди не заинтересованы сообщать медицинским работникам, что они заразились через гей-секс. Эксперт отмечает, что гомофобия делает официальную статистику нерепрезентативной в отношении одной из основных групп риска.
Ситуация с ВИЧ в гей-среде приводит к багчейзингу. Это феномен, при котором люди специально охотятся за вирусом, чтобы им заразиться.
Некоторые так сильно боятся ВИЧ, что им легче уже наконец его получить, чтобы успокоиться.
А высокий уровень стресса у гомосексуалов приводит к повышенному потреблению алкоголя и психоактивных веществ. А это, в свою очередь, служит причиной опасного сексуального поведения.
«В начале сентября узнал, что я положительный. Я периодически проверяюсь на ВИЧ, потому что у меня нет постоянных партнеров.
Да, я принимал наркотики со случайными партнерами. Я поздно открыл для себя все эти развлечения. У меня был сложный период, стресс. И мне захотелось нагуляться и все попробовать.
Вообще-то, я подцепил сифилис и проверялся из-за него. Вместе с сифилисом нашли ВИЧ. Между последним незащищенным контактом и анализами прошел месяц.
Мне тогда позвонили из клиники, и я имел несколько неприятных минут. Но так как я вел себя непредусмотрительно в последнее время, то уже заранее принял мысль, что я ВИЧ-положительный.
Сейчас я не принимаю терапию.
В СПИД-центре большие очереди. Между записью и приемом там проходит месяц. Медикаменты я получу только в следующем году.
Кстати, я бросил курить. Давно хотел это сделать. ВИЧ-положительным людям нужно усиленно следить за своим здоровьем.
Я продолжаю вести сексуальную жизнь с непостоянными партнерами. Я знакомлюсь с ВИЧ-положительными ребятами. Чувствую себя нормально, болезненных симптомов сейчас нет. Надеюсь дожить до изобретения лекарства.
Меня смущает, что для разных групп положительных есть разные группы поддержки.
Почему все варятся в своем котле, отгораживаясь друг от друга? Какая разница, как вы заразились, если у вас общая проблема?
Большая нагрузка на СПИД-центры, халатность и недостаток финансирования приводят к малому охвату лечением людей с ВИЧ-инфекцией.
Антиретровирусная терапия снижает количество вируса в крови до неопределяемых значений. Люди с неопределяемой вирусной нагрузкой не могут передать вирус другим людям — даже при незащищенном половом контакте. Но в России лишь около 35% пациентов получают антиретровирусную терапию.
«Я частенько занимался сексом под наркотиками. Когда тебя несет, то похуй уже. Я бежал из угнетающей обстановки. Можно сказать, у меня была депрессия.
О ВИЧ я рассказал парочке друзей. Отреагировали нормально. То есть ничего сверхъестественного как будто, буднично. Ответили что-то вроде: “Ты не первый из моих друзей, кто признался в том что у него ВИЧ”.
Рома живет с положительным статусом 4 года. Он из провинциального города с населением 300 тысяч. Живет в дискордантной паре (один партнер ВИЧ-положительный, другой — отрицательный).
«У меня было всего два незащищенных контакта. Но оказалось, что этого достаточно. Получилось так, что они оба не предложили презервативы, а я не настоял. Что может случиться от одного раза?
Я, конечно, поволновался, но утешился тем, для заражения нужно спать со всеми подряд, да еще и во время какой-нибудь оргии, а у меня вообще все чинно и благородно.
К тому моменту я уже сам подозревал неладное, так что морально был готов услышать диагноз. Много чего прочел на форумах про ВИЧ. Так что когда я попал на прием в местный СПИД-центр, у меня в голове уже был набор лекарств, который я хотел попросить. Врач улыбнулась, сказала, что нужно быть проще, и выписала что есть.
Повезло, что лечиться я начал практически сразу. Заразился с примерно в конце ноября, а уже в марте начал принимать терапию. К маю вирусная нагрузка упала до нуля, я смог чувствовать себя здоровым.
Почему-то решил, что я должен рассказать родителям. Это было ошибкой. Мне пришлось долго успокаивать отца, потом я плюнул и соврал. Сказал, что результаты я узнавал по телефону, и они там в больнице что-то напутали. Сказал, что на самом деле я здоров. Отцу было легко в это поверить, потому что он этого желал.
У меня есть партнер. Он, конечно, в курсе.
Мы вместе два года. У меня неопределяемая вирусная нагрузка, а значит, я не могу его заразить. Но я все равно пользуюсь презервативами, хотя иногда он и просит заняться сексом без них.
Какое-то время он переживал, но со временем принял все обстоятельства. Сейчас мы почти не касаемся этой темы.
Я не распространяюсь о своем диагнозе. Почему? Как-то на работе не повышенного интеллекта коллега кричала на весь кабинет, что это все геи несут в массы страдание и СПИД. Что тут скажешь?
Анализы Романа не показали положительный результат сразу после незащищенного контакта из-за периода окна. Период окна — это отрезок времени, когда вирус уже находится в вашем организме, но при этом не определяется через анализы. Обычно они определяют наличие в крови не самого вируса, а антител к нему. Антитела вырабатываются не сразу.
Период окна для ВИЧ-инфекции может длиться до полугода. Поэтому важно сдавать тесты не однократно после потенциально опасного сексуального контакта, а периодически в течение полугода.
Я сдаю тесты регулярно. Иногда через кровь, иногда через слюну. Сдавал я их и после своей пьяной встречи. Результаты были отрицательными. Но период окна коварен. И отрицательные тесты не приносили никакого облегчения.
В России существует проект бесплатного и анонимного экспресс-тестирования.
С помощью слюнного теста в домашних условиях за 20 минут можно узнать свой ВИЧ-статус с высокой степенью вероятности (точность более 99% при отрицательном результате). Получить набор для тестирования вы можете самостоятельно в пунктах получения или встретившись с курьером. Узнать подробнее можно здесь.
Пока Россия отрицает адекватную методологию, не обеспечивает препаратами всех инфицированных и игнорирует секс-просвещение, на Западе распространение получает метод доконтактной профилактики.
Доконтактная профилактика ВИЧ (PrEP) — метод снижения рисков заражения вирусом. Здоровый человек принимает антиретровирусные препараты и тем самым вырабатывает защиту от ВИЧ.
При доконтактной профилактике риск заразиться ВИЧ стремится к нулю, однако она не дает стопроцентной гарантии и не отменяет использование презервативов. Ведь ВИЧ – не единственное заболевание, передающееся половым путем.
— Алексей, Окленд, США.
В России доступность доконтактной профилактики низкая. Врачи ее не практикуют. Месячная упаковка Трувады стоит здесь около 15 тысяч рублей.
Но, принимая препарат в частном порядке, необходимо держать в голове риск побочных эффектов и регулярно проверять функцию почек. Вообще, препарат применяется уже более 10 лет, его побочные эффекты минимальны.
«Мой друг подцепил ВИЧ. Я помог ему принять это и отправил проходить лечение. Я ходил с ним по больницам, и параллельно узнал о доконтактной профилактике. Я решил принимать антиретровирусные препараты, чтобы поддержать друга и себя обезопасить.
Вопрос использования презервативов при доконтактной профилактике становится причиной скептического настроя у некоторых врачей. Они считают такую профилактику вредной, потому что Трувада заставляет некоторых людей чувствовать свою неуязвимость, отказываться от защиты. В результате они получают риск заразиться инфекциями, от которых Трувада не защищает. Но они излечимы.
Кроме доконтактной профилактики ВИЧ, существует и постконтактная профилактика. Метод, который тоже слабо доступен в России.
Постконтактная профилактика — прием антиретровирусных препаратов после сексуального контакта. Обычно он используется, если был случай опасного сексуального поведения или изнасилования.
Постконтактную терапию необходимо начать не позднее 72 часов после опасного секса. Если вы имели опасный сексуальный контакт и существует вероятность инфицирования, позвоните в местный СПИД-центр для консультации. В зависимости от региона, препараты для доконтактной профилактики могут выдать бесплатно. Но это редкость. В большинстве случаев вам порекомендуют самим купить препараты, которые придется принимать 28 дней.
Исследования показывают, что постконтактная терапия снижает риск заражения вич на 86%.
Вчера прошло полгода со времени моего потенциально опасного сексуального контакта. Полгода – это период окна. Я прошел тест, и он был отрицательный. Я здоров. Пока что у меня нет ВИЧ.
Когда в 1981 в США началась эпидемия СПИДа, усилия лидеров гей-движения были направлены прежде всего не на предотвращение распространения болезни, а на скрытие от общественности факта её существования и позиционирование гомосексуализма как совершенно нормального и безопасного образа жизни. Гей-лобби приложило немало усилий чтобы убрать из сознания общественности связь между этой болезнью и гомосексуализмом, но в медицинской литературе секс между мужчинами до сих пор остаётся фактором риска №1. Это неоспоримый факт, что именно гомосексуалисты создали американский резервуар ВИЧ и поддерживают его до сих пор при помощи анального секса и невероятно высокого количества половых партнёров. [1]
Исследование в Сан-Франциско (Bell and Weinberg) показало, что у 28% мужчин-гомосексуалистов было более 1000 сексуальных партнёров, а у 43% — более 500. Другое исследование (Paul Van de Ven et al.) выявило, что типичный гомосексуалист в течение жизни имеет от 101 до 500 партнёров, 16% — от 501 до 1000 партнёров, и 16% — более 1000. [2]
Бортпроводник Гаэтан Дюга, один из главных векторов распространения ВИЧ в США хвастал, что за 10 лет у него было 2500 партнёров. [3] Даже когда ему диагностировали саркому Капоши, и сказали, что его болезнь смертельна и заразна, в течение 3 лет, вплоть до самой смерти, он продолжал незащищённые сексуальные контакты в полутёмных гей-саунах. Вот свидетельство гомосексуалиста, который говорит, что за одну ночь у него было 50 партнёров.
По данным Центра по контролю и профилактике заболеваний США (CDC), число заражений среди гетеросексуалов с каждым годом снижается (на данный момент около 3 000 в год), в то время как среди гомосексуалистов оно остаётся неизменным — около 26 000 в год. [4]
Уровень заражением ВИЧ среди мужчин в США. CDC: HIV Surveillance reports, vol. 27–28,
Учитывая, что в Америке гомосексуалисты составляют лишь 2.3% населения, [5] заражение вирусом ВИЧ среди них случается примерно в 375 раз чаще, чем среди гетеросексуалов. В настоящее время только 9% заражений мужчин в США происходит через гетеросексуальные контакты, в то время как гомосексуалисты, несмотря на относительную малочисленность, ответственны за 67% всех случаев заражения ВИЧ, и за 83% — среди мужчин.
Уровень заражением ВИЧ среди мужчин в США.
Похожая картина наблюдается и в других странах:
По данным Европейского центра профилактики и контроля заболеваний (ECDC), основным способом распространения ВИЧ в Европейской экономической зоне является секс между мужчинами. [6]
Автор книги, посвящённой здоровью МСМ, Стивен Голдстоун сообщает, что каждый второй больной СПИДом гомосексуалист страдает фекальным недержанием. [10] Недавние исследования продемонстрировали, что риск развития анального рака у ВИЧ-инфицированных выше в 28 раз. [11]
По данным Красного креста, опубликованным на сайте Управления по санитарному надзору (FDA) относительно донорства крови, мужчины, имевшие секс с мужчинами после 1977 года, в 60 раз чаще заражены ВИЧ, чем в среднем по популяции, в 800 раз чаще, чем первичные доноры, и в 8000 раз чаще, чем повторные доноры. [12]
Именно из-за повышенного риска заражения ВИЧ и другими инфекциями, в ряде стран, даже самых толерантных, существуют ограничения вплоть до полного запрета на донорство крови, тканей и органов мужчинами, совершающими гомосексуальные контакты. Эти ограничения затрагивают также и женщин, имеющих сексуальные отношения с МСМ.
Гомосексуальный автор и активист борьбы со СПИДом Ларри Крамер сказал в гомосексуальном журнале The Advocate:
Примечания
[1] Jeffrey Satinover. Homosexuality and the Politics of Truth. — Baker Books, 1996-02-01. — 424 с. — ISBN 9781441212931.
[2] Paul Van de Ven, Pamela Rodden, June Crawford, Susan Kippax.A comparative demographic and sexual profile of older homosexually active men // The Journal of Sex Research. — 1997-01-01. — Т. 34, вып. 4. — С. 349–360.
[5] Brian W. Ward, James M. Dahlhamer, Adena M. Galinsky, Sarah S. Joestl.Sexual orientation and health among U.S. adults: national health interview survey, 2013 // National Health Statistics Reports. — 2014-07-15. — Вып. 77. — С. 1–10. — ISSN 2164–8344.
[10] Stephen E. Goldstone. The Ins and Outs of Gay Sex: A Medical Handbook for Men. 1999 — вып. 1. — С. 21 — ISBN: 0440508460
[11] Brandon C. Yarns, Janet M. Abrams, Thomas W. Meeks, Daniel D. Sewell.The Mental Health of Older LGBT Adults // Current Psychiatry Reports. — 2016–6. — Т. 18, вып. 6. — С. 60
[14] Larry Kramer, “Sex and Sensibility,” The Advocate, 1997
Обращаем ваше внимание, что информация, представленная на сайте, носит ознакомительный и просветительский характер и не предназначена для самодиагностики и самолечения. Выбор и назначение лекарственных препаратов, методов лечения, а также контроль за их применением может осуществлять только лечащий врач. Обязательно проконсультируйтесь со специалистом.
Читайте также: