Объявлена смертельная война одной несчастной бедненькой холере

Обновлено: 13.05.2024

Схватка в фейсбуке

Окончившаяся, как это часто бывает в фейсбуке, не приспособленном для истины, стиранием того комментария, который невозможно оспорить.

Косым шрифтом – мой оппонент, прямым – я.

""В Набережных Челнах Высоцкий и Таганка побывали в 1974 году, но народ еще не забыл о событиях 1970-го, когда в стране победившего социализма бушевала эпидемия неожиданной для развитого общества болезни - холеры.

Крым, Кавказ, Каспий, Одесса, Керчь, Волгоград. Тысячи заболевших, сотни тысяч на карантине, были даже смертельные случаи. Газеты об этой эпидемии умалчивали, но для Высоцкого запретных тем не было - и для его слушателей тоже."

Автор текста как-то не в ладах с логикой. Весь народ не забыл (значит знал), но газеты умалчивали. А что должны были делать газеты? Рассказывать каждый день что эпидемия? Кому рассказывать? Народу, который и так знал?

А как народу не знать было, когда в общепитах должны были стоять сосуды с легким раствором кислоты (профилактическое средство) и людям медики о холере говорили (медики, а не писаки). То есть шла работа, а не газетная шумиха, которая никому никакой пользы не приносит. Борьбой с холерой занимались те, кто ей должен был заниматься и боролись они с ней успешно - смертность была в основном только на начальном этапе, когда меры по предотвращению развития эпидемии только начали разворачивать”. (Дмитрий Покров).

Я “Эхо Москвы” (там, в первой в перечне ЯНДЕКСА, оказались слова: “Газеты об этой эпидемии умалчивали, но для Высоцкого запретных тем не было - и для его слушателей тоже”) считаю 5-й колонной. Не мне судить, зачем нужно его Газпрому поддерживать. Может, для имиджа страны. С которого стране что-то материальное тоже капает. Я лично, если случается, с “Эхом” борюсь в меру сил.

Но эта цитата открыла мне неизвестную ранее песню Высоцкого про холеру. Я её послушал и, как почти всегда, стал на сторону Высоцкого. А он песней высмеял практику замалчивания бед. Горько высмеял.

Я же смею считать себя его единомышленником в борьбе за социализм (это когда с каждым днём всё больше самодеятельности за счёт государства вплоть до полного отмирания государства, что и будет уже коммунизмом). Борьбу мы в 1970 проигрывали. Отсюда и трагический героизм идеала Высоцкого: вдруг да что-то всё же случится и спасёмся… “вот-вот и взойдёт”, как он пел в одной песне.

Всё это достаточно глубокие мысли, по-моему. Поэтому я смею думать, что идеал у Высоцкого был подсознательный. У меня – точно. Этому есть свидетельство. Я написал статью (она есть в интернете). Ошибочную. Мне его идеал виделся не как трагический героизм, а как сверхисторический оптимизм (то есть исторический пессимизм). А раз ошибся я с осознаванием, мог ошибаться и он. И тогда я – из сегодня – ценю песню высшим качеством. Подсознательным же идеалом рождена.

А государство, по инерции страшенного противостояния остававшееся тоталитарным (при лжи, мол, даёшь гражданскую активность) я мог – вместе с Высоцким! – считать империей Лжи. И я думал, что оттого, что все тоже так считали, кончится тем, что ложь выплеснут из купели. А ребёнка – неконтрастный строй – оставят.

Это была святая дума.

Но я не считаю возможным теперь её осуждать и тоталитарное государство считать достойным. (При ядерном паритете, считаю, можно было уже начинать кончать с тоталитаризмом.)

А Покров почему-то сейчас считает возможным тоталитаризм 70-го года защищать.

И это не противоречит тому, что я теперь за авторитаризм. Авторитаризм нужен в критический момент истории. У России сейчас – такой. 5-я колона может опять совратить народ на революцию против Путина (а тот – за социальное государство).

Покров же – за революцию теперь.

А по-моему она Россию окончательно убьёт.

Это было стёрто.

Кстати "в общепитах должны были стоять сосуды с легким раствором кислоты (профилактическое средство) и людям медики о холере говорили”.

Я жил тогда в Литве. Никаких растворов кислоты и говорящих медиков на работе не было. В порядке развлечения в одной лаборатории нашего НИИ измеряли радиоактивность воздуха. С сомнительным результатом. Я о холере знал лично только потому, что у меня тогда в Одессе жила та, которая через несколько месяцев стала моей женой.

А когда случилась Чернобыльская катастрофа, то, лишённый сопротивляемости патернализмом тоталитаризма, я повёл на майские праздники дочку и её подружку гулять на природу. Хоть в день катастрофы нас собрал в конце рабочего дня непосредственный начальник, каждый день слушавший польское радио, и предложил нам, придя домой, закрыть окна и фортки и не выходить из дому, рассказав об опасности радиоактивного заражения. Я не придал значения (раз официальные власти молчат).

Хорошо – как-то обошлось…

Можете сами удостовериться, что Высоцкий власть горько осмеял. Горько, потому что власть-то – своя, советов, вроде бы. А… – Слова песни (слушать тут ):

Не покупают никакой еды -

Все экономят вынужденно деньги:

Холера косит стройные ряды, -

Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Закрыт Кавказ, горит “Аэрофлот”,

И в Астрахани лихо жгут арбузы, -

Но от станка рабочий не уйдет,

И крепнут все равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,

Но вера есть, все зиждется на вере, -

Объявлена смертельная война

Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ

Для битвы с новоявленною порчей, -

Но пасаран, холера не пройдет,

Холере - нет, и все, и бал окончен!

Я погадал вчера на даму треф,

Назвав ее для юмора холерой, -

И понял я: холера - это блеф,

Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума,

Себя я ощущаю Гулливером,

И понял я: холера - не чума, -

У каждого всегда своя холера!

Уверен я: холере скоро тлеть.

А ну-ка - залп из тысячи орудий!

Холерики - несдержанные люди.

Надо ли разжёвывать горький сарказм? – Раз находится почти полвека спустя такой коммунист Покров, который, ничтоже сумняшеся, не комментирует, что зря эховцы примазываются к критикану, мол, Высоцкому как к своему… То надо.

Как героически Высоцкий поёт "смыкаются в шеренги”… Казалось бы – соответствует словам: "Холера косит стройные ряды”. Но кто тогда жил, знает, что это – насмешка. В Батуми умер один, в Одессе – пятеро, в Астрахани – 35 ( http://russian7.ru/post/kak-sssr-perezhil-krupneyshuyu-yepidemiyu/ ). Всё. Горечь в том, что нас власть считала за детей неразумных. Поэтому такое столкновение: абсурдное "в Астрахани лихо жгут арбузы” и героическое "Но от станка рабочий не уйдет”…

А это растягивание "все зиждется на вере-е-е-е”…

Кому вера? – Тому, кто нас за детей малых считает и в тугих пелёнках держит…

Эту статью могут комментировать только участники сообщества.
Вы можете вступить в сообщество одним кликом по кнопке справа.

Не все знают, что в 1970 году Советский Союз попал в ситуацию, близкую нынешней. И тем более странно, что опыт ликвидации той эпидемии игнорируется и не вспоминается.

Первые случаи заражения в СССР были выявлены в середине июля 1970 года

В начале августа зараза перекинулась в другие города – Керчь (заразилось более 150 человек), Одесса.

СССР - государство дела, а не слов.

Именно Астрахань, Керчь и Одесса стали эпицентрами борьбы с эпидемией – города были закрыты на ПОЛНЫЙ КАРАНТИН.

Под угрозой оказался весь Крым, где в разгар сезона отдыхали миллионы советских граждан.

Холера в 1970 году прошлась по многим городам Советского Союза: в Волгограде было выявлено 30 заболевших, в Умани -14, Новороссийске – 13, Махачкале - -12. Единичные случаи были выявлены и в других городах СССР: Москве, Ленинграде, Перми, Саратове, Кирове, Тирасполе, Куйбышеве, Кишинёве…

Для борьбы с эпидемией при Минздраве СССР была создана Всесоюзная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия (ВЧПК), имевшая очень широкие полномочия.

Только решительные действия Советской власти помогли в кратчайшие сроки купировать и пресечь распространение страшнейшей заразы.

Вот как вспоминает о том кошмаре одна астраханская газета:

«Астраханцев охватила тогда настоящая паника. По домам ходили бригады медиков в защитной одежде: они выезжали на любой вызов, связанный с кишечным расстройством.
Вскоре в регионе был объявлен карантин. Никто не мог въехать в город или выехать из него. В пик эпидемии, чтобы уехать из Астрахани, нужно было неделю пробыть в обсервации. Под госпитали и изоляторы оборудовали учебные заведения, пионерлагеря, учреждения культуры.

Не менее масштабные мероприятия были развёрнуты в Керчи:

«Как только в Керчи были зафиксированы первые смертельные случаи, вызванные холерой, город и его окрестности были объявлены карантинной зоной. Теперь въехать сюда могли только те лица, которые участвовали в противоэпидемических мероприятиях и имели специальный пропуск. Выезд из города стал возможен также только по пропускам, которые выдавали после так называемой обсервации – не менее чем 5-дневного пребывания в специально созданных медицинских учреждениях (обсерваторах) под строгим контролем со стороны врачей…

Во время эпидемии 1970 года в масштабах всего СССР через обсервацию прошло около 180 тысяч человек.

Непосредственно в Керчи оказалось временно заблокировано около 130 тысяч местных жителей и 30 тысяч приезжих, по разным причинам оказавшихся здесь на момент начала эпидемии. Охрана границ карантинной зоны осуществлялась не только правоохранительными органами, но и армейскими подразделениями.

Для обеспечения карантинных мероприятий на территории Крымского полуострова было привлечено более 9,4 тысячи военнослужащих, 26 вертолетов и 22 сторожевых катера. По периметру керченской карантинной зоны сначала было создано 28 сторожевых постов, но затем их количество пришлось увеличить до 96.

В Крыму, в разгар летнего сезона (поскольку в курортной зоне заболеваний выявлено не было) была произведена массовая эвакуация отдыхающих:

«Выезжающие автотуристы обеспечивались горюче-смазочными материалами и очищенной питьевой водой.

История кошмара 50-летней давности оказалась запечатлена нашим Великим современником – Владимиром Семёновичем Высоцким:

Не покупают никакой еды —
Все экономят вынужденно деньги:
Холера косит стройные ряды,
Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Закрыт Кавказ, "горит" Аэрофлот,
И в Астрахани лихо жгут арбузы.
Но от станка рабочий не уйдёт,
И крепнут всё равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, всё зиждется на вере, —
Объявлена смертельная война
Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ
Для битвы с новоявленною порчей.
Но пасаран! Холера не пройдёт!
Холере — нет! И всё! И бал окончен!

Я погадал вчера на даму треф,
Назвав её для юмора холерой,
И понял я: холера — это блеф,
Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером,
И понял я: холера не чума —
У каждого всегда своя холера!

Уверен я: холере скоро тлеть.
А ну-ка — залп из тысячи орудий!
Вперёд. Холерой могут заболеть
Холерики — несдержанные люди.

Эта песня Высоцкого (лично для меня) только сейчас приобрела совсем другой, актуальный, смысл. Особенно – вторая часть произведения, где говорится о

психологической стороне эпидемии и опасности социальных катаклизмов в результате этого!

Но тогда до крупных народных волнений не дошло (хоть мелкие волнения наблюдались). Надеюсь, не дойдёт и сейчас. Но Великий Поэт знал, о чём писал.

К концу сентября карантин в Астрахани, Керчи и Одессе был снят.

Благодаря жёстким и решительным действиям Советской власти, курируемым из единого властного центра, страна не допустила дальнейшего распространения смертельной эпидемии. Тысячи человеческих жизней были сохранены.

Для решения задач были привлечены все имеющиеся у государства силы, включая армию. И мы видим, что данный опыт был востребован – например, соседним Китаем, который решительными действиями пресёк распространение смертоносного вируса, сведя потери (для полуторамиллиардной страны. ) к минимуму.

Но почему-то путинской России блестящий опыт собственного государства оказался не нужен…