Татьяна жукова вич диссидентка
Обновлено: 15.04.2024
Противники осыпают ее угрозами и проклятиями, называя Доктором Смерть. Она считает, что ведет борьбу против международной мафии, сравнимую по значимости со Сталинградской битвой. Один из главных в России ВИЧ-диссидентов, отрицающих существование СПИДа и заявляющих о международном ВИЧ-заговоре, Ольга Ковех работает в Волгограде врачом-терапевтом.
Как рассказала Ольга Ковех, считающаяся одним из самых главных в России идеологов движения ВИЧ-диссидентов, свою борьбу с врагами она ведет исключительно в нерабочее время. В рабочее она оказывает стандартную медицинскую помощь, так как трудится врачом-терапевтом медпункта на железнодорожном вокзале, где вольнодумство в назначениях не поощряется.
По ее словам, первые сомнения в существовании чумы XX века зародились у нее еще в далеком 90-м году.
— Я училась в Куйбышевском медицинском институте, где очень хорошо преподавали инфекционные болезни, — вспоминает Ольга Ковех. — Одно время у меня даже была мечта стать инфекционистом. Эта специальность для слушателей военно-медицинских факультетов преподавалась на высоком уровне. Требовалось знание ее на пять. У меня и была пятерка. Позже эта базовая подготовка сыграла свою роль: прочитав в начале 90-х брошюрку о том, что СПИДа нет, я ничуть этому не удивилась. Аргументация показалась мне вполне убедительной.
Мировой заговор и внешнее управление
По словам Ольги Ковех, информация о СПИДе начала активно муссироваться в СССР накануне его крушения, когда Министерство здравоохранения агонизирующей страны оказалось уже не в силах бороться с распространением этого мифа.
Личный Сталинград
Специалисты по борьбе со СПИДом, в свою очередь, уверены что деятельность Ольги Ковех крайне опасна, а ее советы могут не только навредить, но и привести к смерти больных.
Как сообщалось ранее, в Санкт-Петербурге 26 сентября возбудили уголовное дело о смерти десятилетней ВИЧ-положительной девочки, приемные родители которой отказывались ее лечить, поскольку не верили в существование вируса иммунодефицита человека. Подробнее читайте: Кто в России склоняет людей к ВИЧ-диссидентству — и кто с ними борется.
ЧАСТЬ 1
Началось все в 2003 г., когда Татьяна была беременна и при обследовании в женской консультации тест на ВИЧ оказался положительным. Татьяна принимала прописанную врачами профилактику антиретровирусным препаратом (ретровир) а также, в течение 2-х месяцев после рождения давала ретровир дочери - см. прикрепленные скрины, все скрины 1 части в альбоме паблика: http://vk.com/album-69659144_192954756 (кликнуть на изображение, если вдруг не видно - увеличить - держа клавишу Сtrl+вращать колесико мышки вперед)
Кроме того, по словам Жуковой, дочери врачами также был прописан бисептол, который она давала до 1 года (по интервью на видео) или до полутора лет (судя по постам на ю-маме), но после давать перестала. Причиной тому, по словам, Татьяны было ухудшение состояния ребенка: анемия, увеличение печени и селезенки, "дисбактериоз", увеличение лимфоузлов. В то же время, когда девочке был примерно год, Таня прочла в местной оренбургской газете статью известного вич-диссидента, иркутского врача-патологоанатома Владимира Агеева "СПИДа нет", нашла его координаты и связалась по телефону. Агеев поддержал женщину, настоятельно рекомендовал ей прекратить давать ребенку препараты, "восстанавливать ребенка натуральными способами" и "ходить к нормальным врачам, которые лечат настоящие заболевания". Татьяна решила последовать этим советам.
. часть 1 (продолжение)
В дальнейшем при обследовании в СЦ по данным ИФА оказалось, что дочь Лиза ВИЧ-инфицирована (см. скрин 1). Тут справедливости ради нужно сказать, то монотерапия зидовудином (ретровиром), к сожалению, не защищает надежно от передачи ВИЧ от матери ребенку, современная профилактика предполагает назначение беременным трех антиретровирусных препаратов. Кроме того, Татьяну родоразрешали естественным путем, тогда как ВИЧ+ мамам показано кесарево сечение. Что касается проблем со здоровьем у ребенка на фоне приема ретровира и бисептола, то, если анемию и проблемы с кишечником можно объяснить приемом ретровира (впрочем, это неоднозначно), то увеличение печени, селезенки и лимфоузлов никак не объясняются приемом препаратов. И причиной этих симптомов было, скорее всего, инфицирование ЦВМ, которое как раз проявляется увеличением печени, селезенки, лимфоузлов, также может быть и анемия и диарея. Сразу оговоримся, что не имея на руках карты ребенка и лабораторного подтверждения ЦМВ-инфекции, теперь говорить о ней можно лишь предположительно, тем не менее, ряд симптомов, имевшихся тогда у Лизы, в побочные эффекты ретровира и бисептола, совершенно очевидно, не вписываются, но могут вписываться в симптомы ЦМВ-инфекции.
Сейчас трудно однозначно сказать, что конкретно сыграло свою роль в приверженности Татьяны диссидентским идеям: статья Агеева, проблемы со здоровьем о дочери или негативный опыт, полученный в роддоме (см. скрин 2), но, как бы там ни было, позиция сформировалась.
Цитата:
"Меня уже никакой ложью не испугаешь.Я закаленная мамаша. Самое главное это отказ от лечения АЗТ - это отказ в письменной форме и заверенный печатями,при чем все копии этого документа.Но сначала советую забрать потихоньку из больницы карточку свою,чтоб на будущее были доказательства проведенного лечения АЗТ.Я вышла на тропу войны и никогда не пойду уже на мировую - это исключено.Такие вещи не прощаются!Когда я родила,мне запретили ребенка кормить грудью.У меня молоко рекой лилось,а я пила таблетки,чтоб его остановить.Это ИДЕОТИЗМ. А ребенка между тем поили АЗТ.Какой же будет гемоглобин у ребенка и все остальное. Это преступление и я буду мстить "врачам" за это"
регионального Центра по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями Минздрава РФ.
В Санкт-Петербурге 26 сентября возбудили
уголовное дело о смерти десятилетней ВИЧ-положительной девочки, приемные родители которой отказывались ее лечить, поскольку не верили в существование вируса иммунодефицита человека. В Тюмени судили
женщину, которая также отказывалась лечить свою дочь — трехлетняя девочка умерла летом 2017 года. Всего, по сведениям активистов, за последние три года в России умерли больше 60 ВИЧ-диссидентов и их детей. Журналист Павел Мерзликин разыскал тех, кто вдохновляет ВИЧ-положительных на отказ от лечения, — и тех, кто борется с этим явлением.
Доктор Смерть
СПИДомафия
Даня Старцев родился 17 апреля 2003 года от ВИЧ-положительной матери Полины. Женщина не очень верила в болезнь, но вплоть до родов все-таки принимала антиретровирусные препараты; в младенчестве Даня тоже получал лекарства. Когда мальчику было два года, врачи его обследовали — и не обнаружили ВИЧ. Вплоть до лета 2013-го больших проблем со здоровьем у Дани не наблюдалось — он рос и развивался вполне нормально, ходил в обычную челябинскую школу и не испытывал больших проблем со здоровьем. Однако в августе у мальчика начал болеть живот, поднялась температура. Родители обратились к педиатрам в частные медицинские центры; там сказали, что у мальчика паразит — печеночный сосальщик.
Несмотря на поставленный диагноз и начало лечения, состояние Дани не улучшалось; 26 сентября его увезли в реанимацию детской больницы прямо с приема в частном медицинском центре. В больнице сделали тест на ВИЧ, поскольку у ребенка были характерные клинические признаки инфекции: истощение, молочница во рту, признаки поражения головного мозга. Тесты оказались положительными, Дане поставили диагноз — ВИЧ-инфекция.
Родители фактически обвиняли врачей в том, что те сделали ребенка инвалидом. Когда сын находился в больнице, Маркеловы пробовали написать отказ от терапии, однако врачи уведомили их, что с учетом тяжелого состояния ребенка они имеют право лечить его и без их согласия. Маркеловы пытались втайне от врачей не давать сыну выписанные препараты, но это заметили — и в дальнейшем лекарства давал только медперсонал.
Подобные советы по лечению Ковех давала как минимум нескольким десяткам ВИЧ-диссидентов. Как минимум пятеро из них погибли, точное число умерших неизвестно.
В итоге врачам все-таки удалось спасти Лизу Жукову от смерти и начать терапию от ВИЧ, но для этого понадобилось вмешательство прокуратуры и органов опеки. Позднее Татьяна Жукова исчезла из ВИЧ-диссидентских сообществ, хотя до этого даже снималась вместе с дочкой в пропагандистских фильмах движения, уверяя, что ничего плохого из-за отрицания вируса иммунодефицита не случится.
Тридцать переубеждений. Врач Татьяна Голосова переубеждает ВИЧ-диссидентов.
Татьяна Голосова, как и Ковех, — дипломированный практикующий врач. Она училась в Медицинском университете имени Пирогова, сейчас работает в одной из клинических больниц Москвы; специализируется на ультразвуковой диагностике и гематологии. Вне работы Татьяна увлекается театром, балетом и некрополистикой — изучением и сохранением кладбищ.
Состояние ее друга тем временем ухудшалось; он впал в кому, а через неделю умер. Анализы показали, что к смерти привел именно ВИЧ.
За три года работы активистам удалось переубедить примерно 30 человек, не веривших в существование вируса. Обычно активисты просто скидывали им ссылку на свое сообщество, где люди читали профессиональные медицинские тексты о ВИЧ и СПИДе. Завязывалась дискуссия, постепенно диссиденты начинали общаться с ВИЧ-положительными, принимающими антиретровирусные препараты; так они убеждались в их пользе и начинали сами принимать лекарства.
Кладбище Ковех
Многие из переубежденных, когда еще были ВИЧ-диссидентами, общались с Ольгой Ковех. Врачей, отрицающих ВИЧ, в России не так много, и диссиденты передавали ее контакты друг другу в качестве авторитетного советчика и специалиста, который может помочь с лечением.
Для решения вопроса о возбуждении уголовного дела весной 2017 года прокуратура обратилась в Военный следственный отдел по Власихинскому гарнизону. Сама Ковех пояснила, что история с прокурорской проверкой ограничилась допросом.
Свою роль в смертях больных, включая Даню Маркелова, Ковех отрицает и сейчас, отмечая, что ответственность лежит на лечащих врачах, самих погибших и тех, кто устроил всемирный заговор вокруг ВИЧ. Ковех уверена: людей убивает терапия, а не ее отсутствие. Официальная статистика говорит об обратном: люди с ВИЧ, принимающие терапию, живут почти столько же, сколько абсолютно здоровые, но Ковех настаивает, что это манипуляция с цифрами.
Ради людей и истины
Российское законодательство не предусматривает наказания для рядовых ВИЧ-диссидентов, которые утверждают, что вируса не существует. Однако такой закон может появиться — сейчас он разрабатывается в Минздраве. Если инициативу чиновников одобрят, любая форма пропаганды отказа от лечения будет наказываться штрафом. Его точный размер пока не установлен. Кроме того, законопроект предполагает принудительное лечение ребенка на любой стадии ВИЧ (сейчас это возможно либо по решению суда, либо на критических стадиях заболевания).
Тем временем, пока закон не принят, Ольга Ковех продолжает консультировать ВИЧ-диссидентов, а те продолжают умирать. Именно к ней обращалась за советами еще одна ВИЧ-диссидентка: жительница Тюмени отказалась лечить свою живущую с ВИЧ дочь, не веря в существование болезни. В июле 2017 года трехлетняя девочка умерла, не получив препаратов, а ее мать пошла под суд за причинение смерти по неосторожности.
В дополнение — новость от 4 декабря 2017:
"Доктора-смерть" уволили с работы.
По указанию компании "РЖД-Медицина" из медицинского пункта на железнодорожном вокзале Волгоград-1 уволена Ольга Ковех. Её называют "доктор-смерть". Такое прозвище придумали активисты, которые борются с движением ВИЧ-диссидентства, то есть с отрицателями ВИЧ.
Ольга Ковех утверждает, что ВИЧ — это миф и лечиться ВИЧ-инфицированным не надо (активисты составили целый сборник её цитат на эту тему в соцсетях).
Тенденции
Мать года
Тот редкий случай, когда жалеешь об отсутствии карательной психиатрии. Эта женщина абсолютно больна.
ВИЧ-Диссидентки убили собственного ребенка
Очередная трагедия связанная с так называемыми ВИЧ-диссидентами произошла в Кемеровской области. После длительных мучений в реанимации скончалась 2,5 летняя Доминика Дубовик.
Её мать Ксения Дубовик и бабушка Светлана Столбцова являются ВИЧ - диссидентками. Терапию, по классике жанра, Ксения во время беременности не принимала, а терапию, которую давали ребенку в роддоме, по ее же словам, спускала в унитаз.
После того как в феврале 2021 года Доминика, в очередной раз в тяжелом состоянии, попала в больницу, органы опеки наконец-то решили оградить ребёнка от губительного воздействия матери. Ребенка передали бабушке, которая также была диссиденткой.
В итоге ребенок получала лечение лишь в больнице, а дома лекарства смывались в унитаз. Вечером 23 июня Доминику в тяжелом состоянии привезли в больницу, спустя трое суток ее сердце перестало биться.
Ксения была героиней одного из выпусков передачи "Мужское и Женское".
Всем ВИЧ и Covid диссидентам посвящается!
ВИЧ-диссиденты
Эта история случилась сегодня.
К моим рабочим обязанностям относится оформление инвалидности людям с инфекционными заболеваниями. Чаще всего это ВИЧ-инфекция.
Вот и сегодня на прием пришел молодой мужчина. Пришел с матерью, которая практически все говорила за него. Пришли они с целью оформления группы инвалидности по ВИЧ-инфекции.
Из предоставленной справки от СПИД-центра я узнала, что пациент отказывается принимать АРТ. А прием АРТ - это обязательное условие оформления инвалидности. Оно как бы и логично - зачем государству содержать человека, который отказывается от лечения, да еще и бесплатного.
Пациент, к слову, мне знаком. Он был у меня на приеме год назад - тогда его беспокоили высыпания во рту. Высыпания оказались проявлениями кандидоза, который частенько бывает у ВИЧ-инфицированных. Тогда это был вполне бодрый, весёлый и активный человек. АРТ он тогда тоже отказывался принимать. Уровень СД4 - главных иммунных клеток - у него тогда был около 350. У здорового человека минимум 500.
Сегодня же на приеме был человек, практически не способный передвигаться и говорить. По словам матери, он не мог пройти и ста метров, поэтому она везде ходила с ним. А еще у него нарушилась речь и стали возникать судороги. Очевидно, началось поражение мозга. Что и неудивительно - уровень СД4 у него опустился до 5 клеток. В 100 раз меньше, чем должно быть.
В таком состоянии человек может умереть от обычного ОРВИ. Но АРТ пациент принимать все так же отказывается. Он не верит, что у него ВИЧ-инфекция. А плохо ему потому, что у него много болезней. Каких - не говорит.
Но. Не веря в ВИЧ-инфекцию, он все же идет оформлять инвалидность по ВИЧ-инфекции.
Я не буду рассуждать, какие у него мотивы, во что он верит и не верит. Его мать уже тоже смирилась, что сыну осталось недолго. Переубедить его невозможно.
В Тюмени судят женщину, которая также отказывалась лечить свою дочь — трехлетняя девочка умерла летом 2017 года. Всего, по сведениям активистов, за последние три года в России умерли больше 60 ВИЧ-диссидентов и их детей.
Доктор Смерть
СПИДомафия
Даня Старцев родился 17 апреля 2003 года от ВИЧ-положительной матери Полины. Женщина не очень верила в болезнь, но вплоть до родов все-таки принимала антиретровирусные препараты; в младенчестве Даня тоже получал лекарства. Когда мальчику было два года, врачи его обследовали — и не обнаружили ВИЧ. Вплоть до лета 2013-го больших проблем со здоровьем у Дани не наблюдалось — он рос и развивался вполне нормально, ходил в обычную челябинскую школу и не испытывал больших проблем со здоровьем. Однако в августе у мальчика начал болеть живот, поднялась температура. Родители обратились к педиатрам в частные медицинские центры; там сказали, что у мальчика паразит — печеночный сосальщик.
Несмотря на поставленный диагноз и начало лечения, состояние Дани не улучшалось; 26 сентября его увезли в реанимацию детской больницы прямо с приема в частном медицинском центре. В больнице сделали тест на ВИЧ, поскольку у ребенка были характерные клинические признаки инфекции: истощение, молочница во рту, признаки поражения головного мозга. Тесты оказались положительными, Дане поставили диагноз — ВИЧ-инфекция.
Родители фактически обвиняли врачей в том, что те сделали ребенка инвалидом. Когда сын находился в больнице, Маркеловы пробовали написать отказ от терапии, однако врачи уведомили их, что с учетом тяжелого состояния ребенка они имеют право лечить его и без их согласия. Маркеловы пытались втайне от врачей не давать сыну выписанные препараты, но это заметили — и в дальнейшем лекарства давал только медперсонал.
Подобные советы по лечению Ковех давала как минимум нескольким десяткам ВИЧ-диссидентов. Как минимум пятеро из них погибли, точное число умерших неизвестно.
В итоге врачам все-таки удалось спасти Лизу Жукову от смерти и начать терапию от ВИЧ, но для этого понадобилось вмешательство прокуратуры и органов опеки. Позднее Татьяна Жукова исчезла из ВИЧ-диссидентских сообществ, хотя до этого даже снималась вместе с дочкой в пропагандистских фильмах движения, уверяя, что ничего плохого из-за отрицания вируса иммунодефицита не случится.
Тридцать переубеждений
Татьяна Голосова, как и Ковех, — дипломированный практикующий врач. Она училась в Медицинском университете имени Пирогова, сейчас работает в одной из клинических больниц Москвы; специализируется на ультразвуковой диагностике и гематологии. Вне работы Татьяна увлекается театром, балетом и некрополистикой — изучением и сохранением кладбищ.
Состояние ее друга тем временем ухудшалось; он впал в кому, а через неделю умер. Анализы показали, что к смерти привел именно ВИЧ.
За три года работы активистам удалось переубедить примерно 30 человек, не веривших в существование вируса. Обычно активисты просто скидывали им ссылку на свое сообщество, где люди читали профессиональные медицинские тексты о ВИЧ и СПИДе. Завязывалась дискуссия, постепенно диссиденты начинали общаться с ВИЧ-положительными, принимающими антиретровирусные препараты; так они убеждались в их пользе и начинали сами принимать лекарства.
Кладбище Ковех
Многие из переубежденных, когда еще были ВИЧ-диссидентами, общались с Ольгой Ковех. Врачей, отрицающих ВИЧ, в России не так много, и диссиденты передавали ее контакты друг другу в качестве авторитетного советчика и специалиста, который может помочь с лечением.
Свою роль в смертях больных, включая Даню Маркелова, Ковех отрицает и сейчас, отмечая, что ответственность лежит на лечащих врачах, самих погибших и тех, кто устроил всемирный заговор вокруг ВИЧ. Ковех уверена: людей убивает терапия, а не ее отсутствие. Официальная статистика говорит об обратном: люди с ВИЧ, принимающие терапию, живут почти столько же, сколько абсолютно здоровые, но Ковех настаивает, что это манипуляция с цифрами.
Ради людей и истины
Российское законодательство не предусматривает наказания для рядовых ВИЧ-диссидентов, которые утверждают, что вируса не существует. Однако такой закон может появиться до конца 2017 года — сейчас он разрабатывается в Минздраве. Если инициативу чиновников одобрят, любая форма пропаганды отказа от лечения будет наказываться штрафом. Его точный размер пока не установлен. Кроме того, законопроект предполагает принудительное лечение ребенка на любой стадии ВИЧ (сейчас это возможно либо по решению суда, либо на критических стадиях заболевания).
Тем временем, пока закон не принят, Ольга Ковех продолжает консультировать ВИЧ-диссидентов, а те продолжают умирать. Именно к ней обращалась за советами еще одна ВИЧ-диссидентка: жительница Тюмени отказалась лечить свою живущую с ВИЧ дочь, не веря в существование болезни. В июле 2017 года трехлетняя девочка умерла, не получив препаратов, а ее мать пошла под суд за причинение смерти по неосторожности.
Фото: Егор Алеев / ТАСС
Как сообщалось ранее, следственными органами СКР по Санкт-Петербургу по результатам доследственной проверки, проведенной по факту наступления смерти 26 августа 2017 года в детской больнице ВИЧ-инфицированной 10-летней девочки, возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст.109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности). Подробнее читайте: В Санкт-Петербурге возбудили уголовное дело из-за смерти дочери ВИЧ-диссидентов.
Читайте также: