Вич доказательства в суде

Обновлено: 17.04.2024

Порядок получения показаний свидетелей регламентирован ст. 69, 70, 170, 177 ГПК РФ, ст. 88 АПК РФ.

В зависимости от того, по инициативе какой стороны в суд были приглашены свидетели, различают свидетелей со стороны истца и свидетелей со стороны ответчика.

Свидетелю сначала предлагается в свободной форме рассказать об известных ему фактических обстоятельствах, что вытекает из смысла ч. 2 ст. 177 ГПК РФ. Первой свидетелю задает вопрос та сторона, по инициативе которой он приглашен, затем остальные участники процесса. Судья в гражданском судопроизводстве может задавать вопросы в любое время (ст. 69 ГПК РФ).

Вопросы, как правило, ставятся уточняющего характера относительно свободного рассказа. Не должны задаваться наводящие вопросы, а также вопросы, требующие оценочных суждений, мнений, предположений. Запрет задавать наводящие вопросы содержится в ч. 2 ст. 189 УПК РФ. Это правило распространяется и на гражданский (арбитражный) процесс.

В гражданском процессе правовые основания и порядок допроса свидетелей регламентированы более детально, нежели в арбитражном. Это обусловлено несколькими обстоятельствами. Во-первых, обязательностью документарной формы закрепления отношений хозяйствующих субъектов. Во-вторых, законодательным ограничением использования свидетельских показаний как источника доказательственной информации при доказывании определенных обстоятельств. Согласно ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны в случае спора права ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства. Статья 68 АПК РФ предусматривает, что обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут быть подтверждены другими доказательствами. Кроме того, закон в ряде случаев прямо устанавливает средство доказывания того или иного обстоятельства (например, в соответствии со ст. 720 ГК РФ при возникновении между заказчиком и подрядчиком спора по поводу недостатков в выполненной работе или их причин должна быть назначена экспертиза).

Закон прямо предусматривает случаи использования свидетельских показаний в арбитражном процессе. В соответствии с ч. 2 ст. 88 АПК РФ арбитражный суд по своей инициативе может вызвать в качестве свидетеля лицо, участвовавшее в составлении документа, исследуемого судом как письменное доказательство, либо в создании или изменении предмета, исследуемого судом как вещественное доказательство. Непроведение допроса в качестве свидетелей лиц, например, подписавших документы, может быть одним из оснований для отмены судебного решения.

Свидетелю со стороны истца задаются вопросы, относящиеся к фактическим обстоятельствам, подтверждающим исковые требования. Например, при рассмотрении наследственного спора свидетелю, который, будучи соседом, был очевидцем заботы истца по отношению к наследодателю, могут быть заданы вопросы: какие отношения были между истцом и наследодателем при жизни последнего, в какой форме проявлялась забота истца, как часто его посещал истец и т.п.

Свидетелю со стороны ответчика задаются вопросы, относящиеся к фактическим обстоятельствам, подтверждающим его возражения. Например, если продолжить предыдущую ситуацию, свидетелю со стороны ответчика, родственнику наследодателя, логично будет задать следующие вопросы: было ли ему известно о взаимоотношениях наследодателя и истца, почему наследодатель в своем завещании мог обойти истца и т.п.

Допрос свидетеля, как правило, носит последовательный перекрестный характер. Как отмечалось ранее, он может быть неоднократным, т.е. повторным, дополнительным, сочетаться с предъявлением для опознания лиц, предметов. Может быть проведен шахматный допрос, который целесообразно практиковать при даче противоречивых показаний разными свидетелями, свидетелями и сторонами, свидетелями и другими участниками процесса.

Допрос свидетелей в гражданском (арбитражном) судопроизводстве имеет свои психологические особенности, которые заключаются прежде всего в том, что в условиях гласного судебного разбирательства свидетели должны давать показания по истечении довольно продолжительного времени с момента произошедших событий.

Важнейшими факторами, определяющими достоверность свидетельских показаний, являются: а) способность свидетеля правильно и точно воспринимать наблюдаемые им явления; б) длительность сохранения воспринятого в памяти; в) способность правильно воспроизводить то, что он запомнил. В задачу допроса входит выяснение всех перечисленных факторов для учета их при допросе свидетеля по существу и оценки его показаний.

Необходимо еще раз напомнить, что на правильность и остроту восприятия человеком происходящего явления оказывают влияние субъективные (физическое и психическое состояние в момент восприятия, склонность к внушению и самовнушению, приспособленность органов чувств к действующим на них раздражителям) и объективные (внешние обстоятельства) факторы.

Нужно учитывать и такое свойство человеческой памяти, как забывание, которое зависит от многих причин, в частности от таких явлений, как: а) проактивное торможение, когда забывание события активизируется предшествующей деятельностью, действиями данного лица; б) ретроактивное торможение, когда на предыдущее событие наслаиваются последующие. Это обусловливает необходимость оказывать психологическое воздействие на указанных свидетелей, чтобы побудить их вспомнить забытые ими факты, обстоятельства, имеющие значение для рассматриваемого дела. Задаваемые вопросы должны быть построены таким образом, чтобы каждый предыдущий вопрос подготавливал последующий, а каждый последующий становился бы логическим продолжением предыдущего, чтобы ответы допрашиваемого воссоздавали полную картину того события, которое он воспринимал.

На показания свидетелей определенное психологическое воздействие в условиях судебного заседания оказывает реакция присутствующей в зале публики. Допрашиваемый всегда думает о возможной реакции зала на его показания, переживает ее. Реакция зала способна сбить допрашиваемого с процесса припоминания, воспроизведения интересующего суд события; она может резко изменить его психологическое состояние. Поэтому рекомендуется особенно осторожно и продуманно ставить вопросы свидетелям, так, чтобы уже сам вопрос не содержал эмоциональной нагрузки, например, не вызывал смеха, веселого оживления в зале, что может восприниматься допрашиваемым как насмешка над ним.

Основными задачами тактики допроса свидетелей являются:

- получение точной и четкой информации об известных им фактах, относящихся к предмету доказывания,

- разоблачение ложных показаний.

Решить эти задачи в рамках процесса довольно сложно в силу следующего:

- ограниченных временных рамок;

- возможности проверки правдивости показаний средствами, которыми располагают субъекты доказывания и судья по материалам данного дела.

В судебной практике свидетель вызывается в суд для того, чтобы подтвердить какое-то зафиксированное в деле обстоятельство. Поэтому допрос свидетеля в процессе обычно занимает 10 – 15 минут.

Работа со свидетелем в суде в рамках современного гражданского (арбитражного) законодательства может существенно совершенствоваться за счет включения в допрос других средств доказывания аналогично тому, как это делается в уголовном процессе (например, проведение предъявления для опознания). Кроме того, в рамках допроса вполне может быть осуществлен судебный эксперимент. В отношении этих средств доказывания в криминалистике подробно разработаны тактические приемы их проведения.

В ситуациях, когда показания свидетелей расплывчаты, неконкретны или противоречат другим источникам информации, очень важно именно в процессе допроса использовать другие средства доказывания для уточнения обстоятельств и проверки правдивости показаний. Если достоверность таких показаний другими средствами проверить невозможно, суд не должен принимать их в качестве доказательств.

Практически допрос свидетеля в суде должен представлять собой комплексное средство доказывания, объединяющее непосредственный опрос допрашиваемого в его различных формах и другие судебные действия, предпринимаемые в рамках допроса, и оценку всей получаемой информации, относящейся к предмету доказывания.

В ходе процесса судебная ситуация может меняться, причем иногда непредвиденным образом, как это имеет место в двух случаях:

- кто-то из участников процесса меняет свои показания относительно тех, которые прогнозировались до судебного разбирательства или уже в процессе судебного разбирательства;

- сторона или другое лицо, участвующее в деле (например, третье лицо, прокурор), заявляет ходатайство о новом источнике информации – о допросе ранее не заявленного свидетеля.

В этих случаях лицо, меняющее свои показания, и так называемый новый свидетель должны допрашиваться особенно тщательно.

В первом случае выясняются причины, мотивы изменения показаний. Важно установить, какие показания (прежние или измененные) правдивы. Измененные показания сопоставляются с другими доказательствами по делу. Если необходимо, должны проводиться повторные допросы других свидетелей, применяться комментирование показаний и другие тактические средства. В случае если прежние показания свидетеля были противоречивы и не подтверждались другими средствами доказывания, а измененные более логичны и вписываются в общую картину фактических обстоятельств, им отдается предпочтение.

Бывает, что свидетель меняет свои показания, так как ранее не осознавал всей ответственности и последствий дачи ложных показаний.

Однако если свидетель меняет свое представление о фактах по существу, ему следует задавать уточняющие вопросы, требующие подробного описания тех моментов, о которых он свидетельствует. Если описание подробностей подтверждается другими доказательствами, это свидетельство в пользу правдивости измененных показаний. Если же показания противоречат другим доказательствам по делу, суд не должен их принимать.

При рассмотрении дел в гражданском (арбитражном) судопроизводстве ответственность за лжесвидетельство возможна только при даче показаний об обстоятельствах, от которых может зависеть решение по иску, жалобе или заявлению. Если заведомо искажаются несущественные факты, от которых не зависит исход дела, это не образует состава преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Горшкова В.В.,

судей Романовского С.В. и Киселёва А.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Аверьянова С.П. к государственному учреждению здравоохранения "Липецкий областной центр по борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями" и государственному учреждению здравоохранения "Липецкая городская больница N . "Липецк-Мед" о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Аверьянова С.П. на решение Октябрьского районного суда г. Липецка от 21 августа 2015 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 2 ноября 2015 г.,

заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В., выслушав объяснения представителей Аверьянова С.П. Попова С.А., Соколова Д.В., Шелудько А.С., просивших жалобу удовлетворить, представителя ГУЗ "Липецкая городская больница N . "Липецк-Мед" Немцовой А.С., представителя Управления здравоохранения Липецкой области Васильевой Н.В., просивших в удовлетворении жалобы отказать, установила:

Аверьянов С.П. обратился в суд с иском к государственному учреждению здравоохранения "Липецкий областной центр по борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями" (далее - СПИД-Центр), государственному учреждению здравоохранения "Липецкая городская больница N . "Липецк-Мед" (далее - больница) о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Решением Октябрьского районного суда г. Липецка от 21 августа 2015 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 2 ноября 2015 г., в удовлетворении иска отказано.

В кассационной жалобе Аверьянов С.П. просит отменить названные судебные акты.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 27 мая 2016 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, объяснения относительно кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Суд второй инстанции поддержал позицию районного суда.

С выводами суда апелляционной инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.

В тот же период времени кровь на анализ была взята у поступившего в больницу ВИЧ-инфицированного Р. однако в Центр образец для исследования не поступил.

Судом установлено, что ошибочный диагноз был поставлен истцу не в результате ложноположительного тестирования, а вследствие поступления на исследование не принадлежащего истцу образца крови, маркированного его фамилией.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 данного Кодекса.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", установленная указанной нормой презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должны представить сами ответчики.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что не доказана вина сотрудников больницы или СПИД-Центра, неправильные или некомпетентные действия которых привели к постановке ошибочного диагноза, нарушив нормы материального права и необоснованно возложив обязанность по доказыванию вины ответчиков на истца.

В то же время в соответствии с положениями статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации именно на ответчиков должна была быть возложена обязанность представить доказательства отсутствия вины медицинских учреждений в совершении действий, выразившихся в маркировке контейнера с сывороткой крови, не принадлежащей истцу и содержащей ВИЧ-инфекцию, фамилией "Аверьянов".

Тем самым суд апелляционной инстанции допустил существенное нарушение норм материального и процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя.

При таких обстоятельствах апелляционное определение подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

Председательствующий

Горшков В.В.

Судьи

Романовский С.В.

Киселёв А.П.

Обзор документа

Гражданин, которому ошибочно поставили диагноз (ВИЧ-инфекция), хотел получить компенсацию морального вреда. Но ему отказали, так как вина конкретных сотрудников медучреждений не доказана.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ с таким подходом не согласилась.

Ошибочный диагноз был поставлен не в результате ложноположительного тестирования, а вследствие поступления на исследование не принадлежащего истцу образца крови, маркированного его фамилией.

Ответственность за вред возлагается на его причинителя, если он не докажет отсутствие своей вины.

Таким образом, именно ответчики должны были доказать отсутствие вины в совершении указанных действий. Суд необоснованно возложил на истца обязанность по доказыванию вины ответчиков.

Для просмотра актуального текста документа и получения полной информации о вступлении в силу, изменениях и порядке применения документа, воспользуйтесь поиском в Интернет-версии системы ГАРАНТ:

Сложные вопросы гражданского судопроизводства исследует Верховный суд РФ в четвертом в текущем году 190-страничном обзоре судебной практики (об анализе практики экономической и административной коллегий ВС читайте в материалах Legal.Report ВС обобщил арбитражную практику последних месяцев и ВС разрешил судиться за списание долгов).

В разделе, касающемся практики судебной коллегии по гражданским делам, анализируется разрешение споров, возникающих в связи с защитой права собственности и других вещных прав; возникающих из обязательственных отношений; споров в сфере страхования вкладов; споров, связанных с реализацией жилищных прав; споров, связанных с содержанием общего имущества в многоквартирном доме; споров, связанных с трудовыми, социальными и пенсионными отношениями; процессуальных вопросов.

Так, по поводу одного из дел ВС отмечает, что ответственность за причинение морального вреда возлагается на лицо, причинившее вред. Доказать отсутствие вины в причинении морального вреда обязан причинитель вреда.

А. обратился в суд с иском к областному центру по борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями (далее – СПИД-Центр), городской больнице о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 млн руб.

Кроме того, несмотря на результаты повторного анализа, подтвердившие факт ошибки при постановке диагноза, домой к истцу в его отсутствие пришли сотрудники СПИД-Центра, сообщившие его отцу, что целью визита является контроль состояния истца, больного ВИЧ-инфекцией. Разговор состоялся на лестничной площадке, в результате чего свидетелями этого стали соседи. На протяжении всего времени с момента извещения по телефону о заболевании истец испытывал сильные нравственные страдания.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции исходил из того, что представленными доказательствами не установлена вина конкретных сотрудников медицинских учреждений, неправильные или некомпетентные действия которых привели к постановке ошибочного диагноза при проведении анализа крови истца. Обстоятельства забора крови у истца и у проходившего в больнице в тот же период времени лечение ВИЧ-инфицированного больного Р. исключают возможность подмены контейнеров с кровью. Факта наличия в имеющемся в СПИД-Центре контейнере с надписью фамилии истца А. сыворотки крови, содержащей ВИЧ-инфекцию, недостаточно для возложения на ответчиков гражданско-правовой ответственности по компенсации морального вреда, поскольку вина медицинских работников достоверно не установлена, а первоначальной постановкой ошибочного диагноза какой-либо фактический вред жизни или здоровью истца причинен не был. Истец перенес нравственные страдания в результате доведения до него информации о возможном присутствии в его организме ВИЧ-инфекции.

Суд второй инстанции поддержал позицию районного суда.

Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ с выводами суда апелляционной инстанции не согласилась по следующим основаниям.

Судом установлено, что медицинскими работниками больницы у истца был произведен забор крови, направленной для проведения исследований на наличие ВИЧ-инфекции в СПИД-Центр. Контейнер с сывороткой крови, в которой СПИД-Центром выявлена ВИЧ-инфекция, был маркирован фамилией истца, однако последующие анализы наличие у А. соответствующего заболевания не подтвердили. Ошибочный диагноз был поставлен истцу не в результате ложноположительного тестирования, а вследствие поступления на исследование не принадлежащего истцу образца крови, маркированного его фамилией.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 и ст. 151 данного Кодекса. Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ст. 151 ГК РФ).

Статьей 1064 ГК РФ установлено, что ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

В силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. В соответствии с ч. 2 данной статьи суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В то же время в соответствии с положениями ст. 1064 ГК РФ именно на ответчиков должна была возлагаться обязанность представить доказательства отсутствия вины медицинских учреждений в совершении действий, выразившихся в маркировке контейнера с сывороткой крови, не принадлежащей истцу и содержащей ВИЧ-инфекцию, фамилией истца.

С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отменила состоявшееся по делу апелляционное определение, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (определение № 77-КГ 16-3; читайте об этом деле в материале Legal.Report здесь).

Заражение ВИЧ-инфекций может грозить вполне реальным уголовным наказанием, особенно если оно произошло в тот момент, когда преступник знал о своем статусе или же это было лицо, которое исполняло свои обязанности халатным образом. В России данное заболевание имеет широкое распространение и ответственность за заражение ВИЧ-инфекций регламентирована 122 статьей Уголовного кодекса Российской Федерации. С точки зрения законодательства нашего государства включение заражения опасным заболеванием в состав уголовного кодекса позволит снизить заболеваемость и предупредить ее во многих случаях.

Если рассматривать общественно-опасное деяние с точки зрения законодательных норм, то за его совершение гражданину может грозить два основных вида ответственности.

Это, прежде всего, административная и уголовная ответственность. При административной ответственности назначается штраф, а при уголовной исправительные, обязательные работы, лишение свободы. Если общественно-опасное деяние было совершено в отношении несовершеннолетнего гражданина, то тогда меры уголовной ответственности только ужесточаются.

Получить уголовный срок можно только в том случае, когда человек сознательно с прямым умыслом заражал других людей ВИЧ-инфекцией. То есть он имел диагностированное заболевание, знал о его наличии и тем не менее вступал в половую связь. Лишение свободы может быть назначено в этом случае на срок от трех до восьми лет. Сама статья 122 Уголовного кодекса Российской Федерации состоит из четырех частей. В каждой части описываются санкции уголовного характера за конкретные случаи заражения ВИЧ-инфекцией. Помимо уголовного наказания могут быть назначены исправительные, обязательные работы, запрет на занятия определенной трудовой деятельностью.

Первые части статьи – это поставление в опасность заражения ВИЧ-инфекцией и совершение противоправного деяния в отношении другого человека, когда заражение заболеванием осуществляется умышленным образом.

Третья часть статьи 122 Уголовного кодекса Российской Федерации гласит о наказании, применяемом для лиц, которые допустили заражение ВИЧ-инфекцией при осуществлении своих обязанностей. И она относится к действиям в виде халатности медицинских сотрудников. Под халатность попадают не только действия медиков, но и представителей тату-салонов, косметологических кабинетов. При этом лица, занимающиеся такой деятельностью могут и не быть сами носителями заболевания.

Они просто могут способствовать заражению в следующих случаях:

Плохая и некачественная обработка медицинского, хирургического, лабораторного оборудования;
Пренебрежение пользованием техникой безопасности при работе с опасными биологическими материалами;
Повторное применение одноразовых игл, шприцов, скальпелей;
Неправильная подготовка анализов при сборе у граждан биологического материала;
Невнимательность при маркировке анализов или неверная интерпретация полученных лабораторных результатов.

На основании причин, приведенных выше можно судить о халатности и лица, которые оказывают медицинские, косметологические, уходовые услуги могут понести уголовную ответственность за заражение.

Как доказать вину и наказать за заражение опасным заболеванием ?!

Если человек подозревается в заражении ВИЧ-инфекции других лиц, то тогда следует обратиться в правоохранительные органы с заявлением в отношении него. При этом в рамках возбуждения уголовного производства сдавать анализ он будет в принудительном порядке.

Следственный комитет в свою очередь обязан будет проверить факт совершения общественно-опасного деяния. По результатам следственной проверки материалы дела направляются в органы прокуратуры и затем непосредственно для дальнейшего рассмотрения в рамках уголовного процесса в судебные органы. Избежать назначения уголовной ответственности можно в том случае, если будет доказано то, что человек не имеет заболевания или же его партнер был поставлен в курс возможного заражения ВИЧ-инфекцией.

Говоря о квалифицирующих признаках надо отметить то, что в соответствии с положениями статьи 122 Уголовного кодекса Российской Федерации есть два типа таких признаков. Это в первую очередь совершение преступления против общественной опасности, когда была заражена опасным заболеванием группа людей или преступление против личности одного человека. По степени тяжести заражение ВИЧ-инфекцией расценивается законодательством как причинение вреда здоровью тяжкого или среднего.

Если потерпевшее лицо подозревает другого гражданина в заражении заболеванием, то тогда надо проделать следующие действия:

Следует обозначить и выделить дату последнего контакта с человеком;
Пройти тестирование на ВИЧ-инфекцию;
При наличии положительного результата следует обратиться с заявлением в правоохранительные органы либо же непосредственно в суд.

Если у виновного лица в ходе сдачи анализа будет обнаружено данное заболевание, то тогда в зависимости от текущих обстоятельств дела будет подбираться и назначаться судом соответствующее наказание.

Также пострадавший в рамках уголовного либо отдельно выделенного гражданского процесса обладает правом на получение как материальной, так и моральной компенсации в ходе вреда, причиненного его здоровью. Получить компенсацию на основании судебного решения потерпевшее лицо может в том числе и на получение бесплатных лекарственных препаратов в течение определенного периода времени. Говоря о судебной практике надо отметить то, что важен в первую очередь факт установления болезни виновного лица, который подтверждается клиническим образом. Если этого не наблюдается, то тогда в соответствии с установленными законодательными нормами дело будет просто прекращено из-за отсутствия состава преступления. В случае с халатностью тех же медицинских работников надо доказать их прямую вину.

Начнем с конца. Часть 2 статьи 122 УК РФ предполагает наказание сроком до 5 лет лишения свободы в случае, когда виновный знает о наличии у него ВИЧ-инфекции и заражает своего партнера (партнершу) этим заболеванием. Неважно, умышленно или нет. Как видно, для перспективного обвинительного приговора требуется, по сути, два элемента: (1) осведомленность обвиняемого в наличии у него ВИЧ и (2) результат в виде реального заражения полового партнера. Гигантских затруднений этот состав не вызывает. Заражение жертвы легко доказывается лабораторным способом, а осведомленность обвиняемого – документами (расписка, оставленная в лаборатории, или медицинская документация, если ВИЧ нашли у пациента в ходе, например, рутинной госпиталки). Конечно, следствию нужно еще потрудиться и доказать, что именно этот конкретный обвиняемый переспал с этой конкретной жертвой. Впрочем, учитывая порочный обвинительный уклон в российских судах, это не такое уж и затруднение.

В юридической практике дьявол кроется в деталях. И важны детали того, что произошло в каждом конкретном случае. Представим, что наш условный парень, который не принимает АРВТ, занялся незащищенным анальным сексом с партнером. По счастливой случайности партнер не подхватил ВИЧ. Но мог ли? Закон исходит из того, что мог. А значит, парня могут осудить.

Усложним задачу. Секс был защищенным, но обвиняемый не принимал АРВТ. Достаточно ли барьерная контрацепция защищает от ВИЧ? В научных кругах принято считать, что презерватив не дает стопроцентной защиты (об этом даже на упаковках презервативов часто пишут). Как себя будет вести следователь, а потом и судья? Вероятнее всего, как и в предыдущем примере. А если это был не анальный, а оральный секс? Конечно, в наших реалиях практически нет случаев, когда сосут в резинке. Но если все же был минет в презервативе? Ведь минет, как мы считаем, и без того не самый опасный вид секса. Можно ли подхватить ВИЧ, если сосешь инфицированному партнеру в резинке? Совершенно непонятно. А речь, напомню, идет об обвинительном приговоре.

Еще сложнее: наш условный парень принимает АРВТ, а также пользуется презервативом. Риск заразить партнера при анальном (не говоря уже об оральном) сексе практически не существует. Вот именно в данном случае автор как адвокат полагает, что у суда нет реальных оснований провозглашать обвинительный приговор тому, кто скрыл свой статус от партнера. Во всяком случае, так говорит здравый смысл. Но здравый смысл – не юридическая категория, особенно в уголовной практике. Усугубляет ситуацию и то, что российская система права не основана на прецеденте, и если судья в Курске решил, что риска нет, то это не налагает на судью в Волгограде обязанность решить так же. Верховный Суд РФ не дал четких регуляций на этот счет, а ведь они могли бы привнести в практику какой-никакой определенности. Но нет, все решается от случая к случаю.

Кстати, статья 122 УК РФ – это не только про секс. Для примера абсурдности: в 2015 г. ВИЧ-позитивный хулиган был осужден на полгода по ст. 122 УК РФ после того, как укусил за ухо задержавшего его полицейского, хотя известно, что ВИЧ через слюну не передается, а в деле не было ничего, что доказывало бы, например, наличие ранок во рту преступника.

Относительно реальная опция избежать уголовного преследования – доказать, что партнер был в курсе положительного статуса нашего обвиняемого. Например, в переписке в Хорнете парень предупреждает, что у него ВИЧ, но партнер все равно соглашается на секс. Кстати, само по себе указание положительного статуса в анкете может не спасти – мало ли, партнер не заметил. Надо четко предупреждать в переписке – это потом можно будет использовать в качестве защиты на суде.

Кстати, в УК РФ есть и другая статья – 121. Она наказывает за заражение другими венерическими заболеваниями (не ВИЧ). Например, гепатитом, сифилисом. В данном случае закон наказывает именно за фактическое заражение партнера – например, парень достоверно знает, что у него сифилис, и тем не менее позволяет партнеру отсосать у него. Заражение произошло? Есть преступление. Заражения не случилось? Нет преступления, даже если опасность очень даже была. Вероятно, такой водораздел между ВИЧ и другими венерическими заболеваниями обусловлен тем, что тот же сифилис в целом излечим, в то время как ВИЧ не лечится, а значит – он более опасен с правовой точки зрения.

С одной стороны, можно понять парня с ВИЧ, который следит за нагрузкой и предохраняется, но умалчивает о болезни. Он небезосновательно считает, что безопасен для партнера. Но и здорового партнера можно понять – это его тело, его выбор. Наверное, он вправе знать о статусе партнера и иметь свободу отказать в сексе. Хотя очевидно, что статья 122, которая существенно не менялась с 1994 г., явно нуждается в пересмотре с учетом современного состояния медицины.

Юрист, автор телеграмм канала Гей | для | душа

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Читайте также: