Я рад что у меня вич

Обновлено: 18.04.2024

1 декабря отмечается Всемирный день борьбы со СПИДом. До сих пор в обществе существует много страхов относительно ВИЧ, несмотря на то что научно доказано — люди от этого не умирают (а в скором времени начнут и выздоравливать!). Наша героиня Светлана Изамбаева живет с вирусом иммунодефицита человека почти 20 лет: публикуем ее удивительную историю как опровержение всех возможных мифов.

О своем ВИЧ-статусе я узнала накануне 8 марта в 2002 году. И праздник провела в одиночестве — в слезах и с огромным чувством стыда.

Не занимайтесь самолечением! В наших статьях мы собираем последние научные данные и мнения авторитетных экспертов в области здоровья. Но помните: поставить диагноз и назначить лечение может только врач.

Это была любовь

По окончании школы в родной деревне в Чувашской Республике я переехала в Чебоксары, где поступила в университет на экономический факультет. Встретила там парня: это была любовь. Он познакомил меня с родителями, мы планировали пожениться. У меня было к нему абсолютное доверие, и в какой-то момент мы перестали предохраняться. А потом он исчез: я звонила, искала его, но спустя время решила отпустить ситуацию. Внезапно освободившееся время посвятила здоровью — сдала некоторые анализы, которые и обнаружили вирус иммунодефицита человека.

Отсчет пошел

Увы, другой информации о своем заболевании у меня не было: врачи разводили руками, интернет еще не был так развит, и тогда я решила посещать СПИД-центр, знакомиться с людьми с ВИЧ, обмениваться имеющейся информацией, поддерживать друг друга.

Жизнь по-новому

В 2004-м я по совету одного доктора отправилась на форум, посвященный ВИЧ и СПИДу, после которого моя жизнь перевернулась. Врачи уверяли, что мне не стать мамой, а там я увидела беременную женщину с ВИЧ и поняла, что могу жить полноценной жизнью.

Пришло время открыться родным. Мама сильно плакала. Но не от страха за мою жизнь, а больше из-за публичного позора, который ждет всю нашу семью. Так и получилось: по деревне вскоре поползли слухи. Но уже тогда я решила, что назад дороги нет, и впредь я буду помогать другим людям, громко говорить о ВИЧ, хотя по-прежнему мне давалось это с большим трудом.

И тогда я открыла лицо: в ноябре 2005-го по приглашению Андрея Малахова приехала на его передачу. Так, всей стране стало известно, что я, Светлана Изамбаева, живу с ВИЧ. Конечно, после этого некоторые родственники и друзья от меня отвернулись.

А как же любовь?

А мой будущий супруг был другим. Мы жили в разных городах и встречались всего раза три. А потом он предложил мне руку и сердце. Я трусила, он настаивал. В конце концов 15 июня 2006-го — через три месяца после знакомства — мы поженились.

Мама тогда давала интервью, и теперь я видела гордость в ее глазах.

Долгое время врачи не предлагали никакой терапии: я занималась самолечением и по незнанию только усугубила ситуацию. Началась стадия СПИДа. Тогда мне впервые прописали терапию. Однако мы с мужем планировали стать родителями, поэтому я временно поставила таблетки в шкаф (наука шагнула вперед, и сегодня, к счастью, препараты не влияют на беременность).

На 16-й неделе беременности я встала на учет, и мне уже скорректировали терапию согласно моему положению. С тех пор вот уже 15 лет я ежедневно принимаю таблетки.

Так, в марте 2007-го я родила дочь Еву-Марию, а еще через два года — сына Адама. И оба они здоровы.

Конечно, стереотипы из умов людей изгнать очень сложно. Люди с положительным ВИЧ-статусом очень часто воспринимаются как враги.

К решительным действиям

Когда ты на своей шкуре ощущаешь все тяготы положения ВИЧ-инфицированных, хочется изменить ситуацию к лучшему. После того как я публично рассказала о своем ВИЧ-статусе, мне стали поступать сотни писем из разных городов и стран. Я часами сидела и отвечала на запросы, старалась поддержать, дать консультацию. И тогда супруг предложил создать свой фонд. Я прислушалась, потому что видела в этом свое предназначение. Так появился Фонд Светланы Изамбаевой.

Спустя время работы с взрослыми для меня открылся другой пласт людей, нуждающихся в помощи, — это подростки. У этих ребят, коих в России более 10 тысяч, нет столько возможностей и ресурсов, чтобы найти помощь, и, как правило, они замыкаются в себе. Им даже не с кем поговорить: родители отнекиваются из-за чувства вины и стыда одновременно, а друзьям они просто боятся открыться. Детям приходится униженно объясняться врачам, что они не наркоманы, а уже родились с ВИЧ.

Телеканал Дождь и СПИД.ЦЕНТР представляют серию роликов с ВИЧ-позитивными героями. Каждый ролик — одна судьба. В этой серии роликов мы хотели показать красивых смелых людей, психологически победивших ВИЧ.

Кирилл Барский

Через несколько месяцев я смог попасть на группу взаимопомощи, именно для ВИЧ-положительных людей. Там сидело порядка 30 человек, некоторые из которых жили по 20 лет и 25 лет с ВИЧ-инфекцией. И для меня это было шоком. Они живы! В моей голове это не укладывалось.

Я начал прием терапии. Это для меня было очень сложно эмоционально. Но уже через месяц, оглядываясь назад, я понимаю, что это было колоссальное изменение во мне. Я знаю, что единственное и самое главное для меня — это предохраняться в моих отношениях и принимать терапию, и тогда я смогу жить полноценной жизнью, как и все остальные люди, и я ей живу.

У меня очень далеко идущие планы, я радуюсь жизни, у меня есть отношения, у меня есть семья, и я этому рад. С ВИЧ-инфекцией можно жить. Да, необходимо лечение. Да, для этого нужно прилагать определенные собственные усилия. Понимать, что твое здоровье, в первую очередь, зависит от тебя. И это было тяжело, мне было 18 лет, но я это смог сделать, смогут и другие. Я в это верю.

Наталья Заманская

Меня зовут Наталья, я из Санкт-Петербурга. Двадцать лет назад я пришла в женскую консультацию, я подозревала, что я беременная, и мне сказали, что у меня ВИЧ. И был повторный анализ, и повторный анализ подтвердил этот диагноз. Двадцать лет назад, в 1996 году, как-то я не принадлежала к группе риска, как тогда говорили, что болеют только секс-работники, геи и наркозависимые. Мне казалось, что это ошибка, я очень долгое время ограждала себя от некой правды, мне было достаточно страшно.

Мне было достаточно страшно говорить это в семье, друзьям, я не очень понимала, как с этим жить. То есть я продолжала жить, как бы изображая обыкновенную жизнь, но уже не понимая, как двигаться дальше.

При попадании в клинику с простейшими заболеваниями я слышала, что вы же понимаете, что такие люди долго не живут, и лет через пять вы начнете гнить и умрете. И мне непонятен был вообще смысл моего существования, это очень тяжело вообще принять. Такое ощущение, что у тебя здесь будущего нет, ты на каком-то краю находишься.

И на тот момент я ушла в монастырь, и из восьми лет шесть лет я провела в монастыре. С момента постановки диагноза уже прошло не то что больше пяти лет, то есть около десяти лет, и я не гнила, не умирала, ничего такого не происходило, и я вернулась в город. Уже появилась терапия в стране. Я встретила людей, которые работали в организациях, и которые боролись за себя, и в общем-то, они меня познакомили с тем, что нужно делать, рассказывали о себе, то есть я попала в окружение людей, которые жили с тем же диагнозом и поддерживали таких же, как я.

За эти годы у меня все партнеры были и остаются, слава богу, здоровыми. Я сдаю анализы и принимаю терапию. Семь лет последние я принимаю терапию. У меня нет каких-то ограничений, я не хирург, я, бывает, ем шоколадки, ничего такого особенного нет. У меня подавленная вирусная нагрузка, у меня высокий иммунный статус, и все хорошо.

Анна Королева

Меня зовут Анна, мне 49 лет, я живу в Москве. Я ВИЧ-положительная с 2010 года. Я вышла замуж за своего ВИЧ-положительного, горячо любимого мужчину и сразу же получила ВИЧ-статус. Мы очень хотели детей совместных. Он знал о своем ВИЧ-статусе, я знала о его положительном ВИЧ-статусе, я сознательно пошла на то, чтобы выйти за него замуж и иметь совместных детей.

Дети у нас не получились, потому что мне уже было 43 года, наверное. И достаточно было много разных заболеваний помимо этого. Но муж был из ВИЧ-диссидентов. Диссиденты — это люди, которые отрицают наличие такой болезни как ВИЧ. Он не лечился, он не принимал терапию, он считал, что это просто пониженный иммунитет. Но все-таки я пошла в Московский городской центр СПИДа, и встала там на учет. У меня были очень хорошие сначала показатели, но мой муж все продолжал отрицать. Потом у него начался СПИД. У него стала высокая температура, огромное количество сопутствующих заболеваний, болезней, но глядя на то, что я хожу совершенно спокойно в Московский городской центр СПИД, в общем, практически я его вытащила туда, практически с температурой 42 и уже в агонии. И врачи ему выписали антиретровирусную терапию, поставили его на учет, взяли все необходимые анализы, вылечили его, наверное, от всех болезней. У него прекрасные показатели, вирусная нагрузка неопределяемая, высоченный иммунитет. К сожалению, наша совместная жизнь на этом закончилась.

Он уехал к себе на родину, в один из регионов России. Там он благополучно женился на девушке, которая младше меня на 12 лет.

А потом я сама вышла замуж за ВИЧ-отрицательного человека, очень хороший человек, он знал об этом диагнозе очень много, я его полностью проинформировала. Более того, он сходил со мной в Московский городской СПИД центр, он разговаривал с моим врачом. Моя врач тоже его полностью проинформировала, что это за болезнь, и как избежать ему заражения. Прекрасно мы с ним прожили полтора года, но к сожалению, он умер от рака легких.

Хочется сказать, что наша судьба, наше счастье, наша жизнь абсолютно не зависят от нашего статуса. Положительный ты человек, отрицательный ты человек по ВИЧ-статусу, не в этом дело. Умереть мы можем тогда, как бог даст, и живем мы так, по совести, по судьбе. Единого правила нет. Будьте счастливы!

Светлана Цуканова

Меня зовут Светлана, я из Набережных Челнов. Когда мне было 13 лет, я лежала в больнице, в детской поликлинике, и всем деткам в тот момент занесли гепатит В, всему отделению. После этого в моей жизни появился диспансерный учет, на котором я сдавала анализы раз в полгода. В 19 лет я переехала в Москву жить и работать кинологом. И после последних анализов, которые я сдавала, начали разыскивать меня. Приехав в свой родной город и сдав тест на ВИЧ, он оказался положительным.

В дом поселился траур. Вроде ты и жива, и вроде все закончилось. Каждый день ожидание смерти, того, что сейчас это произойдет, мы не понимали, что со мной может происходить, как этот процесс болезни будет двигаться, что будет. Мне хотелось просто быстрее умереть. Я ждала, скорее бы это, вот сейчас произошло, просто взорвалось все во мне и кончилось.

Мне не хотелось ни есть, ни пить, в состоянии стресса. Я не скажу, что я болела от ВИЧ, я не скажу, что я болела от СПИДа, я больше болела от непринятия себя такой, какая я есть. Я болела от того, что не дай бог, кто-нибудь узнает обо мне. Я боялась осуждения людей. Когда я довела себя до состояния 43 килограмма, когда я уже не могла особо передвигаться, было такое состояние, уже все, я понимала, что вот она, смерть, я решила отказаться от того, что я умру, меня просто съедят червяки. Вот здесь вот как-то включился какой-то выключатель, или включатель, наоборот, и все пошло наверх.

Я восстановила свое здоровье. Через какое-то время происходит чудо — я беременею. Я пятая женщина с ВИЧ, которая рожала в Татарстане. Это было полное состояние борьбы, противостояние того, что мы имеем право рожать здоровых детей.

Я счастливая мама. Сейчас моей старшей дочери 13 лет, и у меня есть вторая дочка, ей 2 года. Я достигла всех своих целей, о которых мечтала. Сейчас я живу в Москве, буду скоро строить дом и растить своих прекрасных дочерей.

Александр Носов

Меня зовут Александр, приехал я из города Нижневартовск, и там я узнал о своем ВИЧ-положительном статусе, у меня ВИЧ-инфекция. Это был половой контакт, даже знаю, кто конкретно из людей. Это моя полностью вина, потому что я на тот момент не использовал средства защиты — презервативы.

Мне очень не хватало общения, очень не хватало ВИЧ-положительных людей. И в какой-то момент я понял, что я так жить больше не могу, держать в себе, это было очень тяжело, я начал открываться, то есть я начал рассказывать людям, что у меня есть ВИЧ, и смотреть, как они к этому относятся. Сначала это были близкие друзья, родителей сразу я не хотел шокировать. Друзья восприняли абсолютно нормально, отношения ко мне они не поменяли. Да, есть какие-то люди, которые шептались за спиной, кто-то отвернулся, значит, мне с этими людьми не по пути.

На данный момент я уже принимаю терапию 8 лет. Я сейчас могу сказать, что я абсолютно счастливый человек, я абсолютно ничем не отличаюсь о других людей. Да, у меня есть какое-то заболевание, но оно не смертельно, с этим заболеванием я собираюсь жить очень долго и счастливо.

Евгений Акимов

Мне 27 лет, и уже 3 года я живу с ВИЧ. Я не сказал никому из своих близких родственников о том, что мне поставили диагноз. И из этого видео, я полагаю, вы узнаете, что уже 3 года я живу с ВИЧ. Я принял этот диагноз, живу полноценной жизнью, занимаюсь спортом, работаю, тусуюсь с друзьями, принимаю лекарства, и моя жизнь и мое здоровье не отличаются от того, что было до постановки этого диагноза.

Мама, бабушка, извините, что я это скрывал. Я это делал только лишь потому, что я вас очень люблю и не хотел вас травмировать, беспокоить, чтобы вы начали за меня переживать. Я очень сожалею. Вероятнее всего, из этого видео вы об этом узнаете, для вас это больше не будет уже секретом. Это мой выбор, я хочу, чтобы вы знали, что у меня все хорошо, и вам не стоит за меня беспокоиться, в моей жизни ничего не поменялось.

Инна Любимова

Меня зовут Инна, я из Перми, мне 34 года. С ВИЧ-инфекцией я живу 13 лет. Заразилась, употребляя наркотики. Когда в моей компании у соигольника появилась ВИЧ-инфекция, я пошла сдавать анализы, после чего мне поставили положительный диагноз. Отнеслась я к этом не слишком серьезно, потому что я употребляла вещества, наркотические. То принимала АРВТ-терапию, то бросала. Но у меня случилась незапланированная беременность, к этому я отнеслась серьезно, я стала принимать АРВТ-терапию. После чего у меня родился абсолютно здоровый ребенок, даже первичные анализы показали, что у него нет антител. Через полтора года нас сняли с учета. Сейчас ему 9 лет, он абсолютно здоровый мальчик.

Когда я родила ребенка, у меня случилось осложнение, потому что я перестала принимать для себя препараты. У меня была дистрофия, пневмония и наркомания. Я весила 32 килограмма, практически лысая была, у меня были пролежни по всему телу, но прекратить употребление наркотиков меня почему-то… Не перестала я употреблять наркотики.

Глядя на мои анализы, врачи не верили, что выживу. И просто уже, грубо говоря, похоронили меня. Но когда случился инсульт у моего отца, а он у меня единственный близкий человек, тогда я всерьез задумалась, что мой ребенок может остаться сиротой. После чего я сама прекратила употребление, я решила, что хватит, достаточно, мне нужно жить для ребенка.

Пока не случился инсульт, я не боялась ни тюрьмы, ни передозировок, вообще, когда что-либо со мной могло бы случиться, потому что я всегда знала, что мой отец воспитает моего сына и даст ему самое лучшее. Шаг за шагом я начала строить свою жизнь по новой, абсолютно с нуля. В первую очередь я бросила наркотики, потом я стала потихоньку от своего, как я считала, близкого круга друзей избавляться. Начала заводить новые знакомства. Я регулярно ходила к психологу, я общалась с социальными работниками, с разными консультантами. И вот потихоньку-потихоньку, шаг за шагом я стала восстанавливаться.

На данный момент у меня хорошая здоровая семья, у меня абсолютно здоровый муж, причем он не боится того, что у меня ВИЧ-инфекция, потому что у него медицинское образование с красным дипломом. Да, мы все равно предохраняемся, но мы в будущем планируем ребенка. Так как у меня прекрасные анализы, и даже если мы не будем предохраняться, он не заразится, потому что у меня нулевая нагрузка. Если регулярно принимать препараты, а в принципе в этом сложного ничего нет, два раза в день принимать таблетку, то ты становишься незаразным.

Я абсолютно нормальный человек, я ничем не отличаюсь от других. В будущем я собираюсь стать еще рас матерью, и я уверена, что у меня будет абсолютно здоровый ребенок.

Павел Лобков

Мы уже писали о том, что в республике за последние несколько лет неуклонно начало расти количество ВИЧ-положительных людей. Только по официальным данным за первое полугодие 2016 года в Башкирии было выявлено 1 519 человек зараженных. По словам главного врача Республиканского центра по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями Рафаэля Яппарова, социальный портрет человека, живущего с ВИЧ, серьезно изменился. Если раньше это были молодые люди в возрасте 25-30 лет, то сейчас основная масса – это люди 30-40 лет, имеющие семью и стабильный заработок.

– Артем, как Вы узнали о своем диагнозе?

Сказать, что мой мир перевернулся в тот момент – не сказать ничего. Это был шок. Оцепенение. Я был очень напуган, я не знал куда идти, что делать, как жить дальше. Полная прострация, ни эмоций, ни слез. Я не помню, как добрался до дома.Помню, что я зашел и снял лишь ботинки. Прямо в куртке я сел на кровать и открыл окно. Пульс неистово бился в висках. Это было, как пуля в голову. Очнулся я только после того, как за два часа выкурил две пачки сигарет.Медленно я стал приходить в себя. Залез в интернет, стал искать информацию, читать про ВИЧ. Стал искать у себя все описываемые признаки: увеличенные лимфоузлы, изменения в ротовой полости, отеки. В ту ночь я не спал. И еще двое суток после. Ходил, как робот, на работу. Ночами сидел в сети. Тут я вспомнил про ту самую подругу моей знакомой, которая больна ВИЧ. Я позвонил ей и все как на духу рассказал.

Знакомая передала все мои вопросы своей подруге, та успокаивала меня, говорила, не надо у себя ничего искать, что надо жить дальше, мол, у нее двое детей здоровых родилось, живет обычной жизнью, и у меня все будет хорошо, поддержала. Так и стали мы через подругу с ней общаться.

– Артем, а кому-то из близких вы не стали говорить об этом?

– А не приходило мысли, что диагноз ошибочный?

Потянулось мучительное время ожидания. Я вернулся домой и рассказал своей бывшей девушке обо всем. У нее результат на ВИЧ был отрицательный. Она сказала, что ничем мне не обязана и помочь не может. Конечно, было очень тяжело, ведь вместе мы были три года. Тогда мне казалось, что я был самым одиноким человеком во Вселенной!

– Он все-таки подтвердился?

– Подтвердился. Но я был уже морально к этому готов. В центре СПИДа мне выписали лечение и объяснили, что я могу жить своей обычной жизнью, работать везде кроме профессий, связанных с кровью, и полиции. Тогда я работал поваром в кафе и продолжил заниматься тем же. Сейчас я уже стал шеф-поваром.

Мне нужно было регулярно сдавать анализы крови и мочи и раз в год сдавать анализ на вирусную нагрузку и иммунограмму. Первый раз, когда я все это сдал, выяснилось, что у меня 230 клеток, а при 350 уже делают антиретровирусную терапию. Мне ее назначили. Я очень много перенес побочек: диарея, тошнота, слабость. Зато после – я стал восстанавливаться и чувствовать себя гораздо лучше. Вирусная нагрузка стала нулевой! Это отличный результат! Я стал вести свой обычный образ жизни, даже спиртное мог выпить (он действует на организм не вреднее, чем на организм здорового человека).

Я решил искать себе ВИЧ-положительную девушку. В Интернете я познакомился с одной барышней из Казани. Завязалась переписка, а потом и отношения. Я ездил к ней, но со временем понял, что это не мой человек, мы расстались.

– Сейчас ты один?

– Нет, я нашел себе девушку, ВИЧ-отрицательную, мы очень счастливы вместе сейчас.

– Она знает о твоем диагнозе? Как она отреагировала?

– Как ты себя чувствуешь сейчас?

– Очень хорошо себя чувствую! Болею не больше, чем любой человек. Живу нормальной жизнью. Единственное – прием лекарств не пропускаю, пью точно вовремя все. Хоть я и работаю по 18 часов в сутки на ногах, тем не менее, я нормально себя чувствую. Больным с ВИЧ нужно достаточно спать, у меня это не всегда получается. Стараюсь вести здоровый образ жизни, правильно питаться. Сейчас у меня хорошие анализы. Я совсем забыл про пережитый ужас, про свой диагноз! Если я буду продолжать лечиться и вести здоровый образ жизни, то проживу столько же, сколько и все.

– А как вы относитесь к тому, что сейчас очень много людей отрицают ВИЧ? Ходят больные, не лечатся, не встают на учет.

– Мне их жаль. Они вредят, прежде всего, себе. Болезнь будет прогрессировать, и они могут умереть в молодом возрасте. А еще заразить других.Нужно обязательно обследоваться на ВИЧ. Из года в год, нам рапортуют, что число больных ВИЧ растет. Это не число больных растет, а выявляются люди, давно болеющие, которые не хотели лечиться. Я рад, что я вовремя обратился к врачам!

Вы знаете, что уж говорить о людях, если некоторые врачи шарахаются от больных ВИЧ и просят выйти из кабинета. Как будто вирус летает по воздуху!

– Лекарства дорогие, наверно, выписывают?

– Как поменялось твое окружение?

– Да все в принципе также! Просто почти никто из моих друзей не знает о моей тайне. Единственное – появилось очень много виртуальных знакомых и друзей. Я завел себе фейковую страничку в соцсети и сижу в специальных группах, где общаются ВИЧ-инфицированные. Кто-то уже давно лечится и спокойно относится к этому, как я. Другие же, так сказать, новички, в панике пишут, как быть, узнав о своем диагнозе.

Я стараюсь всех поддержать и подбодрить, я знаю, как это тяжело. В группах мне приходится общаться с геями, наркоманами, разными девушками – всех нас объединяет одно. Помню, даже в группе встретил свою одногруппницу, она узнала о ВИЧ, хотела покончить самоубийством, я помог ей, поддержал, но она не узнала меня.Мы общались по телефону, сейчас она живет нормальной жизнью. Другая девушка заразилась от парня-наркомана и выбросилась с 4 этажа. С многочисленными переломами ее увезли в больницу. Сейчас она потихоньку восстанавливается и возвращается к нормальной жизни. Я искренне рад за нее!

– Спасибо тебе за такое откровенное интервью. Пусть все у Вас будет хорошо!

Напомним, что существует всего три пути передачи ВИЧ-инфекции: через кровь (нестерильную иглу наркомана, шприцы, пирсинг, возможно, во время медицинских манипуляций при использовании нестерильного инструментария), от матери к ребенку во время беременности и родов и половым путем. При этом на сегодняшний день в Башкирии половой путь передачи инфекции является самым распространенным – до 60%. Но до сих пор, к сожалению, большое число вновь выявленных случаев ВИЧ связаны с наркопотреблением.

Наркотики в первую очередь вызывают серьезные непоправимые нарушения в работе головного мозга и нервной системы, к тому же они вызывают огромное сексуальное влечение. Таким образом, в группу риска попадают не только потребители наркотиков.

Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, в мире живет около 2 миллионов подростков в возрасте от 10 до 19 лет, зараженных ВИЧ. Эксперты ЮНИСЭФ подсчитали, что ежедневно ВИЧ инфицируется примерно 700 подростков, это значит, что инфицирование происходит каждые две минуты. Нашей героине Юле 17, и у нее ВИЧ.

Как я инфицировалась и узнала о диагнозе

Мне было полгода, когда у моего папы умер отец. Мы отправились на похороны в другую страну. Я сильно заболела, поднялась температура 39, которую не удавалось сбить. Врачи скорой вкололи анальгин, после чего у меня начались судороги, пошла пена изо рта. Среди прочих процедур мне провели переливание крови – так я и заразилась.

Два года назад, когда мне было 15, я попала в больницу с расстройством пищевого поведения, анорексией. Меня обследовали на все, что только можно, нашли ВИЧ. Врачи говорили, что не может такого быть, да и подумать никто не мог. Я очень удивилась, когда в больнице меня начали спрашивать про половых партнеров, хотя я лежала с анорексией.

Как я приняла болезнь

Принятие диагноза проходило тяжело. Пришлось пройти все стадии:

отрицание – да как это могло произойти со мной;
гнев – я не хочу этим болеть;
торг – да может всё перепутали;
депрессия – я не хочу и не буду так жить;
принятие.

На стадии принятия ты можешь поговорить с кем угодно на эту тему и просветить человека в каких-то вопросах. А также ты не считаешь себя больной, не придаешь ни малейшего значения, что ты немного отличаешься от других, тебе не стыдно принять таблетки на улице перед незнакомыми людьми или в общественном транспорте.

Сначала сестре: та ночь откровений никогда не будет забыта мной, мы плакали всю ночь. Близкие друзья, они у меня просто лучшие, это приняли, и ничего не изменилось, правда, появилась мощная поддержка со стороны помимо семьи. Всё получилось спонтанно, и теперь мои одногруппники знают о ВИЧ и принимают меня, даже те, с кем мы не общались. Сейчас, спустя два года работы над собой, я дошла до принятия и спокойно могу говорить на эту тему с любым человеком, даже с прохожим.

Что изменилось в моей жизни

За эти два года на терапии получилось с 200 клеток (прим. ред. – CD4+ T-лимфоциты, клетки, мобилизующие иммунную систему человека, у ВИЧ-негативного человека их уровень колеблется в среднем от 600 до 1600/мм3) набрать до 800, но они опять резко опустились до 400. Сейчас идёт 2-й месяц, как принимаю другой препарат – трехкомпонентный комбинированный.

Не буду вдаваться в подробности – все препараты для терапии ВИЧ отличаются, они могут содержать компоненты из разных классов и с разным действием. Иногда все эти компоненты выписывают отдельно, в моем случае это всего одна таблетка в день, в которую всё уже включено.

Реакция организма на разные препараты индивидуальна – у кого-то один препарат вызывает ужасные побочки, а у других ничего. Важно, чтобы врачи учитывали это и меняли терапию, если она не подходит, это же не временное лечение, когда можно потерпеть.

Постановка на учет занимает чуть больше времени, чем сходить в торговый центр, всё происходит очень быстро. Если кто-то подозревает у себя это заболевание, нужно прийти в СПИД-центр, сдать анонимно кровь, получить результат и, если это необходимо, встать на учет. Лекарства выдаёт государство, с этим проблем нет, ничего докупать не приходится. Однажды мне выдали детскую дозу вместо взрослой, но была первая волна коронавируса и поставок, как я поняла, не было.

ВИЧ не приговор, нам можно ходить в бассейн, ездить в лагерь и ходить на кружки, так ВИЧ не передаётся. Главное, чтобы окружающие это понимали. Мне в этом плане повезло. С буллингом я не сталкивалась: до 15 лет я ни о чем не знала, да и не распространяюсь лишний раз – такая вот страховочка.

С близкими отношениями, правда, непросто. Я начинаю общаться с человеком, мы нравимся друг другу, всё хорошо, супер, но в один момент перестаем близко общаться. А почему? Потому что люди не знают, как реагировать, они не посвящены, для них это – как другая вселенная. И, естественно, доминирует страх.

Что нужно знать о ВИЧ каждому

О ВИЧ стоит говорить, нет, даже кричать, делать всё, но только не молчать. У нас не преподают половое воспитание в школах, это очень печально. Были классные часы о ВИЧ, но дети прогуливают их или не слушают, как это было со мной. Жизнь – интересная штука, ты думаешь, что тебя это не касается, а в итоге только тебя и касается. Моя подружка думала, что ВИЧ передаётся через укус комара, а она знала о моем диагнозе 2 года. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать.

Я никогда не задумывалась о ВИЧ, думая, что это где-то в другой вселенной, не моей. Сейчас мнение о заболевании стало осознанным. Я узнала все права ВИЧ-инфицированных людей, способы передачи и многое другое. Самый главный миф – о путях передачи ВИЧ. Одни верят, что инфицироваться вирусом можно практически от всего, как в случае с комарами. Другие считают, что все это где-то далеко и точно меня не касается. В реальности оказалось, что ВИЧ может коснуться каждого, только комары тут ни при чем – скажем так, вирус погибает вне среды человека, он передается через кровь или половые жидкости. И еще мифы, что нет шансов родить здоровых детей и я не доживу до старости. ВИЧ – больше не приговор. С современной терапией с ним можно жить и жить как здоровый человек. Дожить до старости, рожать здоровых детей и не инфицировать при этом партнёра.

Узнать о том, как растить в России ребенка с ВИЧ, можно из нашей другой статьи.

Читайте также: