Я заразил жену вич у нас ребенок

Обновлено: 28.03.2024

Жизнь современных людей с ВИЧ-статусом сильно отличается от реалий прошлых десятилетий. Тем не менее сегодня говорить о ВИЧ не менее легко, чем раньше: особенно когда сообщить о положительном статусе требуется потенциальному (или уже постоянному) избраннику.

Несмотря на то что сегодня ВИЧ не так широко обсуждается в прессе, как во времена своего появления, эпидемия вируса по-прежнему далека от завершения. По оценкам Всемирной организации здравоохранения, в 2020 году более полутора миллионов человек по всему миру инфицировались ВИЧ, а порядка 700 тысяч человек умерли от различных причин, обусловленных СПИДом.

⚡️⚡️⚡️ ЧТОБЫ ОСТАВАТЬСЯ НА СВЯЗИ, НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО, ИЩИ НАС В Яндекс.Дзен, VK, Telegram, Одноклассниках.

Благодаря современной антиретровирусной терапии тысячи людей, инфицированных ВИЧ, живут обычной жизнью, ведь при соблюдении минимальных требований они абсолютно безопасны для окружающих.

К сожалению, общество недостаточно информировано о возможностях терапии, поэтому стигма может преследовать людей с ВИЧ повсюду: от очередей в больницах до отношений с самыми близкими. В этом материале мы собрали истории девушек (Прим. ред.: имена всех героев изменены с их согласия), которые признались партнерам в положительном статусе, а также попросили психолога прокомментировать их реакцию.

Ольга

Я дважды была замужем, и мой первый муж был здоров. О том, что у меня ВИЧ, я узнала во время беременности, около 20 лет назад. Это было совсем другое время, терапии толком не было, информированность о болезни была минимальная.

Когда я сообщила супругу о том, что у меня обнаружили ВИЧ, он сказал, что ему абсолютно всё равно, и больше мы к этой теме не возвращались, хотя жили вместе еще несколько лет. К слову, он и сейчас здоров.

Затем он переехал в другой город, узнал обо мне, стал общаться и, по его словам, проникся ко мне уважением еще больше, когда я рассказала о ВИЧ. С тех пор мы вместе.

Комментарий психолога Светланы Изамбаевой, основательницы Благотворительного фонда:

«Рассказывать о ВИЧ страшно, это риск быть отвергнутой, во-первых, а во-вторых, страх, что в случае размолвок партнер может использовать информацию о положительном статусе девушки для шантажа. В моей практике были случаи, когда после развода мужчина пытался отобрать детей у ВИЧ-положительной супруги только на основании ее диагноза, оскорблял ее и настаивал на недееспособности женщины. Довериться — это риск, но Ольга пошла на него, что говорит о ее большой внутренней силе.

Мария

У меня не было опыта, чтобы отношения начинались сразу с места в карьер, — это не совсем мой формат, поэтому еще на этапе дружеских отношений я всегда предупреждала о своем статусе. Благодаря этому я не успевала привязаться к человеку по-настоящему и в первую очередь проверяла реакцию, конечно.Обычно люди реагируют нормально. Мне повезло в этом смысле, но так было не всегда. Когда мне было 18 или 19 лет, я встречалась с парнем. Он ушел в армию, причем я узнала об этом от его мамы, почему-то сам он не удосужился сообщить. Так как служить он ушел при довольно странных обстоятельствах, я не считала себя связанной какими-то обязательствами и из армии его не ждала. А вот он возомнил обратное, хотя за время службы мы ни разу не списывались и не созванивались.

Когда он вернулся, то встретился со мной и сообщил, что я лучшая кандидатура на место его будущей жены. Пригласил меня в кафе, позвал замуж. Там-то я ему и сообщила, что у меня ВИЧ. Он вскочил и убежал. В прямом смысле слова убежал!

Комментарий психолога:

«Молодой человек из этой истории относился к девушке не как к субъекту, а как к объекту. Он не видел в Марии личности, внутри его семейной системы явно не было принято обращать внимание на внутренний мир домочадцев, поэтому и у него не сформировалось этого навыка. У него есть привычный паттерн поведения: создавать отношения как объектные. Как это можно проследить? Он ушел в армию, ничего не сообщив девушке, не связывался во время службы, но при этом решил, что девушка должна его дождаться. В таких отношениях девушка мужчинам обычно нужна как функция: покормить, постирать, родить и воспитать детей — обслужить его интересы, а ее хобби и желания его не интересуют. Вот и здесь парень сбежал, даже не попытавшись разобраться, хотя бы для своего же спокойствия, в теме.

Наталья

С мужем я познакомилась в реабилитационном центре в Москве в 2008 году. У нас обоих была зависимость от опиоидных наркотиков. Мы поженились, в 2009 году я впервые забеременела, сдала иммуноферментный анализ (ИФА), и он показал, что у меня ВИЧ. Врачи меня успокоили, объяснили, что такое бывает у беременных, и отправили на пересдачу, чтобы я сделала более развернутый анализ, он называется иммуноблот. Он оказался отрицательным, и вплоть до 2021 года я жила спокойно.В 2021 году я снова сдала тесты, и всё указало на то, что я инфицирована ВИЧ. Врачи отправили на обследование супруга, но у него ничего не обнаружили. Несмотря на то что у меня небольшое количество вируса в крови, я всё равно попросила терапию, тем более что она меня не обременяет: я принимаю несколько таблеток один раз в день. В целом это хороший вариант, многие вынуждены принимать лекарства несколько раз в день. Но, конечно, было бы здорово перейти на одну таблетку в день. Меньше таблеток — меньше шансов, что что-то забудешь или перепутаешь.

Когда я только рассказала мужу, большому брутальному татарину, о вирусе, он заплакал. Я тоже тяжело приняла новость о ВИЧ: мне казалось, что ему нужна здоровая жена, а меня лучше бросить, но супруг заявил, что вирус для него ничего не значит, а в какой-то момент даже уговаривал меня, чтобы я заразила его через кровь. Муж отказался от секса в средствах контрацепции (а я предлагала ему именно безопасный вариант, потому что ВИЧ передается через половые жидкости и кровь).

Мне кажется, что, после того как я узнала о диагнозе, жизнь изменилась в лучшую сторону: если раньше мы могли ругаться с мужем из-за бытовых вопросов, то сейчас он стал относиться ко мне более трепетно, мы почти не ссоримся. У нас будто новый виток отношений. Мы стали еще ближе, и я чувствую, что меня по-настоящему любят.

Комментарий психолога:

«Очень важно, что девушка задумалась о терапии, чтобы не инфицировать партнера, даже несмотря на то, что назначений от врача не было. Это говорит о высоком уровне ее внутренней осознанности.

Надежда

Я инфицировалась от мужа и узнала о своем статусе во время беременности, когда сдавала анализы. Было страшно, но я не ушла, родила ребенка. Несмотря на это, наши отношения не заладились, и мы развелись.

Через какое-то время в интернете я познакомилась с парнем. Всё было хорошо, но я боялась признаться ему в том, что у меня ВИЧ. Когда дело дошло до секса, он решил не предохраняться, и мне пришлось сообщить ему о том, что у меня вирус. Он тут же вышел из комнаты. Но минут через десять вернулся.

Он объяснил, что его не пугают мои слова. Мы продолжили жить вместе, стали планировать беременность, а потом, когда я уже была в положении, он начал сомневаться. Ему казалось, что может родиться инфицированный ребенок, хотя я принимала антиретровирусную терапию, благодаря которой у меня в крови максимально снижено количество клеток вируса и малыш не может родиться с ВИЧ. Никакие уговоры не помогали: он отправился за советами к друзьям, а те, естественно, не особенно разбирались в теме и принялись его отговаривать от отношений со мной.

Когда я была на 16-й неделе беременности, он ушел, объявив, что так не может: ему страшно, а пользоваться презервативом он не готов. Сейчас малышке четыре года, отец исправно платит алименты и поддерживает с ней общение. У нас тоже хорошие отношения: после расставания некоторое время даже была интимная близость, которой он почему-то не испугался, но уже без отношений. Что касается меня, то сейчас я живу с мужчиной, у которого тоже положительный статус.

Комментарий психолога:

«Очень распространенная ситуация, когда женщина инфицируется от супруга и узнает об этом во время беременности. Понятно, почему она сразу не ушла: будущая мама ощущает себя максимально беззащитной и нуждается в поддержке. Но простить человека, который наградил вас вирусом, практически невозможно. В моей практике были случаи, когда приходили люди с темой прощения. Как правило, им не удается научиться снова доверять человеку, который уже один раз предал.

Ольга

У меня уже 22 года как положительный статус. За это время, конечно, много разных историй накопилось. Например, из недавнего: начала общаться с мужчиной, он ухаживал за мной, говорил о своей симпатии. Я не знала, как ему сообщить о том, что у меня ВИЧ, и решила посоветоваться со своим гинекологом. Она рекомендовала сводить его на экскурсию в Спид-центр или сказать, что у меня не ВИЧ, а гепатит. Мне, конечно, эта идея показалась сомнительной: как-то странно звать человека, с которым еще не успели сблизиться, в такое место, а уж тем более подменять одно заболевание другим.

Я сказала ему обо всём просто так, без подготовки. Он поинтересовался, почему я не сообщила ему об этом раньше и посоветовал в будущем говорить об этом сразу же, а затем стал объяснять, что у него всегда были девушки с чистыми анализами, что ему не хочется предохраняться.

Я ему возразила, что нет никаких гарантий, что женщины, с которыми он общался до этого, были с ним честны: далеко не каждая решится честно рассказать о том, что с ее здоровьем что-то не в порядке, тем более если не знает, как на это отреагирует партнер. Я знаю случаи, когда мужчины годами жили с девушками, которые состояли на учете, а выяснялось всё случайно. В общем, мы прекратили общаться.

Через некоторое время я познакомилась с другим человеком и в первый же вечер, когда мы поехали пить кофе, всё ему рассказала. Он нормально отнесся к моему рассказу, почитал о вирусе в интернете и сказал, что всё в порядке. Мы вообще очень хорошо чувствуем друг друга эмоционально, но после моего признания уже неделю не виделись, пока общаемся на расстоянии. Не совсем понимаю, чего от него ждать дальше, но мне интересно.

Комментарий психолога:

«Мне показался странным совет гинеколога сходить в Спид-центр, ведь предложить такое человеку, с которым вы едва знакомы, практически нереально. Всё равно о статусе обычно сообщают тет-а-тет, а уже после вместе идут в поддерживающую группу, где партнеру помогут принять статус.

Алена Тарасова – человек сильный. Она не скрывает поставленного ей диагноза, живет открыто, помогает другим ВИЧ-положительным людям и говорит, что давно простила мужа, который ее инфицировал. Своей историей Алена решила поделиться с Cosmo.

Я родилась в маленьком городе, где много церквей, а в центре – кладбище и тюрьма. Именно такие ассоциации почему-то приходят в голову. Семья у меня самая обычная: родители, старшие брат и сестра. Мама с папой допоздна пропадали на работе, чтобы прокормить и одеть нас троих. Сейчас я понимаю, что жили мы крайне бедно, но тогда это не казалось чем-то особенным – всё как у всех. Детство мое было счастливым. Не безоблачным, конечно: я росла свободолюбивым ребенком, терпеть не могла, когда кто-то нарушал мои границы, и сложно переживала подростковый период. В какой-то момент я столкнулась с буллингом в школе. Может быть, это сильно повлияло на выбор, который я сделала в дальнейшем, хотя я не побоялась дать отпор, когда меня пытались травить.

Не занимайтесь самолечением! В наших статьях мы собираем последние научные данные и мнения авторитетных экспертов в области здоровья. Но помните: поставить диагноз и назначить лечение может только врач.

В детстве я хотела стать художником и врачом – да, вот так, одновременно: во мне уживались и тяга к творчеству, и желание помогать людям. Я любила химию и биологию, выигрывала олимпиады, читала медицинскую литературу. А еще писала картины и мечтала однажды организовать свою выставку. Но, когда я окончила школу и пришло время поступать, выбрала медицинский колледж. В дальнейшем планировала окончить академию и работать врачом. Но в планы мои, как это часто бывает, вмешалась любовь Мы познакомились в 2003 году. Он был высок, красив, старше меня на семь лет и умел потрясающе ухаживать. Я не устояла: мы стали встречаться, потом жить вместе. Я училась, он работал, будущее казалось прекрасным. В 2004 году я забеременела, и, хотя это не входило в наши планы, ребенок был очень желанным. Я летала как на крыльях, придумывала будущему малышу имя и предположить не могла, каким страшным станет падение с небес на землю. Я встала на учет по беременности и через две недели узнала, что у меня ВИЧ-инфекция.

Мне было всего восемнадцать, я отчаянно хотела жить и почему-то видела свое спасение в этом ребенке. Возможно, это было эгоистично, но кто из нас не эгоист в таком возрасте?

Однажды, когда она ушла в отпуск, я попала на прием к другому врачу. Та не позволила мне сесть на кушетку, надела перчатки перед тем, как взять в руки мою карту, а после приема закрыла кабинет на дезинфекцию. Тогда я почувствовала себя вторым сортом. Казалось, все, кто сидел в коридоре, смотрели на меня как на прокаженную.

Счастье материнства я ощутить не успела: сразу после родов ушла в глубокую депрессию. Жить не хотелось. Следующие два года я не решалась обратиться в СПИД-центр, только обследовала ребенка и пыталась найти хоть какую-то информацию о ВИЧ-инфекции в интернете. Тогда ее было мало, и в основном она представляла собой настоящее средневековое мракобесие – но я верила. Пила перекись водорода, травы и настойки, черный тмин, зверобой, иммуностимуляторы. Я пересдавала кровь несколько раз, но результат не менялся: ВИЧ-положительна.

Мне стало легче, когда моего ребенка сняли с учета – он оказался здоров. Тогда я будто очнулась: внезапно поняла, что не умираю и нужно как-то жить дальше.

Меж тем муж продолжал употреблять наркотики. В мои девятнадцать я еще верила, что его можно спасти, если любить по-настоящему. Но, конечно, ничего не помогло.

В какой-то момент он стал агрессивным. Во время ссор кричал на меня, потом начал толкать, а затем – избивать. Он забирал все деньги из дома и ничего не давал мне даже на продукты. Когда я не выдержала и ушла первый раз, он раздал мои вещи людям, сказав им, что я умерла. Собрал деньги на похороны, помянул. Я пришла к нашей общей знакомой, чтобы забрать у нее свой плащ, она стояла бледная и не могла слова произнести, ведь буквально накануне была на моих поминках.

Спасла меня группа взаимопомощи для ВИЧ-инфицированных. Пришлось потратить четыре часа на дорогу в другой город, а это тяжело, когда на руках ребенок. Зато там я получила настоящую поддержку. Помню, как обнимала людей с тем же диагнозом, что у меня, и они были живы и счастливы.

Тогда я перестала умирать. Нашла силы разорвать больные отношения и уйти от мужа. Он умер от СПИДа в 2015 году. Выбрал для себя путь ВИЧ-диссидента: отрицал само существование инфекции и искренне верил, что АРВТ – это заговор врачей. К сожалению, шансов спастись у него не было. Я его давно простила.

Сейчас я вхожу во многие организации, пять лет отработала в СПИД-центре специалистом по социальной работе и равным консультантом. Всего же я больше десяти лет по мере сил помогаю ВИЧ-инфицированным людям.

Когда-то мне пришлось бросить колледж – там сказали, что с моим статусом я не смогу работать в медицине (это недостоверная информация: ряд специальностей доступен для ВИЧ-положительных).

Сегодня я знаю, что ВИЧ – это не про смерть. Это просто заболевание, которое можно контролировать, и оно никак не влияет на мои планы – а их много, и я счастлива и свободна.

Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, в мире живет около 2 миллионов подростков в возрасте от 10 до 19 лет, зараженных ВИЧ. Эксперты ЮНИСЭФ подсчитали, что ежедневно ВИЧ инфицируется примерно 700 подростков, это значит, что инфицирование происходит каждые две минуты. Нашей героине Юле 17, и у нее ВИЧ.

Заразили и не заметили: я живу с ВИЧ всю жизнь и узнала о диагнозе случайно

Как я инфицировалась и узнала о диагнозе

Не занимайтесь самолечением! В наших статьях мы собираем последние научные данные и мнения авторитетных экспертов в области здоровья. Но помните: поставить диагноз и назначить лечение может только врач.

Мне было полгода, когда у моего папы умер отец. Мы отправились на похороны в другую страну. Я сильно заболела, поднялась температура 39, которую не удавалось сбить. Врачи скорой вкололи анальгин, после чего у меня начались судороги, пошла пена изо рта. Среди прочих процедур мне провели переливание крови – так я и заразилась.

Два года назад, когда мне было 15, я попала в больницу с расстройством пищевого поведения, анорексией. Меня обследовали на все, что только можно, нашли ВИЧ. Врачи говорили, что не может такого быть, да и подумать никто не мог. Я очень удивилась, когда в больнице меня начали спрашивать про половых партнеров, хотя я лежала с анорексией.

Как я приняла болезнь

Принятие диагноза проходило тяжело. Пришлось пройти все стадии:

  • отрицание – да как это могло произойти со мной;
  • гнев – я не хочу этим болеть;
  • торг – да может всё перепутали;
  • депрессия – я не хочу и не буду так жить;
  • принятие.

На стадии принятия ты можешь поговорить с кем угодно на эту тему и просветить человека в каких-то вопросах. А также ты не считаешь себя больной, не придаешь ни малейшего значения, что ты немного отличаешься от других, тебе не стыдно принять таблетки на улице перед незнакомыми людьми или в общественном транспорте.

Сначала сестре: та ночь откровений никогда не будет забыта мной, мы плакали всю ночь. Близкие друзья, они у меня просто лучшие, это приняли, и ничего не изменилось, правда, появилась мощная поддержка со стороны помимо семьи. Всё получилось спонтанно, и теперь мои одногруппники знают о ВИЧ и принимают меня, даже те, с кем мы не общались. Сейчас, спустя два года работы над собой, я дошла до принятия и спокойно могу говорить на эту тему с любым человеком, даже с прохожим.

Что изменилось в моей жизни

За эти два года на терапии получилось с 200 клеток (прим. ред. – CD4+ T-лимфоциты, клетки, мобилизующие иммунную систему человека, у ВИЧ-негативного человека их уровень колеблется в среднем от 600 до 1600/мм3) набрать до 800, но они опять резко опустились до 400. Сейчас идёт 2-й месяц, как принимаю другой препарат – трехкомпонентный комбинированный.

Не буду вдаваться в подробности – все препараты для терапии ВИЧ отличаются, они могут содержать компоненты из разных классов и с разным действием. Иногда все эти компоненты выписывают отдельно, в моем случае это всего одна таблетка в день, в которую всё уже включено.

Реакция организма на разные препараты индивидуальна – у кого-то один препарат вызывает ужасные побочки, а у других ничего. Важно, чтобы врачи учитывали это и меняли терапию, если она не подходит, это же не временное лечение, когда можно потерпеть.

Постановка на учет занимает чуть больше времени, чем сходить в торговый центр, всё происходит очень быстро. Если кто-то подозревает у себя это заболевание, нужно прийти в СПИД-центр, сдать анонимно кровь, получить результат и, если это необходимо, встать на учет. Лекарства выдаёт государство, с этим проблем нет, ничего докупать не приходится. Однажды мне выдали детскую дозу вместо взрослой, но была первая волна коронавируса и поставок, как я поняла, не было.

ВИЧ не приговор, нам можно ходить в бассейн, ездить в лагерь и ходить на кружки, так ВИЧ не передаётся. Главное, чтобы окружающие это понимали. Мне в этом плане повезло. С буллингом я не сталкивалась: до 15 лет я ни о чем не знала, да и не распространяюсь лишний раз – такая вот страховочка.

С близкими отношениями, правда, непросто. Я начинаю общаться с человеком, мы нравимся друг другу, всё хорошо, супер, но в один момент перестаем близко общаться. А почему? Потому что люди не знают, как реагировать, они не посвящены, для них это – как другая вселенная. И, естественно, доминирует страх.

Что нужно знать о ВИЧ каждому

О ВИЧ стоит говорить, нет, даже кричать, делать всё, но только не молчать. У нас не преподают половое воспитание в школах, это очень печально. Были классные часы о ВИЧ, но дети прогуливают их или не слушают, как это было со мной. Жизнь – интересная штука, ты думаешь, что тебя это не касается, а в итоге только тебя и касается. Моя подружка думала, что ВИЧ передаётся через укус комара, а она знала о моем диагнозе 2 года. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать.

Я никогда не задумывалась о ВИЧ, думая, что это где-то в другой вселенной, не моей. Сейчас мнение о заболевании стало осознанным. Я узнала все права ВИЧ-инфицированных людей, способы передачи и многое другое. Самый главный миф – о путях передачи ВИЧ. Одни верят, что инфицироваться вирусом можно практически от всего, как в случае с комарами. Другие считают, что все это где-то далеко и точно меня не касается. В реальности оказалось, что ВИЧ может коснуться каждого, только комары тут ни при чем – скажем так, вирус погибает вне среды человека, он передается через кровь или половые жидкости. И еще мифы, что нет шансов родить здоровых детей и я не доживу до старости. ВИЧ – больше не приговор. С современной терапией с ним можно жить и жить как здоровый человек. Дожить до старости, рожать здоровых детей и не инфицировать при этом партнёра.

Узнать о том, как растить в России ребенка с ВИЧ, можно из нашей другой статьи.



Добрый день. Меня зовут Тимур. У меня проблема, точнее страх признаться и сказать жене правду. Боюсь что она меня не простит и бросит. Хуже того, я уже сломал ее судьбу и своей дочери. Я заразил жену инфекцией, думал пронесло, так как внешних проявлений не было. 12 января родилась дочка. Сегодня 12 февраля и мы уже за месяц жизни второй раз попали в больницу. В первый раз когда у ребенка было истощение и вес сильно упал. 10 дней в больничке, вернули вес до уровня, когда родилась и сказали оберегать так как очень слабая. Через два дня после выписки начала кашлить и чихать, температура 37-37.2 Обратно в больничку. Дома тепло, простуженных или болеющих не было. Начал копать в интернете и наткнулся, что дети рожденные с ВИЧ или зараженные от материнского молока теряют в весе и заболевают. Начался зарисовываться картина. В июле прошлого года был контакт на стороне. После него я сам сильно заболел гриппом (острая стадия ВИЧ). Ну после этого были связи с женой. Через месяц после контакта проверился, результат отрицательный. Больше не проверился так как боялся. Видать надо было, так как месяц еще очень маленький срок для детекции инфекции. В роддоме брали у нее анализы, но не знаю проверили ли на ВИЧ или нет. Так что я угробил две жизни. Что мне делать? Как сказать ей правду?


Тревога, страх: боюсь что заразил жену и дочку ВИЧ

Давайте разбираться, в чем именно состоит правда. Если я правильно поняла, о том, что сейчас у вас, у вашей жены и вашей дочери - ВИЧ, -это ваши предположения? Вы делали тест один раз, он оказался отрицательным, это вас успокоило. Сейчас вы думаете, что непростое состояние малышки - следствие ее заражения. Предлагаю начать с исследования правды: сдайте анализ еще раз, проконсультируйтесь у хорошего врача по поводу своих опасений (действительно ли вы больны? Действительно ли могло произойти заражение ? Действительно ли те симптомы, которые вы наблюдаете сейчас у дочки, - это признак именно этого заболевания, а не какого-то другого?). Можно спросить и о том, как скажется промедление в раскрытии правды на здоровье дочки и жены? правда о вашем состоянии и возможных последствиях для жены и ребенка - это первое, что необходимо узнать. А если вы ошибаетесь ? И это чувство вины двигает вами сейчас? Добавлю, что и с ВИЧ люди живут, утверждение, что вы угробили две жизни, - несколько преувеличено. Если чувство вины замучает вас окончательно, давайте с ним поработаем: ответственное поведение - альтернатива чувству вины.

Если ваши опасения реальны, и это подтвердит компетентный врач, то тогда хорошо бы провериться и жене, и дочери. Вы можете спросить, были ли обследования на ВИЧ у жены во время беременности? (Обычно эта процедура проводится дважды, в первом и третьем триместре). Что говорят врачи о состоянии вашей дочери? В чем они видят причину ее состояния?

Тимур, что касается вашего вопроса о том, как сказать правду, то здесь важно несколько моментов:

С уважением и пониманием, Дарья Гуляева

Вас беспокоит похожая ситуация и вы хотели бы разобраться в ней?
В этом вам могут помочь специалисты нашего сайта!

Читайте также: