Жуткие реалии российских психиатрических больниц бешенство матки
Обновлено: 10.05.2024
Гиблое место
Комментарии анонимные, авторов не найдешь, а пытаться что-нибудь выяснить официально бесполезно. Закон о защите персональных данных давно сделал чиновников от здравоохранения неприкасаемыми, и любая просьба прокомментировать лечение или состояние того или иного пациента упирается в формально законный отказ. Остается один выход — увидеть все своими глазами.
Поэтому я решаю заехать в клинику под видом больного. На скорую руку выдумываю историю о внезапно проявившихся суицидальных мыслях.
— Зачем? Он же сам пришел.
Ну вот и все — теперь я пациент клиники Святой Софии, возможно, одной из самых печально известных психбольниц России.
Мое отделение располагается в большом кирпичном здании дореволюционной постройки. Фасад испещрен множеством трещин, но на лестничной клетке и в самом отделении — довольно свежий ремонт трехлетней давности. Обитатели дома скорби и медперсонал с нескрываемой гордостью рассказывают, что четвертое отделение является одним из лучших в больнице.
Хрусть — и пополам
Отделение предназначено для пациентов с шизофренией и рассчитано на 80 коек, из которых к моменту моей госпитализации занято 62.
Но самое страшное для пациента — это критика больницы или пререкания с персоналом. Подчиняться здесь учат беспрекословно.
Договорить нам не удалось — со стороны процедурной послышалась моя фамилия, звали на укол. Даже не поинтересовавшись, имеются ли у меня какие-либо противопоказания, сестра деловито вколола неизвестный препарат. Всего 15 минут, и ноги начали подкашиваться, сознание затуманилось, а воспринимать информацию стало попросту невозможно. Уйдя в палату, я упал на койку и тут же уснул.
Дичь
Сложно понять, сколько я находился в отключке, но проснулся, к своему удивлению, от детского голоса, доносящегося с соседней кровати. Там сидел пухлый ребенок с обесцвеченными волосами. На вид вряд ли старше 12 лет.
— Ты кто? И что тут забыл? — я не сразу понял, что дитя — не галлюцинация.
— Я Максим, лечусь. Бате *** отрезал! — с детской непосредственностью заявил ребенок.
— К мамке много лез! — пожал плечами пацан.
— Так что ты тут делаешь? Это же взрослое отделение.
Тут к нашему разговору подключился мой сосед по палате Сергей, шизофреник с 20-летним стажем.
В какой-то момент мальчик повернулся к массажисту и потянулся к нему губами. Сергей оттолкнул ребенка и будто ошпаренный вскочил с кровати.
— Ты что, голубой?! — закричал он на всю палату.
— Да! — как ни в чем не бывало ответил пацан. — Иди сюда!
— Я педиков не люблю! — ошалело ответил Сергей.
Впоследствии оказалось, что Максим — не единственный несовершеннолетний во взрослом отделении. Во время моего визита там находились как минимум три подростка: двое 12-летних и один 15-летний сирота, воспитанник детского дома.
Как позднее рассказала мне замглавврача клиники Ирина Ивлеева, нахождение несовершеннолетних во взрослом отделении действительно является нарушением. Но десятое детское отделение психоневрологического диспансера, как и сказал Максим, было закрыто на карантин по коронавирусу и ветрянке.
Никакого законного выхода из ситуации не было, поэтому получилось то, что получилось: неконтролируемый разврат в исполнении людей, не способных нести за свои поступки ответственность.
Андрей, саратовский предприниматель, попал на принудительное лечение после ссоры с женой, которая написала на него заявление. Во всяком случае, с его слов выходило именно так. Узнав, что я из Екатеринбурга, мужчина буквально расплылся в улыбке, выразил респект свердловскому рок-клубу и попросил при возможности передать привет Евгению Ройзману.
По словам мужчины, прежде он был кадровым военным, уволился из армии в 2015 году. Никогда бы не поверил Андрей, что окажется в психушке, но коварством и хитростью его упекла сюда жена, узнав о планах на развод.
Сосед Андрея по палате оказался рэпером по имени Кирилл. Он угодил в Софию в начале марта, а незадолго до этого в состоянии сильнейшего опьянения оказался в наркологичке, где неудачно пошутил над психиатром.
— А что за шутка? — интересуюсь я.
По его словам, в последний раз выписку обещали на этой неделе, но лечащий врач ушел в отпуск, поэтому теперь сроки опять могут сместиться.
Удивительно, но никто из пациентов в отделении не знает, когда закончится лечение. Несмотря на то, что при поступлении им обещают курсы на срок от 14 до 23 дней, многие находятся в лечебнице месяцами. Есть и те, кто не может выйти из отделения по три-четыре года.
Кроме того, немалую часть пациентов составляют призывники. Чаще всего они настолько обдолбаны препаратами, что мало разговаривают и с трудом передвигаются. Но их легко определить по зеленым тапочкам. По их словам, чтобы попасть в психушку прямиком из саратовского военкомата, достаточно наличия татуировок.
Синяя таблетка
Немного подумав, я решаю, что эксперимент должен быть чистым, и глотаю ее.
После отбоя специально подготовленные пациенты наглухо закрывают окна во всем отделении. Делается это из соображений безопасности. Но с наступлением тепла местная котельная не перестала жечь топливо, и закрытые окна вкупе с отсутствующей в вековом здании вентиляционной системой превращают отделение в душегубку, где невозможно уснуть.
Наутро становится понятно, что моя синяя таблетка имеет длительное действие. Речь замедляется, движения затормаживаются. Период с 7 до 7:40 по ощущениям растягивается на три — четыре часа, а сфокусировать внимание хоть на чем-то просто невозможно. В голове начинают путаться имена, сложно даже вспомнить предельно простой маршрут по коридору до палаты. Всего за сутки я — здоровый в целом человек — начал превращаться в заторможенного клиента психушки. От такого стало не по себе.
Утреннюю порцию таблеток я решаю пропустить и спустя бесконечные полтора часа иду к заведующей отделением Ирине Карелиной, где и саморазоблачаюсь, заявляя, что являюсь журналистом.
Помощи ждать неоткуда
В администрации у меня поинтересовались, есть ли реальные жалобы на здоровье или все сказанное было выдумкой, и предложили написать объяснительную. После чего на место сразу же прибыла заместитель главврача Святой Софии Ирина Ивлиева.
Вопреки ожиданиям, она не только не устроила скандал, но и согласилась дать мне комментарий о происходящем в клинике. По ее словам, больница длительное время недополучает бюджетное финансирование, поэтому создать комфортные условия для больных весьма проблематично.
По словам замглавврача, с начала 2021 года в больнице наметились перемены к лучшему. Новое руководство активно работает и предпринимает меры, чтобы в условиях ограниченного бюджета хоть как-то улучшить состояние корпусов. В некоторых из них уже в этом году будет проведен ремонт, уверяет Ивлиева.
Позицию руководителя поддержала завотделением Ирина Карелина. Она выдвинула свою версию случая со сломанной рукой. Больной, говорит Карелина, слышал голоса в голове. А перелом он получил при нападении на санитара, который был вынужден защищаться. После инцидента пациенту была оказана своевременная медицинская помощь.
Ситуацию с несовершеннолетними во взрослом отделении Ивлеева объяснила загруженностью площадей и карантинными мерами.
В своем составе больница имеет 19 стационарных отделений: семь общих, четыре наркологических, детское, подростковое, геронтологическое, психотуберкулезное, стационарное судебно-экспертное отделение, провизорное, отделение неврозов, отделение кризисных состояний. Ежегодно на стационарное лечение в больницу поступает свыше 8 тыс. пациентов.
Кроме того, в состав больницы входят два амбулаторных диспансерных отделения (психиатрическое и наркологическое), отделение медико-социальной реабилитации и дневной стационар на 30 мест. Ежедневный прием амбулаторных подразделений составляет порядка 300 человек.
Прокомментировать свой личный опыт я попросил Михаила Перцеля, главного внештатного психиатра Свердловской области, человека, разбирающегося в теме, но не имеющего отношения к саратовскому региону.
Перцеля мой рассказ крайне удивил.
По словам психиатра, госпитализация — исключительный способ лечения, применяется она лишь в особо тяжелых случаях. В основном профилактика осложнений ведется амбулаторно. Но даже если человека госпитализировали, лечение редко превышает несколько недель — лишь при особо тяжелых проявлениях болезни.
Психиатрия, считает Перцель — это единственное направление медицины, где к человеку сохраняется гуманистический подход, врачам небезразлична личность человека, его переживания, цели и чаяния. Психиатры с пациентами всегда разговаривают и искренне хотят помочь — а такого, сожалеет мой собеседник, больше нет ни в одной медицинской сфере.
Жуткие реалии российских психиатрических больниц. Женское отделение.
Из рассказа санитара:
"Один раз, мне пришлось смотреть за молодой девушкой, в которой был маниакальный синдром и бешенство матки.
Показать полностью. Как-то она начала кричать, что ей трудно дышать, и когда я вошел, она повалила меня на пол, разорвала штаны и начала домогаться - сунуть руки в штаны, кусать, садиться на меня, пока я не заломил ее, хотя и потом она постоянно подставляла свой зад, стонала, и все такое - короче - и весело, и сложно. Дело в том, что большинство женщин в нашем отделении, вследствие болезни помешаны на сексе, они дерутся, нападают на врачей, санитаров - и все с попыткой изнасиловать. Был случай - один из санитаров, не брезговал этим делом, мягко говоря, а даже наоборот, использовал такую специфику для удовлетворения собственных, как потом стало ясно - больных фантазий. Так вот, этот санитар, в свое дежурство, брал пару таких женщин, и устраивал с ними что-то на подобие оргий - вы слышите, с больными, практически бессильными женщинами - я приравниваю это к изнасилованию, если честно! Так вот, один раз, ему попалась немного не та -точнее именно та, в которой похоть достигла пика. Вы смотрели фильм "Парфюмер"? Помните, что случилось с главным героем в конце фильма? Да, его разодрали на кусочки. Так вот, наша мадам, так сильно вошла в роль, так сильно хотела санитара, что в порыве страсти оторвала ему одно яичко, и во время оральных ласк откусила часть "этого самого". Конец истории я уже озвучил, ну а мы, после того случая, начали носить защитные бандажи на паховой области, во избежание подобных случаев прощания со своими гениталиями."
За предоставленную информацию в свободном доступе просим Вас лишь подписаться на наше сообщество! Спасибо)))
INCREDIBLE WORLD запись закреплена
Жуткие реалии российских психиатрических больниц. Женское отделение. Рассказ санитара
Продолжение доступно подписчикам Факторгия
Жуткие реалии российских психиатрических больниц. Женское отделение.
Из рассказа санитара:
"Один раз, мне пришлось смотреть за молодой девушкой, в которой был маниакальный синдром и бешенство матки.
Показать полностью. Как-то она начала кричать, что ей трудно дышать, и когда я вошел, она повалила меня на пол, разорвала штаны и начала домогаться - сунуть руки в штаны, кусать, садиться на меня, пока я не заломил ее, хотя и потом она постоянно подставляла свой зад, стонала, и все такое - короче - и весело, и сложно. Дело в том, что большинство женщин в нашем отделении, вследствие болезни помешаны на сексе, они дерутся, нападают на врачей, санитаров - и все с попыткой изнасиловать. Был случай - один из санитаров, не брезговал этим делом, мягко говоря, а даже наоборот, использовал такую специфику для удовлетворения собственных, как потом стало ясно - больных фантазий. Так вот, этот санитар, в свое дежурство, брал пару таких женщин, и устраивал с ними что-то на подобие оргий - вы слышите, с больными, практически бессильными женщинами - я приравниваю это к изнасилованию, если честно! Так вот, один раз, ему попалась немного не та -точнее именно та, в которой похоть достигла пика. Вы смотрели фильм "Парфюмер"? Помните, что случилось с главным героем в конце фильма? Да, его разодрали на кусочки. Так вот, наша мадам, так сильно вошла в роль, так сильно хотела санитара, что в порыве страсти оторвала ему одно яичко, и во время оральных ласк откусила часть "этого самого". Конец истории я уже озвучил, ну а мы, после того случая, начали носить защитные бандажи на паховой области, во избежание подобных случаев прощания со своими гениталиями."
За предоставленную информацию в свободном доступе просим Вас лишь подписаться на наше сообщество! Спасибо)))
Психозы, галлюцинации, бредовые идеи, депрессия, аутоагрессия, попытки самоубийства. Всё это десятки раз приводило меня в психушки. Иногда я не задерживалась там больше двух дней, иногда лежала месяцами.
Психушки при обычных больницах
СКЛИФ – центральная больница Москвы. Передовая, с большой территорией, площадкой для вертолётов и кучей корпусов. Один корпус отведён под психосоматическое отделение. Это такое место, куда попадают люди, пытавшиеся себя убить или нанести какие-то увечья, будь то перерезанные вены или передозировка антидепрессантов.
В это место попадают люди, которым нужна помощь их телу (сомо), но также повреждена “душа” (психо). Туда кладут тех, что причинил себя увечья: резался, травился, вешался, прыгал в окно или под поезд. Я была там около пяти раз и контингент не менялся: потерянные подростки, забытые миром пенсионеры, отчаянные зэки и граждане “по ошибке”.
Кто сюда попадал чаще всего? Пьяные, которые в пылу угара резали себя, чтобы что-то доказать. Таких закрывали минимум на две недели, кормили феназепамом (транквилизатор), делали перевязки и изролировали от внешнего мира.
На сортирах нет стульчаков, а на раковинах мыла. Душа нет в принципе. Люди тут могут лежать годами. Если очень попросить, тебя могут отвести в каморку в мужском туалете, где стоит маленькая ржавая ванная, покрытая грибком. Но и там только кран из стены на уровне колен. Пускают в это место раз в месяц. Остальное время мойся, как хочешь. Если у тебя нет близких, которые могут принести передачку с мылом и туалетной бумагой, то приходится просить у соседей или как-то выкручиваться самому.
Твоё говно – твоё личное дело
Моя соседка, бабушка лет 80, постоянно кричала, что у неё из жопы лезет говно. Она была парализована ниже пояса и не могла самостоятельно дойти до туалета. Санитарки к ней не подходили, утку не меняли. Тогда бабушка перевернулась на бок, подхватила свою задницу, раздвинула булки для лучшего обзора и начала проверять наличие кала руками.
На пальцах, под ногтями и на ладонях остались комки говна. Она вопила, чтобы ей принесли утку, но только после того, как она измазала дерьмом всю постель и стены, к ней подошли санитарки, сменили подгузник и помыли руки в тазике, посыпая всё отборным матом.
Таких бабушек в моей палате было много, я не знала, почему они здесь лежат, я лишь понимала, что их никто не навещает — они были брошены. Им не меняли бельё, не носили утки, не заботились о пролежнях. От них воняло. Я не считаю себя очень уж сердобольным человеком, но мне регулярно приходилось приподнимать обвисшие тела, подставлять под дряхлые задницы утки и выносить их в туалет, чтобы просто самой не задохнуться в дерьме.
Но скоро всё это становится очень… бытийным. Сначала шокирует, потом привыкаешь, и вот уже сама вытираешь чужое говно, выносишь утки, подтираешь чужие задницы.
Однажды летом, в пятницу вечером, умерла старушка, что лежала возле окна. Дежурный врач тогда уже закончил свою смену, а новый ожидался лишь в понедельник. Отделение осталось под присмотром медсестёр и санитарок. Труп не вывозили до полудня понедельника. Просто никому не было до этого дела. Человек умер. Равнодушие. Человек разлагается на солнце. Безразличие. Живые пациенты пребывают в отчаянии. Индифферентность. Смрад заполнял палату, мы сами вывезли тело в коридор, оттуда его и увезли в местный крематорий к обеду понедельника.
В психосоматических отделениях запрещёны посещения, мобильные телефоны и прогулки. Ты не имеешь возможности выйти с этажа и обречён скитаться по коридорам пока тебя не выпишут. Один раз в день у тебя есть пятиминутная возможность позвонить кому-то на домашний телефон и попросить о помощи, но, скажите, много ли вы помните городских номеров наизусть?
Они украли твой мёд
В токсикологическом отделении я лежала лишь однажды. Слева от меня прозябала Марина, женщина лет 45-55. Она высчитывала мою судьбу по дате рождения, расположению Марса и фазы Луны. У Марины была эрозия шейки матки. Она рассказала мне это как-то раз за обедом.
Ей этот недуг доставлял кучу неудобств и, чтобы от него избавиться, она поехала на дачу, обмазала внутри вагину сахарным сиропом, взяла с соседней пасеки пчёл, засунула их в литровую банку и села на неё своей промежностью.
Пчёлы залетели внутрь вагины, Марина запечатала их тампоном. Пчёлы жалили её пару дней, а потом умерли, замурованные внутри вагины. У Марины выступили вены на бёдрах, невыносимо заболело всё нутро, она вызвала Скорую, а когда те узнали её историю, то немедленно увезли в психушку. Так мы и познакомились в токсикологическом отделении. Я же всего лишь выпила несколько пачек антидепрессантов.
Они не будут гореть в аду
Большинство пациентов токсикологического отделения были прикованы к кровати. Немногие, как и я, могли слоняться по коридорам. Я заметила, что большинство дееспособных больных были восточными женщинами с перевязанным горлом.
Все они молчали или мычали. Одна лишь могла хрипло говорить и поведала мне, что произошло с её “сёстрами”. Как и в большинстве религий, самоубийство в исламе — смертный грех. Но в мусульманстве есть одна лазейка — сати — акт самосожжения. Как я потом прочитала, история у него глубокая, и нынешняя трактовка имеет мало общего с древними обычаями. Но в нынешнее время многие мусульманские женщины верят в то, что самосожжение — единственный способ самоубийства, который приемлет Аллах.
Вот только обливать себя бензином и чиркать спичкой в XXI веке уже некомфортно, а вот сжечь себя изнутри больше подобает духу общества. Эти женщины пили уксус в надежде выжечь себя. На деле же, мало кому удавалось сделать больше глотка. Большинство получало немыслимый ожог гортани, теряло способность самостоятельно глотать и говорить. Так они и попадали в токсикологическое отделение СКЛИФа.
Острые отделения психушек
Есть десяток хороших государственных психушек в Москве, куда можно бесплатно лечь и получить надлежащую помощь. В них может быть даже не особо страшно. Если ты не попал туда в принудительном порядке. Например, после того же СКЛИФа, где тебя залатали и перенаправили в настоящую психушку. Выйти оттуда по собственному желанию нельзя.
Это надзорные палаты без дверей, где напротив проёма сидят две суровые санитарки, которые круглосуточно за тобой следят. Свет не выключают даже ночью, чтобы видеть тебя всегда. Душа в палате нет, туалета тоже, а все нужды справляются в ведро. Однажды ведро было прикреплено проволокой к моей койке, и вся палата срала у моих ног. Ни о какой туалетной бумаге речи и не шло. Условия дикие: 10 коек, 8 тумбочек, один стул.
Из-за отсутствия тумбочки, как перегородки между койками, моя кровать стояла впритык к чужой. На соседней койке лежала исхудавшая бабушка с длинными волосами и совсем тонкими ногами. Чужие ноги переплетались во сне с моими, и я чувствовала их могильный холод, каждый раз, когда просыпалась в поту.
Все носят казённые пижамы, которые висят парусиной. Отбирают даже трусы. У тебя не должно быть ничего своего. Мне не вернули мои очки и линзы, которые мне передавали друзья ещё в СКЛИФ, и пришлось не снимать старые линзы, которые успели присохнуть к глазам. У меня -8, без них я бы не видела даже своих пальцев на вытянутой руке.
Да, карательной психиатрии и правда уже не существует (хотя я могу судить лишь по Москве), но пациентов постоянно привязывают к кровати грязными тряпками и чем-то обкалывают. Никому не говорят, какие лекарства тебе дают, просто вкалывают без перчаток и суют в рот таблетки.
Психиатрия в России
Психические заболевания – такие же болезни, как диабет или цистит. Они поддаются лечению, есть квалифицированные врачи, проверенные методы, клинические исследования и надлежащие больницы. Вот только получить должное лечение в России крайне сложно. На своей практике я поняла, что ложиться стоит добровольно, самому приняв решение, что тебе необходима помощь и ни в коем случае не дотягивать до того момента, когда тебя скрутят и увезут на скорой.
Читайте также: