Другий рік місто косить чума

Обновлено: 18.04.2024

Повыше флаги — город косит чума.
Закрылись даже бордели и тюрьма.
Нет воды и хлеба который год.
Из культурной жизни — крёстный ход.

Ходим, вызываем святых отцов,
на обратной дороге подбираем мертвецов.
Смысл утратили роза и крест.
Ведьмы уволились с рабочих мест.

Смысл заглядывать в хрустальную муть?
Что тут гадать? Все умрут.
Предсказания бессмысленны, у нас пока
средние века, такие средние века.

Слышится барабанный бой —
мёртвых поднимает, влечёт за собой,
затягивает нас в свою круговерть.
Тех, кто умер, не пугает смерть.
Комбатанты времени вечной чумы —
если кто здесь и страшен, то это мы.

Одеваем маски, перья и хвосты,
смазываем кровью нательные кресты,
сжигаем поместного сатану,
объявляем небесам священную войну,
хороводы водим вокруг огней.
Всё, что осталось — народный гнев.
Кружево, пудра, кладбищенский грим.
Никогда не поздно умереть молодым.

Никогда не поздно имя поменять.
Обо мне свидетельствует тень моя.
Молчи на кресте и под терновым венцом
и смерть не узнает нас в лицо.

Другий рік місто косить чума (Сергей Жадан)

Другий рік місто косить чума.
Не працюють навіть борделі й тюрма.
Скінчився хліб, скінчилась вода.
З культурного життя – лише хресна хода.
Ходимо, кличемо святих отців.
На зворотньому шляху підбираємо мерців.
Папське ім’я втрачає силу і міць.
Відьми звільняються з робочих місць.

Сенс ворушити цю каламуть?
Що тут гадати? Всі й так помруть.
Яка різниця, що скажуть зірки?
Середні віки такі Середні віки.

І тоді лунає барабанний бій,
і підіймає з землі ремісників і повій,
і затягує нас у свою круговерть.
Тих, хто помер, не лякає смерть.
Не лякає жодна з її образ.
Боятись тут варто хіба що нас.

І ми одягаємо пір’я й хвости,
і змащуємо кров’ю натільні хрести,
і палимо на вулицях свого сатану,
і оголошуємо небесам війну,
і водимо процесії довкола вогнів.
Все, що в нас є – це народний гнів.

Клади на обличчя пудру й грим.
Ніколи не пізно померти молодим.
Ніколи не пізно змінити ім’я.
Про мене свідчитиме тінь моя.
Але ніколи й нікому не кажи про це.
Смерть не пізнає нас у лице.

Brutto – Середні віки – слушать

Интересные факты

Brutto – Середні віки – текст

Папське ім’я втрачає силу і міць.
Відьми звільняються з робочих місць.
Сенс ворушити цю каламуть?
Що тут гадати? Всі й так помруть.
Яка різниця, що скажуть зірки?
Середні віки такі Середні віки.

Перевод на русский язык

Второй год город косит чума,
Не работают даже бордели и тюрьма,
Кончился хлеб, закончилась вода,
Из культурной жизни – только крестный ход,
Ходим, зовем святых отцов,
На обратном пути подбираем мертвецов.

Папское имя теряет силу и мощь.
Ведьмы уходят со своих рабочих мест.
Стоит ли шевелить эту муть?
Чего тут гадать? Все и так умрут.
Какая разница, что скажут звезды?
Средние века, такое средневековье.

И тогда раздастся барабанный бой,
И поднимет с земли ремесленников и проституток,
И затянет нас в свою круговерть.
Тех, кто умер, не пугает смерть,
Не пугает ни один её образ,
Бояться здесь стоит разве что нас.

И мы надеваем перья и хвосты,
И смазываем кровью нательные кресты,
И разжигаем своего сатану,
И объявляем небесам войну,
И водим процессии вокруг огней.
Все, что у нас есть – это народный гнев.

Клади на лицо пудру и грим,
Никогда не поздно умереть молодым,
Никогда не поздно изменить имя,
Обо мне свидетельствует тень моя.
Но никогда и никому не говори об этом.
Смерть не узнает нас в лицо.

***
Второй год город косит чума,
ни бордель не работает, ни тюрьма.
Ни воды ,ни хлеба уже почти год.
Из культурной жизни - один крестный ход.
Ходим и святых призываем отцов,
на обратном пути подобрав мертвецов.
На церкви погнулся крест.
Ведьмы увольняются с рабочих мест.
Какой смысл ворошить эту муть?
О чем тут гадать? Все и так помрут.
Даже звезды молчат пока.
Они такие - эти Средние века.
И тогда епископ приходит в еврейский квартал,
говорит: "Кто не гибнет тут за металл?
Всех нас скосит небесный террор,
и всех в черный вынесут коридор.
Позабыла нас Божья Мать.
Время праздники начинать".
И тогда громко бьет барабан,
подымает с земли курв и крестьян,
затягивает в свою круговерть.
Мертвых уже не пугает смерть.
Ничего во второй не пугает раз.
Бояться стоит разве что нас.
Надеваем перья, надеваем хвосты,
кровью смазываем нательные кресты,
жжем на улицах своего сатану,
небесам объявляем войну.
Вокруг огней бродим - это согрев.
Все, что есть у нас - народный гнев.
На лицо клади пудру и грим,
никогда не поздно умереть молодым.
Никогда не поздно сменить имена:
по тени всегда опознаешь меня,
а смерть уже не сыщет концов,
нас она не узнает в лицо.
Жизнь, как спички, сжигает нас,
вырывает, как занозы из глаз,
вырывает, как нож из плеча.
Остаемся дикими, как алыча.
Остаемся, своих умоляя богов,
для покойных у нас слишком много долгов.
И живые и мертвые - нам не внове -
все по горло в высокой стоим траве,
на берегу стоим полунОчной реки,
зажигаем старые маяки.
На огонь саранча прилетает одна.
Глубока ночь. Нету в ней дна.

с украинского перевел А.Пустогаров

Абсолютно заслуженный Нобель!
Нет войне!

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Второй год уже город косит чума.
Не работают даже бордели, даже тюрьма.
Закончился хлеб, закончилась вода.
Из культурной жизни - только крестные хода.
Ходим, призываем святых отцов.
На обратном пути собираем мертвецов.

Папское имя теряет силу и мощь.
Ведьмы уже не могут помочь.
Какой смысл муть поднимать?
Думай, не думай, а всё равно умирать.
Что скажут звезды какая разница тут?
Средние века, Средние века идут.

И тогда епископ отправляется в еврейский квартал,
и говорит: "Кто из нас не гибнет за металл?
Всех нас уничтожает небесный террор,
всех нас вынесут в черный коридор.
Света нет. Цель не отыскать.
Значит самое время праздник начинать".

И раздается тогда барабанный бой,
и работников, и гулящих - всех зовёт за собой,
и затягивает нас в свою круговерть.
Тех, кто уже умер, не пугает смерть.
Не пугает ни одна из ее проказ.
Здесь стоит бояться разве что нас.

И одеваем мы перья и хвосты,
и кровью смазываем нательные кресты,
и жжем на улицах своего сатану,
и объявляем небесам войну,
и вокруг огней водим мы хороводы.
Все, что у нас есть - это гнев народа.

Клади на лицо пудру и грим.
Никогда не поздно умереть молодым.
Никогда не поздно имя поменять.
И только по тени тебя можно узнать.
Но если об этом ты станешь молчать,
То смерть перестанет тебя замечать.

Словно спички, жизнь нас сжигает,
словно занозы из своей руки вынимает,
вырывает нас, чем может из плеча,
мы же остаемся, дикие, как алыча,
остаемся, молим своих богов.
Ведь для покойников у нас многовато долгов.

Мертвые и живые, примкнувшие к ним,
вместе по горло в высокой траве стоим,
стоим на берегу ночной реки,
зажигаем старые маяки.
Лишь саранча прилетает на свет.
Ночь глубока. Дна нет.

СЕРГИЙ ЖАДАН
Перевод Дениса Говзича

Життя випалює нас, як сірники,
виймає, мов скалки зі своєї руки,
вириває нас, ніби ніж із плеча,
ми лишаємось, дикі, як алича,
лишаємось, апелюємо до своїх богів.
Як на небіжчиків у нас забагато боргів.

Лишаємось разом – мертві й живі,
стоїмо по горло у високій траві,
стоїмо на березі нічної ріки,
запалюємо старі маяки.
На вогонь прилітає лише сарана.
Ніч глибока. Немає дна.

Читайте также: