Иммунитет после пвт гепатита с
Обновлено: 06.05.2024
Хронический гепатит С – заболевание печени, вызванное вирусом гепатита С, длительностью 6 и более месяцев. В 10 – 40% случаев хронический гепатит С прогрессирует до цирроза печени, а в 5% случаев до гепатоцеллюлярной карциномы (чаще у пациентов с циррозом или выраженным фиброзом).
Пользователи протокола: гастроэнтерологи, инфекционисты, терапевты, врачи общей практики, а также врачи смежных специальностей, осуществляющие ведение и лечение пациентов с гепатитом С на разных стадиях заболевания.
Методология: Протокол разработан на основе Клинических руководств ведущих международных сообществ (EASL, AASLD, CASL, SASL, FASL, EACS, РОПИП) и адаптирован с учетом используемых на территории Казахстана методов диагностики и лечения. Классификация рекомендаций, использованная в данном протоколе, представлена в Таблице 1.
Таблица 1. Классификация рекомендаций
Классификация
Клиническая классификация
Общепринятой классификации ХГС не существует. При постановке диагноза необходимо указывать вирусологический статус (генотип и вирусную нагрузку), активность (биохимическую и/или гистологическую), а также стадию заболевания (по данным непрямой эластографии или морфологического исследования).
Диагностика
II. МЕТОДЫ, ПОДХОДЫ И ПРОЦЕДУРЫ ДИАГНОСТИКИ И ЛЕЧЕНИЯ
Перечень основных и дополнительных диагностических мероприятий
(+) исследования необходимые для пациентов с ЦП
Хронический гепатит С протекает бессимптомно или малосимптомно и может сопровождаться такими неспецифичными симптомами как:
• Депрессия (оценивается у всех пациентов с использованием шкалы Бека)
• сахарный диабет 2 типа
При сборе анамнеза следует учитывать указания на гемотрансфузии, трансплантацию органов и тканей, небезопасные инвазивные (немедицинские) манипуляции, принадлежность в группам риска (потребители наркотиков, лица с беспорядочными половыми связями, пациенты, находящиеся на хроническом гемодиализе, пациенты с онкогематологическими заболеваниями, лица, живущие с ВИЧ и другими парентеральными инфекциями, сексуальные партнеры лиц с ВГС, медицинские работники, дети, рожденные от HCV-инфицированных матерей, лица с измененными функциональными пробами печени). Лицам с указанными факторами риска необходим профилактический скрининг на наличие ВГС (anti-HCV).
При физикальном обследовании на начальной стадии ХГС патологии не выявляется, за исключением незначительной гепатомегалии. По мере прогрессирования заболевания может отмечаться увеличение и уплотнение печени. Спленомегалия и другие стигмы хронического заболевания печени могут проявляться на более поздних стадиях.
Вирусный гепатит С преимущественно протекает бессимптомно. При переходе хронического гепатита С в цирроз в 6,4% случаев отмечаются симптомы, обусловленные дисфункцией печени и портальной гипертензией:
В ряде случаев ВГС выявляется у пациентов с ГЦК, которая, как правило, протекает бессимптомно, кроме случаев запущенной стадии, когда опухоль достигает значительных размеров, вызывая ухудшение функции печени (желтуха, асцит, печеночная энцефалопатия), боли в верхнем правом квадранте, астенизацию и потерю веса.
ОАК с подсчетом тромбоцитов. Могут быть выявлены анемия (в результате гиперспленизма, кровотечений из ВРВ), лейкопения, тромбоцитопения (в результате гиперспленизма и прямого миелодепрессивного влияния ВГС), ускорение СОЭ (при инфекционных осложнениях).
Биохимический профиль включает определение показателей АЛТ, АСТ, ГГТП, альбумина, билирубина, щелочной фосфатазы, МНО или ПВ, а также рутинных (глюкозы, креатинина, холестерина) и некоторых специфических показателей, таких как, гамма-глобулины, IgG (скрининг аутоиммунного гепатита), сывороточное железо и ферритин (скрининг гемохроматоза и вторичной перегрузки железом), церулоплазмин (скрининг болезни Вильсона-Коновалова), АФП (скрининг ГЦК). Активность АЛТ и АСТ может быть минимальной ( < ВГН), слабовыраженной (< 5 ВГН), умеренной (5-10 ВГН), выраженной (>10 ВГН) и не всегда коррелирует с гистологической активностью. Уровень билирубина при ХГС, как правило, нормальный. Его увеличение может наблюдаться при остром гепатите или свидетельствовать об ухудшении деятельности печени на поздней стадии заболевания, что также сопровождается снижением уровня альбумина и увеличением МНО или ПВ. Показатели щелочной фосфатазы и ГГТП могут увеличиваться при остром гепатите и оставаться на уровне нормы при хроническом гепатите.
В план клинического лабораторного обследования включаются также ОАМ, копрограмма.
- anti-HCV, маркеры других парентеральных инфекций таких как ВГВ (HBsAg, HBeAg, anti-HBs, anti-HBe, anti-HBc total/IgM), ВГD (anti-HDV у носителей HBsAg), ВИЧ (anti-HIV), а также (при подозрении на острый гепатит) ВГА (anti-HAV) и ВГЕ (anti-HEV)
Качественное определение HCV RNA с помощью высокочувствительной ПЦР в режиме реального времени с нижним лимитом определения 15 МЕ/мл на автоматических анализаторах закрытого типа.
• В случае подозрения на острый ВГС или у иммуносупрессивных пациентов необходимо определение HCV RNA (рекомендация А1)
• Если тест на anti-HCV положительный, необходимо определить HCV RNA, чувствительным молекулярным методом (рекомендация А1)
• Пациенты с положительным тестом anti-HCV и отрицательным молекулярным тестом на HCV RNA должны быть протестированы на HCV RNA через 3 месяца для подтверждения элиминации вируса (рекомендация А1).
− ИФА (+) в 50% в момент острых проявлений, поэтому ПЦР при подозрении на ОГС проводится во всех, в том числе, ИФА (–) случаях
Количественное определение HCV RNA с помощью высокочувствительной ПЦР в режиме реального времени с нижним лимитом определения 15 МЕ/мл на автоматических анализаторах закрытого типа, а также определение генотипа ВГС.
В настоящий момент известно 6 различных типов вируса, которые обозначаются цифрами от 1 до 6. Также существует подтипы, обозначаемые буквами (например, подтип 1а и 1b). На территории РК преимущественно распространенны генотипы 1b, 2 и 3.
Функциональные пробы щитовидной железы (ТТГ)
Тест на беременность
Определение полиморфизма гена интерлейкина – 28В. Результат анализа полиморфизма в гене ИЛ28В полезен в прогнозе эффективности лечения и принятии решения о выборе режима терапии у пациентов с ВГС 1 генотипа. 1
Инструментальные исследования
Радиологическое исследование
Радиологическое исследование печени (в первую очередь УЗИ) позволяет идентифицировать признаки стеатоза, выраженного фиброза и перехода в цирроз печени (закругление контуров печени, неравномерность поверхности и крупнозернистость паренхимы печени), признаки портальной гипертензии и тромбоза (увеличение диаметра, кавернозная трансформация, наличие тромбов воротной и селезеночной вен, асцит, спленомегалия), а также наличие объемных образований (ГЦК). Могут использоваться и другие визуализирующие технологии (КТ, МРТ).
Эндоскопическое исследование
При прогрессировании хронического гепатита С в цирроз диагностика портальной гипертензии может, помимо прочих методов, осуществляться путем эндоскопического обследования, позволяющего выявить варикозное расширение вен (пищевода и желудка) и портальную гастропатию.
Оценка тяжести заболевания печени должна проводиться до ПВТ. Выявление пациентов с циррозом печени имеет особое значение, так как эффективность ПВТ обратно пропорциональна стадии фиброза. Отсутствие выраженного фиброза имеет значение при принятии решения о времени начала ПВТ. Пациенты с явными клиническими признаками цирроза не нуждаются в биопсии печени для оценки стадии фиброза. Пациенты с признаками цирроза печени должны быть обследованы на ГЦК. Выраженный фиброз может быть у пациентов с нормальной активностью АЛТ, поэтому оценка степени тяжести заболевания должна проводиться независимо от показателей АЛТ. Пункционная биопсия остается эталонным методом оценки стадии фиброза печени. Риск тяжелых осложнений при биопсии очень низок (от 1/4000 до 1/10000). У пациентов с нарушением свертываемости крови можно использовать трансюгулярную биопсию печени с одновременной оценкой давления в портальной вене. При ХГС альтернативные, неинвазивные методы (непрямая эластография и биомаркеры) могут быть использованы вместо биопсии. Непрямая эластография может быть использована для оценки стадии фиброза печени у пациентов с ХГС, но необходимо учитывать факторы, которые могут повлиять на достоверность результатов, например выраженная активность заболевания, ожирение. Оба метода (непрямая эластография и биомаркеры) точны при оценке цирроза и нулевого фиброза, но менее точны при промежуточных стадиях фиброза. Комбинирование биомаркеров и непрямой эластографии повышает точность оценки стадии фиброза и уменьшает необходимость в проведении ункционной биопсии. В случае противоречивых результатов биомаркеров и непрямой эластографии, можно использовать пункционную биопсию печени. Гистологическая оценка также необходима при смешанной этиологии (например, ВГС с ВГВ, метаболическим синдромом, алкоголизмом или аутоиммунными заболеваниями).
Пункционная биопсия печени (ПБП) – относительно безопасный метод оценки морфологических изменений печени у пациентов с ХГС. ПБП позволяет оценить выраженность фибротического процесса и некровоспалительных изменений. Результаты ПБП легко интерпретируются и поддаются полуколичественной оценке. ПБП проводится в динамике с целью оценки прогрессирования поражения печени при ХГС. ПБП – единственный доступный метод, позволяющий оценить вклад сопутствующих заболеваний (стеатогепатит, гемохроматоз, аутоиммунный гепатит и т.д.) в патологическом процессе и их влияние на течение и эффективность лечения ХГС. Необходимо помнить, что ПБП имеет ряд ограничений. В частности, имеет значение опыт врача, проводящего пункцию, и морфолога, оценивающего морфологические изменения; малый объем образцов ткани печени; инвазивность и дискомфорт для пациентов; риск развития осложнений. ПБП требует строгого выполнения правил ее выполнения в условиях специализированных отделений и наличия квалифицированных морфологов.
2. Всем пациентам перед выполнением биопсии печени должно быть выполнено УЗИ ОБП. Данное исследование позволяет выявить анатомический вариант строения печени и наличие очаговых образований в ее паренхиме, что может потребовать проведения прицельной биопсии под визуальным контролем.
3. В течение недели перед проведением пункции необходимо определить количество тромбоцитов и протромбиновое время (ПВ), либо протромбиновый индекс (ПИ)
• Если количество тромбоцитов ≥90 000 /мм3, то манипуляцию можно выполнять рутинным способом (чрескожная биопсия печени)
• Если ПВ удлинено менее чем на 3 сек. в сравнении с контрольным значением (предоставляется лабораторией, в которой выполняется исследование образца крови), ПИ не менее 70%, тромбиновое время (ТВ) и активированное частичное тромбопластиновое время (АЧТВ) не превышают 1,5 нормы, биопсию можно проводить чрескожным доступом
• Во всех других случаях решение о выполнении биопсии печени принимается на индивидуальной основе путем оценки пользы и риска от планируемой манипуляции. В случае строгой необходимости в проведении биопсии печени у пациентов с гипокоагуляцией или низким количеством тромбоцитов в некоторых случаях может быть оправдана заместительная терапия
4. Перед биопсией необходимо подписать у пациента информированное согласие, в котором доступно описана методика манипуляции и возможные осложнения.
5. Во время выполнения биопсии врач и пациент должны быть в постоянном контакте. Больной четко и своевременно должен выполнять команды врача. При повышенной возбудимости пациента и отсутствии признаков печеночной недостаточности возможно назначение седативных препаратов.
6. Выбор иглы для биопсии целесообразно осуществлять с учетом личного опыта оператора. В повседневной практике удобны в применении иглы Менгини и иглы типа Tru-cut.
7. Врачи, личный опыт которых не превышает 20 манипуляций, выполняют биопсию в присутствии и под контролем более опытного доктора в условиях специализированного гепатологического центра.
9. Активное наблюдение пациентов в течение 8 часов и первой ночи после манипуляции должно проводиться в условиях медицинской организации. Оценка результатов ПБП проводится с применением полуколичественных шкал описания степени некро-воспалительных изменений и стадии фиброза ткани печени (см. Таблицы 3 и 4).
Таблица 3. Морфологическая диагностика степени некровоспалительной активности гепатита
*Для определения стадии заболевания печени чаще применяется шкала METAVIR
К преимуществам метода относятся:
• Неинвазивность
• Воспроизводимость
• Больший чем при биопсии оцениваемый объем ткани печени (в 100-200 раз больше)
• Быстрота и удобство применения (обследование занимает в среднем 5 мин)
• Немедленный результат
• Оценка эффективности терапии
• Возможность обследования детей
• Высокой биохимической активности (АЛТ/АСТ выше верхнего лимита нормы в 3 и более раз)
• Не менее 60% успешных измерений.
Таблица 5. Интерпретация результатов непрямой эластографии
Доступность и широкое использование в клинической практике антиретровирусной терапии (АРВТ) для борьбы с вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ) снизили частоту развития синдрома приобретенного иммунодефицита (СПИДа) и оппортунистических инфекций [1, 2, 3, 4]. Сдерживание этих заболеваний продлило жизнь ВИЧ-инфицированных, и они стали доживать до срока развития печеночной недостаточности в исходе хронического гепатита С (ХГС) [5, 6]. Есть сведения, что после внедрения АРВТ, смертность от болезней печени у ВИЧ-инфицированных увеличилась с 5-12% до 35-50% [7].
В Росийской Федерации по данным Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом в структуре летальных исходов среди больных ВИЧ-инфекцией терминальная стадия поражений печени в исходе хронических вирусных гепатитов до 2009 г. уже составляла существенную долю - 13,5-14,5%. В 2009 г. этот показатель вырос до 15,7%, хотя общая смертность среди ВИЧ-инфицированных снизилась с 3,4% (2008 г.) до 3% (2009 г.) [8].
Неблагоприятное течение гепатита С при наличии ВИЧ-инфекции, увеличение смертности от заболеваний печени, повышение риска гепатотоксического действия лекарственных препаратов - аргументы, указывающие на необходимость лечения гепатита С у больных ВИЧ-инфекцией [10, 11, 12].
Целью настоящего исследования явилось изучение эффективности противовирусной терапии (ПВТ) ХГС при моно- и коинфекции с ВИЧ.
Курс противовирусной терапии соответствовал рекомендуемым стандартам: при коинфекции ВИЧ/ХГС – 48 недель, независимо от генотипа вируса гепатита С (ВГС), при моноинфекции ХГС – 24-48 недель в зависимости от генотипа. У 5 (4,6%) больных коинфекцией ВИЧ/ХГС, в связи с поздней элиминацией РНК ВГС из сыворотки крови (к 24 неделе лечения), продолжительность терапии составила 72 недели. В исследование не были включены пациенты: ранее получавшие ПВТ, с микст-гепатитами, c серьезными хроническими сопутствующими заболеваниями, с компенсированным и декомпенсированным циррозом печени, принимающие алкоголь и наркотики, с уровнем СД4+ лимфоцитов менее 350 клеток/мкл.
Вирусологический мониторинг РНК ВГС методом полимеразной цепной реакции (ПЦР) проводился согласно рекомендациям Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом (2007 г.) на сроках 4 недели и в последующем каждые 12 недель. После завершения ПВТ больные обследовались в течение 2–х лет (1 раз в 6 месяцев). У всех больных коинфекцией определяли уровень CD4+лимфоцитов каждые 12/24 недели на протяжении курса наблюдения.
Высокую вирусную нагрузку РНК ВГС (более 2 млн. копий/мкл) имели 69 больных (63,3%) с коинфекцией ВИЧ/ХГС и 9 больных (36,0%) с моноинфекцией ХГС. Генотип 1 ВГС был обнаружен у 55 пациентов (50,5%) с коинфекцией и у 17 (68,0%) с моноинфекцией ХГС.
В соответствии с клинической классификацией ВИЧ-инфекции В.И. Покровского (2002г.) 48 больных (44,0%) коинфекцией ВИЧ/ХГС находились на субклинической стадии (3 стадия) ВИЧ-инфекции, 60 (55,0%) – на стадии 4А и 1 больной на стадии 4Б в фазах ремиссии. На момент начала противовирусной терапии 32 (29,4%) пациента получали антиретровирусную терапию.
Схемы АРВТ у 31 (96,9%) пациента включали бустированные ритонавиром ингибиторы протеазы (ИП): у 19 – лопинавир, у 6 – дарунавир, у 4-х – реатаз, по одному пациенту получали – телзир и саквинавир. Схему с ненуклеозидным ингибитором обратной транскриптазы (ННИОТ) – эфавирензом принимал один пациент (3,1%). Из нуклеозидных/нуклеотидных аналогов (НИОТ) пациенты получали ламивудин в сочетании с абакавиром - 90,6% (29 пациентов), либо с фосфазидом – 9,4% (3 пациента).
Статистическая обработка полученных результатов проводилась с помощью программного обеспечения Microsoft Excel и STATISTICA. При этом использовались параметрические методы оценки результатов – вычисление средней арифметической, среднеквадратического отклонения, средней ошибки средней арифметической. Оценка различий между сопоставляемыми группами по избранным критериям осуществлялась по критерию Стьюдента. Достоверность изменений признавалась при вероятности ошибки ρ меньшей или равной 0,05.
В группе больных моноинфекцией ХГС БВО наблюдался у 11 (44 %) больных: с 1-м генотипом у 5-ти (29,4%), с генотипом 2 и 3 – у 6-ти пациентов (75%). РВО был отмечен у 21 (84%) больного: с 1-м генотипом - у 13 (76,5%), с генотипом 2 и 3 – у 8 (100%) больных.
Из 109 коинфицированных ВИЧ/ХГС пациентов 63 (57,8%) человека прошли полный курс терапии. У 16 (14,7%) пациентов отсутствовал вирусологический ответа на фоне ПВТ, поэтому 11 человек из их завершили лечение в 24 недели, остальные 5 пациентов, в ввиду высокой приверженности, прошли 48–ми недельный курс. ПВТ была прекращена у 4 (3,7%) пациентов из-за вирусологического прорыва на сроках 24-36 недель и у 6 (5,5%) - из-за осложнений на сроках 22-47 недель. Отказались от продолжения лечения на сроках 33-38 недель 20 (19,2%) пациентов (все имели отрицательные результаты ПЦР-детекции РНК-ВГС на момент завершения ПВТ). Из них 17 пациентов сохранили устойчивый вирусологический ответ (УВО), у 3-х - через 6 месяцев после лечения наблюдался рецидив заболевания.
В группе больных ХГС моноинфекцией полный курс прошел 21(84,0%) пациент. Из 4-х пациентов (16,0%), у которых не снижалась вирусная нагрузка до 24 недель ПВТ, 2 - завершили лечение в 24 недели; 2 - продолжили курс до 48 недель.
Таким образом, завершили лечение с получением непосредственного вирусологического ответа 89 пациентов (81,7%) с коинфекцией ВИЧ/ХГС и 21 пациент (84,0%) с моноинфекцией ХГС. Не получен вирусологический ответ у 20 пациентов (18,3%) с ВИЧ/ХГС и у 4 (16,0%) - с моноинфекцией ХГС. Все пациенты, не ответившие на терапию, были инфицированы генотипом 1 ВГС.
В ходе исследования выявлено, что частота УВО у больных ВИЧ/ХГС коинфекцией составила 67,0%/73: с генотипом 1 – у 43,6%/24, с генотипом 2 и 3 – у 90,7%/49. Среди больных с моноинфекцией ХГС частота УВО составила 76,0%/19: с генотипом 1 – у 64,7%/11, с генотипом 2 и 3 в 100% случаев (n=8).
Рецидив заболевания (через 6 месяцев после окончания терапии) возник у 16 (14,7%) пациентов с ВИЧ/ХГС (с генотипом 1 – 11 человек и генотипом 2,3 – 5 человек) и у 2 (8,0%) с моноинфекцией (с 1 генотипом).
Таким образом, БВО у больных инфицированных ВГС генотипом 2, 3 прогнозировал более высокий процент УВО как при ко-, так и при моноинфекции. При генотипе 1 ВГС в обеих группах была низкая частота БВО – 23,6% и 29,4% соответственно, и частота УВО в этих группах была ниже. Лучший результат в достижении УВО при генотипе 1 наблюдался у больных моноинфекцией - 64,7% относительно 43,6% больных при коинфекции.
Как известно, при составлении прогноза эффективности лечения ХГС, традиционно, учитываются следующие факторы: возраст, стаж инфицирования ВГС и наличие фиброза, генотип ВГС и уровень вирусной нагрузки, а так же наличие быстрого клиренса РНК ВГС в ответ на ПВТ (БВО) [13, 14, 15]. Мы проанализировали данные критерии при сравнении групп больных в зависимости от достижения УВО. У больных коинфекцией дополнительно рассматривались показатели по ВИЧ-инфекции: уровень СД4+ лимфоцитов и прием антиретровирусных препаратов (табл. 1).
На рис. 1 представлены результаты по достижению УВО в зависимости от генотипа ВГС и проведения АРВТ.
Таблица 1. Сравнительная характеристика больных ВИЧ/ХГС в зависимости от достижения УВО (%).
Рис. 1. Устойчивый вирусологический ответ в зависимости от генотипа у пациентов, получавших и не получавших АРВТ: *р
Рис. 2. Динамика активности АлАТ у больных коинфекцией ВИЧ/ХГС в зависимости от результата УВО (ЕД/л)
Как известно, ПЕГ-ИФН и рибавирину свойственны разнообразные нежелательные явления. Нами проводился сравнительный анализ частоты выявления нежелательных явлений у пациентов с ВИЧ/ХГС коинфекцией и ХГС моноинфекцией. Выявлено, что нежелательные явления в обеих группах были однотипными и не отличались от ранее описанных в литературе [21, 23-25]. Кроме того, нами было замечено, что характер и выраженность нежелательных явлений зависят от сроков проведения ПВТ. Гриппоподобный синдром (подъем температуры до фебрильных цифр, озноб, головная боль, миалгия, артралгия) наблюдался на 1-2–й неделе лечения у 75,2% больных с ВИЧ/ХГС коинфекцией и был более выражен у больных ХГС моноинфекцией - 92% (р<0,02). В последующем температурная реакция снижалась, но начинали нарастать астенический синдром (слабость, недомогание, повышенная утомляемость, снижение работоспособности), чаще наблюдавшийся у больных коинфекцией - 89% против 60% больных с моноинфекцией, и диспепсический синдром (тошнота, сухость во рту, снижение аппетита).
На 4-12 неделе ПВТ в обеих группах регистрировались кожный зуд, сухость, гиперемия в местах инъекций. На 12-24-й неделе лечения отмечались усиление выпадения волос у 52 (47,7%) больных ВИЧ/ХГС и 11 (44,0%) - в группе ХГС и нейропсихические расстройства (раздражительность, снижение памяти и внимания, плаксивость, беспокойство, бессонница, апатия, плохое настроение) - у 47,7% больных ВИЧ/ХГС коинфекцией и 40% - ХГС. Коррекция депрессивных состояний осуществлялась при активном участии психиатра и психолога, в редких случаях назначались антидепрессанты. По литературным данным около 20% больных не доводят лечение до конца из-за непереносимости побочных реакций [26]. В нашем исследовании 18,3% больных ВИЧ/ХГС коинфекцией досрочно прекратили терапию на сроке 33-38 недель. Однако, несмотря на укорочение курса лечения, большинство из них - 85% имели УВО.
Как известно, терапия α-интерфероном и рибавирином часто вызывает гематологические нарушения. Среди наблюдаемых нами пациентов – 51,5 % имели снижение гематологических показателей (анемия, тромбоцитопения, нейтропения). Отмены противовирусной терапии не было ни в одном случае, что позволило закончить терапию с УВО у 37,6% больных с ВИЧ/ХГС коинфекцией и у 32% больных ХГС.
Нами проанализирован уровень СД4+ лимфоцитов у больных ВИЧ/ХГС коинфекцией во время проведения ПВТ в зависимости от наличия УВО (рис. 3).
Как видно из рис. 3, ни на одном этапе наблюдения нами не выявлено достоверных различий между исследуемыми группами.
В обеих группах в ходе терапии происходило снижение абсолютного количества СД4+ лимфоцитов: число больных с уровнем ниже 350 клеток/мкл составило 40,4%/44. Из них больше половины - 68,2%/30 достигли УВО. Среди 65 пациентов, у которых на фоне лечения уровень СД4+ сохранялся выше 350 клеток/мкл частота УВО составила 63,1%/41 (р>0,65).
Рис. 3. Динамика уровня СД4 лимфоцитов в зависимости от результата УВО на разных этапах ПВТ (кл/мкл)
Несмотря на то, что снижение СД4-лимфоцитов у большинства не сопровождалось развитием клинической симптоматики вторичных заболеваний, у 6 (5,5%) пациентов терапия была прекращена в связи с развитием осложнений (табл. 2). У всех был получен УВО: 4 пациента с 1 генотипом, 3 – с 3 генотипом.
Таким образом, укорочение курса ПВТ даже при наличии осложнений, явившихся причиной ее отмены, не повлияло на эффективность ПВТ.
Таблица 2. Осложнения на фоне ПВТ у больных ВИЧ/ХГС коинфекцией (n=6)
В группе больных моноинфекцией осложнений не наблюдалось.
Заключение
1. Противовирусная терапия ВГС-инфекции показывает высокую эффективность в плане достижения УВО у больных коинфекцией ВИЧ/ХГС преимущественно при генотипах 2,3 вируса.
2. Частота нежелательных явлений при проведении ПВТ у больных коинфекцией ВИЧ/ХГС не является критерием отмены лечения.
3. Сочетание антиретровирусной и противовирусной терапии ХГС снижает частоту УВО у больных коинфекцией преимущественно с 1 генотипом ВГС.
4. Снижение уровня СД4+ лимфоцитов на фоне проведения ПВТ не влияет на частоту УВО.
Список использованных источников:
1. Блохина Н.П. Клинические аспекты гепатита С у ВИЧ-инфицированных// Вирусные гепатиты: достижения и перспективы. Информ.- 2001.- № 2 (12). – С. 3-7.
2. Покровский В.В. и др. ВИЧ-инфекция и СПИД. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010. - 192 с.
3. Murphy E., Collier A., Kalish L. et al. Highly active antiretroviral therapy decreases mortality and morbidity in patients with advanced HIV disease// Ann Intern Med. – 2001.- Vol. 135. – Р. 17–26.
4. Kakinami L., Block R.C., Adams M.J. et al. Risk of cardiovascular disease in HIV, hepatitis C, or HIV/hepatitis C patients compared to the general population// Int J Clin Pract. – 2013. - Vol. 67(1). – Р. 6-13.
5. Хоффман К., Рокштро Ю.К. Лечение ВИЧ-инфекции 2009.- М.: Р.Валент. - 2010.- С. 476-486.
6. George S., Gebhardt J., Klinzman D. et al. Hepatitis C viremia in HIV-infected individuals with negative ВГС antibody tests//J. Acquir Immun Defic Syndr. – 2002. - Vol. 31. – Р. 154–162.
7. Scott J., Kitahata M., van Rompaey S. et al. Hepatitis C virus co-infection is associated with higher risk of death due to HIV and liver-related diasease among an HIV-infected cohort// Program and abstracts of the 13th Conference on retroviruses and opportunistic infections; Febr. 5-8, 2006; Denver, Colorado.- Denver. - 2006. - Abstract 865.
8. Голиусов А.Т., Дементьева Л.А. Эпидемическая ситуация по ВИЧ-инфекции в Российской Федерации в 2009 г.// Журн. микробиол.- 2010. - №6. - С.31-34.
9. Бобкова М.Р., Самохвалов Е.И., Кравченко А.В. и др. Генетические варианты вируса гепатита С у ВИЧ-инфицированных наркоманов// Вопр. вирусол. - 2002. - Т. 47, №3.- С. 15-20.
10. Soriano V., Barreiro P. and Nunez M. Management of chronic hepatitis B and C in HIV-coinfected patients// Journal of Antimicrobial Chemotherapy.- 2006.- Vol. 57. – Р. 815–818.
11. Bambha K., Pierce C., Cox C. et al. Assessing mortality in women with hepatitis C virus and HIV using indirect markers of fibrosis// AIDS. – 2012. - Vol. 26(5). – Р. 599-607.
12. Bani-Sadr F., Krastinova E., Fromentin D. et al. Severe transaminitis after interferon-ribavirin therapy in HIV/ВГС-coinfected patients: influence of a sustained ВГС response// J Viral Hepat. – 2012. - Vol. 19(6). – Р. 431-435.
13. Лопаткина Т.Н. Возможности противовирусной терапии хронического гепатита С у больных, злоупотребляющих алкоголем// Гепатологический форум. - 2005. - №4. - С. 28.
14. Еналеева Д.Ш., Фазылов В.Х., Созинов А.С. Хронические вирусные гепатиты В и С. Что нужно знать о болезни? – М.: МЕДпресс-Информ, 2003. - 144 с.
15. Kenneth E Sherman et al. Sustained long-term antiviral maintenance therapy in ВГС/HIV сoinfected рatients (SLAM-C)// J. Acquir Immune Defic Syndr. – 2010. - Vol. 55(5). – Р. 597–605.
16. Solmone M., Girardi E., Lalle E. et al.. Evolution of HVR-1 quasispecies after 1-year treatment in HIV/ВГС-coinfected patients according to the pattern of response to highly active antiretroviral therapy// Antivir Ther. – 2006. - Vol. 11(1). – Р. 87-94.
17. Abbate I., Lo Iacono O., Di Stefano R. et al. J. HVR-1 quasispecies modifications occur early and are correlated to initial but not sustained response in ВГС-infected patients treated with pegylated- or standard-interferon and ribavirin// Hepatol. – 2004. - Vol. 40(5). – Р. 831-836.
18. Poizot-Martin I., Marimoutou C., Benhaim S. et al. Efficacy and tolerance of ВГС treatment in HIV-ВГС coinfected patients: the potential interaction of PI treatment// HIV Clin. Trials. – 2003. – Vol. 4(4). – Р. 262-268.
19. Кравченко А.В., Канестри В.Г., Ганкина Н.Ю. и др. Усиленные ритонавиром нгибиторы протеазы ВИЧ в составе схем первой линии АРВТ// Эпидемиология и инфекционные болезни, 2010.- №3.- С.22-27.
20. Poordad F.F., Flamm S.L. Virological relapse in chronic hepatitis C// Antivir Ther. - 2009. - Vol.14(3). – Р. 303-313.
21. Soriano V., Vispo E., Labarga P. et al. Uptate on HIV and ВГС coinfection// Hot Topics Viral Hep. – 2010. - Vol. 6(17). – Р. 17-22.
22. Канестри В.Г., Кравченко А.В. Особенности вирусного гепатита у больных ВИЧ-инфекцией.// Медицинская помощь. - 2001. - № 2. - С. 21-24.
23. Максимов С.Л. Клиническое течение, исходы и лечение вирусных гепатитов у больных ВИЧ-инфекцией: Автореф. дис. … д-ра мед. наук. – М., 2010. - 46 с.
24. Ивашкин В.Т. Диагностика, лечение и ведение пациентов с гепатитом С// Клин. микробиол. антимикроб. химиотер.- 2006, т. 8, №2. – С. 102-129.
25. Soriano V., Barreiro P. and Nunez M. Management of chronic hepatitis B and C in HIV-coinfected patients// Journal of Antimicrobial Chemotherapy.- 2006.- Vol. 57. – Р. 815–818.
26. Апросина З.Г., Игнатова Т.М., Козловская Л.В. Хронический вирусный гепатит/ Под ред. В.В. Серова, З.Г. Апросиной. - М.: Медицина, 2004.- 384 с.
Подписано в печать: 02.07.2013
Актуальность. Проблема этиотропного лечения хронического вирусного гепатита С (ХВГС), несмотря на большое количество исследований, по-прежнему остается актуальной и до конца не решена.
Эффективность лечения по данным разных исследователей не превышает 46-51% у больных ХВГС с 1-м генотипом и 70-80% у больных ХВГС с не 1-м генотипом 4. Так же ограничивают их применение высокая стоимость препаратов и большое количество побочных эффектов от проводимой терапии. Целью проведения этиотропной терапии ХВГС является подавление вирусной репликации, эрадикация вируса из организма и, соответственно, прекращение инфекционного процесса. Даже отсутствие вирусологического эффекта при специфической терапии приводит к замедлению прогрессирования заболевания, стабилизации или регрессии патологических изменений в печени, предупреждению формирования цирроза печени и первичной гепатоцеллюлярной карциномы, а также повышению качества жизни.
Оценку эффективности специфического лечения осуществляют на основании нескольких критериев: вирусологического (исчезновение рибонуклеиновой кислоты (РНК) вируса из сыворотки крови), биохимического (стойкая нормализация уровня ферментов печени) и морфологического (уменьшение индекса гистологической активности и стадии фиброза).
В целом около 5% больных [1,5] вынуждены отказаться от специфического противовирусного лечения в начале курса из-за многочисленных побочных эффектов, а 20% не доводят его до конца.
Побочные эффекты интерферона (ИФН) и рибавирина иногда вынуждают временно или постоянно снижать их дозы или отменять препараты. Некоторыми исследователями [5] показано, что для достижения устойчивого вирусологического ответа (УВО) необходимо получение не менее 2/3 дозы ИФН и рибавирина, поэтому эффективность комбинированной противовирусной терапии (КПВТ) напрямую зависит от наличия побочных эффектов и возможностью их коррекции.
Некоторые побочные эффекты не требуют медикаментозной терапии, так как носят легкий или среднетяжелый характер, другие - тяжелый и угрожающий жизни характер, при этом необходима специфическая коррекция. Как правило, после окончания терапии большинство побочных эффектов полностью исчезает без применения симптоматической терапии.
Проблема побочных эффектов на фоне проводимой КПВТ остается до конца не изученной, несмотря на проведенные многочисленные исследования.
Основными побочными явлениями, описанными в литературе, являются: гематологические изменения; гриппоподобный, диспепсический, неврологический и астеновегетативный синдромы; аутоиммунные поражения; снижение массы тела; выпадение волос; огрубение кожи; аллергические реакции различной степени выраженности; местная реакция в области введения интерферонов.
Таким образом, проблема побочного действия комбинированного противовирусного лечения ХВГС, его влияние на достижение УВО является актуальной в настоящее время.
Целью данного исследования было изучение побочных явлений КПВТ в зависимости от схемы лечения, сопутствующих заболеваний, влияние на достижение УВО. Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи: оценить переносимость КПВТ пациентами с различными схемами терапии, выявить частоту побочных эффектов КПВТ и взаимосвязь их с достижением УВО.
Материалы и методы. В исследование были включены 50 пациентов с установленным диагнозом ХВГС, которые получали КПВТ. Диагноз был подтвержден согласно общепринятым методикам.
Из исследования исключались пациенты с микст-инфекцией (вирусный гепатит В, ВИЧ-инфекция) а так же наличием сопутствующей патологии печени (первичный билиарный цирроз, болезнь Вильсона-Коновалова, синдром Бадда-Киари, гемохроматоз, аутоиммунный гепатит, дефицит альфа-1 антитрипсина) и предшествующего специфического противовирусного лечения по поводу ХВГС, больные с наличием любого из общепринятых противопоказаний для проведения КПВТ.
Продолжительность лечения составила 48 недель для пациентов, инфицированных генотипом 1в вирусного гепатита С или при наличии у больного цирроза печени; 24 недели для пациентов, инфицированных генотипом 2 и 3а. Согласно рекомендациям по ведению пациентов с ХВГС, КПВП включала комбинацию стандартного (Интрон или Альтевир 3 млн МЕ 3 раза в неделю) или пегилированного (ПегИнтрон 120 мкг или Пегасис 180 мкг в неделю) ИФН и рибавирина в дозировке 800-1200 мг в зависимости от массы тела.
Устойчивый вирусологический ответ (УВО) определялся как отсутствие РНК вируса в сыворотке крови спустя 24 недели после окончания КПВТ. Больные находились под наблюдение в течение терапии на базе Воронежской областной клинической инфекционной больницы и поликлиник Воронежа. Все пациенты были разделены на 2 группы: получающие в составе КПВТ стандартные ИФН – 52,0% (26 человек) или пегилированные ИФН – 48,0% (24 человек). Пациенты были сопоставимы по возрасту и полу: средний возраст составил 40,3 ±10,4, количество мужчин - 57,1%, женщин 42,9%. Распределение по группам показано в табл. 1.
Таблица 1. Характеристика пациентов в исследуемых группах
При анализе полученных результатов использовались описательные методы математической статистики с применением пакета программ Microsoft Excel 2010. Достоверность различий оценивалась методами непараметрической статистики, статистически значимыми считались различия результатов при р≤0,05.
Результаты. При анализе эпидемиологических данных выяснено, что в большинстве случаев (34% случаев) ХВГС выявлен случайно, без клинических проявлений. Одинаковое количество пациентов (по 8 человек - 19,2%) обследовались по поводу диспепсических жалоб и длительного повышения печеночных ферментов. У 30 % пациентов в анамнезе отмечались неоднократные операции или переливание крови; употребление внутривенных наркотиков - у 16% человек. Длительность заболевания до начала противовирусной терапии составила в 1 группе 3±1,4 лет, во 2 группе 5±3,4лет. Степень фиброза по Metavir в среднем составил в 1 группе 1±0,85 балла, во второй группе выше - 1,9±1,5 баллов.
Соотношение генотипов вируса гепатита С, определенных до начала КПВТ, показано в табл. 2.
Таблица 2. Соотношение генотипов вирусного гепатита С
Среди всех пациентов УВО определялся в большинстве случаев - 80,0%, при применении обоих видов терапии, но при этом достоверных различий между группами по этому признаку не выявлено. Эффективность терапии в 1 группе составила 75,1%, во 2 группе - 78,2%. Отсутствие вирусологического ответа в половине случаев связано с отменой препаратов из-за развития выраженных побочных эффектов (прогрессирование неврологической симптоматики с развитием энцефалопатии в 1 группе, длительная некупируемая лихорадка во 2 группе).
Частота побочных эффектов в общей выборке была достаточно высокой - 72,3% среди всех пациентов, при этом в 1 и 2 группе нежелательные явления встречались с одинаковой частотой (69,1% и 73% соответственно).
На протяжении всей терапии у большинства пациентов встречался астеновегетативный синдром в виде выраженной слабости, усталости, нарушения сна, при этом значительно чаще эти проявления отмечали пациенты 2 группы - принимающие пегилированные ИФН (30,7%), что в 2,1 раза чаще, чем во 1 группе (66,6%). Снижение настроения, появление раздражительности, неконтролируемой агрессии при опросе отмечали 23,0% пациентов 1 группы и 25,0% пациентов 2 группы. Данные жалобы чаще встречались на 24±2 неделе терапии. Описанная в литературе депрессия, индуцированная КПВТ, среди данной выборки не встречалась. Для выявления депрессии у всех пациентов применялся опросник Цунга в начале и при завершении КПВТ.
Гриппоподобный синдром, проявляющийся лихорадкой до 38±0,85?С, миалгией, артралгией, выявлен достоверно чаще в у пациентов 1 группы (38,4%), чем у 2 группы (30,1%). Длительность лихорадки составляла в среднем 14±2 недель, первый подъем температуры всегда сопровождал начало КПВТ. Лихорадка купировалась применением препаратов НПВС в стандартных дозировках.
Жалобы со стороны желудочно-кишечного тракта в виде снижения аппетита, тошноты, периодической диареи, боли, вздутия в животе отмечались у 34,6% пациентов 1 группы, что в 2,08 раза чаще, чем во 2 группе (16,6%) .Желтуха на фоне КПВТ встречалась у 2 человек в каждой группе (по 8,3% и 7,6% соответственно).
Снижение веса в среднем на 10,5±5,1 кг, регистрируемое к концу КПВТ, встречалась в 2,3 раза чаще у пациентов 1 группы (19,2%) чем у пациентов среди пациентов 2 группы (8,3%).
Выпадение волос, жалобы на сухость кожи, зуд кожи регистрировались редко: в 1 группе у 2 человек (7,6%среди группы), во 2 группе чаще - у 3 человек(12,5%).
Обострение имеющихся сопутствующих соматических заболеваний встречались в обеих группах приблизительно с одинаковой частотой (30,1% и 27,6% соответственно). Чаще всего встречались обострения хронического панкреатита, язвенной болезни желудка, сахарного диабета.
Частота манифестации впервые выявленных соматических заболеваний на фоне проведения КПВТ имеет прямую корреляционную связь с используемыми препаратами, то есть значительно чаще выявляется при применении ИФН короткого действия, чем пролонгированных форм. При этом в 1 группе на фоне КПВТ манифестировали псориаз (7,6%), аутоиммунный тиреодит (15,3%). А во 2 группе выявлялись гипотиреоз и сахарный диабет (по 4,1% пациентов).
Гематологические осложнения встречались в обеих группах. Анемия, регистрируемая в виде снижения гемоглобина ниже 110г/л, встречалась чаще всего в середине терапии (24±3недели КПВТ). Во второй группе анемия выявлена достоверно чаще – в 2,4раза чаще (38,4%случаев), чем в 1 группе (16% случаев). Эритропоэтин для коррекции анемии применялся в 4 случаях (8%), у остальных коррекции анемии не требовалось.
Среди пациентов обеих групп при наличии анемии УВО встречается в 49,7% случаев, при отсутствии анемии достоверно реже (в 1,35 раз) - у 36,6% пациентов. Таким образом, наличие анемии, в сочетании с другими факторами можно считать предиктором эффективности КПВТ.
Напротив, частота тромбоцитопении на фоне КПВТ коррелировала с отсутствием УВО. Пациенты со снижением уровня тромбоцитов в 1,8 раз реже достигали УВО. Среди всех пациентов тромбоцитопения встречалась только у 8,0% пациентов, что реже, чем по литературным данным. В обеих группах частота данного побочного действия была одинаковой.
Выводы
1. Эффективность терапии с применением препаратов пегилированных или стандартных интерферонов оказалась сходной.
2. Гематологические нежелательные эффекты выявлены достоверно чаще при использовании пегилированных ИФН в составе противовирусной терапии.
3. Гриппоподобный на фоне КПВТ встречались достоверно чаще у пациентов, получающих стандартные ИФН.
5. Выявлена зависимость между достижением устойчивого вирусологического ответа и величиной снижения уровня гемоглобина.
Список использованных источников:
1. Беляева Н.М., Турьянов М.Х., Рабинович Э.З. Комбинированная терапия гепатита С рибавирином и альфа-интерфероном: Пособие для врачей. - М.: РМАПО. – 2002.
2. Громова Н.И. и Богомолов Б.П. Клиническая эффективность этиотропной терапии хронического вирусного гепатита С// Клин. мед. - 2003.-№1. - С.48.
3. Ивашкин В.Т. Комбинированное лечение хронического гепатита В// Российский журнал гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. 1998. №5. С. 57-60.
4. Ferenci P., Fried M., Shiffman M. et al. Predicting sustained virological responses in chronic hepatitis C patients treated with peginterferon alfa-2a// J. Hepatol. – 2005. – Vol. 43. – P. 425–433.
5. Fried M.W. Side effects of therapy of hepatitis C and their management. Hepatology. 2002. - P.237-244
6. Князькина О.В., Каган Ю.Д., Скачков М.В. Микробиоценоз кишечника у больных хроническим вирусным гепатитом С и его лечение// Врач-аспирант, №3.4(52), 2012. – С.579-586.
7. Пирогова И.Ю., Пышкин С.А. Неинвазивная диагностика стадии фиброза у пациентов с хроническими гепатитами В и С// Врач-аспирант, №2(45), 2011. – С. 21-27.
8. Попов С.С., Попов С.Ф. Динамика биохимических показателей гепато-билиарной системы рабочих основных цехов металлургического завода, инфицированных вирусами гемоконтактных гепатитов В и С// Врач-аспирант, №6(55), 2012. – С.55-61.
9. Рихсиева Г.М. Особенности клинико-иммунологических показателей детей, больных острыми вирусными гепатитами А и В, родившихся от матерей, злоупотребляющих алкоголем// Врач-аспирант, №4.4(47), 2011. – С. 675-681.
10. Рюмин А.М., Корочкина О.В., Соболевская О.Л. Закономерности естественного течения хронического гепатита В// Врач-аспирант, №4.1(53), 2012. – С. 214-223.
Подписано в печать: 01.02.2013
С позиции современных знаний рецидив вируса после лечения гепатита с представляет собой непростую клиническую задачу, которая требует всестороннего анализа, поиска причин рецидива HCV и принятия решения о повторном лечении гепатита (перелечивании). Чаще всего рецидив HCV-инфекции возникает в течение первых 3-12 месяцев (12-48 недель) после окончания курса противовирусной терапии. Срок возникновения рецидива не зависит от того чем пациент лечился, устаревшими режимами на основе интерферона-альфа или самыми современными безинтерфероновыми препаратами. В то же время рецидивы HCV после лечения интерфероном и рибавирином возникают чаще чем после безинтерфероновой терапии ингибиторами прямого противовирусного действия.
О такой сложной клинической ситуации как рецидив гепатита с через несколько лет после лечения можно говорить в тех случаях, когда по результатам контрольного анализа ПЦР после длительной авиремии в плазме крови повторно обнаруживают виремию РНК HCV. Рецидив виремии может сочетаться с повышением уровня активности АЛТ в крови и появлением характерных клинических симптомов. В части случаев никаких клинических симптомов и гиперферментемии АЛТ вообще не бывает. Однако в любом случае возврат вируса гепатита с и виремию следует рассматривать в качестве неблагоприятного состояния, которое требует повторного противовирусного лечения с целью предотвратить цирроз и рак печени, а также различные тяжелые системные лимфопролиферативные и аутоиммунные заболевания.
Причины возврата гепатита С после лечения
Наиболее часто встречающиеся причины рецидива гепатита с хорошо известны многим пациентам и практикующим врачам-гепатологам. Эти причины давно установлены, их довольно много, но в числе наиболее значимых нужно выделить следующие:
Вышеперечисленные причины рецидива HCV позволяют дать утвердительный ответ на вопрос может ли гепатит с вернуться, хорошо объясняют почему возвращается гепатит с после лечения и как этого можно избежать. На самом деле возврат гепатита с после пвт (противовирусной терапии) это нередко встречающаяся в клинической практике ситуация, особенно в тех случаях, если пациенты занимаются бесконтрольным самолечением, не соблюдают правила приема лекарственных препаратов или в качестве препаратов для противовирусной терапии принимают дженерики сомнительной репутации и не очень высокого качества. Поэтому всем пациентам с HCV-инфекцией, которые начинают курс лечения гепатита С, следует знать о том, что возврат гепатита с после дженериков более вероятен, чем после лечения оригинальными препаратами. При прочих равных условиях эффективность дженериков все-таки уступает эффективности оригинальных препаратов.
Рецидив гепатита С и лечение рецидива
Эффективное лечение рецидива гепатита с гарантией достижения УВО (устойчивого вирусологического ответа) после повторного курса лечения всегда представляет определенные трудности для пациента и врача-гепатолога. Необходим правильный выбор конкретного режима повторного лечения (перелечивания), который зависит от генотипа/субтипа HCV, характеристики противовирусных лекарственных препаратов, которыми пациент неудачно лечился и стадии фиброзных изменений в печени.
Всех пациентов с рецидивом гепатита С в зависимости от стадии фиброза условно разделяют на 3 группы:
- Peg_IFN-alfa + RBV_ribavirin
- Peg_IFN-alfa + RBV_ribavirin + SOF_sofosbuvir
- SOF_sofosbuvir + RBV_ribavirin
… является не очень сложной клинической задачей и подробно описано в общих рекомендациях EASL. В клинике ЭКСКЛЮЗИВ для повторного лечения HCV у таких пациентов успешно применяют различные по составу и продолжительности безинтерфероновые режимы, которые подробно представлены на сайте здесь.
Лечение рецидива HCV и повторное лечение гепатита у пациентов, получавших ингибиторы NS3/4A и/или NS5A
Значительно более трудной клинической задачей по сравнению с предыдущей представляется лечение рецидива гепатита С у пациентов, не достигших УВО после различных комбинированных безинтерфероновых режимов, в состав которых входили те или иные ингибиторы протеазы NS3/4A 1-го и 2-го поколений и/или ингибиторы NS5A 1-го поколения, такие как:
На сегодняшний день известны результаты первых двух многоцентровых клинических испытаний III фазы (POLARIS-I и POLARIS-IV), показавших безопасность и эффективность принципиально новой 12-ти недельной комбинации трех ингибиторов sofosbuvir (ингибитор NS5B 1-го поколения) + velpatasvir (ингибитор NS5A 2-го поколения) + voxilaprevir (ингибитор NS3/4A 3-го поколения) у пациентов, которые не достигли УВО после различных безинтерфероновых режимов, включавших те или иные ингибиторы протеазы NS3/4A 1-го и 2-го поколений и/или ингибиторы NS5A 1-го поколения.
Врачи-исследователи POLARIS-I особо отметили, что ни генотип HCV, ни профиль мутаций лекарственной устойчивости на момент начала курса повторного лечения не имели никакого влияния на конечный результат терапии у наблюдавшихся пациентов.
В параллельное исследование РOLARIS-IV было включено в общей сложности 333 пациента с рецидивом HCV. Всех пациентов разделили на 2 сопоставимые группы. В первую группу вошли 182 пациента (46% с циррозом печени), которые начали получать 12-ти недельную комбинацию трех ингибиторов sofosbuvir/velpatasvir/voxilaprevir (SOF/VEL/VOX) . Во вторую группу включили 151 пациента (44% с циррозом печени), которые начали получать 12-ти недельную комбинацию двух ингибиторов sofosbuvir/velpatasvir (SOF/VEL) . Итоговый показатель УВО в 3D-группе SOF/VEL/VOX составил 98% (178 из 182) и был достоверно выше итогового показателя УВО в 2D-группе SOF/VEL (всего лишь 90%, 136 из 151).
Врачи-исследователи POLARIS-IV также отметили, что ни генотип HCV, ни профиль мутаций лекарственной устойчивости на момент начала курса перелечивания не оказывали никакого влияния на конечный результат у больных, получавших новый безинтерфероновый 3D-режим тремя мощными ингибиторами SOF/VEL/VOX . Важно подчеркнуть, что у тех немногих пациентов, которые на этом режиме также испытали неудачу, не было обнаружено никаких мутаций лекарственной устойчивости ни перед началом курса лечения, ни при вирусологическом прорыве во время курса лечения, ни при рецидиве HCV после окончания курса лечения.
Таким образом, на сегодняшний день для перелечивания самых сложных пациентов, не достигших УВО после первого курса безинтерфероновой терапии, в состав которой входили тот или иной ингибитор протеазы NS3/4A 2-го поколения ( Simeprevir, Asunaprevir, Paritaprevir ) и/или ингибитор NS5A 1-го поколения ( Ledipasvir, Daclatasvir, Ombitasvir ), рекомендованы две новые 12-ти недельные 3D-комбинации:
Читайте также: