Когда изобретут лекарство от коронавируса в россии
Обновлено: 16.04.2024
Минздрав России сообщил о регистрации первой в мире назальной вакцины "Спутник V" для профилактики коронавирусной инфекции, которую разработал Центр им. Гамалеи. Препарат состоит из двух компонентов. Он вводится в носовую полость с помощью насадки-распылителя. Второй компонент вводится через три недели после первого.
Александр Гинцбург: К 7 марта новый препарат ввели 104 добровольцам. Никаких побочных эффектов у них не было. И нынешнее признание назальной вакцины - это очень важный знак доверия к профессионализму нашего коллектива.
Напомню: российской вакциной "Спутник V" привиты полмиллиарда человек в 59 странах. Это говорит и о ее эффективности, и о ее безопасности. А среди добровольцев в испытаниях назальной вакцины были члены вашей семьи? Спрашиваю потому, что в испытаниях "Спутника V" участвовала даже ваша любимая внучка.
Александр Гинцбург: Мы традициям не изменяем.
Но внучке всего 16 лет, а в документах о регистрации новой вакцины сказано, что ее можно применять после 18 лет. Выходит, отступление от предписаний возможно?
Александр Гинцбург: Правильнее придерживаться именно официальных предписаний. Возраст необходимо учитывать потому, что вакцины воздействуют на наш иммунитет. А в детском возрасте он активно формируется и его нужно щадить. Это относится и к новой вакцине. Применять ее рекомендуется в медицинских учреждениях. И не чаще чем раз в полгода.
Назальная вакцина - не замена обычной? Ведь не исключено, что если человеку предоставить выбор, спросить, какую именно вакцину он предпочитает - ту, которую нужно вводить с помощью шприца, или ту, которую можно просто вдохнуть через специальную насадку-распылитель в носовую полость, то, думаю, не ошибусь, если скажу, что выберут именно ее.
Александр Гинцбург: Пока рано ослаблять наши старания, направленные на защиту от вируса. Фото: Артем Геодакян / ТАСС
Александр Гинцбург: Так уж мы устроены. Потому хочу подчеркнуть: у каждой вакцины свои особенности, свое влияние на организм. Одна не исключает вторую. Более того, считаю наилучший эффект, наилучшую преграду ковиду дает использование и той и другой.
Очень важно: человек, дополнительно привитый назальной вакциной, не будет распространителем вируса. Сначала надо провакцинироваться внутримышечно "Спутником V". А так как вирус в организм человека входит через носоглотку, то интраназальная вакцина создает местный иммунитет при вдыхании и возбудитель будет сталкиваться с антителами. Вакцины не надо применять по собственному усмотрению! Это должен назначить врач. Он должен дать рекомендацию, сориентироваться, при каких состояниях подходит та или иная вакцина.
Нужны ли новые вакцины?
Александр Гинцбург: Мы разрабатываем технологии, которые позволяли бы быстро адаптироваться к принципиально новым вариантам вируса. Нашим сотрудником членом-корреспондентом РАН Татьяной Владимировной Гребенниковой предложена специальная новая технология создания вакцины. Не стану вдаваться в подробности, лишь замечу, что в ближайшее время начнутся ее клинические испытания.
Похоже, вирус чуть ли не умнее нас.
Александр Гинцбург: Вирус возник намного раньше, чем возник человек. Геном человека во многом состоит из различных комбинаций вирусов. Они когда-то адаптировались, а потом фактически мы потеряли границу между вирусом и человеком.
Мы обречены всегда жить вместе с ним?
Александр Гинцбург: Безусловно! Как дышим воздухом. Многие вирусы настолько хорошо адаптировались, что, находясь с нами, приносят определенную пользу. До конца мы этих взаимодействий не знаем, но это уже хорошо доказанный и понятый факт.
Мы должны жить в дружбе с ними?
Александр Гинцбург: Те вирусы, которые отрицательно воздействуют на нас, должны быть уничтожены.
Ковидная пандемия местами идет на спад. Вопрос вакцинации утрачивает актуальность? Или вакцинироваться необходимо?
Александр Гинцбург: Стоит проанализировать эпидобстановку. Когда в нашей стране в день от данного возбудителя умирает 350 человек. Это же много! Когда в сопредельном государстве - в Китае, в Шанхае, где 25 млн жителей, уже две недели полный карантин. Да еще такой, который и не снился: люди не уходят домой с предприятий, чтобы не пользоваться транспортом. Говорить, что мы можем ослаблять наши старания, направленные на защиту от вируса пока рано.
Удивительно, что человечеству понадобилось меньше года, чтобы получить вакцину от COVID-19. И не одну: сегодня в мире запущены уже девять действующих препаратов. Три вакцины в России, три - в Китае, две - в США и одна в Великобритании. А вот с лекарства от коронавируса до сих пор нет. Когда ученые изобретут таблетку от COVID-19? И возможно ли это? Об этом - в интервью "РГ" с членом-корреспондентом РАН, доктором химических наук, признанным авторитетом в области медицинской химии Владимиром Русиновым.
Попытки создать лекарство от ковида продолжаются - это сложный и долгий по времени процесс. Фото: Getty Images
Владимир Леонидович, согласитесь, как было бы здорово: съел пилюлю - и выздоровел. Почему до сих пор ученые не изобрели лекарство от COVID-19?
Владимир Русинов: Вопрос и простой, и сложный одновременно.
Во-первых, потому что вирус стремительно, на наших глазах, мутирует: с начала пандемии появилось уже больше десятка его штаммов. Угнаться невероятно сложно. Ученые могут долго подбирать соединение, которое свяжется с вирусным белком определенной структуры, но в ходе мутации его структура может измениться, и вирус приобретет устойчивость к препарату.
Во-вторых, это связано с самим строением вируса, с тем, как он воздействует на наш организм. Это же не клетка, это некая РНК-частичка, покрытая белковой оболочкой. Цель вируса - во что бы то ни стало проникнуть в нашу клетку, использовать ее как инкубатор для собственного размножения, а саму клетку в итоге убить. Потом вырваться наружу и продолжить уничтожать другие клетки.
Сегодня нет препаратов, которые точечно и наповал поражают сами вирусы. Но есть целый ряд препаратов и отечественных, и зарубежных, которые мешают вирусам жить. Действие у них разное. Одни препятствуют проникновению вируса в клетку, другие не дают ему там размножаться, третьи ставят барьер при его выходе из клетки. Все они не могут служить безусловной панацеей, но если их применять вовремя, как правило, на начальной стадии заражения, когда еще не началось тяжелое бактериальное поражение легких, то они помогают бороться с болезнью. Это уже клинически доказано.
Антибиотики, всем известно, против вирусов бессильны. Антибиотик заточен под взаимодействие с бактериальной клеткой, он не причинит вреда ни отдельной вирусной частице, ни уже зараженной ею человеческой клетке.
И все же не прекращаются попытки создать лекарство от вирусов. В каком направлении сейчас работают ученые?
Владимир Русинов: Во-первых, продолжают исследовать известные молекулы с уже выявленными противовирусными свойствами, а во-вторых, пытаются найти новые.
Это довольно сложный (а главное, очень протяженный во времени) процесс, в котором участвуют химики, биологи, медики, технологи и инженеры - разработать методы синтеза молекулы необходимой структуры, способной взаимодействовать с вирусными мишенями, изучить в экспериментах на клетках и на животных противовирусное действие, определить безвредность нового вещества для организма животных и человека. И, наконец, запустить производство.
Мировая практика показывает, что только одна из десяти тысяч молекул становится лекарственным препаратом. Благо, сейчас появилась возможность выстраивать и виртуальные модели, без реального физического соприкосновения веществ. Но все равно это очень долгий процесс.
Получается, что ваш препарат шел к человеку несколько десятилетий?
Владимир Русинов: Да, с момента изобретения молекулы до того, как лекарство попадает в аптеку, проходят годы, такова мировая практика. Сначала идут лабораторные исследования, потом тесты на животных, затем в несколько этапов - клинические испытаний на добровольцах.
Даже сегодня, когда ученые имеют возможность составлять цифровые модели, используют и другие методы для ускорения исследований, самый короткий путь лекарства к пациенту составляет не меньше пяти-семи лет. Это естественный ход событий. Причем, что интересно, в механизмах действия некоторых даже существующих уже по полвека противовирусных лекарств ученые продолжают открывать для себя что-то новое.
А как же в таком случае удалось за считанные месяцы запустить вакцину?
Владимир Русинов: И здесь тоже не обошлось без исследований в фундаментальной науке, разработок над которыми ученые трудились еще задолго до пандемии. Если мы возьмем "Спутник V", то группа ученых под руководством академика Александра Гинцбурга, получившего за свою работу государственную премию, как известно, почти двадцать лет работала над самой технологией конструирования вирусных систем.
Не произошло чудес и за рубежом: ученые многих стран мира работали над самими механизмами создания вакцин задолго до пандемии.
А что лучше - вакцина или лекарство?
Владимир Русинов: Вакцина хороша тем, что она мобилизует организм на борьбу с вирусом с помощью собственного иммунитета, в то время как лекарства все-таки имеют зачастую много побочных эффектов. Безобидных не бывает. Другое дело, что не против всех болезней можно создать вакцину.
Русинов Владимир Леонидович- советский и российский ученый, доктор наук, специалист в области органической химии, лауреат премии имени Н.Д. Зелинского (2005), член-корреспондент РАН (2011). Развил оригинальное научное направление - азолоаннелированные нитроазины, открывшее доступ к перспективному классу противовирусных веществ широкого спектра действия, эффективных, в том числе против вирусов, вызывающих геморрагические лихорадки, клещевой энцефалит и СПИД.
Эффективно и безопасно
— В результате применения препарата подавляется развитие вируса в клетках при отсутствии побочных эффектов, которые наблюдаются у большинства тестируемых против коронавируса лекарств, — подчеркнул он.
По-видимому, российским ученым из Института иммунологии удалось создать первый в РФ препарат этого типа, что делает его эффективным и безопасным, отметил заведующий кафедрой клинической иммунологии и аллергологии Сеченовского университета Александр Караулов.
ФМБА — одна из важнейших структур в области российского здравоохранения. В общей сложности агентство обслуживает 3,5 млн жителей страны, включая работников более чем 700 организаций с особо опасными условиями труда и рисками, а также членов их семей. Кроме того, ведомство оказывает помощь населению 20 административных закрытых территорий, 39 городов-спутников и наукоградов, которые расположены не только в 54 регионах РФ, но и на Байконуре в Казахстане.
Иммунитет без антител
— В том случае, если изменчивость вируса будет такова, что накопившаяся мутация в S-белке в рецепторном домене не позволит связываться антителам, мы разрабатываем вакцину, которая отличается тем, что воздействует не на S-белок, а на другие белковые компоненты вируса и прежде всего вызывает развитие не гуморального иммунитета, то есть через активацию антител, а развитие клеточного иммунитета, цитотоксического иммунитета, преимуществом которого является длительность, — заявила на встрече с Владимиром Путиным Вероника Скворцова.
— Судя по тому, что антительный ответ на эту вакцину низкий, она воздействует именно на Т-клетки. Это скорее можно отнести к минусам, так как другие вакцины могут стимулировать и Т-, и Б-клеточный иммунитет, — сказал ученый. — Однако можно предположить, что ФМБА идет по другому пути и создает коктейль из пептидов различных мутантных штаммов. Такая вакцина будет защищать от разных вариантов коронавируса. Этот подход не новый и реализуется в мире в плане создания онковакцин.
Сейчас в ФМБА готовятся к клиническим исследованиям, на которые планируется выйти во второй половине года. Однако стоит отметить, что даже существующие в РФ препараты позволяют эффективно защищать населения от СOVID-19.
— Как мне докладывали, имеющиеся у нас сегодня вакцины эффективно работают и против этих штаммов, которые так сегодня всех в Европе пугают, да и не только в Европе, — сказал Владимир Путин.
За время пандемии у россиян было выявлено 3,5 тыс. мутаций коронавируса. Однако фактически все они однонуклеотидные, нейтральные, не имеющие значения для течения коронавирусной инфекции, пояснила Вероника Скворцова. Исключениями стали семь мутаций, распространенность которых превышает 5% в нашей популяции, добавила она.
Глава ФМБА также заверила президента, что российские тест-системы на коронавирус работают при любом штамме. Тем не менее ведомство на фоне изменчивости COVID-19 разработало специальную тест-систему для выявления мутаций обычным мазком. Речь идет не просто о подтверждении вируса, а о выявлении штаммов.
Профессор Тель-Авивского университета Иегуда Шенфельд — о борьбе с коронавирусом и о том, как изменит мир пандемия COVID-19
— Первая строчка в протоколах лечения разных стран гласит: на данный момент специфических препаратов от COVID-19 не существует. Значит ли это, что никакие ранее созданные лекарства против других вирусов не доказали свою эффективность?
— На момент нашего интервью нет ни одного фармацевтического препарата, который мог бы эффективно подавлять коронавирус. Те лекарства, что ранее были разработаны против других вирусов, в применении против SARS-CoV-2 показывают неудовлетворительные результаты. Они вызывают скорее больше побочных эффектов, чем лечат.
— Значит ли это, что на данный момент не существует ни одного противовирусного препарата?
Вирусолог Павел Волчков — о том, когда началось распространение коронавируса и почему нужен короткий, но самый строгий карантин
— Есть и еще один момент: мы не всегда точно знаем, что у нас грипп, чтобы покупать от него лекарство…
— Есть ли сейчас подходы для создания действительно эффективного препарата от COVID-19?
— Есть один. Этот подход заключается в том, чтобы помочь нашему иммунитету бороться с заболеванием путем искусственного добавления антител. Таким образом мы сокращаем время на разворачивание иммунного ответа. Такой препарат разрабатывают ученые Regeneron Pharmaceuticals. В последнем релизе они обещали начать клинические испытания лекарства в июне, а препарат выпустить уже в начале осени. Думаю, скоро человечество получит реально действующее лекарство от COVID-19.
Читайте также: