Коронавирус как зараза для российской экономики
Обновлено: 07.05.2024
В России под антикризисными мерами чаще понимают государственную помощь крупным компаниям. Однако в ситуации пандемии коронавируса значительно более эффективными могут стать денежные выплаты всему населению страны, а также налоговые льготы для малого и среднего бизнеса, считает экономический обозреватель Борис Грозовский
Мировая экономика переживает экстренное торможение. Больше всего это похоже на то, как тормозят, увидев перед собой препятствие, автомобилисты на скоростной трассе. Одни уже подъехали близко к препятствию и выжимают тормоза, другие еще несутся в отдалении от него, но постепенно приближаются. Им еще не видна преграда, но вскоре затормозить придется и им.
Внезапная остановка
Сейчас, когда распространение вируса COVID-19 в Китае почти остановилось, тамошние производства постепенно восстанавливаются. Но вирус дошел до Европы и США, и теперь уже там заводы уходят на карантин, а потребители запираются по домам. Поскольку разные страны переживают пик распространения вируса не одновременно, неизбежная в этих условиях мировая рецессия будет распространяться по цепочке, как вирус. Растет безработица в США: за вторую неделю марта число обращений за пособиями выросло вчетверо, до 280 000. Шансы, что в этих условиях глобальной рецессии в 2020 году удастся избежать, равны нулю.
В отличие от обычных кризисов эпидемии одновременно ударяют и по спросу (люди перестают перемещаться и сокращают потребление, а если отправляются в неоплачиваемые отпуска, спрос сокращается еще сильнее), и по предложению (останавливаются заводы, рвутся цепочки поставок). Компании, переживающие такой шок, не могут обслуживать кредиты и платить за аренду, растут риски банкротств заемщиков. Останавливающие производство компании сокращают инвестиционные планы, снижается производительность, у населения и компаний растет пессимизм относительно будущих доходов, а как следствие, спрос сокращается еще сильнее: люди начинают экономить. Таким образом запускается нисходящая спираль спроса и предложения, пишут Лука Форнаро из университета Помпеу Фабра и Мартин Вольф из университета Вены.
Кейс: автопроизводители
Посмотрим на одну из ключевых промышленных отраслей — производство автомобилей. Уже сейчас свои американские заводы временно закрывают General Motors, Ford, Fiat Chrysler, Volkswagen. Азиатские производители (Hyundai, Honda и Toyota) тоже останавливают заводы по всей Европе и в США. Автозаводы в Европе начали закрываться еще раньше, включая Volkswagen — крупнейший промышленный работодатель в Европе с 475 000 сотрудников.
В то же время пандемия открывает новые бизнес-ниши. Возможно, GM и другие автопроизводители в срочном порядке начнут выпускать аппараты для искусственной вентиляции легких. США плохо подготовились к эпидемии, и вентиляторы могут оказаться нужнее автомобилей. Опыт такой переориентации у промышленности есть: в годы Второй мировой войны американские автозаводы выпускали самолеты, танки, армейские грузовики и автоматы.
Меры поддержки
Люди, севшие на карантин, нуждаются в большой государственной поддержке. Основным трендом в этом сезоне, по-видимому, станут прямые выплаты из госбюджета тем, кто временно утратил возможность зарабатывать. Из американского антикризисного пакета в $1 трлн четверть пойдет на прямые выплаты населению. Не заболевшим, а именно всему населению. Ведь прося людей остаться дома, правительство, по сути, сажает на карантин целые отрасли экономики — от кинотеатров и ресторанов до отелей и авиаперевозок. Один из обсуждаемых вариантов— выплатить по $1000 всем взрослым (детям — по $500), есть и предложения увеличить эту сумму вдвое. Денежное пособие облегчит для сидящих на карантине людей возможность покупки продовольствия, оплаты услуг ЖКХ и банковских кредитов, это снизит риски и для финансовой системы.
Аналогичным образом поступит Гонконг: каждый из 7 млн совершеннолетних жителей получит примерно по $1280, на что потребуется около $9 млрд. Выплаты получат и проживающие в стране иностранцы, имеющие разрешение на работу. В Сингапуре выплаты составят $70-210; больше получат семьи с детьми, пожилые и бедняки. В Макао планируется раздавать ваучеры на покупку продуктов и готовой еды на сумму $375. Эта мера поддерживает и потребителей, и ресторанную индустрию, которая по всему миру быстро переориентируется на доставку блюд домой потребителям. Применить аналогичную меру в Великобритании призывает Джим О’Нил, бывший главный экономист Goldman Sachs и автор акронима BRICS. Более традиционный подход у Австралии: выплату в $430 получат 7 млн человек — бедные и пенсионеры.
Альтернативные меры поддержки населения, применяемые разными странами, включают отсрочку по уплате налогов (Исландия), ипотечные каникулы (Италия), заморозку выплат по кредитам (Хорватия). Если, как сейчас ожидается, пик заболеваемости в развитых странах будет пройден в апреле-мае, то это вполне посильные меры: нужно посадить экономику на карантин на один квартал, а затем можно будет постепенно возвращаться к нормальной жизни.
В России более привычна другая парадигма антикризисной помощи: помогать не населению, а крупным компаниям, в первую очередь государственным. Но сейчас нужен другой подход. В условиях России его предложил экономист Чикагского университета и НИУ ВШЭ Константин Сонин: уже в апреле-мае выплатить каждому гражданину однократное пособие в 10 000 рублей, чтобы поддержать совокупный спрос. Цена вопроса — примерно 1-1,5 трлн рублей. В Фонде национального благосостояния есть средства на пять и более таких пособий, а значит, при необходимости эту операцию можно повторить летом. Эту меру, понятное дело, нужно использовать в том случае, если крупные российские города будут вынуждены ввести карантин. Но к этому дело постепенно идет: число зараженных растет, а число смертей от коронавируса в мире приближается к 15 000, по данным на 22 марта.
Плюсы прямого трансфера по сравнению с адресными мерами господдержки в том, что эта простая мера снижает затраты на пути субсидии к конечному получателю. А альтернативные меры господдержки типа увеличения бюджетных инвестиций помогут не населению, а только госкомпаниям и прочим операторам бюджетных средств.
Почему россияне не верят официальной информации властей о вирусе
Основная часть фейков в социальных сетях о масштабах распространения коронавируса в России поступает из-за границы, заявил на совещании с правительством президент России Владимир Путин.
Цель соответствующих фейков, по его словам — посеять панику среди населения, однако им можно противостоять своевременным всеобъемлющим и достоверным информированием россиян.
Путин также призвал наладить информационную работу для оповещения граждан о реальной ситуации, чтобы бороться с фейками. Как раз рассказам официальных лиц о реальном положении люди и не верят. Все официальные СМИ радостно сообщают, как растет число заболевших во всем мире, а в России за два месяца — трое заболевших, двое выздоровели (еще троих эвакуировали с лайнера Diamond Princess в Японии).
Получается, что верить нельзя ни тем, кто говорит о тысячах заболевших, а власти народ просто не привык верить. Что делать? Ведь та же власть до того как заявить о фейковых новостях, сама сеяла панику — призывала к осторожности, советовала сидеть дома, не ездить за границу. Переборщили?
Ранее стало известно, что в России резко активизировались пранкеры, распространяющие через интернет информацию о якобы огромном количестве заболевших в стране, которую власти скрывают.
— Паника, эмоциональное заражение — это явление, распространённое не только у людей, но и у всех живущих стадами животных, — отмечает исполнительный директор Международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.
— Если кто-то один побежал, то эволюционно оказывались в выигрыше — то есть выживали и передавали свои гены по наследству — те, кто не раздумывал, стоит ли бежать или надо разобраться, а срывался вместе с общим потоком от волков, крокодилов или ещё кого-то. Правда, в ситуации живой природы объект опасности более-менее понятен, его видно и слышно, его можно почуять по запаху.
Общие советы, которые мы слышим — избегать массовых скоплений людей, соблюдать базовые правила гигиены, обращаться к врачу при возникновении необычных симптомов — представляются мне резонными вне зависимости от того, идёт ли речь о коронавирусе или о межсезонье и весеннем авитаминозе.
— Та украинская история, при всей её неприглядности, носила локальный характер и, мягко говоря, не вызвала сочувствия по стране в целом. Вместе с тем украинцы не в меньшей степени, чем их восточные соседи, подвержены конспирологическому мышлению. Есть, действительно, версия, что всё это подстроено третьими лицами. Заговором, по секрету скажу, можно объяснить вообще всё, что угодно. Доказательства здесь не обязательны.
— Локальные проявления мракобесия и магического мышления возможны везде. Вместе с тем о моральном здоровье страны в целом, очевидно, нужно судить не по отдельным безобразным явлениям, а по общенациональной реакции на эти происшествия.
— Страх перед вирусом — это страх перед неизвестностью. Если это настоящий страх, а не лёгкое и быстро растворяющееся беспокойство, то его трудно побороть. Страх заразителен сильнее, чем смех. В страхе можно жить, а вот жить в смехе не получается даже у Джокера.
Специфика информационного общества такова, что каждый человек, обладающий своим мнением (не обязательно шпион, агент влияния, беглый олигарх, Навальный и пр.), может это мнение обнародовать, причём эту точку зрения информационные потоки могут донести до миллионов и миллионов пользователей.
— Кризис — это слово, которое используется настолько часто, что, кажется, потеряло какой-либо смысл или эмоциональное наполнение. Кризисом можно назвать любую нестандартную ситуацию любого масштаба. Коронавирус — уже кризис. Пока, как представляется, реакция мировой экономики на вирус существенно превосходит его смертоносность. Знали бы они, сколько ежедневно умирает от передозировок наркотиками или от банального пьянства. Это не к тому, что нужно закрыть глаза на проблему, потому что, мол, есть и посерьёзнее вызовы. Это к тому, что нужно сопоставлять масштабы проблем.
Трудно поверить в коронавирус как в чью-то спланированную акцию с целью нажиться. Не далее, как вчера, от одного политического комментатора на федеральном канале слышал, что одновременно Великобритания и Китай (!) являются выгодополучателями от коронавируса.
— Пусть каждый вспомнит, как и чем нас пугали в прошлом — СПИД, Эбола, птичий и свиной грипп, — призывает политолог Александр Дудчак.
Схожие вирусы встречались и раньше, и даже если их искусственно модифицируют, то принимаемые меры уже избыточны. Панику устраивают умышленно, и если больше проблем в жизни нет, а фильмы ужасов не трогают душу, то можно развлечься и таким образом. Но, пусть сначала вспомнят про Эболу, а то ж еще за неё не отбоялись. Соблюдайте общие правила гигиены, и будет вам счастье.
— Всё же уровень медицины в России повыше, люди не озабочены коллективным преследованием кого угодно, лишь бы дали повод. Да и тест уже пройден — с возвратом своих граждан из-за рубежа, с тем, как обходятся с находящимися на карантине.
Европа паникует, россияне готовятся жарить шашлыки на Первомай
Очагом болезни стал Шанхай, где фиксируют свыше 20 тыс. новых заболевших в день
Сразу после катастрофического обвала цен на нефть российские акции и национальная валюта получили еще один удар, на этот раз от пандемии коронавируса. Это притом что в прошлом году российский фондовый рынок был самым успешным в мире, а рубль, согласно данным Bloomberg, самой успешной валютой по отношению к доллару США. В 2019 году хорошие макроэкономические показатели, привлекательная оценка компаний и высокая доходность по дивидендам способствовали успеху российских акций, хотя многие международные и швейцарские частные банки не рекомендовали приобретать российские ценные бумаги из-за санкций.
И вот всего за несколько месяцев все изменилось. В этом году российский фондовый рынок и валюта оказались под двойным ударом. С января рубль подешевел на 35% по отношению к доллару, а индекс РТС снизился примерно на 20%, тогда как фондовый рынок США просел более чем на 30% с начала года.
После панической распродажи комбинированный прогнозный коэффициент P/E на американском рынке сейчас составляет 12,7.
По данным Bloomberg, сейчас российские инвестиционные активы торгуются с коэффициентом P/E 5,8, и это самый дешевый рынок акций среди крупнейших стран мира. Технологический сектор стал самым дорогим при коэффициенте 21,6, за ним следуют потребительские услуги (8,2), телекоммуникации (8), сырье (6,6), промышленность (5,2), нефть и газ (5,1), коммунальные услуги (4,7) и финансы (4,7).
C начала года российский индекс РТС снизился на 20,9%. Технологический сектор при –9,8% оказался самым успешным сектором российского рынка акций, за ним идут коммунальные услуги (–12,6%), телекоммуникации (–13,6%), сырье (–14,9%), потребительские услуги (–18,6%), финансы (–24,2%), промышленность (–30,6%). Нефтегазовый сектор, что неудивительно, оказался наименее успешным сектором российского фондового рынка при –34,0%.
По мере того как все больше инвесторов сталкиваются с пугающим и печальным осознанием значения COVID-19 и его огромных гуманитарных и экономических последствий, внимание общества переключается на то, что могут сделать государства. Многие западные страны отягощены внушительными долгами и все чаще оказываются в условиях бюджетных ограничений. Администрация Трампа пообещала выделить триллионы в рамках программы стимулирования экономики после эпидемии, однако печальный факт заключается в том, что у правительства США недостаточно денег, поскольку усилиями нынешних лидеров государственный долг уже достиг $24 трлн, а объем необеспеченных обязательств — $132 трлн. По данным CEIC, в США отношение государственного долга к ВВП составляет 107%, тогда как в России — 12,5%.
Люди отказывались поверить, что фондовый рынок может обрушиться, даже несмотря на то, что в случае рецессии ФРС будет печатать все больше денег. Однако увеличение ликвидности не обязательно отражается на высокорискованных активах: это возможно только в отсутствие рецессии. А в условиях глобальной рецессии увеличение ликвидности лишь приведет к росту цен на государственные облигации и дальнейшей распродаже акций.
По мере того как мир все больше будет нуждаться в фискальных стимулах, — особенно если меры по сдерживанию распространения вируса окажутся неэффективными, — все больше инвесторов пересмотрят свое отношение к странам с осторожной бюджетной политикой, таким как Россия, и их фондовым рынкам. Сейчас США, ЕС и Япония установили нулевые процентные ставки, однако Банк России пошел наперекор мировому тренду на сокращение процентных ставок в условиях распространения коронавируса и сохранил стоимость заемных средств прежней.
Годы экономической изоляции и значительные финансовые резервы создали условия для того, чтобы Россия преодолела панику из-за коронавируса и быстро восстановилась. В начале эпидемии коронавируса Россия располагала внушительными финансовыми резервами, ее компании были практически свободны от долговых обязательств, а ее сельское хозяйство было почти самодостаточным. После введения санкций против России правительство Владимира Путина и российские компании приспособились к изоляции и были практически вынуждены подготовиться к экономическим шокам вроде COVID-19, который теперь подорвал мировую экономику.
Тот факт, что из-за санкций зарубежные инвесторы мало покупали акции российских компаний, в условиях глобальной распродажи во время эпидемии обернулся благом: российские акции не подверглись панической распродаже зарубежными инвесторами.
Постэпидемическое восстановление мировой экономики с большой вероятностью начнется уже в текущем году, при этом мир заплатит за эпидемию рецессией в пределах 1–2%, а Россия — 2–3%, лишившись трети ФНБ, считает экономист Олег Вьюгин
От редакции: эта колонка, которая будет опубликована в майском номере журнала, была написана до заключения нового соглашения по ограничениям добычи нефти 10 апреля 2020 года.
При этом нынешние возможности для увеличения поставок российскими компаниями составляют всего лишь 300 000 баррелей в сутки, то есть плюс 5% к тому, что добывается сейчас, а у Эр-Рияда — 3 млн баррелей, плюс 30% к 10 млн баррелей, которые должна была не превышать Саудовская Аравия по условиям сделки ОПЕК+. Фактически в феврале–марте поставки были 7–8 млн баррелей, что говорит об отсутствии спроса. Поэтому Saudi Aramco стала предлагать традиционным покупателям российской нефти скидки к рыночной цене на $7–8 за баррель, что, по замыслу, должно заставить отечественные нефтяные компании уступить долю рынка или предложить такие же скидки.
В результате цена будет тяготеть к $20 за баррель. Причем это будет происходить до тех пор, пока с рынка не начнут уходить производители сланцевой нефти. Цена $20 для российских компаний пока превышает средние затраты по подъему нефти из скважины (плюс издержки по транспортировке), но уже становится опасной для стабильности публичных финансов, если продержится весь год. Уходить производители сланцевой нефти будут постепенно, к тому же у многих из них цены на уровне $50 за баррель захеджированы до конца августа этого года. За это время американцы могут надавить на Эр-Рияд, чтобы саудовцы прекратили ценовую войну, и этот вариант весьма вероятен.
Коронавирус для России пока представляет меньшую опасность, чем для западных стран, но с большой вероятностью мы еще можем столкнуться с его полномасштабной атакой в скором будущем. Вред этого вируса не только в том, что, будучи необычайно вирулентным, он приводит к высокому проценту летальных исходов для пожилых и ослабленных людей, но и в том, как он заставляет власти на него реагировать. Сегодня политики ведущих мировых держав продемонстрировали готовность к тому, чтобы для сдерживания скорости заражения и минимизации летальных исходов обрушить мировую экономику беспрецедентными мерами карантина.
Китай, применивший этот подход, добился прекращения распространения заболеваемости, но заплатил за это, по предварительным оценкам, 10%-ным сокращением ВВП в I квартале и как минимум стагнацией во II квартале. Стратегия европейских стран рассчитана на то, что суровые ограничения на передвижение, остановка производств и индустрии услуг и т. д. сработают против распространения вируса в достаточно короткое время — один-два, ну три месяца — и повернут эпидемию вспять. Но если эта стратегия не сработает и карантин затянется, Европа и США получат глубочайший спад экономической активности, превосходящий по масштабу спад во время кризиса 2008 года. Это может заставить отказаться от мер тотального карантина, потому что через некоторое время цена последствий от разрушения экономик для здоровья и жизни уже всех, в том числе легко переносящих заражение, граждан превысит цену, которой мир сейчас хочет избежать по отношению к группам риска.
Понятно, что рынки в панике, а финансовые власти мировых экономических лидеров принимают более широкие по масштабам, чем в 2008 году, финансово-экономические меры, заливая финансовые рынки ликвидностью, поддерживая финансово домохозяйства и потерявших работу из-за карантина наемных работников, а также компании из наиболее пострадавших отраслей экономики.
Наша экономика пока в большей степени страдает от нефтяной войны. Российские власти карантин по образцу Китая или стран ЕС пока не объявляли, а рубль обвалился в течение рабочей недели с 16 по 20 марта на 40%. По существу, это начало экономического кризиса. Прежде всего, падение рубля в таких масштабах — сигнал бегства нерезидентов из ОФЗ, в которые ими проинвестировано почти $50 млрд.
Даже при цене нефти $60 бегство в таких масштабах в рамках одного года было бы чувствительным ударом по платежному балансу и курсу рубля. Что будет, если цена на нефть устойчиво закрепится на уровне $20–25 за баррель, даже представить сложно. Дальнейшее ослабление рубля фактически закроет национальную экономику от внешнего мира: резкий рост стоимости технологий, сырья и оборудования для внутреннего производства заставит компании сократить закупки и повысить цены. Если ничего не предпринимать, то однозначно впереди приличная, не в один и не в два процента рецессия, вызванная падением доходов и спроса.
Из-за падения цены барреля до $35 в течение этого года бюджет недополучит (против плана) 3 трлн рублей, дефицит составит порядка 1% ВВП, и его придется закрывать трансфертами из ФНБ. Этого можно ожидать, если эпидемия к лету пойдет на спад и экономическая активность начнет восстанавливаться, что позволит ограничить потери ВВП в 1–2%.
Если в тех же условиях цена барреля стабилизируется в интервале $20–25, то дефицит бюджета можно оценить и в 5% ВВП. Чтобы его профинансировать, придется потратить почти половину ФНБ, что поставит под вопрос состоятельность бюджета 2021 года, а сокращение ВВП может составить 4–5%.
Самый опасный исход событий, начавшихся с приходом весны, можно ожидать в ситуации, когда эпидемия не будет преодолена и на весь год сохранятся ограничительные меры карантина, а цена барреля нефти при этом так и будет топтаться в интервале $20–25. Однако такой сценарий маловероятен по сравнению с двумя предыдущими. Распространение коронавируса в азиатских странах в 2020 году и распространение других известных коронавирусных эпидемий свидетельствует о том, что вирулентность вирусов постепенно снижается. Карантинными мерами можно замедлять процесс распространения заражений до того, как эпидемия начнет угасать естественным путем. Поэтому постэпидемическое восстановление мировой экономики с большой вероятностью начнется уже в текущем году. Вместе с этим появятся и шансы на рост цен на черное золото и укрепление рубля. Если эти предположения сбудутся, то мир заплатит за эпидемию рецессией в пределах 1–2%, а Россия — 2–3%, лишившись трети ФНБ. Не жалко. На такой случай и копили.
Читайте также: