Коронавирус причина кризиса

Обновлено: 22.04.2024

Как известно, новый коронавирус часто вызывает пневмонию — воспаление легких. Но все больше данных указывает на то, что SARS-CoV-2 проникает и в другие части организма. "Болезнь способна напасть почти на что угодно в теле, и последствия разрушительны", — рассказал журналу Science кардиолог Харлан Крамхольц из Йельского университета.

Врачи в китайском Ухане заметили, что у десятков процентов госпитализированных с COVID-19 поражено сердце. В Италии одну женщину госпитализировали с подозрением на инфаркт: на это указывали и кардиограмма, и анализ крови, и отек с рубцами на сердце. Но ее артерии были в порядке, зато тест на коронавирус оказался положительным.
При COVID-19 часто нарушается свертываемость крови — образуются тромбы. Оторвавшиеся тромбы способны закупорить артерии. Если это произойдет в легких, то разовьется легочная эмболия, которая симптомами частично напоминает пневмонию и часто приводит к смерти. А если тромб попадет в мозг, то будет инсульт.
Также инфекция может привести к сужению сосудов. Это объяснило бы, почему у пациентов опухают и болят пальцы. Также на суженные сосуды можно списать то, что при низком уровне кислорода в крови многие больные дышат нормально, хотя по идее должны задыхаться: просто дело не в заполненных жидкостью легких. Наконец, поражение сосудов дает понять, почему у диабетиков и гипертоников чаще бывают осложнения: их сосуды были не в лучшей форме еще до заражения.
Китайские врачи обратили внимание на кровь и белок в моче больных — это указывает на повреждение почек. У многих почки вовсе отказывают. Одно исследование показало, что те, у кого сильно пострадал этот парный орган, умирают от COVID-19 более чем в пять раз чаще.
У части пациентов с COVID-19 бывают припадки, энцефалит, кто-то теряет сознание, вкус и обоняние. Это говорит о том, что вирус может атаковать и мозг. Врачи, опрошенные Science, допускают, что перекинувшаяся на мозг инфекция способна нарушить рефлекс в ответ на кислородное голодание: поэтому-то больные не задыхаются.
Иногда у зараженных начинается диарея, рвота. РНК вируса находят в экскрементах, а китайские ученые обнаружили остатки SARS-CoV-2 в образцах из разных участков желудочно-кишечного тракта. Из этого можно допустить, что кал заразен, но никаких доказательств этому нет.
Еще у пациентов больниц нередко встречается конъюнктивит, поражение печени, желчного пузыря. Неясно, виноват ли в этом вирус. Насчет печени и желчного пузыря опрошенные Science эксперты сомневаются.

Впрочем, с другими органами полной уверенности тоже нет. SARS-CoV-2 проникает в клетки с поверхностным белком под названием ACE2, регулирующим кровяное давление. Грубо говоря, вирус напоминает репейник, который пристает к ворсинкам ткани, но не цепляется за резину. Клетки с ACE2 есть в носоглотке — с нее начинается инфекция — и в легких, но также в сердце, кровеносных сосудах, коре и стволе головного мозга, желудочно-кишечном тракте.

Даже если в органе или ткани нашли следы вируса, это еще не значит, что повреждение обусловлено именно им. Возможно, дело в цитокиновом шторме. Цитокины — это молекулы, участвующие в иммунном ответе. Когда уровень некоторых из них подскакивает, иммунная система, словно срываясь с цепи, нападает и на своих, и на чужих — начинается сильное воспаление. Одни врачи и ученые даже предлагают лечить больных препаратами, которые подавляют иммунную систему. Но другие опасаются, что это поможет вирусу.

Трудности с разработкой вакцин

Биолог Роберт Базелл, поговорив с другими учеными, написал для сайта Nautilus о вакцинах, которые могли бы предотвратить COVID-19.

Разработчики вакцин целятся в одно и то же место — белок на поверхности вирусных частиц. Этот белок придает SARS-CoV-2 сходство с короной, а главное — на нем есть участок, позволяющий вирусу прицепиться к белку ACE2 в человеческих клетках. Если натренировать иммунную систему с помощью вакцины, то она выработает антитела к этому белку и при встрече с вирусом сможет быстро его нейтрализовать. По идее.

Хотя обычно антитела защищают от вирусов, не доказано, что это так в случае с SARS-CoV-2.
Руководитель Human Vaccines Project (что-то вроде Human Genome Project, в рамках которого в 1990–2000-х годах расшифровали ДНК человека; цель этого проекта — понять, как работает иммунный ответ, — прим. ТАСС) Уэйн Кофф считает, что для вакцины-кандидата есть вероятность где-то 6–10%, что она пройдет все этапы испытаний и будет одобрена. Разработка одной вакцины стоит от $1 млрд.
В лучшем случае вакцина будет готова за 18 месяцев. Неизвестно, куда к этому времени зайдет пандемия.
Вероятно, потребуются миллиарды доз. Если каждому человеку нужен будет не один, а, скажем, три укола, то необходимое количество доз увеличится еще на несколько миллиардов.
Уэйн Кофф опасается, что вакцина может вызвать чрезмерный иммунный ответ (с этой проблемой столкнулись несколько разработчиков вакцины против SARS-CoV-1, родственного вируса, который вызвал вспышку атипичной пневмонии в 2002–2004 годах; безопасная и эффективная вакцина против SARS-CoV-1 так и не появилась — прим. ТАСС). Для проверки потребуются крупные клинические исследования, что замедлит появление вакцины.
Из-за вируса в сосудах возникают тромбы — то же самое может спровоцировать вакцина.
Неясно, из кого набирать добровольцев для клинических испытаний.
Вакцина должна быть эффективна не только для молодых в богатых странах, но и для стариков, и для людей из стран развивающихся.
Мутации способны снизить эффективность вакцины. Правда, пока что участок, которым вирусные частицы цепляются за клетки, почти не изменился.

Есть разные подходы к разработке вакцин. Будет хорошо, если в рамках каждого подхода появится несколько вакцин-кандидатов, потому что невозможно заранее понять, какая получится удачной. Эксперты, опрошенные автором Nautilus, сходятся в том, что успех зависит от прежде невиданной международной кооперации.

Женские гормоны против COVID-19

Пока вакцины нет (и нет лекарства), врачи пробуют уже существующие средства, подчас — неожиданные: в США больных COVID-19 пытаются поднять на ноги женскими гормонами, пишет The New York Times. Идея проста. Замечено, что во всех странах мужчины чаще, чем женщины, болеют тяжело и умирают. Также известно, что гормоны эстрогены и прогестерон влияют на иммунную систему.

Врач из лос-анджелесской больницы, где мужчин собираются лечить гормоном прогестерон, рассказала The New York Times, что только четверть пациентов в палатах интенсивной терапии — женщины. Также там обратили внимание, что у беременных болезнь обычно протекает легко, хотя их иммунная система подавлена (иначе организм мог бы отторгнуть плод — прим. ТАСС).

Но радоваться рано. Женщины умирают от COVID-19 реже мужчин в любом возрасте, даже тогда, когда гормоны почти перестают вырабатываться. Возможно, дело не в гормонах или не только в них. К примеру, мужчины чаще курят и реже моют руки, а и то и другое — факторы риска. Кроме того, отличия в работе иммунной системы мужчин и женщин обусловлены не только гормонами.

В США проведут два исследования. В первом поучаствуют и мужчины, и женщины старше 55 лет. На них проверят эстрогены. Для второго наберут только мужчин, им будут давать прогестерон. Оба гормона считаются безопасными, особенно если принимать их недолго. Правда, мужчины могут испытать непривычные ощущения вроде приливов жара и болезненности молочных желез.

На днях министр здравоохранения Михаил Мурашко предупредил о возможности новой волны COVID-19 уже в мае. Скорее всего, ее вызовет кто-нибудь из представителей семейства "Омикрон", которое продолжает пополняться новыми подвидами.

По данным Роспотребнадзора, сейчас абсолютное большинство (90%) случаев инфицирования вызвано "Омикроном" BA.2, также известного как "Стелс-Омикрон". И хотя считается, что при всей его высокой заразности особой "злости" в нем нет, опыт других стран показывает, что это не совсем верно. К тому же появилась научная работа, доказывающая, что в непривитой популяции "Стелс-Омикрон" вызывает не меньшую смертность, чем предыдущие варианты коронавируса.

В последние дни ежесуточный прирост количества заболевших в стране составляет 9-11 тысяч человек (по данным на 18 апреля — 9,4 тысячи). Самая высокая заболеваемость на сегодня — в Санкт-Петербурге (вчера там официально заболело 629 человек); Москва — на втором месте (497 человек).

По данным Роспотребнадзора, сегодня 90% заболеваемости коронавирусом в стране вызвано вариантом "Стелс-Омикрон". Считается, что он протекает легче, однако это не совсем так. Недавно появилась научная работа, которая показала, что в непривитой популяции этот вариант коронавируса убивает пожилых так же, как ранние варианты.

Еще одна серьезная проблема связана с тем, что даже после очень легкого и бессимптомного течения "Омикрон" возникает серьезный постковидный синдром. Чаще всего он проявляется в виде тромбозов, астении, упадка сил вплоть до полной нетрудоспособности и инвалидности, что встречается у молодых и прежде полных сил людей. Что делать с этой армией пациентов, врачи до конца не знают: никаких протоколов лечения до сих пор не разработано, и четкого понимания, как облегчать симптомы и помогать людям, нет. По данным медиков, каждый пятый (!) столкнувшийся с постковидом теряет работоспособность.

Профессор кафедры госпитальной терапии №21 Сеченовского университета Сергей Яковлев недавно заявил, что применение моноклональных антител и стероидных гормонов при ковид вызывает серьезное угнетение иммунитета: "Считаю, что надо брать у пациента согласие, от чего он хочет умереть: от цитокинового шторма или поздней бактериальной суперинфекции".

Тем временем еще один подвариант "Омикрона" – "Омикрон-ХЕ" - начинает шествие по миру. Его количество в Великобритании начало резко расти. Пока известно лишь то, что он представляет собой гибрид вариантов BA.1 и BA.2, и может быть наиболее заразной из ранее обнаруженных версий COVID-19. ВОЗ заявила, что XE примерно на 10% более заразен, чем BA.2, но эти данные требуют дополнительных исследований.

Сможет ли новый вариант вызвать очередную волну (по экспертным оценкам, волны будут накатывать каждые 7-8 месяцев), пока сказать сложно. Однако многие эксперты называют именно май наиболее подходящим временем для нового подъема в России. К сожалению, практика показывает, что иммунитет у переболевших "Омикроном" сохраняется ненадолго, к тому же другие варианты вируса к нему вообще нечувствительны. Поэтому специалисты советуют вести себя предельно аккуратно и соблюдать защитные меры, которые нам уже очень хорошо знакомы.

Спустя год после первого заражения человека COVID-19 разброс в оценках вызванного пандемией спада остается высоким. Российские власти ждут возврата ВВП на докризисный уровень в 2021 году, но экспертные оценки более пессимистичны

До сих пор остается загадкой, как и когда новый тип коронавируса появился среди людей. Китайские власти сообщили об обнаружении кластера случаев 31 декабря — с этой даты ведется таймлайн пандемии на сайте ВОЗ. Организация уточняла, что симптомы заболевания у первых пациентов наступили в период с 8 декабря 2019 года по 2 января 2020 года.

Одна из самых ранних вероятных дат появления первого заболевшего — 17 ноября. Газета South China Morning Post со ссылкой на данные властей в марте сообщила, что 17 ноября в Китае заболел 55-летний мужчина из провинции Хубэй. Там же говорилось, что к 20 декабря уже было 60 подтвержденных кейсов. На эту публикацию обратила внимание газета The Guardian и другие мировые СМИ.

Еще одна дата, которая расходится с официальной версией, — 1 декабря. Медицинский журнал The Lancet опубликовал отчет врачей из больницы Цзиньинтань в Ухане, которая лечила некоторых из самых первых пациентов. В расчетах специалистов указана дата 1 декабря.

Одним из первых врачей данные о новой опасности передала представителям системы здравоохранения Китая доктор Чжан Цзисянь. Она 27 декабря на снимках легких нескольких пациентов с симптомами гриппа увидела особенности течения заболевания, присущие атипичной пневмонии.

Первые оценки масштаба коронакризиса

В апреле 2020 года, когда российская экономика переживала объявленный президентом режим нерабочих дней, а население — самоизоляцию, группа либеральных экономистов, включая Владислава Иноземцева, Владимира Гимпельсона, Сергея Гуриева и др., представила программный доклад с антикризисными предложениями для правительства, призвав в разы увеличить масштабы господдержки. В их консенсус-прогнозе, опубликованном в разгар карантина, предполагалось, что глобальная экономика упадет на 1,9%, а российская — на 5,7%. Бывший зампред ЦБ и один из авторов доклада Сергей Алексашенко прогнозировал, что установление контроля над пандемией COVID-19 возможно только в середине 2021 года, при этом успехи в одних странах и регионах будут чередоваться с провалами в других (.pdf).

Волна отложенного спроса после снятия большинства карантинных ограничений летом 2020 года поддержала российскую экономику в третьем квартале. По данным Росстата, спад ВВП замедлился до минус 3,6% в годовом выражении, но, по оценкам экономистов, в четвертый квартал Россия вошла с уже исчерпанным потенциалом восстановления, падающими доходами населения и второй волной СOVID-19.

Минэкономразвития, отвечающее за разработку официального прогноза правительства (необходим для формирования бюджета на три года), взяло значительную паузу на разработку документа. Сперва обозначив, что новый макропрогноз будет представлен 9 апреля, министерство официально опубликовало его сценарные условия, одобренные правительством, только в сентябре 2020-го (.pdf). Ведомство Максима Решетникова не заложило в прогноз вторую волну COVID-19 и введение повторных карантинных ограничений. В Минэкономразвития посчитали, что российская экономика прошла нижнюю точку падения (второй квартал 2020 года) лучше, чем ожидалось, и лучше, чем другие крупные страны. И выход на докризисный уровень произойдет уже в третьем квартале 2021 года.

Если темпы роста экономики окажутся меньше прогнозируемых правительством, бюджет в предстоящие три года может недосчитаться доходов (например, от НДС, налога на прибыль и дивидендов госкомпаний). Чтобы избежать роста дефицита, придется либо резать расходы, либо снова мобилизовывать доходы через дополнительные изъятия у бизнеса или населения. В сентябре ЦБ представил альтернативные сценарии развития, в котором заложил риск второй волны пандемии. Новый рост заболеваемости приведет к необходимости увеличивать расходы на фоне угрозы повторных карантинных ограничений. В рисковом сценарии экономика восстановится до докризисного уровня только к 2024 году.

За счет эффекта низкой базы в 2021 году трудно будет получить динамику российского ВВП ниже плюс 2,5–3%, но будут факторы, которые будут тянуть его вниз и тормозить в целом восстановление экономики, — это прежде всего спад частных инвестиций на фоне низкого спроса, сложная ситуация с показателями чистого экспорта и, наконец, отсутствие прорывов в увеличении роста реальных денежных доходов домохозяйств, полагает доктор экономических наук, член-корреспондент Российской академии наук Александр Широв. По его оценкам, возврат ВВП России на докризисный уровень возможен только в третьем-четвертом квартале 2022 года.

Массовая вакцинация прежде всего поддержит сектор услуг, но не будет иметь решающего влияния для всей экономики, полагает Широв. Опыт первого и второго кварталов 2020 года показал, что экономический ущерб должен сдерживаться: сейчас правительства всех стран стараются не закрывать производственный сектор, то есть те секторы экономики, на которые приходятся основные виды доходов, считает Широв. Закрытие торговых центров, ресторанов, общественных мест положительно повлияло на сдерживание распространения коронавируса, но карантинный эффект остановки деловой активности в реальном секторе и строительстве был несопоставим с экономическими потерями, считает он.

В ноябре были опубликованы результаты финальной стадии испытаний вакцины компаний Pfizer и BioNTech. В ходе тестов было выявлено 94 подтвержденных случая заражения COVID среди 43 538 участников исследования. Pfizer и BioNTech заявили, что разделение этих случаев между вакцинированными и теми, кто получал плацебо, указывало на эффективность вакцины выше 90% через семь дней после второй дозы. Окончательный процент эффективности вакцины может варьироваться по мере дальнейшего сбора данных о безопасности и дополнительных исследований.

Пандемия ускорила начавшиеся до нее тенденции в глобальном мироустройстве, сделали вывод эксперты Credit Suisse. В частности, на фоне коронавируса усилилось государство — за счет бюджетной экспансии и контроля над гражданами

Некоторые экономисты опасаются, что пандемия и громадный объем фискального и монетарного стимулирования по всему миру (согласно октябрьским оценкам МВФ, государства направили $12 трлн на борьбу с кризисом) приведут к росту глобальной инфляции, находившейся в последние годы на низком уровне. По данным консалтинговой компании Yardeni Research (.pdf), активы ведущих центробанков (ФРС США, Европейского ЦБ, Банка Японии и Народного банка Китая), отражающие размер денежных вливаний в финансовый сектор и реальную экономику, к ноябрю 2020 года выросли на 41,5% в годовом выражении и достигли $27,9 трлн. Мировая денежная масса M2 (наличные деньги и безналичные средства) и другие денежные агрегаты резко увеличились на фоне пандемии.

Конец мультилатерализма в международных отношениях

Мультилатерализм (внешнеэкономические отношения, несущие выгоды всем сторонам партнерства) и роль многосторонних институтов ослабевали еще до пандемического кризиса, и он только усилил эту тенденцию. За время президентства Дональда Трампа Соединенные Штаты выводили войска из Афганистана, Ирака и Сирии, запланировали сокращение военного присутствия в Германии, вышли из нескольких международных соглашений. В то же время американцы все более негативно воспринимают Китай, и в США все чаще звучат призывы к сокращению экономических связей с Пекином.

Слежка за гражданами

Неравенство и рынок труда

COVID-19 изменил повседневную жизнь повсюду в мире. Причем не только быт и форматы трудовой деятельности населения. Нарушен привычный ход жизни, а значит, брошен вызов существующему порядку в целом. Это неизбежно приведет к серьезным изменениям в расстановке сил в мире и в конечном счете к смене мирового порядка.

Перспективы разрешения противоречий между Вашингтоном и Пекином пока не ясны — ни по срокам, ни по содержанию. Если тенденция к конфронтации в американо-китайских отношениях еще более усилится, другим государствам и в Азии, и за ее пределами придется выбирать между расширением экономического партнерства с КНР и развитием военно-политического взаимодействия с США.

Американо-китайское противостояние может, однако, обернуться не только биполярностью, но и тем, что можно было бы назвать бесполярностью, когда ни у США, ни у Китая попросту не хватит сил, чтобы стать главенствующими игроками ни по отдельности, ни в тандеме.

Полностью неэффективной, если не в откровенном параличе, оказалась вся система международных организаций. Расстыкован Евросоюз, свое бессилие противостоять вызову коронавируса убедительно показал всего лишь год назад казавшийся всемогущим блок НАТО. Да и ключевой институт обеспечения международной безопасности — Организация Объединенных Наций и ее Совет Безопасности сделали ли что-либо для налаживания коллективной борьбы международного сообщества против пандемии, кроме выражения озабоченности и призывов к солидарности? Немногословны были по случаю пандемии БРИКС, ШОС, СНГ, ЕАЭС и даже ОДКБ, хотя коронавирус непосредственно касается коллективной безопасности, которой эта организация призвана заниматься согласно ее уставу.

Так почему не сделать пандемию отправной точкой широкой международной дискуссии о том, как строить надежную всеобщую систему международной безопасности? И начать эту дискуссию в регионе, откуда COVID-19 развернул свое наступление на человечество и где он был остановлен. И где в дополнение к пандемии существует полный набор угроз международной безопасности — от распространения оружия массового поражения, китайско-американского противостояния и территориальных конфликтов.

В результате, в условиях вызванного коронавирусом глобального кризиса люди и государства ищут выход в опоре на национальные морально-этические ценности и предопределяемый ими общественный порядок. И не случайно в странах Северо-Восточной Азии — Китае, обеих Кореях, Японии, Вьетнаме, где конфуцианские тенденции общественного сплочения и дисциплины традиционно господствуют в массовом сознании, такие настроения проявились в полной степени и сделали борьбу с пандемией куда более действенной, чем в пораженных либерализмом Соединенных Штатах и Западной Европе. Это резко подняло в мире авторитет азиатской модели общества и азиатского метода принятия решений. Поэтому мир сейчас будет все чаще обращаться к азиатскому опыту в поисках решения острых региональных и глобальных проблем.

Новая система безопасности должна включать все государства, географически относящиеся к региону, т.е. Китай, Японию, КНДР, Республику Корея, Монголию и Россию, а также Соединенные Штаты, которые не принадлежат к региону географически, но имеют здесь существенные интересы безопасности. Эта система не должна быть ни американо-, ни китаецентричной. Азия и мир нуждаются не в новом лидере, а в новом совместном, равноправном, справедливом и действенном противостоянии существующим вызовам региональной и глобальной безопасности — от пандемии до угрозы ядерного конфликта.

Страны Северо-Восточной Азии могли бы стать инициаторами таких направлений сотрудничества как совместная разработка вакцин; координация их позиций во Всемирной организации здравоохранения, обмен лучшими практиками по укреплению национальных систем здравоохранения; взаимодействие с G20 в помощи странам с менее развитыми системами здравоохранения.

Общие наработки государств Северо-Восточной Азии в противодействии пандемии подтолкнули бы к такому партнерству и другие государства мира.

А это открыло бы пути к укреплению взаимного доверия и развитию новых форм международного взаимодействия в решении и всех других общих для мирового сообщества проблем.

Читайте также: