Петербургская вакцина от вич
Обновлено: 24.04.2024
На первом этапе клинических испытаний новая вакцина от СПИДа проверяется безопасность и иммуногенность. Ранее она уже была детально проверена на животных – кроликах, собаках, мышах, морских свинках. И вот теперь она введена двум десяткам здоровых добровольцев, за которыми ученые будут наблюдать несколько месяцев. Затем группу испытуемых расширят. Если проблем с безопасностью не обнаружится, то примерно через два года можно ожидать перехода к основной фазе клинических испытаний – проверке вакцины на эффективность в предотвращении заражения СПИДом.
Руководит разработкой и испытаниями вакцины профессор Санкт-Петербургского университета, директор Биомедицинского центра и заведующий лабораторией государственного НИИ особо чистых биопрепаратов доктор биологических наук Андрей Козлов, который рассказывает о проводимых исследованиях и начавшихся испытаниях.
– Поиски вакцины от СПИДа идут уже второй десяток лет. Почему это оказалось так долго и сложно?
– Планомерная работа над вакциной против СПИДа началась в 1997 году, после соответствующего решения, принятого Большой Восьмеркой. Клинтон хотел сделать вакцину за 10 лет. Не удалось. И другие вакцины не удается сделать за десять лет. Средние сроки разработки вакцин – 20-30 лет и больше. Хотя, по-видимому, вакцину против СПИДа создать действительно труднее, потому что болезнь сложнее. Болезнь хроническая, много лет развивающаяся, передается половым путем, поражает клетки иммунной системы, вирус очень разнообразен и встраивается в геном. И все это вместе делает и заболевание, и вирус наиболее сложными из тех, с которыми мы встречались до сих пор.
– Проблема состоит в том, что вирус иммунодефицита человека атакует как раз те самые Т-лимфоциты, которым положено атаковать его. Охотники сами становятся жертвами. Как удается разомкнуть это кольцо?
– Ну, пока еще не удается, надо сказать. Всего несколько вакцин дошло до стадии испытания на эффективность, и они не показали какого-то драматического защитного эффекта. Надежды мы, конечно, питаем, потому что другого пути у человечества нет: либо мы вакцину разработаем, либо мы пропадем, совсем. В этой связи надо сказать, что вакцина будет, конечно, связана с открытием, и поэтому нельзя сказать точный срок ее появления. Ясно только, что мы идем в нужных направлениях. В частности, одним из таких направлений является работа с острой фазой ВИЧ-инфекции, которая наступает в течение нескольких дней после заражения. Оказывается, именно в этой фазе в крови содержится наибольшее количество вируса, и организм принимает фундаментальное решение, как ему быть с этой вирусной инфекцией: погибать или бороться. Поэтому надо разрабатывать вакцину именно к вирусу в острой фазе. И вот на этом направлении сделано наше открытие, что при заражении у наркозависимых инфекция вызывается одним вирусным геномом, одной вирусной частицей. До этого сходные данные были получены для сексуального заражения. И вместе эти два открытия имеют огромное значение для понимания патогенеза вирусной инфекции. Вакцину надо будет делать именно против этих частиц, которые заражают. На продвинутых фазах заболевания в пациенте находится огромная смесь вирусов, но, оказывается, что заражающей способностью обладают только некоторые. Поэтому изучить свойства тех, которые заражают, и к ним подобрать ключи – вот это задача момента. И журнал Science на эту тему опубликовал специальную редакционную статью, где написал, что русские сделали открытие, далеко выходящее за границы России. Причем в области, где русских работ просто нет.
– Позитивные результаты есть, они появились как раз в последний год. Как раз последняя вакцина в клинических испытаниях показала 30-процентную эффективность. Надо, конечно 90% и больше, но вот пока имеем, что имеем. Что касается нашей вакцины, то мы делаем специфическую региональную вакцину – только для России. Она основана на российском изоляте вируса. Дело в том, что в России до сих пор 90% ВИЧ-инфекции вызвано одним вирусным изолятом, у него генетическое разнообразие очень мало. А все вакцины, которые работали, как раз работали по низкому разнообразию. Каждый год делается новая вакцина против гриппа именно из-за этого разнообразия, чтобы делать все время под то, что надо. И вот мы делаем под то, что надо.
– Сколько в мире было научно значимых попыток создать вакцину от СПИДа? Как далеко заходили эти работы?
– То есть нынешняя работа над вакциной – это результат многолетней целенаправленной деятельности. А сколько сейчас сотрудников работает над вакциной?
– Около 50. Над вакциной в Петербурге работает консорциум организаций, в который входят Санкт-Петербургский государственный университет, Государственный НИИ особо чистых биопрепаратов и Биомедицинский центр, где я директор, который не является государственным. Вот эти 50 человек работают в Биомедицинском центре. То есть, это новая форма научной организации – одна из форм, которые ищут президент, премьер и правительство. Мне кажется, мы нашли такую форму научной организации – она небольшая, мобильная и эффективная у нас здесь в России, несмотря на весь наш бардак. То есть, все-таки относительная свобода, которая у нас есть, позволяет делать чудеса. Наша работа – и вакцина, и открытие – это продукт двадцатилетних усилий огромного коллектива. И мы прошли за эти 20 лет и кризис, и дефолт, и уезд специалистов. И это хороший пример того, что у нас здесь можно делать открытия.
Тут идет дискуссия сейчас – Сколково, не Сколково. Есть такое мнение, что надо сначала демократию наладить, а потом Сколково. Это правильно, только в обстановке свободы можно делать открытия. В обстановке административно-командного управления открытия невозможны или очень сильно затруднены. Например, период 90-х годов был знаменателен для нашей группы тем, что там хоть и были большие трудности, но была свобода. И это очень помогало заниматься наукой.
Неожиданные результаты
Андрей Козлов раньше всех зафиксировал первого больного СПИДом в России, тогда ещё Советском Союзе. Это было в 1987 году. Тогда же он базе специальной лаборатории начал скрининг (тестирование) потенциальных пациентов из групп риска и не прекращает этот процесс до сих пор, выявляя новых больных.
Эксперимент проходил на базе Первого медицинского института имени Павлова. Одному человеку пришлось отказаться от участия из-за банальной простуды. Прививка вводилась четыре раза внутримышечно, через определённые промежутки времени. Для разных людей – в разных дозах: в целях эксперимента. В результате у всех испытуемых выработался клеточный иммунный ответ организма на компоненты вируса, то есть, успех оказался стопроцентным! Учёные доказали – лекарство безопасно.
Также в процессе удалось сделать важные открытия. Например, выяснилось, что некоторые люди, имея постоянные незащищённые контакты с ВИЧ-инфицированными, не заражались. Почему? Их организм по каким-то причинам блокировал вирус. Одна из версий – они уже встречались раньше со схожим по характеристикам вирусом, и у них выработался иммунитет. Исследователи прорабатывают это направление. Второе – удалось доказать, что вирус в крови можно поймать уже в первые дни заражения, а не через 2-3 недели, как считалось раньше. А значит, если давать человеку сразу же специальные препараты, то заболевания можно избежать. Особенно это актуально для врачей, которые имеют дело с заражёнными.
Вакцина как лекарство
Вторая фаза заняла 3 года. В ней приняли участие 54 добровольца из числа ВИЧ-инфицированных: жители Казани, Ижевска, Волгограда, Липецка, Тольятти, Калуги и Московской области. Основной акцент делался на терапевтическом свойстве препарата. То есть, был поставлен вопрос – насколько вакцина способна лечить?
Итоги оказались обнадёживающими. Во-первых, подтвердилось, что вакцина безопасно и хорошо переносится больными: побочных эффектов нет. Во-вторых, было доказано, что она, действительно повышает число иммунных клеток, направляя их на борьбу с заражёнными клетками и уменьшая их. А значит, прививку можно сочетать с лекарствами.
Фаза заморожена
На очереди – третья фаза. Вакцина может использоваться как профилактическая: для выработки иммунитета. Но для этого нужны массовые доказательства. По требованиям международного протокола, испытания необходимо провести как минимум на тысяче человек. А это огромные средства.
В советское время, объясняет Козлов, с этим проблем не было – государство выделяло все требуемые финансы, учёные работали. В итоге первый этап борьбы с болезнью удалось выиграть, до 1996 года в России ВИЧ-инфицированных было всего около тысячи человек. Сейчас – в тысячу раз больше! Такой провал произошел именно по той причине, что сфера финансируется по остаточному принципу или за счёт случайных грантов.
Доктор биологических наук Александр Семенов несколько лет возглавляет лабораторию иммунологии и вирусологии ВИЧ-инфекции Института им. Пастера. Он рассказывает: с каждым годом зараженных меньше не становится. При этом если раньше болели в основном наркоманы и секс-работницы, то сегодня это взрослые, социально благополучные люди. Имеющие образование, работу, семью.
Вирус проходит в организме несколько стадий. Первая – инкубационный период: от момента попадания до острой стадии инфекции. Спустя 1,5-3 месяца после заражения заболевший может почувствовать слабость, лихорадку, озноб. В некоторых случаях начинается диарея, появляются высыпания на коже. Но болезнь хитра – внезапно появившиеся симптомы также быстро затихают.
У большинства людей вирус может жить в организме и никак не проявлять себя от года до пяти лет. Затем начинаются частые простуды, потеря веса, обострение герпеса, грибковые поражения. В такие моменты пациенты идут к врачу обследоваться, и тогда уже выявляется ВИЧ.
Пока медицина может предложить только лекарства, которые угнетают вирус, – их регулярный прием позволяет человеку жить столько же, сколько бы он прожил, будучи здоровым. Однако бывают и редкие случаи исцеления.
Так, в этом году подтвердилось выздоровление пациента из Лондона – более 30 месяцев он не демонстрирует признаков ВИЧ. До этого излечился Тимоти Браун, проходивший лечение в Берлине. Но все не так просто, уверяют медики. Брауна лечили от лимфомы, ему была показана пересадка костного мозга. Перед этим были убиты пораженные раком органы кроветворения самого пациента. Первый имплант не прижился, пробовали второй. Он получился вполне удачным, костный мозг прижился и стал вырабатывать полноценные клетки крови. Вместе с этим врачи обнаружили, что у Брауна перестал определяться ВИЧ, а через три года он и вовсе исчез. Оказалось, что донор был редким носителем мутации CCR5-Δ32 (читается как си-си-эр5 – дельта 32), которая устойчива к вирусу.
У петербуржцев есть иммунитет?
На планете существуют десятки разновидностей ВИЧ.
Пока же лучшим способом защиты от ВИЧ является профилактика.
Найти того, кто заразил
Доказательное эпидемиологическое расследование – технология, существующая уже 30 лет, теперь применима на практике. В лабораториях НИИ Пастера ученые могут понять, как и от кого пациент заразился гепатитом и ВИЧ. Сложный процесс создан не для массового потребления. Основной заказчик – правоохранительные органы, которые ищут тех, кто специально заразил здоровых людей.
Научный сотрудник НИИ Пастера Юлия Останкова:
«Такой анализ в наших лабораториях заказывают, если есть подозрение на умышленное заражение. Точность метода – 99%, и он показывает не только источник заражения, но и давность инфицирования.
Один из самых громких случаев – история обиженного на женщин новгородца. Молодой человек узнал, что его заразила ВИЧ девушка, в которую он был влюблен, и с тех пор решил мстить всем дамам. Парень вступал в интимные контакты, не сообщая, что он – носитель вируса.
В итоге заразил трех своих любовниц. Доказали это с помощью молекулярных методов исследования. Нашли и ту, от которой злоумышленник заразился сам.
100-летний путь к ДНК-вакцине
Разработка ДНК-вакцины от COVID-19 стала для профессора Политехнического университета Андрея Козлова возможностью применить уже созданную им платформу на новом виде вируса. До этого многие годы он посвятил крайне важной для человечества задаче — созданию вакцины от СПИДа. И его работа оказалась крайне успешна. Но — обо всём по порядку.
— Вакцины прошли значительную эволюцию в своём развитии. Мы помним, что пионеры вакцин создавали их ещё в XIX веке: вакцина против бешенства, например, или величайшая победа человечества — вакцина против оспы. Традиционные вакцины были основаны на убитых либо на ослабленных патогенах. И с большим или меньшим успехом они работали.
Новая эра в истории вакцин наступила с возникновением генной инженерии. Манипуляции с генным материалом дают возможность сделать вакцину ещё более безопасной, рассказал Андрей Козлов:
— Генная инженерия позволяет производить рекомбинантные белки в больших количествах и уже без патогена.
Следующим этапом в развитии вакцинологии стало появление ДНК-вакцин. И это совсем не такое ультрановое изобретение, как может нам показаться: по словам петербургского учёного, ДНК-вакцины стали разрабатывать ещё в начале девяностых.
— В ДНК-вакцинах иммунизирующим агентом является очищенный препарат ДНК, а не белок (как в более ранних вакцинах — прим. ред.). А белок уже синтезируется в организме и там уже он проходит все процессы, как и обычные чужеродные белки, и таким образом вырабатывается иммунитет.
Но зачем нужно такое разнообразие вакцин? Неужели нельзя обойтись одной единственной? Почему нужно постоянно изобретать и испытывать нечто новое? Нет, это вовсе не блажь учёных, которым нечем заняться.
— Так всегда происходит и в фармакологии, и в вакцинологии, — отметил учёный. — Ведь не одно же есть лекарство от сердца, например, — их десятки. В одних случаях одно получше действует, в других другое. Так и здесь — нам нужны разные вакцины, это процесс развития человечества и наших, человеческих технологий.
Петербургская вакцина от СПИДа
— Мы впервые обратили внимание на ДНК-вакцины, когда занимались проблемой СПИДа, — рассказал Андрей Козлов. — Я много занимался этой проблемой. С одной стороны, было понятно, что защита от вируса иммунодефицита возможна, в природе мы видели примеры иммунорезистентности. Но, с другой стороны, традиционные вакцины не давали результата. И (учёные) стали думать о других вакцинах. Появились ДНК-вакцины, РНК-вакцины, различные сочетания вакцин, вакцины на вирусных векторах — когда берётся другой безопасный вирус, в него вставляется ген нужного вируса и получается такое сочетание. Потом изобрели так называемый прайм-буст — это когда первая прививка делается вакциной, основанной на вирусе, а вторая — рекомбинантным белком.
— Это значит, что она безопасна, — пояснил учёный. — И она показала активность, которую мы от неё ожидали.
— Наша вакцина против СПИДа прошла первую и вторую фазы клинических испытаний, и доктора мне сказали, что никогда не видели такую безопасную вакцину, — рассказал профессор Андрей Козлов.
К сожалению, пока Минздрав не выделяет средств на третий этап клинических испытаний петербургской вакцины от СПИДа — хотя это могло бы серьёзно изменить мир в лучшую сторону. Но эта история, мы надеемся, ещё будет иметь позитивное продолжение.
Самая безопасная вакцина от ковида
Когда весной 2020 года в мире стартовала гонка вакцин от коронавируса, Андрей Козлов вместе со своей группой учёных предложил Минздраву свою помощь в создании ДНК-вакцины этой направленности. Так как сам принцип создания ДНК-вакцин был уже тщательно изучен петербуржцем и его сподвижниками, задача не представлялась чрезмерно сложной. Предложение профессора Козлова было поддержано Министерством здравоохранения, однако средств на этот проект, в итоге, у ведомства не нашлось.
И зря: как утверждает учёный, ДНК-вакцина в принципе намного безопаснее других видов вакцин. А это особенно важно для людей, находящихся в группах риска.
— Почему? Во-первых, можно очистить эти ДНК лучше, чем белки. И на белки организм реагирует более бурно, чем на ДНК. Мы знаем, что сейчас РНК-вакцина не очень безопасна. Так вот, надо думать, что для пожилых людей как раз ДНК-вакцина будет вариантом.
Фото: пресс-служба администрации Санкт‑Петербурга
— Раз новые инфекционные агенты возникают, то мы должны их отслеживать, — отметил учёный. — Их много уже возникло после СПИДа. Я помню, как человечество праздновало победу над микробами, закрывались кафедры микробиологии в 1960-х годах — ну, а что, победили же! А потом грянула эпидемия СПИДа, а потом пошли новые возбудители. Получается, нам нужно отслеживать эти возбудители. Нужно создавать систему мониторинга.
Всего учёным известно немногим более 260 вирусов, поражающих человека. Но это — лишь десятая доля процента из всех вирусов, которые могут стать новыми возбудителями инфекций. Многие инфекционные агенты могут перейти к человеку от животных. И с помощью глобальной системы мониторинга вполне реально отслеживать все вирусы, циркулирующие в животном царстве. А их миллионы.
— Когда мы всё это запишем, мы научимся выявлять (вирус) на ранних подступах к эпидемии. И тогда мы просто секвенируем, узнаём ген, этот ген вставляем в существующую платформу (вакцины) — и вперёд!
Надежда Маркина, Газета.Ру
Вакцина cэкономит 20 млрд рублей
Речь идет о терапевтической вакцине, а не профилактической. Это значит, что она применяется не для того, чтобы не заразиться СПИДом, а для лечения уже инфицированных ВИЧ людей.
Число ВИЧ-инфицированных в России составляет, по разным данным, от 950 тыс. до 1,3 млн человек. Чтобы не умереть от СПИДа, они пожизненно принимают лекарственные препараты, подавляющие размножение вируса, – это называется антиретровирусной терапией. Жить с терапией можно, но нельзя ее прекращать, потому что лекарства придавливают вирус, держат его в узде, но полностью из организма не выводят. К тому же к лекарственным препаратам развивается привыкание и схему лечения приходится менять. Наконец, лечение ВИЧ-инфицированных – это очень дорого. В масштабах страны антиретровирусная терапия обходится в 20 млрд руб. ежегодно, хотя этого мало и сегодня надо уже 40 млрд.
Терапевтическая вакцина – это такое лекарство, которое борется с вирусом, повышая возможности иммунной системы организма. А ведь именно иммунные клетки (Т-лимфоциты) становятся основной мишенью для ВИЧ, и при заражении их число снижается. Вакцина восстанавливает численность иммунных клеток и натравливает их на вирус, потому что сама содержит компоненты вируса.
Вакцинацию можно сочетать с антивирусной терапией, снижая дозу лекарств. Теоретически она может позволить человеку вообще обходиться без лекарств, то есть может вылечить его окончательно. Впрочем, эта такая великая цель, к которой специалисты стремятся, но пока говорят о ней очень осторожно. Если удастся снизить дозу лекарств – уже хорошо.
Своя вакцина от своего вируса
В процессе производства вакцины, а происходит оно в НИИ особо чистых биопрепаратов в Санкт-Петербурге, эти плазмиды размножаются и очищаются от сопутствующих белков и посторонней ДНК. В конце – обязательный контроль качества, чтобы получилось именно то, что нужно.
От животных до пациентов
Во второй фазе клинических исследований будут участвовать 60 ВИЧ-инфицированных пациентов, которые получают антиретровирусную терапию. А проводить их будут семь медицинских учреждений: в Москве, Волгограде, Казани, Калуге, Липецке, Ижевске, Смоленске. Пациентов разделят на три группы. Две группы получат ДНК-вакцину в двух разных дозах, а третья группа – плацебо (без вакцины). Врачи будут наблюдать за тремя группами испытуемых в течение шести месяцев, следить за их состоянием, измерять содержание вирусов в крови и проводить всевозможные иммунологические тесты.
У специалистов есть предварительные данные, что вакцина снимает временное повышение вируса в крови, возникающее на фоне лечения. Это, как они объясняют, может быть признаком резистентности к лекарству. По словам Козлова, если эти данные подтвердятся, вакцина может быть включена в протокол антивирусной терапии.
Гонка наперегонки с вирусом
Вакцина может появиться на рынке в течение четырех-шести лет. По словам Козлова, зависит это от очень многих обстоятельств, но прежде всего, как ни банально это звучит, от денег. Министерство здравоохранения с гордостью рапортует об отечественных вакцинах, но что-то не стремится финансировать эту работу. Так же как и Федеральное медико-биологическое агентство России (ФМБА).
Вообще, подчеркивает он, в стране должно одновременно проводиться много клинических исследований и только в таком режиме будут появляться новые лекарства.
А нашим специалистам надо работать быстро, потому что российский ВИЧ, который был до поры до времени стабилен, уже начал мутировать: в Новосибирске и Томске обнаружена новая рекомбинантная разновидность. И если она будет распространяться, нужно будет создавать новую вакцину на более консервативные участки вируса.
Читайте также: