Природные очаги чумы в забайкальском крае
Обновлено: 19.04.2024
1. Голубев Г.Н. Житие Даниила Заболотного. М.: Молодая гвардия, 1962. 256 с. с илл. (Жизнь замечательных людей. Серия биографий. Вып. 18 (351).
6. Chernin Eli, Richard Pearson Strong and the Manchurian epidemic of pneumonic plague, 1910—1911 // The Journal of The History of Medicine and Allied Sciences. — Oxford University Press (United States), 1989. — Vol. 44. — р.296-319
Введение. Одной из самых страшных эпидемических катастроф во всем мире считается чума. Это одно из самых древних заболеваний, в период эпидемий которой наблюдалось колоссальное количество смертей.
Чума, в её наиболее тяжёлой лёгочной форме, официально началась в Маньчжурии 6 октября 1910г. Казалось, эпидемия возникла внезапно и стремительно охватила значительную территорию, приводя к огромному количеству смертей. Но при оценке по истечению времени было установлено, что эпидемия стала продолжением длительного периода предвестников. Так, первые эпизоды заболевания чумой в Китае в г. Вэйчэна, в настоящее время г. Хэнань, были описаны еще в 1898 году русским эпидемиологом Д.К. Заболотным [1]. Высокая скученность населения и теснота китайских жилищ способствовали стремительному росту эпидемии. Легочная чума захватила, главным образом, пригород Харбина — китайский город Фуцзядянь и угрожала распространиться по пристанционным посёлкам, русским селениям в Барге, Забайкалье, Приамурье, на всём Дальнем Востоке [1]. Один из выдающихся врачей того времени Н.В. Кириллов связывал появление чумы на станции Маньчжурия с развитыми торговыми отношениями Китая с Монголией и Забайкальем, откуда привозили шкурки тарбаганов [3].
Возможно, не произошло бы дальнейшего масштабного распространения чумы, если бы не завершение строительства железной дороги в 1905г. В этом же году вблизи станции Маньчжурия заболел казак, работавший на сенокосах в Забайкалье, чумоподобным заболеванием, но, благодаря своевременному изолированию больного и его сопровождающих, заболевание на время не получило дальнейшего распространения. Однако, через 5 лет на линии Китайской Восточной железной дороги (КВЖД) заболевание приняло характер эпидемии.
В поселке при станции Маньчжурия, где были зафиксированы первые бактериологически верифицированные случаи чумы, противочумные мероприятия практически не проводились. Опасность начинающейся эпидемии властями недооценивалась, не имелось четкого плана борьбы с ней. Больные жители поселка, с диагностированной формой легочной чумы, в первые две недели без ограничений передвигались по железнодорожным путям. Их подвергали лишь поверхностному медицинскому осмотру, зачастую пренебрегая даже термометрией.
В России информация о эпидемии чумы в районе станции Маньчжурия, а также о бурном развитии заболевания в г.Харвине, появилась в печати 15 октября 1910 г. Пренебрежение противоэпидемическими мероприятиями на путях железной дороги, а также в эпидемических очагах вызывали негодование со стороны жителей пограничных областей. Забайкальская область и станция Маньчжурия были объявлены неблагополучными районами по чуме, а граничащие Приморскую, Амурскую и Иркутскую губернии — угрожаемыми по чуме. Из Санкт-Петербурга в эти районы были направлены 12 врачей. Также, для изучения очагов инфекции в Китае, из врачей и специалистов была сформирована специальная научная экспедиция из России и других заинтересованных государств. Кроме этого, были запрещены передвижения людей по железной дороге. В случае высадки все приезжие размещались в обсервационных пунктах, находящихся на расстоянии друг от друга не более 300 верст. Для обсервации использовали вагоны-теплушки, в которых в среднем размещалось 4 пациента (рис.3,4).
Рис.3,4. Обсервация, устроенная в вагонах-теплушках, для китайцев-рабочих.
В декабре 1910 г. в г. Харвин были приглашен известный врач - Wu Liande. До его приезда не было четкой уверенности, что причина смерти людей – чума. Для того, чтобы подтвердить опасения, Wu Liande и его ассистент решились провести 27 декабря 1910г. аутопсию умершей женщины. Необходимо заметить, что в Китае это было незаконным, как и проводить кремацию тел умерших. Так, врачами была выделена из исследованных тканей Yersinia Pestis, и подтверждена их страшная догадка, что причина возникшей эпидемии – чума.
В связи с высокой тенденцией к распространению заболевания, в борьбе с ним приняли участие одни из самых выдающихся русских врачей: Д. К. Заболотный, В. М. Богуцкий, В. М. Михель, Э. П. Борщевский, М. А. Лебедева, П. Б. Хавкин, С. И. Златогоров и др., кроме них, активное участие принимали французы: Broque, Minier и др.
К началу 1911г. создался штат врачей с высшей квалификацией, фельдшеров, санитаров. Определилась структура Бюро, который состоял из: мобильного отряда по выявлению и транспортировке больных и трупов, 10 санитарных пунктов, 4 дезинфекционных отрядов, 7 врачебно-пропускных пунктов, 3 прививочных пунктов, разведывательного отряда, 2 бактериологических лаборатории, противочумного пункта с обсерваториями и ряда других учреждений [1; 5].
Санитарный мобильный (летучий) отряд выполнял одну из самых тяжелых и опасных работ. На него были возложены обязанности по выявлению умерших и больных, их транспортировка в чумную больницу или обсервационные пункты, а также сожжение трупов (рис.5). Из-за высокого процента смертностей, было огромное количество трупов, некоторые из которых настолько прогнили, что при прикосновении к ним трупным крючком, они разваливались. Первое время китайский народ недоброжелательно относился к русским врачам и санитарам. Это приводило к тому, что при предстоящих обходах они убегали из обсервационных пунктов, а также прятали трупы, для того, чтобы их не подвергли кремации. Очень часто летучему отряду приходилось выкапывать спрятанных уже смердящих трупов, пролежавших под землей в течении нескольких месяцев. Часто люди скрывали умерших в погребах, в которых были заготовки овощей, а потом это овощи выносили на базар для продажи [5].
Рис.5. Подбирание трупов летучим отрядом в окрестностях Харвина.
Высокий процент смертей в период эпидемии в Манчжурии связывают не только с поздно начатыми противоэпидемическими мероприятиями, но и с тяжелейшей формой чумы – легочной. Вакцинация была безуспешна, так как вакцина, разработанная в 1894г. в Гонконге, была активна только в отношении бубонной формы чумы, против легочной она была бессильна. Данная форма чумы протекает с тяжелейшим поражением легких, сопровождается кровохарканьем и высокой температурой. Выздоровление при этой форме чумы не наблюдалось. Максимальная летальность была зафиксирована в январе 1911 года, когда за 1 день от чумы погибло 183 человека (рис.6). За весь период эпидемии в Харбине погибло более 25% населения.
Рис.6. Смертность в Маньчжурии из доклада Международной противочумной конференции
В связи со сложившейся обстановкой Wu Liande попросил у власти разрешение на кремацию трупов. Несмотря на китайские традиции, власти, понимая безысходность ситуации, дали это разрешение. После этого все трупы, вещи больных и умерших сжигали, дома, в которых они проживали, также сжигали или дезинфицировали, а затем опечатывали.
Незадолго до новогоднего праздника Wu Liande дал еще одно странное, на первый взгляд, распоряжение – он предписал всем жителям отпраздновать весело новый год, при этом необходимо было взорвать как можно больше хлопушек. Это мероприятие было направлено на проведение массовой дезинфекции, так как при взрыве хлопушек выделялась сера, которая была эффективным дезинфицирующим средством.
С начала 1911 года отметилось снижение эпизодов заболевания чумой, благодаря активно проводимым противоэпидемическим мероприятиям, а весной того же года было объявлено о ликвидации чумной эпидемии.
В борьбе с этим заболеванием и в поисках его лечения приняли участие огромное количество медицинских работников из разных стран, по окончанию эпидемии, не смотря на соблюдение личной безопасности, 942 из них погибли: 8 врачей, 4 студента, 6 фельдшеров, 924 санитара. Среди погибших были и наши соотечественники: врачи М. А. Лебедева, В. М. Михель, студенты И. В. Мамонтов, Л. М. Беляев, фельдшера И. И. Брожунас и В. П. Огнев, сестра милосердия А. Г. Снежкова и 21 русский санитар [4].
На фоне пандемии коронавируса забайкальцы с тревогой следят за последними новостями о вспышке бубонной чумы в соседних Китае и Монголии. Случаи заражения там единичны, однако местные власти опасаются распространения инфекции. О том, существует ли опасность инфицирования и готовы ли к этому в крае расскажет Ирина Блажевская.
Сейчас в приоритете читинской противочумной станции - работа с коронавирусом. Лаборатории продолжают исследовать около 400 проб в сутки. Вместе с тем, специалисты не забывают и о главной задаче учреждения - защите населения от "чёрной гостьи".
Надежда Ревенская, заведующая бактериологической лабораторией ФКУЗ "Читинская противочумная станция" Роспотребнадзора: "Мы к чуме всегда готовы. У нас и среды, и вся диагностика, и тест системы - всегда всё наготове, потому мы являемся противочумной станцией".
Мониторинг и санитарная защита ведётся неукоснительно. Тем более, что на юго-востоке края - трансграничные природные очаги этой болезни, а её носители свободно курсируют в природной среде.
Ирина Блажевская, корреспондент: "Монгольский сурок тарбаган, тушку которого я держу в своих руках, на самом деле является переносчиком опасных инфекционных заболеваний, в числе которых может быть и бубонная чума. Передаться она может путём укуса блохи, которая обитает в шерсти этого зверька".
Поэтому специалисты-чумологи проводят дезинфекцию опасных территорий. Механизм процедуры с прошлого века практически не изменился, и тем не менее её эффективность составляет 99%.
Александр Мошкин, директор ФКУЗ «Читинская противочумная станция" Роспотребнадзора: "Формируется зоогруппа, которая снабжается всем необходимым материалом - средствами индивидуальной защиты, ранцевыми пылевыми распылителями. Они выезжают на эпизоотический участок, где есть подозрение - это у нас в Забайкалье или в республике Тыва. Там цепью проходят каждую нору пропыливают".
Тем не менее полностью обеззаразить природные очаги не удаётся - минимальные риски продолжают существовать, однако эпидемию бубонной чумы на территории Забайкалья специалисты всё же исключают. Ведь последний случай заболевания в крае был зафиксирован 60 лет назад.
Всякое обобщение есть гипотеза… Я предполагаю, что его гипотеза не была выдвинута необдуманно, что она принимала в расчет все известные факторы, могущие помочь раскрыть явление! Если она не оправдывается, то это свидетельствует о чем-то неожиданном, необыкновенном; это значит, что предстоит найти нечто неизвестное, новое.
Три выше приведенных несовпадения известных явлений следствиям, вытекающим из учения о природной очаговости чумы, в совокупности свидетельствуют о наличие в природе совсем иных, неизвестных нам очагов чумы, которые проявляют себя эпизоотиями и эпидемиями.
усилители природного резервуара чумы — биотические объекты (растения, грызуны, их эктопаразиты) не имеющие значения для поддержания в природе возбудителя чумы как биологического вида, но способные накапливать, размножать и доставлять его в организм человека;
активизировавшийся природный очаг чумы — продолжающееся в течение исторически зафиксированного периода времени (до нескольких столетий) появление на территории природного очага чумы чумных эпизоотий и эпидемий;
Теперь, пользуясь историческими источниками, попробуем в первом приближении определить границы таких очагов.
Реликтовый природный очаг чумы Русской равнины.
Балкано-Придунайские реликтовые очаги чумы. Синхронно активизировались как в первую, так и во вторую пандемии чумы, приводя к массовой гибели людей. Среди них можно выделить три группы реликтовых очагов: 1) цепочка очагов на равнинной местности между реками Прутом и Серетом, расположенных от Хотина до Измаила (включая Яссы, Браилов, Галац и др.), своей восточной частью вплотную прилегающих к реликтовым очагам Северного Причерноморья и Малороссии; 2) цепочка очагов на равнинной местности между Дунаем и Черноморским побережьем от Бабадага до Варны (включая Черноводы, Каварну, Кюстенджи); 3) отдельные очаги на равнинной местности между Константинополем, Андрианополем и побережьем Мраморного моря. Максимум активности достигнут в конце XVIII столетия. Очаги третьей группы проявляли небольшую активность даже в начале ХХ столетия.
Реликтовые очаги чумы долины реки Вольтурно. Их пульсации проявлялись тяжелыми эпидемиями в Неаполе в период второй пандемии чумы. Самая смертоносная эпидемия чумы вспыхнула в 1656 г. Она унесла жизни 200 тыс. человек из 400 тыс. населения города. Последний раз очаги пульсировали в 1900 г.
Сицилийские реликтовые очаги чумы. Располагаются вдоль северного побережья острова между городами Трапани и Сиракузы. Наиболее активно пульсация очагов происходила в период второй пандемии на местности, прилегающей к городу Мессина.
Реликтовые очаги чумы Пиринейского полуострова. Долина реки Дуэро (местность в районе города Порто) — в последний раз пульсировали в начале ХХ столетия; долина реки Гвадалквивир (Севилья); местность южнее и восточней Андалузких гор, включающая Гибралтар, Малагу, Альмерию; низовья реки Турия (Валенсия); долина реки Эбро (Сарагоса); местность, прилегающая к Каталонским горам с востока (Барселона) — в последний раз пульсировали в конце августа 1931 г., когда было выявлено 5 случаев бубонной чумы (двое заболевших умерли) среди тряпичников поселка Госпиталет в 4 км на восток от Барселоны. Пик активности реликтовых очагов чумы Пиринейского полуострова приходится на средину XVII столетия.
Реликтовые очаги чумы долины реки Гаронна. Пульсации проявлялись сокрушительными эпидемиями чумы в городах Бордо и Тулуза во времена второй пандемии. Пик активности приходится на конец XVII столетия.
Реликтовые очаги чумы северо-восточной Франции. Это обширное равнинное пространство между городами Руан, Амьен, Реймс и Париж, включающее долины рек Сена, Марна, Сомма. Мощные пульсации во времена первой и второй пандемий (пик активности приходится на средину XVII столетия). В начале 1930-х гг. отдельные случаи бубонной чумы в предместье Парижа Сент Уэн.
Реликтовые центрально-европейские очаги чумы. Цепочка реликтовых очагов, расположенных вдоль северных отрогов Альп (сокрушительные эпидемии чумы второй пандемии в городах Женева, Базель, Берн, Цюрих, Мюнхен, Линц, Вена, Краков), и соединяющихся с западной оконечностью Балканских реликтовых очагов чумы (пик активности приходится на первую половину XVII столетия).
[1] Некультивируемость бактерий – малоизученный феномен, заключающийся в том, что бактерии, обнаруживаемые методами молекулярной диагностики, не растут на искусственных питательных средах.
Клиника, эпидемиология и возможные причины чумы "черной смерти" (1346-1351) более подробно описаны в статье "ЧЕРНАЯ СМЕРТЬ" - МЕХАНИЗМ ПАНДЕМИЧЕСКОЙ КАТАСТРОФЫ "
Супотницкий М.В. Где скрывается чума? // Универсум. - 2005. - № 3. - С. 20 - 30.
Горно-степные пейзажи, богатые на рельеф и нищие на яркие цвета. Сухой песочный цвет, скудная зелень редкой травы. Горный Алтай кому-то напомнит степную Монголию, кому-то – лысоватые курганы в байкальских бухтах. Постоянный обитатель алтайских гор – крупный грызун сурок, норы которого здесь разбросаны повсеместно. Но сюрреалистичность этому дикому пейзажу добавляет присутствие человека. И вот почему. По каменистым участкам равнин, которые чередуются с горными перевалами, передвигаются люди, полностью укутанные в белые защитные комбинезоны с капюшонами. Лица скрыты под респираторами. За спиной – своеобразные ранцы, похожие на те, что обычно используются для тушения пожаров.
– Барьерная дезинсекция, – дают грозное определение своей работе сведущие учёные люди.
– Или попросту травля блох и клещей в норах сурков, – шутят их молодые коллеги.
Впервые в новейшей истории…
Сергей Балахонов, всю свою жизнь посвятивший изучению особо опасного микроба, признался: действительно, институт придерживается позиции, что не всегда полезно афишировать отдельные темы, чтобы они не были превратно интерпретированы современным информационным пространством. Но всё же, к каждой конкретной ситуации подходить надо индивидуально, считает иркутский учёный. Ситуация в Алтае сегодня требует, чтобы люди знали о проблеме – для их же безопасности.
– Здесь как раз тот случай, когда нужно просвещать местное население и жителей соседних регионов, многочисленных отдыхающих на турбазах и любителей активного туризма, которые ездят на Алтай. Ситуация там непростая. Это тревожит сейчас и федеральное правительство, на уровне которого вышли специальные поручения об усилении мер безопасности и профилактики в природных очагах опасных инфекционных болезней, – рассказывает наш собеседник.
Именно этим деликатесом украшаются праздничные столы жителей Кош-Агачского аймака: вернулся сын из армии – хороший повод угостить его мясом сурка; новогоднее застолье – повод достать из холодильника тушку и приготовить любимое блюдо.
– Да, своеобразное по вкусовым качествам, диетическое, сбалансированное по аминокислотному составу мясо. Сурок питается всего лишь несколькими видами высокогорных растений, поэтому его мясо считается экологичным, натуральным продуктом. В 1980 годах прошлого века были попытки даже наладить его экспорт из Монголии в Японию и Корею, – делится профессор.
По его словам, активное продвижение высоковирулентного подвида на российскую территорию – следствие масштабных процессов изменения биосистемы Земли, связанных с глобальным потеплением. Особенно активно это явление проявляет себя в условиях высокогорья. На опережение эпидемии, специалистами чумологами начат целый ряд профилактических мероприятий. В частности в Кош-Агачском районе сейчас ежегодно вакцинируется практически всё население, за исключением детей до двух лет. Тем не менее специалисты констатируют тренд на повышение эпизоотической активности заболевания, а среди пострадавших теперь есть и люди. А площадь эпизоотии – территории, где сейчас регистрируется высоковирулентный микроб, к 2016 году составила 583 квадратных километра. До 2012 года её вообще не было, там циркулировали лишь подвиды чумы, считавшиеся неопасными для человека.
– Мы не знаем реальной обстановки в Монголии, где находится большая часть очага и откуда, как мы предполагаем, идёт заболевание. У наших соседей сегодня ограничены возможности для полномасштабного трансграничного природного мониторинга и профилактики инфекции. К счастью, казахи, которые живут в этой части Монголии (перешли туда в XIX веке), в силу ряда исторических традиций, мало употребляют в пищу сурка. Так что риски с одной стороны снижены; с другой – сурок начал активно размножаться и случаи заражения всё-таки есть, – говорит Балахонов.
Алтайский сурок не повторит судьбу забайкальского родственника
Однако за алтайских сурков можно не беспокоиться – о подобных карательных мерах в республике речь сегодня не идёт. К тому же их едва ли можно осуществить на Алтае: в высокогорных районах добраться до каждого зверька невозможно.
К работе в трансграничных очагах на территории своей страны присоединяются монголы, которые будут обучаться и участвовать в проведении мониторинга и профилактических мероприятий.
Сломить традиции национальной кухни
Самих жителей Кош-Агачского района теперь ежегодно вакцинируют. Риски человека заразиться при этом не исключаются, но зато у вакцинированного повышаются шансы выжить.
Однако, главные задачи: организовать местное население, приучить его к постоянной вакцинации и – сломать традицию национальной кухни. А это не так-то просто.
– Треть населения Кош-Агачского района – алтайцы, народ со своими многовековыми традициями, от которых они не готовы отказываться. Даже перед угрозой заболевания чумой они не хотят перестать употреблять сурка в пищу. При этом люди отмечают, что научат и своих детей добывать этого зверька. Хотя, определённая эволюция наблюдается – готовят они теперь мясо в перчатках, инструменты обрабатывают, – рассказывает завотделом института Алексей Носков.
Но эпидемиологи сделали ход конём: по их настоянию теперь полностью запрещена охота на сурка в данном регионе. Кстати, она пользовалась популярностью не только у аборигенов, но и у богатых заезжих охотников – пострелять сурка приезжали на Алтай из Москвы, Новосибирска и других крупных городов.
– Эти охотники даже представления не имели о том, что животное болеет чумой. Естественно, вакцинацию они не проходили. Особенно опасно, если эти люди, заразившись чумой, улетают обратно в крупный мегаполис, а там спускаются в метро, пользуются общественным транспортом… Такой случай произошел относительно недавно в Нью-Йорке, где заражённым чумой оказался постоялец одного из отелей. Понятно, что вдали от диких горных и степных районов, чуму никто не ждёт, – считает доктор медицинских наук.
Теперь же все охотники, включая местных, считаются браконьерами и рискуют при нарушении запрета на отлов животного быть привлечёнными к уголовной ответственности. Так, между прочим, произошло и с тем дедом, внук которого заболел чумой после того, как помог разделать тушку животного.
Читайте также: