В каком году была чума в китае

Обновлено: 27.03.2024


Новость

Автор
Редактор

Обратите внимание!

Спонсоры конкурса: Лаборатория биотехнологических исследований 3D Bioprinting Solutions и Студия научной графики, анимации и моделирования Visual Science.

Незнакомка в маске

Лики чумы

Возможно, преобладание какой-либо из форм чумы (преимущественное поражение того или иного органа) во время разных эпидемий связано не только с механизмами передачи бактерий, но и со свойствами конкретного штамма-возбудителя.

Решающей стала третья пандемия, разгоревшаяся в Китае в 1855 году. На разгадку самой страшной тайны были брошены все научные силы, изрядно к тому времени поокрепшие. И наконец в 1894 году исследования французского бактериолога Александра Йерсéна (Alexandre Yersin) и японского врача Сибасабуро Китасато (Shibasaburō Kitasato), проводимые независимо друг от друга в Гонконге, принесли долгожданные результаты. Исследуя человеческий патологический материал и трупы грызунов, Китасато и Йерсен выделили и описали коккобациллы, предположительно вызывающие чуму. И если результаты Йерсена нареканий не вызвали, то японскому бактериологу изрядно подпортили репутацию (и вызвали бесконечные споры относительно приоритета в открытии чумной палочки) противоречия в описании возбудителя, судя по всему, объясняемые загрязнением образцов оппортунистами-пневмококками [4].

Жертва мутации

Однако этого приобретения Y. pestis было недостаточно для того, чтобы научиться вызывать опаснейшую системную инфекцию (септическую форму чумы). Оказалось, что для подобного усовершенствования потребовалась всего одна (!) аминокислотная замена в белке Pla — I259T. Эта замена оптимизировала протеолитическую активность белка и существенно повысила инвазивный потенциал бактерий при развитии бубонной чумы. Таким образом, ученые полагают, что первым делом бактерия приобрела свойства легочного патогена, провокатора вспышек легочной чумы, а позже в результате дополнительной мутации появились еще более опасные штаммы, вызывающие пандемии легочно-септической и бубонно-септической чумы [6].

Тем не менее среди всех минусов Y. pestis ученые находят и плюсы ее контакта с людьми. В 2014 году в журнале PLoS ONE была опубликована статья Шэрон де Витте из Университета Южной Каролины, в которой говорилось, что люди, пережившие пандемию чумы, стали обладателями более крепкого здоровья. Ученые исследовали останки людей, живших до, во время и после чумы, обращая особое внимание на причины смерти и состояние их костей. Результаты показали, что пережившие эпидемию, а также их потомки, доживали в среднем до 75 лет и обладали завидным иммунитетом.

Немного о Pla

Предотвращение апоптоза протеазой Pla

Почему же протеаза Pla относится к факторам вирулентности, то есть как именно она помогла чумной палочке, которая и так может похвастать богатым арсеналом приспособлений для процветания в млекопитающих и трансмиссии блохами? Одна из обязанностей Pla — активация плазминогена: образующийся при этом плазмин разрушает фибриновые сгустки, что важно, например, для распространения бактерии из бубонов по организму.

Недавно была установлена связь развития первичной легочной инфекции с механизмом, связанным с инактивацией апоптотической сигнальной молекулы под названием Fas-лиганд (FasL). Роль FasL в клетке определяется его способностью запускать процесс апоптоза. У этого белка, пронизывающего мембрану активированных цитотоксических Т-лимфоцитов и эпителиальных клеток дыхательных путей, есть внеклеточный домен, который связывается с рецептором FasR на поверхности других клеток (преимущественно лимфоцитов, а также гепатоцитов, раковых и некоторых других), что посредством активации протеаз caspase-8 и caspase-3/7 запускает апоптоз. Так поддерживается гомеостаз иммуноцитов, предотвращаются аутоиммунные процессы и уничтожаются клетки, экспрессирующие чужеродные антигены.

Проводимые на мышах эксперименты показали следующее: бактерии с нормальной протеазой Pla способствовали снижению количества FasL, что приводило к быстрой колонизации легких, в то время как йерсинии с инактивированной Pla размножались медленнее. Описанный механизм подавления иммунного ответа, по мнению ученых, может использоваться и другими патогенами, в особенности вызывающими инфекции дыхательный путей. А это, в свою очередь, открывает новые перспективы в борьбе с такими заболеваниями: можно подумать, например, над разработкой ингибиторов Pla или введением дополнительных молекул FasL [7].

Блоха на крысе

Блохи — прожорливые кровососы. Питание особи может длиться от одной минуты до нескольких часов; некоторые виды умудряются заполнить свои желудки до отказа — так, что даже не успевают переварить свой кровавый обед. Возможно, именно этот факт сыграл для насекомых злую шутку, но пришелся как нельзя более кстати Y. pestis.

Передача возбудителя чумы от грызунов человеку

Крысы Rattus norvegicus

Рисунок 4. Крысы (Rattus norvegicus) являются переносчиками блох, а следовательно, и чумной палочки. Рисунок из [12].


Обзор

Автор
Редактор


Один монах, странствуя по белому свету, встретил Чуму, которая направлялась в его город.
— Ты куда это направляешься, Чума? — спросил он ее.
— Иду в твой родной город, — ответила она. — Мне нужно забрать там тысячу жизней.
Через некоторое время монах снова встретил Чуму на своем пути.
— Почему ты меня обманула тогда? — спросил он ее с укором. — Ты говорила, что должна забрать тысячу жизней, а забрала пять тысяч.
— Я тогда сказала тебе правду, — ответила Чума. — Я действительно забрала тысячу жизней. Остальные умерли от страха.

Жертвы чумы исчислялись сотнями тысяч и даже миллионами человек, вымирали города, становились безлюдными целые области, и ужас пандемий чумы затмевал ужасы всех войн, какие знала история человечества. Целые тысячелетия люди не понимали, что является источником заболевания [2].

Библия — одно из древнейших дошедших до нас свидетельств эпидемий чумы (1 книга Царств, глава 5; 4 книга Царств, глава 19, стихи 35–36). В мировой истории отмечают три пандемии этой болезни:

Бубонная форма чумы является наиболее распространенной формой заболевания и при отсутствии лечения приводит к гибели 40–60% заболевших. Легочная форма возникает либо как осложнение бубонной или септической форм, либо при вдыхании воздуха, зараженного возбудителем чумы. Если лечение не начинают в первые 24 часа после появления симптомов, смерть наступает через 48 часов [8].

В природе чумной микроб встречается практически на всех континентах, исключая Австралию, Антарктиду, а также Арктику, что обусловливает ежегодно регистрируемые случаи этой болезни. Стремительная эволюция микроорганизмов приводит к появлению популяций бактерий (штаммов), устойчивых к антибиотикам [9], что в случае с возбудителем чумы особенно опасно. Кроме того, этих бактерий могут использовать в качестве агента биотерроризма. Все вышесказанное объясняет необходимость изучения чумного микроба.

Возбудитель чумы Yersinia pestis — самая опасная бактерия в мире [10]. Что делает ее столь смертоносной?

Факторы вирулентности, или вооружен и очень опасен

Со времен открытия возбудителя чумы в 1894 году французом Александром Йерсеном и японцем Китасато Сибасабуро ученые пытались выяснить, что определяет патогенность Y. рestis. В результате многолетней тяжелой и рискованной работы, которая продолжается и по сей день, выделили следующие факторы патогенности возбудителя:

  • белки внешней мембраны (Yersinia outer proteins — называемые Yop-белками, эффекторными белками, или комплексом Yop-вирулона) [11];
  • комплекс области пигментации [12];
  • активатор плазминогена [13];
  • капсульный антиген [14];
  • пили адгезии или pH6-антиген [15].

Белки внешней мембраны, или зачем возбудителю чумы шприц?

Схема действия системы секреции III типа

Рисунок 1. Схема действия системы секреции III типа.

Комплекс области пигментации, или может ли стать потребность в чем-либо фактором патогенности?

Активатор плазминогена, или двуликий Янус

При вдыхании чумных микробов (и развитии легочной чумы) этот белок обеспечивает быстрое размножение бактерий в тканях легких и приводит к развитию молниеносной пневмонии и отеку легких, тогда как в отсутствии Pla инфекция не развивается в смертельную пневмонию. Установлено, что активатор плазминогена нарушает постоянство внутренней среды организма хозяина и блокирует иммунные реакции, направленные на уничтожение патогена [27].

Капсульный антиген, или скользкий тип этот возбудитель чумы

Бактерии окружены капсулой из слизистого вещества (фракция I, Fra1), которая препятствует поглощению и обезвреживанию Y. pestis иммунными клетками организма-хозяина в процессе фагоцитоза. На выявлении этого вещества-антигена основаны многие современные методы лабораторной диагностики чумы, оно входит в состав многих экспериментальных химических вакцин против чумы. Однако позднее обнаружили популяции бактерий, лишенные капсулы [28]. Кроме того, слизистая капсула есть у многих других микроорганизмов, например, возбудителя сибирской язвы, туляремии. Капсульное вещество иерсинии образуют при температуре 37 °С.

Антигены, схожие с рН6, были обнаружены у ряда возбудителей, вызывающих менее опасные болезни — кишечные инфекции (Y. pseudotuberculosis [31], Y. enterocolitica [32], Escherichia coli [8]).

Температурный фактор, или то, что действительно имеет значение

Необходимо заострить внимание на особой роли температуры в физиологии чумного микроба. Именно при температуре 37 °С у него повышаются питательные потребности [33] и синтезируются практически все известные детерминанты вирулентности (рис. 2) [34]. У других бактерий подобная зависимость выражена в меньшей степени, что позволяет говорить о ведущей роли температурного фактора в вирулентности возбудителя чумы [8].

Геном или все важное внутри

Помимо хромосомы у чумного микроба есть плазмиды — внехромосомные участки ДНК [38]. Большинство белковых факторов вирулентности закодированы на плазмидах: эффекторные белки на плазмиде pCad; капсула — pFra; активатор плазминогена — рPla (pPst, pPCP). Плазмиды pFra и рPla обнаружены только у Y. pestis (видоспецифические), pCad является общей с возбудителем псевдотуберкулеза (родоспецифическая) [20].

Заключение

В настоящее время продолжается работа по выявлению новых, еще не изученных маркеров вирулентности [39]. С использованием 2D-электрофореза, масс-спектрометрии, полногеномного секвенирования проводят сравнительный анализ отличающихся по вирулентности популяций чумного микроба для выявления различий в их белковых спектрах и геномных последовательностях. Ранее не известные белки и участки генома становятся объектом пристального внимания и изучения как потенциальные детерминанты вирулентности.

Таким образом, патогенность возбудителя чумы — это множественный (полидетерминантный) признак. Соединение многих факторов в единое целое создает страшную угрозу чумных эпидемий, с противостоянием которым, однако, прогрессивное человечество успешно справляется.


Между 1347 и 1351 годами первая пандемия чумы прокатилась по торговым путям Великого Шелкового пути в Китай, на Ближний Восток и в Европу, убив миллионы людей. Она периодически возвращалась в меньшем масштабе вплоть до 18 века.

У этой болезни было много штаммов. Самым известным из них была бубонная чума, так называемая из-за круглых чёрных бубонов, образованных опухолью лимфатических узлов жертвы. В результате неё умерло до 60 % тех, кто заразился чумой. Этот штамм и по сей день можно найти в некоторых частях Китая.

Ещё более смертоносной была лёгочная чума, которая передавалась по воздуху от человека к человеку и оказывалась смертельной по меньшей мере в 95 % случаев.

Это всем известно.

Что не так хорошо известно, так это то, что приход чумы в 14 веке был фактически вторым случаем, когда чума посещала Европу. Первая пандемия поразила Восточную Римскую империю в 6 веке, когда император Юстиниан пытался отвоевать Запад.

Интересно отметить, насколько тесно возникновение обеих пандемий совпадает с двумя величайшими поворотными моментами в европейской истории: первый связан с упадком и падением Римской империи, а второй – с упадком феодализма.

Однако прежде всего необходимо понять, как было организовано общество в 14 веке; и как огромный внешний шок пандемии повлиял на его внутреннюю динамику.

Общество в 1347 году

Первое, что следует иметь в виду, рассматривая европейское общество в 1347 году – это то, что оно было организовано на совершенно иной основе, чем современное капиталистическое общество. Подавляющее большинство населения (до 90 % в той же Англии) жило и работало в сельской местности. Основную ячейку общества можно было найти не на фабрике или в городе – хотя всё более процветающие средневековые города, безусловно, существовали, – а в феодальном поместье.

При феодализме самым могущественным классом в обществе были не банкиры и промышленники, которые правят обществом сегодня. На этом этапе промышленная буржуазия на самом деле не существовала. Ближе всего к ней были ремесленники гильдий, которые жили и работали в городах. Банковское дело существовало только в очень примитивной форме. Торговцы были самым могущественным и влиятельным слоем буржуазии. Но лихой Золотой век торгового капиталиста ещё не наступил.

Как обладатели наиболее важных средств производства в то время – земли – священники и дворяне, естественно, обладали монополией на политические, интеллектуальные и духовные институты общества.

Не было рабочего класса, каким мы его знаем сегодня.

Вместо борьбы между наёмными рабочими и их начальниками за заработную плату, рабочее время и условия труда, классовая борьба в феодальной сельской местности велась главным образом крепостными, которые стремились к свободе от принудительного труда и к более низкой арендной плате.

Эта система, какой бы устаревшей она ни казалась сегодня, тем не менее сыграла прогрессивную роль в выводе Европы из Тёмных веков. Между 10-м и 13-м веками население Европы примерно утроилось и составило около 80 миллионов человек – самый высокий показатель за последние почти 1000 лет.

Почти исчезнув в Тёмные века, внутренняя торговля внутри Европы начала возрождаться вместе со средневековыми городами и зарождающейся буржуазией. Стала процветать внешняя торговля с Африкой и Азией. По горькой иронии судьбы именно это расширение торговли привело к тому, что чума так быстро распространилась на европейский континент.

Пределы феодализма

Однако ни одна социальная система не способна к постоянному развитию общества. На определённом этапе экономические отношения, которые служили стимулом прогресса и развития, превращаются в оковы дальнейшего развития. Феодальное общество достигло этой точки ещё до того, как разразилась чума.

К началу 14 века феодальная система достигла своих пределов. Расширение сельского хозяйства на целинных землях, которое в предыдущий период стимулировало рост производства и численности населения, подошло к концу. Таким образом, избыток продовольствия начал сокращаться по отношению к численности населения. Производительность труда не могла идти в ногу, сдерживаемая ограниченным производством поместья и ненасытным потреблением лордов.

Крестьянское большинство становилось всё беднее и беднее, в то время как лорды давили всё сильнее. Ужасный общеевропейский голод, считающийся худшим в европейской истории, обрушился в 1307 году, унося жизни 10-25 % населения.

Чума наступает

Считается, что чума впервые появилась в пустыне Гоби в 1320-х годах. Разнесённая монгольскими торговцами и всадниками по всей Евразии, она пришла в Китай в 1330-х годах и убила примерно четверть населения.

Затем она распространилась на запад, и один летописец утверждал:

Как и в случае с сегодняшней пандемией COVID-19, первой европейской страной, поражённой вирусом, стала Италия. Генуэзские купцы, торговавшие вдоль побережья Чёрного моря, невольно подхватили чуму и перенесли её домой, а также в остальную часть Средиземноморья. Отсюда она быстро распространилась по Европе.

В то время Каир был одним из крупнейших городов мира, и он пострадал особенно сильно. На пике пандемии ежедневное число погибших в Каире достигло 7000 человек.

Знаменитый эрудит и историк Ибн Халдун, потерявший обоих своих родителей из-за чумы, писал в то время:

К концу пандемии только в Каире от чумы умерло 200 000 человек – больше, чем общее население почти каждого христианского города в то время. Масштабы разрушений были настолько велики, что как на Западе, так и на Востоке многие города не смогли восстановить своё население, существовавшее до чумы, вплоть до 16 века.

Отчаяние

Нетрудно представить ужас и отчаяние, охватившие общество при появлении таких апокалиптических сцен, которые, казалось, обрушились на человечество из ниоткуда. Ни одна из обычных практик предотвращения и лечения болезней не обеспечивала никакой защиты от чумы. Медицина оказалась совершенно бессильной против распространения болезни.

Было много случаев, когда местные священники бежали, спасаясь от чумы. Это вызвало широко распространённое недоверие и сомнение к церкви – хотя и не к христианству или религии в целом – и породило множество новых религиозных движений.

Одним из таких движений была секта флагеллантов, которая распространилась по всей Европе и была особенно сильна в немецкоязычном и голландскоязычном мире.

Флагелланты бродили из города в город группами от 50 до 300 в течение 33 с половиной дней, символизируя время Христа на Земле. В течение этого времени им запрещалось разговаривать, мыться или спать в мягких постелях. И по прибытии в какой-нибудь город они становились на колени и били себя плетьми в наказание за грехи человечества в надежде, что это положит конец чуме.

На ранних стадиях этого движения прибытие группы флагеллантов часто с радостью приветствовалось жителями, которые видели в них подлинную духовную защиту от чумы – в отличие от официальной церкви, которая была широко дискредитирована. Однако со временем движение начало раскалываться по классовым линиям.

Под влиянием бедных масс, которые пополнили его ряды, движение начало принимать форму своего рода революционной секты. Многие флагелланты верили, что старый император Священной Римской империи Фридрих Барбаросса будет воскрешён, изгонит духовенство и заставит богатых жениться на бедных, после чего сам Христос вернётся на Землю.

Эти идеи отталкивали сначала дворян, затем более респектабельных буржуа, а в конце концов даже более обеспеченных крестьян. Со временем движение сократилось до самых бедных и обездоленных слоёв общества.

Ещё одним результатом отчаяния, возникшего во время чумы, стала волна погромов евреев по всей Европе, которая в этот период приняла ужасающие масштабы. Во многих местах, особенно в городах, евреев обвиняли в преднамеренном распространении чумы или отравлении колодцев. В результате тысячи евреев были убиты.

Церковь и феодальные власти фактически предприняли небольшие шаги для защиты евреев, отвергнув обвинения в их адрес. Но это мало помогло остановить волну кровопролития. В конце концов, это спровоцировало массовую миграцию евреев, спасающихся от преследований на Восток и, в частности, в Польшу, куда их пригласил поселиться король Казимир III.

Экономический кризис

В дополнение к глубокому психологическому и моральному кризису, вызванному чумой, феодальная экономика была буквально остановлена. Это вызвало интенсивный и длительный кризис для правящего класса, который имел важные исторические последствия.

Хорошим показателем масштабов кризиса можно считать Англию, куда чума впервые пришла в сентябре 1348 года. В поместье Куксхэм, недалеко от Оксфорда, принадлежащем престижному колледжу Мертон, из-за резкого сокращения численности населения земли колледжа остались без рабочей силы. Это вызвало повсеместное падение арендной платы, что ударило по доходам поместья. В то же время наёмных работников приходилось привлекать к работе на землях за высокую заработную плату.

В целом, по оценкам, доходы феодальной аристократии по всей Англии упали более чем на 20 % в период с 1347 по 1353 год. Наряду с крахом манориальной системы высокий уровень смертности также привёл к тому, что многие знатные семьи лишились наследников, а это означало, что многие ранее великие семьи просто превратились в ничто.

Подобное не могло не повлиять на положение эксплуатируемого населения. В 1349 году заработная плата во многих поместьях удвоилась. В поместье Куксхэм пахарю платили 10 шиллингов 6 пенсов в 1350 году за работу, которая принесла бы ему всего 2 шиллинга в 1347 году.

Также широкая доступность земли и низкая арендная плата означали, что крестьяне стали более мобильными, чем, возможно, когда-либо были. Крепостное право в этом контексте было одновременно и невозможным, и абсурдным.

Реакция и революция

Неудивительно, что правящий класс действовал быстро, чтобы попытаться вернуться к старым порядкам. В 1349 году Эдуард III ввёл Закон о труде, который предполагал установить заработную плату на уровне, существовавшем до 1348 года, но безрезультатно.

Такое очевидное и прозрачное столкновение интересов между господами и простыми крестьянскими массами неизбежно должно было вызвать огромную негативную реакцию. Крестьяне всё больше и больше понимали, что лорды были не более чем паразитами, которые существовали только для того, чтобы потреблять их труд. У них не было намерения отказываться от достижений, которых они достигли в чумные годы.

С другой стороны, правящий класс не мог мириться с таким положением дел. Не только рост заработной платы и падение арендной платы оставляли их без средств к существованию, но и снятие многих ограничений и принудительных трудовых услуг с плеч крестьянства угрожало не только их счетам в поместьях – это угрожало перевернуть весь социальный порядок, на вершине которого они находились.

В течение десятилетий правящая знать с негодованием пыталась вернуть свои доходы. В Англии король ввёл Подушный налог в 1377 году, которым облагался каждый взрослый в королевстве.

Этот налог был повышен в два раза, в 1378 и 1381 годах, возложив такое тяжёлое бремя на крестьянские семьи, что многие обвинили короля в попытке восстановить крепостное право. Радикальный проповедник Джон Уиклифф осудил налог, заявив:

В 1381 году крестьяне в Эссексе отказались платить налог, что вызвало крестьянское восстание. Богатый крестьянин по имени Уот Тайлер повёл армию в Лондон, объявив:

Другой лидер восстания, безработный священник по имени Джон Болл, призвал:

Когда повстанцы достигли Темзы в Саутуорке, лондонские массы спустили мост и помогли им взять город. Это был ранний пример союза между буржуазией, городскими массами и крестьянством, который сыграл такую жизненно важную роль в английской и французской революциях. Захватив Лондонский Тауэр, повстанцы обезглавили ненавистного архиепископа Кентерберийского.

Молодой король Ричард II был вынужден уступить требованиям повстанцев, пообещав покончить с крепостным правом, дешёвую землю и свободную торговлю. Но как только повстанцы были удовлетворены и отправились домой, он приказал их перебить.

Несмотря на то, что само восстание было в конечном счёте подавлено, крепостное право так и не вернулось в Англию.

Конец феодализма

События, которые были усилены и ускорены чумой, продолжали трансформировать общество на протяжении 14 и 15 веков. Позднее Средневековье стало эпохой зажиточного независимого крестьянина. Между тем дряхлая феодальная знать продолжала истощать себя в войнах.

Постепенно старые феодальные династии сменились новым классом землевладельцев – часто купцами, которые купили себе дорогу в дворянство, которые были гораздо больше сосредоточены на зарабатывании денег, чем на фарсовом рыцарстве своих предшественников.

На государственном уровне различные бюрократические и канцелярские функции, которые в основном выполнялись священниками до чумы, всё чаще брались на себя растущим классом образованных буржуа, юристов и т.д.

Эти новые отношения между феодальной монархией и городской буржуазией только укреплялись по мере того, как монархия становилась более централизованной и зависела от средств богатых торговцев.

Эти изменения, которые происходили постепенно, в конечном итоге породили абсолютистскую монархию, что сыграло важную роль в развитии капитализма.


Но наш крестьянин был из Центрального Китая, откуда на север его и его семью прогнал голод и целая череда невероятных бедствий: полоса неурожаев, засуха, а может быть, ураганы и наводнения, почти уничтожившие в эти годы Ханбалык (будущий Пекин) и множество других городов, и про тарбаганов он мало что знал.Обрадовавшись легкой добыче, он и вся его семья наконец-то поели.

Сейчас известно, что тарбаган – естественный носитель чумной палочки (лат. Yersinia pestis), но сам возбудитель чумы будет открыт только в 1894 году швейцарцем, работавшим в Пастеровском институте, Александром Йерсеном во время очередной вспышки чумы в Гонконге, но тогда, в середине 30-х гг. XIV века, об этом никто не знал и не помышлял, и скрытое от глаз человека зло начало свое неспешное путешествие из Азии в Европу, уже в пути сея смерть и ужас.

Тарбоган, степной сурок, довольно милое животное с острыми зубами, носитель чумной палочки

Тарбоган, степной сурок, довольно милое животное с острыми зубами, носитель чумной палочки

Болезнь накрыла низовья Дона и Волги, но безлюдное в те годы Дикое поле не пересекла: в тот момент Русь спасло, как это ни странно, почти полное отсутствие торговых связей с Ордой.

Великий шёлковый путь, караван

Великий шёлковый путь, караван

Наконец, чума неизбежно прибывает в Кафу – генуэзский город в Крыму, самый большой рынок и крупнейшую из конечных точек Шёлкового пути, где продаётся всё на свете, в том числе и в небывалых количествах рабы, большинство из которых уже больны. Есть довольно логичная версия о том, что именно рабы, которых из самого большого невольничьего рынка того времени доставляли по всему Средиземноморью, и стали главным распространителем болезни.

Известна легенда, что в 1346 году хан Джанибек осаждает Кафу. Генуэзцы успешно отбиваются, а армию Джанибека охватывает мор. Джанибек приказывает катапультами забрасывать за городские стены разрубленные части заболевших животных, и так чума попадает за городские стены.

Питер Брейгель Старший,

Питер Брейгель Старший, "Триумф смерти".

Заболевший чумой

Заболевший чумой

В Западной Европе появлением чумы считается прибытие генуэзских кораблей в Мессину, что на Сицилии. Именно отсюда чума распространяется по всей Европе, охватывая сначала Италию и юг Франции, и далее уже летит по континенту как на крыльях, не зная ограничений.

Принято говорить об Италии, Франции и Англии как о странах, наиболее пострадавших от чумы, но все-таки, скорее всего, здесь речь может идти о том, что относительно высокая степень грамотности и бережное отношение к тексту сохранили нам наибольшее количество свидетельств о болезни и ужасах мора.

Известно, что укрыться от болезни не удалось не только жителям больших городов, но и маленьких отдаленных деревень, среди которых немало было таких, где чума уничтожила всех. Даже далекую Гренландию, которую в ту пору суда с материка навещали крайне редко, чума почти уничтожила, и хотя несколько человек в гренландских поселках выжили, выжить людям в целом там не удалось.


Чума уничтожила от 30 до 60% всех жителей Европы (по разным оценкам) тогдашней Европы, вряд ли потери Азии были меньше, но о них нам гораздо меньше известно. В любом случае людские потери были такого масштаба, что сравнивать их современникам тех событий (да и нам, с высоты веков, тоже) просто не с чем. Разные подсчеты говорят о смерти от 50 до 200 миллионов человек, и исследователи сходятся в том, что пройдет более 250 лет, прежде чем численность населения стран, пострадавших от чумы, вернется на уровень 1348 года.

Казалось бы, затерявшаяся где-то после 1352 года в Диком Поле чума, однако, никуда не исчезла, её вспышки, то в большем, то в меньшем масштабе, постоянно терзали Европу: последняя вспышка на Западе была зафиксирована в 1720 году в Марселе, где за два последующих года от нее умерли более 140 тысяч человек. В России последний массовый случай чумы был отмечен в Москве в 1771 году, в Османской империи периодические вспышки этой болезни случаются вплоть до ХХ века. Впрочем, к концу XIX века выделен возбудитель чумы, а медицина нашла средства борьбы с эпидемиями.

В 1619 году французский врач Шарль де Лорм придумает вот такой костюм для

В 1619 году французский врач Шарль де Лорм придумает вот такой костюм для "чумного доктора" (вот только вместо фонаря в руке у него будет палка, которой надлежало прикасаться к больному). Но в описываемые нами события чумные доктора одевались попроще, кто во что горазд.

О санитарии в раннем Средневековье сказано и написано очень много, и многое из сказанного верно. Например, верно то, что, с этой точки зрения, состояние городов было совершенно ужасным, и потоки нечистот, лившихся ручьями и реками по городским улицам, и в самом деле были обычным явлением.

Правда, ничто не спасало от блох (от них еще несколько столетий не удастся избавиться), и именно блохи стали самым активным переносчиком болезни, в силу некоторой специфики устройства их гортани.

Вот они, главные разносчики чумы (да и множества других болезней)

Вот они, главные разносчики чумы (да и множества других болезней)

Медицина того времени считала, что все болезни происходят от миазмов – грязного воздуха и плохого запаха, который возникает из испарений из-под земли. Так как тела умерших от чумы издавали невероятное зловоние, то это считали подтверждением концепции, и лекарством, заграждением от чумы, считались растения и цветы с особо сильным и резким запахом, которые должны были, по мнению лекарей, отогнать чумные миазмы (Боккаччо описывал, как во время чумы по улицам Флоренции ходили горожане, держа у лица букеты трав и цветов).

Правда, еще с IX века в Салерно существовала медицинская школа (она просуществует почти тысячелетие), которая аккумулировала знания предшествующих эпох: там изучали труды Гиппократа, Галена, арабских медиков, таких как Авиценна или Ар-Рази. Обучение продолжалось 9 лет, и наряду с изучением теории в обязательный курс входила также и практика. Салернская школа станет самым крупным медицинским центром своего времени, здесь будут написаны сотни трактатов о болезнях и способах их лечения, однако в масштабах Европы это учреждение никак не могло удовлетворить спрос на докторов.


Так как медицина, как мы уже говорили выше, считалась делом презренным, то она входила в число немногих занятий, разрешенных “изгоям” того общества – евреям. Еврейский врач умел принять роды, поставить банки, использовал гирудотерапию, знал состав трав для изготовления лекарств от некоторых болезней. Евреи, говорящие между собой на неведомом языке, пользовались славой колдунов и ведунов Считалось, что они владели какими-то секретными знаниями, принесенными с Востока. При этом жизнь врача-еврея ценилась невысоко и подвергалась опасности в том случае, если лечение не давало результата.

Кроме знания о внутреннем строении человеческого тела (довольно сомнительном) и о влиянии разного рода лекарств на человеческий организм, врач должен был быть еще и своего рода заклинателем – как правило, лечение сопровождалось специальными молитвами или заговорами и магическими пассами, на которые рассчитывали куда больше, чем на лекарства.

Вскрытие трупов долгое время преследовалось церковью , так как считалось святотатством, но. после эпидемии взгляды церкви на необходимость изучения строения человеческого тела как основу медицинской науки сильно смягчились

Вскрытие трупов долгое время преследовалось церковью , так как считалось святотатством, но. после эпидемии взгляды церкви на необходимость изучения строения человеческого тела как основу медицинской науки сильно смягчились

Госпитали в Средние века. Создание госпиталя — как приюта, а не как лечебного заведения — считалось делом богоугодным, и немало монашеских орденов в этом преуспели. Со временем в госпиталях стали оказывать и медицинские услуги.

Госпитали в Средние века. Создание госпиталя — как приюта, а не как лечебного заведения — считалось делом богоугодным, и немало монашеских орденов в этом преуспели. Со временем в госпиталях стали оказывать и медицинские услуги.

Беспомощность медицины и беспомощность церкви, которая не смогла прогнать болезнь массовыми молебнами, святой водой и колокольным звоном, вызвало массовый интерес к разного рода языческим обрядам, оккультизму, колдовству и магии. Распространились и разного рода секты, вроде флагеллантов (самобичующихся, уничтожавших плоть, потому что в болящее тело болезни было проникнуть сложнее; толпы таких сектантов, иногда по несколько тысяч человек, кочевали из города в город, разнося болезни) или хореоманов, одержимых танцем. Впрочем, все эти методы (по содержанию мало отличались от церковных обрядов и методов лечения) отчего-то никак ситуацию не меняли.

Еще одним средством избежать заражения считали еврейские погромы, которые прокатились по всей Европе: как и в случае любых бедствий, свалить вину на происходящее и отвести внимание от собственной беспомощности было проверенным и старинным способом. Учитывалось и то, что погромщики были жадны до чужого имущества. Собственно, именно в те годы и начался отток евреев в польские земли, где король Польши обеспечил им защиту. Другим защитником евреев (несколько неожиданно для современников) стал упоминавшийся уже папа Климент VI, разославший светским князьям специальную буллу, в которой он обращал их внимание на то, что евреи страдают от чумы не меньше, чем все прочие.

Собственно говоря, тема всадников Апокалипсиса — настолько яркий поэтический образ, что впечатляет художников уже почти два тысячелетия

Собственно говоря, тема всадников Апокалипсиса — настолько яркий поэтический образ, что впечатляет художников уже почти два тысячелетия

Любой человек той эпохи постоянно слышал об обмане и нетвердости в вере (лжепророчество), войн в его жизни тоже хватало, голод после нескольких неурожайных лет сотрясал Европу, поэтому любому было понятно, что явился последний всадник Апокалипсиса, который истребит человечество окончательно.

Только административные меры хоть как-то снижали и накал страстей, и распространение заражений. Те города (вроде Венеции, Милана или Нюрнберга), где удалось наладить захоронения пораженных чумой в специально отведенных местах силами отдельных команд, среди которых обязательно были священники или монахи, где соблюдался карантин (городские ворота были закрыты для входящих и выходящих, передвижения по городу и общение было максимально ограничено), а больных изолировали в специально выделенных местах, – там человеческие потери были минимальны.

Впрочем, ничего более предложить было невозможно, да и такого рода меры были большой редкостью.

Иранская фреска,

Иранская фреска, "Пляска смерти"

Примерно в первой половине 50-х гг. XIV века чума отступила (как потом выяснится, ненадолго, да и исчезнет она не полностью, периодически напоминая о себе то вспышками масштабными, то более локальными).

Пережив чуму и, так сказать, подсчитав выживших, европейцы ужаснулись, как мало их осталось. Для обработки полей в прежних масштабах людей повсеместно не хватало. Если прежде людей было много, и труд стоил дешево, а земля, особенно хорошая,стоила дорого, то сейчас произошло обратное: земля, сама по себе, без рабочих рук, была бесполезна и дохода не давала, а рабочие руки неоткуда было взять. Более того, оказалось, что именно труд и имеет высшую ценность: крестьяне охотно перемещались в земли, где их работа ценилась выше, а сроки барщины либо были сокращены до минимума, либо вовсе обнулены. Для феодала разумнее было иметь дело не с крепостными, а с арендаторами. Популярна была издольщина, особо распространившаяся на юге Франции, в Италии и Южной Германии: владелец земли обеспечивал крестьян инструментами, жильем и семенами, за что ему причиталась доля от урожая.

Многие государи пустились издавать законы, запрещавшие перемещение крестьян от одного феодала к другому, но в большинстве своем они остались на бумаге, поскольку не существовало намерения ни в крестьянской, ни в феодальной среде их соблюдать.

Крепостное право в Западной Европе де-факто перестало существовать.

Приливная мельница

Приливная мельница

Большим почетом стала пользоваться механика, с развитием которой связывают, в частности, появление механической прялки и печатного станка.

Была и еще одна проблема: города также лишились рабочих рук, и пополнить их нехватку мог только приток свежих сил из деревень. Это и произошло, благо, впервые в истории городов цеховые правила резко смягчились. Если раньше мастером мог стать только сын мастера, то теперь в подмастерья принимали и людей со стороны, у которых появились отличные перспективы овладеть доходным ремеслом. Как мы сказали бы сегодня, появились новые социальные лифты.

Это вызвало настоящую революцию в сельском хозяйстве, которая известна как четырехполье: когда поле делится на четыре части, две из которых идут под зерновые, две – под кормовые культуры. Скот при этом массово переводился на стойловое содержание, что давало возможность собирать ценное удобрение – навоз. Первоначально зародившись во Фландрии и окрестных землях, где горожанами были от пятой части до четверти всего населения, этот интенсивный способ землепользования стал активно распространяться там, где города росли особенно быстро: север и центр Франции, юг Германии, Голландию, Швейцарию, а несколько позже – Англию и даже частично (там качество земли не позволяло как следует развернуться) север Италии.

Нехватка населения стала стимулом для развития торговли и мореплавания, во всяком случае, важным стимулом было желание завладеть пряностями, которые, по логике людей того времени, были отличным средством от всех болезней, так как именно они должны были спасать от ядовитых миазмов.

Говоря о переменах в Западной Европе, вызванных чумой, разумеется, невозможно обойти вниманием вопрос, отчего на восточной оконечности континента или в передней Азии ровно те же самые процессы не вызвали тех же самых последствий, но эта тема так обширна, что невозможно сделать её частью какой-то статьи, наверное, стоит об этом говорить подробно и отдельно.

Владимир Хавкин в Бомбее. Оборудованная им на время борьбы с вспышкой чумы лаборатория — сейчас Институт тропических болезней имени Хавкина. У нас этого великого ученого, на счету которого победа не только над чумой, но и над холерой, вспоминают нечасто и как бы спохватываясь — мол, великий русский ученый. Хотя сам Хавкин русским себя никогда не называл: Российскую империю покинул вынужденно, не имея возможности, как еврей, заниматься там наукой, а Советский Союз, при всех своих левых взглядах, и вовсе никогда не принявший.

Владимир Хавкин в Бомбее. Оборудованная им на время борьбы с вспышкой чумы лаборатория — сейчас Институт тропических болезней имени Хавкина. У нас этого великого ученого, на счету которого победа не только над чумой, но и над холерой, вспоминают нечасто и как бы спохватываясь — мол, великий русский ученый. Хотя сам Хавкин русским себя никогда не называл: Российскую империю покинул вынужденно, не имея возможности, как еврей, заниматься там наукой, а Советский Союз, при всех своих левых взглядах, и вовсе никогда не принявший.

Что же касается чумы, то её жуткая история не закончилась и в наши дни (из-за неё ежегодно умирает несколько тысяч человек), но массовые эпидемии прекратились с конца XIX века, когда сотрудник института Пастера Владимир Хавкин, уроженец Одессы и ученик Мечникова, создал вакцину, впервые опробованную в Бомбее в разгар страшной эпидемии. Вакцина доказала свою полную эффективность и применяется и по сей день.

Сами видите, как легко сегодня можно раздуть панику мировых масштабов буквально на пустом месте. Вокруг коронавируса уже успели нагородить тысячу и одну теорию заговора, а последователи бабы Ванги тычут перстом в небо и пророчат всем смерть. Но все это детский лепет по сравнению с действительно страшной эпидемией, которая в свое время тоже пришла из Азии. Вот только она на самом деле изменила планету, попутно уничтожив половину жителей Европы. Вспоминаем историю черной смерти — пандемии чумы, бушевавшей в середине XIV века.

Предвестники беды

Средние века в целом сложно назвать комфортным временем жизни для большинства населения. Дело не в отсутствии коворкингов и смузи с круассанами только по праздникам вроде дня рождения местного пэра. На протяжении всего (как правило, непродолжительного) жизненного пути условного Петера или Жана сопровождали голод, болезни и войны.


Но в середине XIV века произошло нечто настолько ужасное даже для тогдашних закаленных Петеров и Жанов, что в итоге это отложилось в генетической памяти их потомков и наших современников. Невообразимый ужас и смерть, шагавшие рука об руку, внушили людям: вот он, ниспосланный богом за все человеческие прегрешения конец света — дальше ничего не будет.

Началось все… впрочем, до сих пор никто толком не знает, что стало причиной масштабного бедствия. Сама чума, точнее вызывающая болезнь бактерия Yersinia pestis, появилась на свет задолго до человека и даже его предков. Вот только на протяжении миллионов лет чумой болели многочисленные грызуны — от сусликов до крыс. По мере расселения людей болезнь настигла и наше племя. Считается, что завуалированные свидетельства о бушующих чумных эпидемиях можно найти в Библии.

Первая по-настоящему масштабная и исторически зафиксированная пандемия чумы захлестнула человеческую цивилизацию в Византийской империи в середине VI века, во времена правления императора Юстиниана. Она бушевала полстолетия и порой буквально опустошала целые города, а Византийскую империю поставила на край гибели.


Но люди склонны забывать обо всех неприятностях, тем более если они были давно и черт знает где. К XIV веку о Юстиниановой чуме знали в основном лишь по страшилкам и сказкам. Но в начале 1340-х годов поползли тревожные слухи с Востока: там то ли жабы падают прямо с неба, то ли небесный огонь поразил города — в общем, точно творится что-то неладное.

Интернета тогда не было, а потому вести о беде где-то в Азии доходили в виде обрывков, да и то годы спустя. Разумеется, загодя закрывать порты и сухопутные пути никому в голову не приходило. Мало ли что разносит простой люд. Меж тем надвигалась большая беда. Совсем скоро Европа лишится половины населения.

Заражение


Но почему этот в целом нормальный для природы процесс активизировался именно в середине XIV столетия? Ученые говорят о комплексе взаимосвязанных причин. Среди них, например, климат, который в первой половине столетия был не только холоднее обычного, но и куда более влажным. Несколько лет Европу обильно засыпало снегом и поливало дождем. Сотни затопленных городов, неурожай, нашествие саранчи, голод — и, как следствие, ослабленный иммунитет. Не стоит забывать и об антисанитарии, царившей в средневековых городах. Все это привело к пробуждению оспы, которая считается предвестницей чумы.

Опять же время было такое. Вся Европа погрязла в войнах и стычках разных масштабов. При этом континент уже был крепко опутан торговыми маршрутами. Шелка и специи, новые технологии и драгоценные металлы, оружие и пушнина — то была эпоха, когда купцы несказанно богатели и начинали оказывать серьезное влияние на политику мировых держав.


Считается, что сначала чума свирепствовала в Китае в 1320—1330-е годы. В некоторых районах осталось не более 10% населения. Самолетов, поездов, пароходов и вездеходов не было, поэтому распространялась эпидемия медленно, годами. После Китая настала очередь Индии, Золотой Орды и, наконец, Европы.

Долгое время историки винили во всем хана Джанибека, в 1346 году осадившего генуэзскую крепость в Крыму. Мол, когда в его войске началась эпидемия, он приказал забрасывать в крепость зараженные тела с помощью катапульт. В итоге армию хана покосила болезнь, а купеческие корабли разнесли заразу по средиземноморским портам.

Сегодня эту версию всерьез не рассматривают и вообще сомневаются в самом факте осады. Но в любом случае остается факт: в 1346-м черная смерть накрыла итальянские города, а в следующие два года — всю Западную Европу.


Одна из самых ранних иллюстраций бедствия. Примерно 1349 год, чумные трупы хоронят в бельгийском городе Турне

Обычно от появления первых признаков заражения до смерти проходило от нескольких часов до пяти дней. Уровень смертности — почти стопроцентный, выздоравливали единицы. Трупы умерших от бубонной чумы почти мгновенно чернели, чем вызывали ужас еще живых соплеменников. Именно из-за этой особенности поведения мертвых тел болезнь и получила свое название.

Черная смерть не щадила никого. Мостовые городов были переполнены разлагавшимися трупами, которые некому было хоронить. Миллионы горожан в панике бежали из городов, но это мало помогало: среди беженцев обычно находился хоть один больной чумой, чего было достаточно для заражения всех окружающих. Говорят, в Париже после пандемии из 300 тыс. человек осталось менее 3 тыс. Умирали горожане и крестьяне, бедные и богатые, рабы и короли. Умирали все.


На опустевших улицах городов, помимо ужаса и болезни, промышляли насильники, грабители и мародеры, которые решили, что им нечего терять. Неминуемость смерти и уверенность в наступившем конце света со многих сорвала и так не слишком устойчивые моральные скрепы.


Худшим местом во время пандемии был, как ни странно, лазарет (от венецианского острова Лазаретто, где хоронили умерших от чумы больных). Туда волокли всех, у кого было хоть малейшее подозрение на заболевание. А иногда банды грабителей насильно приводили в лазарет богатых горожан, чтобы беспрепятственно хозяйничать у них дома. Лазареты превратились в лагеря смерти, откуда не было дороги обратно ни для больного человека, ни для здорового. Фактически это были места изоляции больных, где их не столько лечили, сколько оставляли умирать подальше от остальных.

Сложно сказать, сколько человек погибло от черной смерти и сопутствовавших ей явлений. Многие города полностью опустели, при этом в сельской местности обстановка была чуть лучше. По оценкам историков, от бубонной чумы погибло не менее 25 млн европейцев. Вымерло от 30 до 70% жителей Западной Европы. Ни до, ни после в истории человечества не было столь масштабного вымирания. Пожалуй, перед нами тот случай, когда известная нам цивилизация действительно стояла на пороге полного уничтожения.


Чума дошла и до ВКЛ, и до Руси. Вот только достоверных сведений о том, как болезнь повлияла на эти территории, очень мало. Сохранились отдельные свидетельства о разгуле хвори в таких городах, как Смоленск, Псков и Новгород, то есть там, где существовали более-менее прочные торговые связи с западными соседями. Там тоже были смерть, ужас и прочие неприятности. Но все же размах бедствия по каким-то причинам был куда меньше, чем в Западной Европе. Пандемия начала сходить на нет, когда добралась до Польши.

Молитва и молоко — лучшее лекарство

И все-таки люди выжили, а черная смерть отступила. Все благодаря медицине и своевременному лечению? А вот и нет.


Впрочем, сопротивляться заражению все же пытались. Действенным способом борьбы с заразой было сжигание умерших, а также их вещей и жилья. Проблема в том, что сжечь такое количество трупов крайне затруднительно.


Уже заболевшим тоже было из чего выбрать. Например, в яички нужно воткнуть иголки. Если не повезло и яичек нет, стоит попробовать компресс из смеси слив, яблок, жемчуга, красного сандала и кораллов. Снова не повезло и нет жемчуга с кораллами? Тогда берем пиявок, ящериц и высушенных жаб, накрываем ими бубоны и ждем, пока все это добро высосет чумной яд.


В открытые раны можно положить масло и сало, а избавиться от лихорадки наверняка поможет свежая кровь только что убитых щенков и голубей. Действенным считалось вскрытие бубонов и прижигание раскаленной кочергой. Способ на самом деле иногда помогал, вот только был очень высокий риск смерти от сердечного приступа и болевого шока.

Но, конечно, самый топ среди всех методов — молитва. Ежедневно по городам ходили толпы босоногих священников и прихожан, которые истово часами напролет читали молитвы и бичевали себя.


Последствия

Пандемия хоть и исчезла спустя пять лет, однако отдельные эпидемические вспышки чумы еще долго сотрясали весь мир. Но именно черная смерть оказала огромное влияние на всю европейскую цивилизацию, подтолкнув ее к коренным преобразованиям. Во многом благодаря чуме Западная Европа сегодня именно такая, какая есть.

Выжившим достались полностью разрушенные экономика и торговые связи — как местные, так и международные. Нужно было отстраивать все заново. Зато небывалый расцвет ждал опустевшие города, которые так нуждались в рабочих руках. Из-за их недостатка образовались предпосылки для последующего создания мануфактур, механизации производства и промышленной революции. Простые жители городов и рабочие становятся реальной силой. Видя это, в города бегут крестьяне, подрывая основы феодальной системы.

Разгул болезни подкосил авторитет церкви и вывел на первый план авторитет светских властей, которые хотя бы пытались принимать какие-то меры по сдерживанию пандемии. Зародились новые религиозные течения, которые полтора столетия спустя вылились в Реформацию и протестантизм.


Чума подкосила основную угрозу для Европы — Золотую Орду, которая в итоге распалась на несколько ханств, а вскоре и вовсе прекратила свое существование. В городах начали пытаться поддерживать подобие гигиены, время от времени очищая улицы от нечистот. Сильнейший толчок для развития получила медицина. Обычным явлением стало ранее запрещенное церковью вскрытие трупов на медицинских факультетах, повсеместно распространялись трактаты о профилактике болезней.

И конечно, искусство. Черная смерть породила целый жанр так называемого чумного искусства. Трактаты, стихи, гравюры и картины — на протяжении столетий писатели и художники находили особую красоту в смертельной хвори и ретранслировали ее через свои работы.

До сегодняшнего дня риск очередной эпидемии чумы не исчез окончательно. Однако он как никогда близок к нулю благодаря развитию медицины и устойчивости человечества к подобным заболеваниям, приобретенной за сотни лет ужаса и страданий.

Читайте также: