Врач испытывал на себе вирус
Обновлено: 10.05.2024
Пахнет коронавирусом?
Кадрия Катцина: Марина Михайловна, отсутствие обоняния и вкуса – это уже своеобразные симптомы для самодиагностики ковида среди населения?
Марина Петрова: Отсутствие обоняния не настолько распространённый симптом, он встречается всего лишь у 25% заболевших. Зато для гриппа он характерен. Ведь вся слизистая во время болезни слущивается, и рецепторов не остаётся, к тому же у человека нос забит слизью. А когда нос не дышит, мы с вами тоже не слышим запахов. Это особенность не коронавируса, а, скорее, всех респираторных вирусных инфекций и гриппа. Очень часто мы встречаем пациентов, которые теряют обоняние из-за стресса или заболеваний лор-органов. Так что узнать, есть коронавирус или нет, можно только по результатам анализа. Кстати, вкусовые ощущения возвращаются почти всегда раньше обоняния. Сейчас мы знаем случаи, когда запахов люди не ощущают и по 6 месяцев с момента заболевания. Есть пациенты, к которым они ещё не вернулись и по сей день.
– Как мы уже поняли, коронавирус не так прост. Какие неожиданные последствия он может иметь?
Усталость – тоже тревожный симптом. Она совсем не связана с нагрузкой. Такая усталость проходит от 1 до 3 месяцев, состояние улучшается. Если нет, посетите кардиолога.
Марина Петрова. Родилась в 1958 году в Красноярске. Окончила лечебный факультет КрасГМУ. Доктор медицинских наук, профессор, заведующая кафедрой поликлинической терапии и семейной медицины Красноярского государственного медицинского университета, врач-терапевт. Замужем. Дочь, двое внуков.
Читайте меньше фейков
Депрессия лечится. Берегите прежде всего своё психическое здоровье, сохраняйте его в равновесии, читайте меньше фейков. Задавайте вопросы профессионалам и получайте на них ответы. Потому что самое страшное – когда лечить начинает кто угодно, кроме врачей.
– То есть сейчас последствия COVID-19 исследуют и узкие специалисты – кардиологи, неврологи, психиатры?
– Сюда можно отнести ревматологов, гастроэнтерологов, эндокринологов. Коронавирусная инфекция влияет на всю соматику, не только лёгкие страдают во время болезни. Особенно отмечу пациентов с онкологическими заболеваниями, потому что иммунитет у них снижен, и ковид приводит к ещё большему снижению иммунитета, может быть неблагоприятное течение онкологического процесса. Сейчас уже даже нет таких специалистов, кто мог бы остаться в стороне от изучения влияния коронавирусной инфекции на человека.
Будьте начеку
– Говорят, что люди с диабетом хуже переносят ковид и тяжелее восстанавливаются. Кому ещё следует внимательно отнестись к своему здоровью?
– Пациенты с диабетом тяжелее переносят и грипп, и пневмонию. Они достаточно тревожны с точки зрения развития осложнений. Но у таких пациентов на фоне коронавирусной инфекции отмечают различные отклонения по сахару в крови. Сейчас идёт большое российское исследование протекания коронавирусной инфекции у больных, имеющих два или более хронических заболевания; так вот именно в нём было показано, что у заболевших впервые развивается сахарный диабет. Нелегко приходится людям с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, потому что цитокиновый шторм (бурная воспалительная реакция организма) при коронавирусе затрагивает всю соединительную ткань суставов, и если у человека было поражение, то может развиваться и обострение ревматологических заболеваний. Плюсом ко всему заболевший мало двигается, что вредно для суставов, а любимые продукты с содержанием животных жиров могут даже способствовать развитию подагры.
Большинство людей умирают не от ковида, а от тех хронических заболеваний, лечение которых было упущено. Люди бросают принимать лекарственные препараты, которые им назначали ранее, они не контролируют свои показатели, не следят за уровнем сахара, за давлением, за уровнем холестерина. В результате выросла смертность на дому. Я советую не пренебрегать диспансеризацией, сдавать анализы и следить за своим состоянием.
Превозмогая усталость
– Вы сказали, что восстановление после коронавируса может затянуться на несколько месяцев. Как себе помочь?
– Обязательно после перенесённого ковида нужно совершать пешие прогулки на свежем воздухе. И хотя многие пациенты испытывают постоянную усталость, необходимо преодолеть эту слабость и увеличить физическую нагрузку. Важно вести здоровый образ жизни, отказаться от вредных привычек. Что касается профилактики, следует помнить про маски, тщательно мыть руки и держаться подальше от большого скопления людей. Приём витаминов тоже поможет укрепить организм. Витамины D, С и цинк обычно хорошо поддерживают иммунитет. Важен здоровый полноценный сон, сбалансированное питание, богатое витаминами и микроэлементами. Пища обязательно на 60% должна быть свежей, а не заморозка.
– Сейчас многие начали вакцинироваться. Что вы думаете о прививке от коронавируса?
– Я точно поставлю прививку осенью, раньше не могу, поскольку недавно переболела. Мои наблюдения показывают, что прививка от гриппа даёт свои положительные результаты. Каждый должен сделать выбор сам. Но прививка поможет перенести инфекцию легче или вовсе не заболеть. Если человек уже переболел ковидом, сдал анализ на антитела G, и они на повышенном уровне, в прививке острой необходимости нет. Если ещё не болел, живёт с детьми и пожилыми людьми, ведёт активный образ жизни и много контактирует с другими, то я бы посоветовала привиться. Поменьше верьте фейкам, которые публикуются сегодня на TikTok, YouTube.Те, кто распространяет негатив, как правило, прививки не ставили.
Что съесть и не болеть?
– Говорят, чтобы не заболеть коронавирусом, нужно есть жирные продукты – сливочное масло, сало, сметану. Миф или реальность?
– Миф. Если перед вами пациент с заболеванием сердечно-сосудистой системы, который перенёс аортокоронарное шунтирование, и мы ему говорим есть большое количество сливочного масла, что завтра будет? Будет сдвиг липидного спектра крови, повысится холестерин, и та атеросклеротическая бляшка, которая была в дремлющем состоянии, взорвётся. А пациент вновь попадёт на операционный стол. Вот чем может грозить бесконтрольный приём животных жиров.
Если вы здоровы, то жирное есть можно. Во-первых, сало – продукт универсальный, и сегодня к нему нет претензий даже у врачей-кардиологов. Но это не значит, что человек должен его килограммами есть. А если речь идёт о нескольких кусочках – прекрасно. Ведь кто болеет туберкулёзом? Люди, у которых нет подкожно-жирового слоя, никакой защиты. Вот точно так же и здесь: одни умирают от пневмонии, другие от ожирения или сахарного диабета. Такие рекомендации должны быть индивидуальными. Лучше есть небольшими порциями, 4–5 раз в день, не забывать про баклажаны, капусту, абрикосы, сухофрукты, шпинат, орехи. Всё хорошо работает, потому что это источник необходимых омега-3 полиненасыщенных жирных кислот, витамина Е, цинка.
– Наш регион называют дефицитным в плане витаминов, у нас короткое лето, длинная зима. Что невозможно получить из пищи?
– Все прекрасно знают, что в нашем регионе мало солнца, мы недополучаем витамин D. Сейчас появились результаты последних исследований, которые говорят, что этот витамин прекрасно работает в плане профилактики онкологии. Он важен для усвоения кальция, укрепления костей, работы нервно-мышечной системы, а также для всех остальных систем. А вот йод мы восполняем йодированной солью. Но в любом случае нужно сдать анализ, чтобы установить необходимую дозировку. Людям с избыточным весом необходим витамин D, поскольку он утекает в жировую ткань.
Больше всего смертельных опытов поставили на себе инфекционисты. В 1888 г. русский микробиолог Николай Гамалея предложил защищаться от холеры мёртвыми холерными бациллами. И в доказательство теории принял смертельный коктейль вместе с женой. Затем его порыв подхватили коллеги - Илья Мечников и другие. Мечников, к слову, испытывал на себе ещё тиф и сифилис. Так была найдена вакцина.
Более трагична судьба исследователей чумы и жёлтой лихорадки. Австриец А. Розенфельд, пытаясь доказать действенность против чумы высушенных останков умерших больных, намеренно заразился ею и погиб. Чтобы доказать, что причиной жёлтой лихорадки являются не испарения почвы, а укусы инфицированных комаров, доктор Дж. Ласеар дал искусать себя комарам, пившим кровь больных, и самоотверженно погиб ради науки.
Одна из самых патриотических страниц в истории экспериментов на себе - это изучение сыпного тифа. Во время войн погибших от него было чуть ли не больше, чем умерших от ран. Задолго до Первой мировой войны одессит О. Мочутковский пять раз вливал себе тифозную кровь, заболел на шестой, но выздоровел.
Самый свежий пример из этой серии: чтобы убедить оппонентов в том, что гастрит вызывает микроб хеликобактер пилори, врачи Р. Уоррен и Б. Маршалл проглотили микробную взвесь и заболели гастритом, а потом сами себя вылечили антибиотиками и в 2005 г. получили Нобелевскую премию за открытие.
Отравители
Учёные вообще готовы на многое. Американец Р. Смит, пытаясь найти лечебную дозу яда кураре, так его напробовался, что едва не умер. Итальянец Фонтана попробовал на вкус яд гадюки и сообщил, что тот отнюдь не противный.
Другой итальянец повесился на верёвке, продержавшись 26 секунд, а потом описал все стадии удушения и тем самым сильно облегчил работу судебных медиков. Многие врачи проводили опыты, выясняя, что будет, если питаться одним продуктом. Подобный эксперимент У. Старка закончился трагически - организм был подорван однообразной едой, и он умер в 29 лет.
Комментарий
Александр Бронштейн, профессор, завотделом современных методов лечения Института медицинской паразитологии и тропической медицины 1-го МГМУ им. Сеченова:
- Примерно с середины прошлого века массовые опыты на себе почти сошли на нет, но не потому, что победили все смертельные инфекции. Сегодняшняя медицина требует не жертв, а доказательств.
Самые ненужные эксперименты
Незаразная лихорадка
В 1804 г. американец С. Фирт решил доказать, что жёлтая лихорадка не заразна: пил свежую рвоту, мочу и пот больных ею. Не заболел. Не знал, что инфекция в крови.
Двухголовая собака
В 1954 г. русский врач В. Демихов создал двухголовую собаку: голову с шеей и передние лапы щенка пересадил на шею взрослой овчарки. Она прожила месяц.
Человек-монстр
Австралиец Стеларк периодически превращает себя в монстра. Присоединил себе третью руку - механическую. И ещё вживил в руку третье ухо.
Воскрешение собак
Учёные Калифорнийского университета в 1930-е гг. раскачивали трупы собак на качелях, чтобы воскресить путём восстановления кровообращения. Две ожили, но мозг был повреждён.
Кирилл Журенков вспомнил примеры самоотверженности ученых
Изучение тифа
Российский врач Григорий Минх, конечно, был не единственным, кто исследовал тиф, однако ему удалось доказать, что кровь больных, страдающих этим недугом, заразна. Для получения доказательств пришлось экспериментировать на себе. 25 апреля 1874 года Минх сделал надрез на запястье своей руки стеклом пробирки, где хранилась зараженная кровь… Первый приступ у ученого начался через несколько дней, а в какой-то момент он даже засомневался: точно ли это тиф (а не бронхит, к примеру)? Однако дальнейшее развитие болезни доказало его правоту, и, к счастью, сам эксперимент закончился благополучно — ученый выздоровел.
Лечение бешенства
Фото: De Agostini Picture Library / DIOMEDIA
Победа над холерой
Фото: Universal Images Group / DIOMEDIA
Основной вклад в борьбу с этой болезнью внес, конечно же, Роберт Кох. Однако, пожалуй, самый громкий эксперимент над собой принадлежит немцу Максу Петенкоферу. К тому времени Кох уже открыл холерный вибрион (вид подвижных бактерий), однако Петенкофер считал, что дело не в бактериях, и указывал на территориальные и временные причины, из-за которых возникают эпидемии. Чтобы доказать свою правоту, 73-летний ученый в 1892 году выпил культуру холерных вибрионов и не заболел. Что, впрочем, подтвердило лишь одно: наш организм может по-разному реагировать на болезни…
Эпидуральная анестезия
Фото: Sueddeutsche Zeitung Photo / Alamy / DIOMEDIA
Этот эффективный и хорошо известный сегодня метод анестезии немецкий хирург Август Бир впервые испытал на себе и своем ассистенте в 1898 году (они использовали раствор кокаина). В целом эксперимент оказалась успешен: болевая чувствительность после введения раствора резко снизилась. Однако затем возникли осложнения. Как описывал это сам Бир, завершив эксперимент, они с ассистентом даже пообедали, выпили вина и выкурили сигары. Вроде бы все шло хорошо… Но еще чуть позже обоим исследователям стало плохо, так что им пришлось провести в постели несколько дней.
Победа над желтой лихорадкой
Фото: Print Collector / Getty Images
Виды кожной чувствительности
Про англичанина сэра Генри Хэда можно с уверенностью утверждать: он не боялся порезов. В 1903 году его коллега перерезал ему лучевой и наружный нервы руки, чтобы затем, в течение четырех лет, отслеживать их регенерацию. Результатом стало открытие протопатической (примитивной) и эпикритической (сложной) чувствительности. Если поначалу кожная чувствительность на раненом участке руки отсутствовала, то постепенно ее сменили первые неясные ощущения, затем восстановилась протопатическая чувствительность, а на позднем этапе — эпикритическая.
Изучение асфиксии
Фото: Photoshot / Vostock Photo
Катетеризация сердца
Фото: Bettmann / Getty Images
За этот метод немецкий врач Вернер Форсман получил Нобелевскую премию. В конце 1920-х годов он ввел себе через локтевую вену зонд, который достиг правого предсердия. Сам эксперимент был рискованным: тогда врачи опасались, что сердце может остановиться, если к нему прикоснется инородное тело… И все же Форсман решился: в первый раз до сердца он не добрался (его остановил коллега, помогавший с экспериментом), но продвинулся далеко. И лишь во время второго эксперимента, проведенного уже в одиночку, ему, наконец, удалось достичь сердца!
Изучение бычьего цепеня
Лечение гастрита
Еще один знаменитый эксперимент, удостоенный Нобелевской премии, связан с именем австралийского врача Барри Маршала и был проведен уже в наше время. Маршал с коллегами предположил, что язва желудка и гастрит вызываются… бактериями, а не стрессом и нездоровым образом жизни. Чтобы доказать это, Барри пришлось выпить культуру бактерий Helicobacter pylori, заболеть гастритом, вылечиться и посрамить скептиков! И наконец, самое удивительное: он обнаружил, что это язва вызывает стрессы, а не наоборот.
Подготовил Кирилл Журенков Подготовил Кирилл Журенков
Необъяснимый минимум
В конце второй мировой войны на Филиппинах, где стояли американские войска, вспыхнула эпидемия дизентерии, выводившая из строя целые дивизии. Создание противодизентерийной вакцины превратилось в оборонную задачу, и в относительно скором времени группе врачей университета штата Иллинойс удалось создать сыворотку. От дизентерии сыворотка помогала, однако подопытные животные, которым ее вводили, в скором времени после укола умирали. А для того чтобы узнать, как воздействует новое лекарство на человека, требовалось проверить его на людях. И тогда врачи Шафнесс и Левинсон и десять их сотрудников решили сделать друг другу инъекции слабого раствора сыворотки и посмотреть, что из этого выйдет. К концу первого часа участники эксперимента почувствовали некоторые признаки отравления: у них поднялась температура и опухли руки, но дальше этого дело не пошло. На третьем часу опыта Шафнесс сказал, что если бы на людей сыворотка действовала так же, как на мышей, то все они уже должны были бы умереть. А раз они живы, то сыворотку можно смело рекомендовать к использованию.
Случаев, когда целая рабочая группа решает ставить на себе опасный эксперимент, конечно же, не так уж много. И причины, по которым люди решаются на подобные эксперименты, бывают самыми разными. Одними движут требования медицинской этики, запрещающие наносить вред человеку, другими — опасение попасть под суд по обвинению в убийстве или же нанесении увечий. Да и личные мотивы могут быть разными: от альтруистических идей спасения многих жизней до азарта игры со смертью. При этом опытам на себе столько лет, сколько самой медицине. "Кто имеет дело с лекарственными веществами,— писал венский фармаколог Вольфдитрих Вейес,— и принужден быстро их различать или определять их действие, очень часто приходит к решению провести опыт на себе. Скачок от обоняния и опробования небольших доз, которые, судя по всему, не сулят ничего худого, к дальнейшим опытам на собственном теле не всегда представляется особенно большим для тех, кто занимается изучением свойств сильнодействующих веществ. В действительности опасность, которой себя при этом подвергают. гораздо меньше, нежели часто практиковавшаяся еще в Средневековье 'дегустация' мочи или кала".
Для того чтобы взять зачумленного за руку, требовалось немалое мужество, а улечься в постель, где только что скончался больной, мог только безумец
Конечно же, медицина появилась задолго до того, как были написаны первые медицинские трактаты. В течение столетий люди на собственном опыте выясняли, какие растения являются целебными, а какие ядовитыми. Об эпохе таких массовых экспериментов мы не знаем практически ничего. Зато к эпохе Возрождения, когда физиология изучалась самым энергичным образом, экспериментирование на себе становится занятием вполне безопасным. Например, скончавшийся 370 лет назад итальянский врач Санторио Санторио, более известный под латинизированным именем Санториус, экспериментировал над собой более 30 лет. Он превратил свой стол, а также стул и кровать в весы и наблюдал за тем, как меняется его вес во время работы и в состоянии покоя. Делалось все это для того, чтобы описать "невидимое дыхание", то есть то, что позднее получило название кожного дыхания. Проведя большую часть жизни на весах, Санториус изобрел массу измерительных приборов и написал несколько книг. Никакой романтики в опытах над собой он не видел.
А уж торговца мануфактурой Антони Левенгука соседи считали чудаком, но уж никак не подвижником, жертвующим своим телом ради познания. Освоив изготовление микроскопа, Левенгук рассматривал в него все, что попадалось под руку, а в первую очередь себя: свою кожу и свои выделения. Используя собственное тело в качестве источника биологического материала, он открыл и зарисовал собственные эритроциты и собственные сперматозоиды (до него никому не приходило в голову посмотреть в микроскоп на кровь и сперму). Особым вниманием Левенгука пользовались микробы, которых он нашел в своей слюне и испражнениях. Бактерий оказалось особенно много в те дни, когда исследователь был, как он выразился, "обеспокоен поносом". Левенгук исследовал состав выделений в зависимости от качества съеденной пищи, проверял на себе свойства лекарств, а заинтересовавшись особенностями размножения вшей, стал разводить их на себе. Даже собственную смерть он воспринимал как повод для наблюдений, а потому детально описывал процесс угасания жизни в своем теле. Эксперименты над собой не помешали Антони Левенгуку дожить до 91 года.
Опыты на себе не повредили и чешскому физиологу Яну Эвангелисту Пуркине, дожившему до 82 лет, в то время как его сын, будучи художником, скончался в 34 года. По количеству проведенных над собой экспериментов Пуркине-старшего можно считать рекордсменом. О своих занятиях он составил подробный отчет: "На третьем году изучения медицины. я решил испытать на себе действие различных лекарственных средств. Я тогда испытывал на себе действие слабительных средств: ревеня, манны, различных солей, александрийского листа, корней ялапы; затем исследовал некоторые рвотные средства. Путем самонаблюдений я установил большое различие между алкоголем и эфиром. Последний вызвал у меня весьма приятное легкое опьянение. Затем я перешел к опию. Я принимал около полуграна перед сном. Это вызвало у меня очень бодрое настроение, так что я не мог заснуть до полуночи. Действие опия сказывалось и на другой день. Большие дозы — до одного грана — вызывали опьянение и ослабляли восприятия со стороны органов чувств, а также были причиной сильного запора, наблюдавшегося также на третий день. Когда в четвертый год своих занятий я работал в городской больнице, то снова начал проводить опыты на себе. Я однажды утром принял пять гранов белены. Опьянения у меня не наступило, но я почувствовал сильный голод, который, помнится, утолил куском хлеба. Для меня самого весьма поучительными были опыты с камфорой. Приняв несколько гран камфоры, я пришел в состояние религиозного экстаза. "
От одетых в защитные костюмы докторов люди шарахались как от чумы, и для перевоспитания пациентов врачам пришлось провести серию публичных опытов на себе
Куда более рискованными были эксперименты английского медика Уильяма Гарвея, который перерезал собственные сосуды для того, чтобы понять закономерности циркуляции крови. Правда, доктор Гарвей опасался не смерти в результате потери крови, а обвинений в ереси. Опасения Гарвея вполне понятны: в 1553 году в Женеве был сожжен на костре автор идеи легочного кровообращения Мигель Сервет. И хотя Сервета казнили не за его медицинские идеи, а за слишком смелую полемику с Кальвином, доктор Гарвей предпочитал никому не рассказывать о результатах своих наблюдений. Лишь перевалив за пятый десяток, Гарвей решился написать книгу о циркуляции крови. Такое многолетнее молчание избавило экспериментатора от излишнего внимания со стороны компетентных органов и позволило умереть в собственной постели в возрасте 79 лет.
Многие из изучавших себя медиков прожили значительно дольше, чем их среднестатистические современники. Однако эпоха безопасных экспериментов длилась не особенно долго. Все изменилось после того, как медицина начала изучать возбудителей заразных болезней. Теперь смерть в результате опыта над собой стала вполне реальной.
В XIX веке поиск лекарств, спасающих от заразных болезней, сделал профессию врача действительно опасной. Наиболее рискованными кажутся опыты, связанные с чумой — болезнью, само название которой вызывает ужас. При этом врачи, пытавшиеся понять, каким образом болезнь распространяется, не имели другого способа проверить свои гипотезы, кроме как заразить себя. В ходе экспериментов выяснялось, что заразить себя чумой не так уж просто. Например, в начале XIX века английский врач А. Уайт пытался вызвать болезнь, натирая свою ногу гноем, взятым у умершего от чумы. И лишь убедившись в том, что он здоров, Уайт ввел гной в надрез на своей коже, отчего вскоре скончался.
Когда на парижском маскараде появилась маска холеры, публика в ужасе разбежалась, а когда Роберт Кох открыл возбудителя этой болезни, несколько врачей захотели попробовать холерную палочку на вкус
Подобно новому рекорду, каждый новый рискованный эксперимент вызывал желание подражать. В том же году опыт Уайта повторил Рене Деженет, глава санитарной службы французской армии в Египте. При помощи ланцета Деженет внес гной, взятый у больного, в маленькую трещину на коже, но затем тщательно промыл ее водой с мылом, не допустив тем самым появления признаков болезни.
Все эти эксперименты были чем-то вроде социальной рекламы, направленной на то, чтобы люди перестали панически бояться чумы. Такая агитация имела не столько медицинский, сколько экономический смысл, поскольку при первых же признаках эпидемии страх перед болезнью приводил к параличу всей экономической жизни. Начало этой пиар-кампании положил Наполеон, посетивший госпиталь для чумных в занятой французами Яффе. Французские врачи просто не могли не последовать примеру своего императора. Самым эффектным из таких демонстраций стал эксперимент француза А. Ф. Бюлара, составившего к тому же подробное описание своего рискованного опыта: "15 мая 1834 года в 9 часов утра я снял с себя в зале госпиталя для больных чумой. верхнюю одежду, рубашку и фланелевое нижнее белье и надел, не принимая никаких мер предосторожности и защитных средств, рубашку мужчины, заболевшего тяжелой формой чумы. Эта рубашка еще сохраняла тепло чужого тела и была вся в крови, так как больному пустили кровь. В присутствии большинства свидетелей этого эксперимента я оставался целый день, чтобы все могли убедиться, что я не принимаю защитных средств для нейтрализации возможных последствий эксперимента. Я ходил в этой рубашке 48 часов, не чувствую ни обычных симптомов, ни чего-либо другого, что могло бы перейти на меня с этой одежды. Все же два дня спустя на среднем пальце левой руки показалась маленькая опухоль, напоминающая фурункул, но я предположил, что она образовалась на месте небольшой ранки, которую я нанес себе, препарируя тело умершего от чумы".
Илья Мечников видел в опыте на себе способ самоубийства, про который будет не стыдно рассказать людям
Повторить опыт Бюлара вызвался врач Антуан Клот, который надел ту самую рубашку, в которой в течение двух дней ходил Бюлар. Но это было только начало. Клот взял микрофлору с испачканной засохшей кровью и гноем рубашки и ввел ее себе в предплечье, перевязал ранку повязкой, смоченной в крови больного чумой, облачился в одежду еще одного заболевшего чумой и лег в постель, на которой только что скончался очередной больной. Вопреки всему этому Клот не заболел.
О проведении опыта на себе всерьез думал и Луи Пастер, имеющий обыкновение превращать демонстрацию своих вакцин в эффектное шоу. Например, демонстрируя действие созданной им вакцины против сибирской язвы, Пастер привил 48 овец в присутствии ученых, врачей, представителей духовенства, сотни фермеров и толпы журналистов. Казалось, спектакль удался на славу, но через некоторое время овцы стали гибнуть из-за низкого качества разрекламированной вакцины. Мэтр бактериологии Роберт Кох писал о методах Пастера, что они годятся "для рекламирующей себя торговой фирмы, но наука должна отнестись к ним с самым суровым осуждением". Неудача не обескуражила Пастера, и вскоре он приступил к разработке вакцины против бешенства. Опыты на животных проходили успешно, и склонный к театральным эффектам Пастер стал думать о том, чтобы организовать испытание вакцины на себе. "У меня,— писал он своему старому другу,— большой соблазн начать опыт с самого себя: привить себе бешенство и затем задержать его последствия, ибо я начинаю чувствовать абсолютную уверенность в результатах". Однако дальше деклараций практичный Пастер не пошел и испытал вакцину на покусанном бешеной собакой ребенке, которому все равно уже терять было нечего. Вакцина оказалась действенной.
Луи Пастер, обожавший публичные вакцинации и саморекламу, так и не решился проверить на себе вакцину от бешенства
При помощи опасных для жизни экспериментов нередко доказывались совершенно ложные гипотезы. Так, английский врач Джон Хантер хотел экспериментально подтвердить господствующую в то время теорию, что сифилис и гонорея — это одна и та же болезнь (в XVIII веке эта гипотеза была общепринятой). Для доказательства этого утверждения Хантер решил заразить себя гонореей и убедиться в том, что у него будут также и симптомы сифилиса. Эксперимент блестяще удался: исследователь заразил себя гноем, взятым у больного гонореей, и приобрел не только гонорею, но и сифилис (больной, у которого исследователь взял гной, страдал обеими болезнями). Таким образом, экспериментом на себе Хантер блестяще подтвердил (ложную) гипотезу, а поскольку сифилис тогда не умели лечить, доктору не оставалось ничего другого, как писать книгу о его ходе.
Еще более эффектными и притом полностью бессмысленными были проведенные в Мюнхене опыты с холерой. После того как Роберт Кох открыл возбудителя холеры, многие ученые не согласились с тем, что именно этот похожий на запятую микроб является причиной болезни. Главным аргументом противников было то, что все свои эксперименты Кох проводил на животных, а заразить человека не пробовал. И тогда мюнхенский врач-гигиенист Макс Петтенкофер решил принять полученную Кохом культуру. Мюнхенский гигиенист считал, что эпидемии холеры вызываются не передачей микроба от больного к здоровому (то, что холера имеет живого возбудителя, Петтенкофер допускал), а связана с особенностями местного климата. В то время как в Гамбурге и Париже множились случаи заболевания, в Мюнхене, где проводился опыт, все было спокойно. Для опыта, который проводился в большой тайне, выписали из Берлина культуру бацилл холеры и вывели несколько колоний этих бацилл. И 7 октября 1892 года Петтенкофер выпил полученный раствор. Отделавшийся небольшим поносом экспериментатор вроде бы подтвердил свою правоту. А когда спустя немного времени этот опыт повторил помощник Петтенкофера Рудольф Эммерих, поражение Коха казалось окончательным. Правда, впоследствии Роберт Кох высказал предположение, что в Берлине догадывались, какой эксперимент готовит Петтенкофер, поэтому, не решившись отказать, прислали ему ослабленную культуру микробов. Это спасло не только самого экспериментатора, но и жителей Мюнхена, которых Петтенкофер, не принимавший мер предосторожности и продолжавший прием больных, мог заразить. Об этой истории вспомнили спустя девять лет, когда 73-летний Петтенкофер, преследуемый страхом перед дряхлостью, застрелился. После этого многие стали думать, что смелый опыт был хотя бы отчасти замаскированной попыткой свести счеты с жизнью.
Случаи, когда граница между научным экспериментом и суицидальной попыткой оказывается размытой, встречаются не так уж редко. Этому в значительной степени способствует общественное мнение, которое с большим почтением относится к ученым, пожертвовавшим собой ради науки, но не принимает самоубийц. И введение себе смертельно опасных микробов оказывается самым удобным способом покончить с собой, не вызвав общественного осуждения. Именно так поступил Илья Мечников, который, находясь в очень тяжелом моральном состоянии, в 1881 году привил себе тиф. "Я ввел себе тогда в руку,— вспоминал Мечников,— кровь, содержащую спирохеты, ввел дважды, в результате через неделю я заболел типичной формой возвратного тифа с двумя приступами". Долгое время считалось, что, прививая себе тиф, И. И. Мечников действовал как ученый-экспериментатор. Однако после того, как в середине 20-х годов вдова Мечникова опубликовала биографию своего мужа, выяснилось, что прививка тифа была попыткой замаскировать самоубийство под научный эксперимент.
Пьер Кюри, сознательно вызвавший у себя радиоактивный ожог, погиб в результате ДТП, а его супруга, не ставившая над собой опытов, скончалась от лучевой болезни
На протяжении XX века появилось огромное количество изобретений, которые, казалось бы, должны были обессмыслить проведение опытов на себе. Однако число подобных экспериментов не уменьшилось. На себе испытывались новые лекарства, новые болезни, новые идеи, новые лучи и новые сыворотки. И если в XVII веке исследующий кровообращение Уильям Гарвей резал свои кровеносные сосуды, то в середине XX века английский нейропсихолог Генри Хэд ставил на себе эксперименты по перерезанию периферического нерва, что давало возможность проследить за колебаниями чувствительности.
Испытание на себе синтезированного им ЛСД не помешало Альберту Хофману отпраздновать столетний юбилей
Никто не знает, сколько рентген получил Вильгельм Рентген, просвечивая себя одноименными лучами
Во времена, когда врачи искали средства, чтобы побороть чуму, оспу, полиомиелит, холеру и другие фатальные для человечества болезни, требовались добровольцы для проверки первых вакцин. Эти люди рисковали собой, чтобы спасти миллионы жизней.
Оспа
Когда-то оспа уносила миллионы жизней ежегодно, а сегодня эта вирусная инфекция полностью побеждена. И все это благодаря прививкам. В восточных странах, Индии и Китае много веков подряд делали вариоляцию — здоровым людям прививали оспенный гной из созревшего пузырька больного, что приводило к оспе в легкой форме, но иногда заканчивалось смертью. В Европе одной из первых такую прививку сделала английская писательница и путешественница Мэри Уортли-Монтегю, жена британского посла в Османском Константинополе. Она привила своего пятилетнего сына в 1718 году, а затем и свою трехлетнюю дочь в 1721 году в разгар эпидемии оспы. Женщина узнала об этом методе в Турции, где массово прививали девочек для гаремов, чтобы их лица не были обезображены оспинами, и, вернувшись в Европу, стала активно пропагандировать вариоляцию. В Англии начались опыты над преступниками и детьми из церковных приютов. Выяснилось, что смертность от такой прививки составляет 2%, что в 10–20 раз меньше, чем шансы умереть от эпидемии оспы. Вариоляция стала популярным методом вакцинации, несмотря на риски. Привита была даже семья британского короля Георга I.
И все же нужна была более безопасная вакцина. Многие умирали от прививки человеческой оспой, в том числе богослов Джонатан Эдвардс в 1758 году. Во Франции вариоляция была официально запрещена в 1762 году.
Новый метод защиты подсказал английский врач Джон Фьюстер. Он заметил, что пациенты, переболевшие коровьей оспой, не заражаются в разгар эпидемий. Об этом доктор сообщил лондонскому медицинскому сообществу, включая молодого врача Эдварда Дженнера. Гипотезу подтверждал тот факт, что доярки болеют натуральной человеческой оспой гораздо реже других людей. Первыми привитыми коровьей оспой стали дети: в 1774 году во время эпидемии оспы двоих детей и жену привил английский фермер Бенджамин Джести, а в 1791-м привил свою семью немецкий учитель Петер Плетт.
14 мая 1796 года состоялась первая публичная вакцинация с участием врача. Эдвард Дженнер в присутствии зрителей взял жидкость из пустулы доярки, заразившейся коровьей оспой, и занес ее в маленькие порезы на руке восьмилетнего мальчика Джеймса Фиппса, сына своего садовника. Ребенок немного похворал и через неделю был здоров, после чего ему была привита человеческая оспа — без всяких последствий. В дальнейшем Фиппса пытались заразить натуральной оспой еще 20 раз, но он оставался здоров, демонстрируя иммунитет к болезни и эффективность вакцины. С 1800 года вакцина стала обязательной в английской армии и на флоте.
Чума
Врачи, исследовавшие чуму, пытались разработать прививку: рискуя жизнью, они сами заражались смертельной болезнью. Первый опыт провел на себе английский врач по фамилии Уайт: он уже перенес к тому времени пятнистую лихорадку, малярию, дизентерию, желтуху, пережил кораблекрушение и даже значился погибшим. Это был отчаянный смельчак, и он целенаправленно привил себе чуму в египетском госпитале в 1802 году, взяв гной из железы больной и втерев его в порезы. Эксперимент кончился скорой смертью Уайта от чумы, но опыты врачей продолжались. Через 30 лет французский врач Андре Бюлар, служивший в Египте, надел рубашку больного чумой, пропитанную кровью. О том, что чуму вызывают блохи, еще не было известно. Бюлар прививал чуму пяти приговоренным к смерти в Египте. Скончался только один.
Еще один врач из Франции Антуан Клот пошел дальше: он не только носил рубашку чумного больного, но и делал прививки гноем и носил на ранках повязки, смоченные в крови больного чумой, и даже спал в кровати человека, только что умершего от этой болезни. Каким-то чудом Клот не заразился. Еще один отчаянный доктор Эузебио Валли считал, что переболевший оспой заболеть чумой не может. В 1803 году он сделал себе порез и внес в него гной из оспенной язвы и чумного бубона. Опыт прошел без последствий, а умер доктор спустя 13 лет от желтой лихорадки.
Первую эффективную и безопасную вакцину от чумы создал российский ученый Владимир Хавкин. В 1896 году во время эпидемии в индийском городе Бомбей он на месте разработал и опробовал на себе вакцину из убитых температурой чумных палочек, после чего успешно прививал население. Смертность от чумы уменьшилась в 15 раз. За эту работу королева Виктория наградила ученого одним из высших орденов Британской империи.
Холера
Вакцину от холеры изобрел ученик Мечникова Владимир Хавкин — за четыре года до создания им же вакцины от чумы. В 1892 году он втайне от своих коллег сделал себе первую прививку, а вскоре повторил процедуру. Затем Хавкин получил разрешение от британского правительства протестировать вакцину в Индии, где бушевала холера. При участии российского врача было успешно привито 42 000 человек. И сегодня вакцины Хавкина применяются в улучшенном виде.
Полиомиелит
Детский паралич приводил в ужас людей еще в Древнем Египте и Вавилоне. О том, что это вирусное заболевание, люди узнали только в 1913 году благодаря ученику Мечникова — Константину Левадити. Он первым смог вырастить вирус полиомиелита в пробирке на клетках обезьяны. Природа была ясна, требовалась вакцина.
В 1954 году американский ученый Джонас Солк изготовил ее на основе инактивированного формалином вируса, выращенного на клетках обезьяньей почки. Но кто рискнет испытать вакцину первым? После опытов на шимпанзе объявили о потребности в добровольцах. Вызвалось 20 молодых врачей и студентов-медиков. Джонас Солк проверил безопасность вакцины на себе, на добровольцах, а затем сделал прививки трем своим сыновьям.
В СССР также шли опыты. Русские ученые Анатолий Смородинцев и Михаил Чумаков в 1956–1958 годах изготовили вакцину в виде сиропа или конфет драже, в которых находился ослабленный вирус полиомиелита. Доктора неоднократно ставили на себе опыты по применению вакцины, но необходимо было испытать ее на детях. Какой ребенок станет первым испытателем живой вакцины против полиомиелита?
В 1955 году в Москве был создан Институт полиомиелита, сегодня он носит имя Михаила Чумакова, ведь именно он организовал массовое производство вакцины, что помогло почти полностью победить болезнь в нашей стране.
В сетевом издании могут быть использованы материалы интернет-ресурсов Facebook и Instagram, владельцем которых является компания Meta Platforms Inc., запрещённая на территории Российской Федерации
Читайте также: