Энцефалитные на мне резвятся клещи я не скажу чтоб я любил такие вещи

Обновлено: 25.04.2024

А надо мной Белалакая Стоит в туманной вышине… А струйки мутные так медленно стекают За воротник (кап-кап) и по спине.

Зачем оставил я штормовку, Палатку Здарского не взял? Попал я, бедненький, в холодную ночевку, И холод косточки мои сковал.

Внизу, разбившись по палаткам, Весь лагерь спит в сухих мешках. Я ж на уступчике сижу довольно шатком, Терплю холодный бивуак.

А надо мной Белалакая Стоит в туманной вышине… А струйки мутные уж больше не стекают: Я навсегда примерз к скале.

А что она знает, твоя недотрога, Разве может понять она, Как бились молнии в башни Эрцога И с треском лопалась тишина?

Разве ползла она по карнизу, Пробиралась в пургу среди скал, Разве в лицо ей, словно вызов, Ветер ледяные сосульки бросал?

Разве знает она камнепады, Разве знакомы лавины ей, Разве была она с тобой рядом В самый тяжелый из трудных дней?

А ты говоришь серьезно и строго О той, что тебе дорога и близка, О девчонке, неженке, недотроге, Не знающей тяжести рюкзака.

И я молча ей уступаю дорогу, Даже словом не выдав себя, Той девчонке, неженке, недотроге, Ей, не знающей даже тебя.

— Да обойдут тебя лавины Юрий Визбор

Да обойдут тебя лавины В непредугаданный тот час. Снега со льдом наполовину Стоят, как будто про запас Про чью-то душу, чью-то душу, Но я клянусь, не про твою. Тебя и горы не задушат, Тебя и годы обойдут.

Ты напиши мне, напиши мне, Не поленись и напиши, Какие новые вершины Тебе видны среди вершин, И что поделывают зори, Свой старый путь переходя, И как Домбай стоит в дозоре, Подставив грудь косым дождям.

А мне все чудится ночами Тепло любимого плеча. Под четырьмя скрестясь лучами, Горит в ночи моя свеча. Дожди пролистывают даты, Но видно мне и сквозь дожди: Стоишь ты грустный, бородатый, И говоришь: "Не осуди."

Ах пустяки, какое дело Ну осужу, не осужу. Мне б только знать, что снегом белым Еще покрыта Софруджу. Мне б только знать, что смерть не скоро, И что прожитого не жаль, Что есть еще на свете горы, Куда так просто убежать.

— Когда я был щенком (Спелеологическая)

Когда я был щенком, завидовал я с детства Всем тем, кто под землей пол-мира обошел. Когда я был щенком, меня стесняли средства, Когда я стал большим, я в секцию пришел.

Припев: Ах, как хорошо, ать-два,

Камни раздвигая лбом,

Поднымая пыль столбом.

Пусть дырявый твой комбез

За тобою не пролез,

Сбываются мечты, я ползаю на брюхе, Среди больших камней всю ободрав эмаль. Пусть морда вся в грязи, очки на левом ухе, Но для большой мечты мне ничего не жаль!

Я камни раздвигал широкою душою, Я лужи промокал одеждою своей, А после кашу ел лопатою большою И пил вибрамом чай в кругу своих друзей.

И пусть моя судьба веревочкою вьется, Пусть кто-нибудь другой плюет на поезда, Пусть сгину в бездне я бездонного колодца, Но будет мне всегда светить моя звезда…

Last-modified: Fri, 13-Dec-96 08:34:40 GMT

В который раз окраины России

Dm E7 Am В который раз окраины России,

G C A7 снега, гусиный крик в который раз.

Dm E7 F A7 Мы никогда у сильных не просили,

Dm E7 F A7 не жили в долг, не пели на заказ,

Dm E7 Am E7 не жили в долг, не пели на заказ.

Мы жили от вокзала, до вокзала, а по весне, когда растает снег, мы уходили вверх по перевалам и пили воду безымянных рек.

Краюху хлеба поровну делили, не делали другим, что плохо нам и одиночек впятером не били по тёмным заколоченным дворам.

Не спрашивали там, где нет ответа, молчали, где не нужно лишних слов, расстрелянных по сталинским наветам хранили фотографии отцов.

Им на могилу камень не поставят, всё меньше тех, кто помнит и простит. Нам новые учебники составят, дела пронумеруют и — в архив.

И всё же мы смеялись и шутили, как быстро мы успели постареть. За право быть собою заплатили и пели всё что нам хотелось петь.

(Колыбельная для мужского голоса с гитарой)

Am Dm Белою лампою светит луна, E7 Am В ясных ночных небесах. Am Dm В Африке дремлют два белых слона,

G C И птички сидят на ушах.

Птички лежат на слоновьих ушах И разумеется спят. Только не спят крокодилы в кустах И тихо кого-то едят.

А за великой китайской стеной Дяди китайцы храпят. В речке Янцзы с голубою водой Лодки подводные спят.

Лодки подводные с красной звездой, Серп с молотком на боку. Утром советских подводников строй Скажет китайцам: "Ку — ку".

Много на свете есть разных чудес Всех их не пересчитать. Вышел на улицу пьяный балбес И песенку начал опять.

далее идет переход на первый

куплет и зацикливание.

G7 Cm "Во дни разлук и горестных сомнений",

B7 Eb как нам писал из Франции Тургенев. C7 Fm Cm Не надо слёз и горьких сожалений,

D7 G7 она уехала с другим купаться в Крым. Cm G7 Cm Я в это время по тайге, как аллигатор,

Ab B7 Eb несу громадный щелочной аккумулятор. C7 Fm Cm В груди молотит, словно перфоратор,

D7 G7 но я молчу и напеваю про себя:

C Dm Припев: Белый прибой. И купол неба голубой-голубой.

Твёрдой рукой он бутерброд ей мажет чёрной икрой

C Dm G7 C G7 Cm

и нежно поёт ей это дивное танго.

Он был простым и скромным аллопатом, я, впрочем, путаю, скорей — гомеопатом. А если даже и паталогоанатом, то всё равно у них всех денег до хрена. А я кукую от зарплаты до аванса: изобретаю вечно чудеса баланса. И в состояньи гипнотического транса я у окошка кассы напевал: Припев:…"Гурджаани"…

Иркутск, лето 1982-го

— Инфляция гуляет по стране,

Инфляция гуляет по стране, родные дешевеют пети-мети, страна по ноздри плавает в дерьме, но плата дорожает в туалете.

Вчера пописать обходилось рупь, сегодня пять — египетская сила! Пришлось пойти во двор куда-нибудь, поскольку просто денег не хватило.

Как только рухнул нерушимый строй, сейчас же набежали демократы, утроив силы паюсной икрой на нас зловеще точат хасбулаты.

Вот дядя крутит ус и щурит глаз, хурма, лимоны, яблочки поспели, а я, словно гвинейский папуас, маркетинг изучаю на панели.

И не поймёшь — гниём или горим: увяли и осыпались цветочки, гудит Москва, гуляет третий Рим. Ларьки, бабуськи, ящички, мешочки.

Петух проснувшись гаркнул: "Nevermor!" И всех к ядрёне-фене разбросало: кто пиво пьёт, укрывшись за бугор, кто в Киеве тихонько режет сало.

Кто поимённо, спит державным сном, кто поумней — у бизнеса в приходе, а я неподалёку, за углом, играю на гитаре в переходе.

— Как будто в странном сне, уносится косяк

По этапу гонимый, как ссыльный,

прозвенел треугольник гусиный,

снова снег кокаиновой пылью

заметает отчизну мою.

И с откуда-то взявшейся болью,

словно сердце посыпали солью,

я смотрю, заслонившись ладонью,

как они улетают на юг…

Как будто в странном сне, уносится косяк от снежного заряда на заходе. Как листья на ветру по осени летят, и жизнь вот так, наверное, проходит.

Добавьте этот текст песни в ваш персональный список песен.

Во дни разлук и горестных сомнений,
как нам писал из Франции Тургенев,
Не надо слез и горьких сожалений.
она уехала с другим купаться в Крым.
Я в это время по тайге, как аллигатор,
несу громадный щелочной аккумулятор,
В груди молотит, словно перфоратор,
но я молчу и напеваю про себя:

"Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей наливает "Цинандали".
Твердой рукой он бутерброд ей мажет черной икрой
и нежно поет ей это дивное танго."

Он был простым и скромным аллопатом,
я, впрочем, путаю - скорей, гомеопатом,
А если даже и паталогоанатом,
то все равно у них всех денег до хрена.
А я кукую от зарплаты до аванса,
изобретаю вечно чудеса баланса
И в состояньи гипнотического транса
я у окошка кассы напевал:

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей наливает "Гурджаани".
Твердой рукой он бутерброд ей мажет красной икрой
и нежно поет ей это чудное танго.

Она прелестна, ей в тени не слишком жарко.
На пляже млеют сталевары и доярки.
Гомеопат, коньяк смакуя высшей марки,
тихонько кушает протезами шашлык.
Меня трясет и зуб на зуб не попадает,
по вертолету только челюсти летают,
а временами и сознанье пропадает,
а в животе от голода ревет:

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей льет в бокал "Вазисубани".
Твердой рукой он бутерброд ей мажет просто икрой
и нежно поет ей это страстное танго.

Зачем, зачем я не пошел в гомеопаты
и не послушался ни мамы и ни папы,
А угловатые мозолистые лапы -
не для ее покрытых солнцем плеч.
Энцефалитные на мне резвятся клещи.
Я не скажу, чтоб я любил такие вещи.
В желудке чистая вода ритмично плещет.
И это все. Но я не плачу, а пою:

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей льет в бокал "Напареули".
Твердой рукой он бутерброд ей мажет.
и нежно поет ей это южное танго.

На этой странице находится текст песни Вадим и Валерий Мищуки - Геофизическое танго, а также перевод песни и видео или клип.

Кто круче?

G7 Cm
"Во дни разлук и горестных сомнений",
B7 Eb
Как нам писал из Франции Тургенев.
C7 Fm Cm
Не надо слез и горьких сожалений,
D7 G7
Она уехала с другим купаться в Крым.
Cm G7 Cm
Я в это время по тайге, как аллигатор,
Ab B7 Eb
Несу громадный щелочной аккумулятор.
C7 Fm Cm
В груди молотит, словно перфоратор,
D7 G7
Но я молчу и напеваю про себя:

C Dm
Припев: Белый прибой. И купол неба голубой-голубой.
G7 C
Кто-то другой ей наливает "Цинандали".
C7 Fm
Твердой рукой он бутерброд ей мажет черной икрой
C Dm G7 C G7 Cm
И нежно поет ей это дивное танго.

Он был простым и скромным аллопатом,
Я, впрочем, путаю, скорей - гомеопатом.
А если даже и паталогоанатом,
То все равно у них всех денег до хрена.
А я кукую от зарплаты до аванса:
Изобретаю вечно чудеса баланса.
И в состояньи гипнотического транса
Я у окошка кассы напевал:
Припев: . "Гурджаани".
. красной икрой.

Она прелестна, ей в тени не слишком жарко.
На пляже млеют сталевары и доярки.
Гомеопат, коньяк смакуя высшей марки,
Тихонько кушает протезами шашлык.
Меня трясет и зуб на зуб не попадает,
По вертолету только челюсти летают,
А временами и сознанье пропадает,
А в животе от голода ревет.
Припев: . ей льет в бокал "Вазисубани".
. просто икрой.

Зачем, зачем я не пошел в гомеопаты
И не послушался ни мамы и ни папы.
А угловатые мозолистые лапы
Не для ее покрытых солнцем плеч.
Энцефалитные на мне резвятся клещи.
Я не скажу, чтоб я любил такие вещи.
В желудке чистая вода ритмично плещет.
И это все. Но я не плачу, а пою:
Припев: . ей льет в бокал "Напареули".
. ей мажет.
Иркутск, лето 1982-го G7 Cm
"In the days of separation and woeful doubts,"
B7 eb
As Turgenev wrote to us from France.
C7 Fm Cm
No tears and bitter regrets
D7 g7
She went with another to swim in the Crimea.
Cm G7 Cm
I’m in the taiga at this time, like an alligator,
Ab B7 Eb
I carry a huge alkaline battery.
C7 Fm Cm
Hammering in the chest like a hammer drill
D7 g7
But I am silent and hum to myself:

C dm
Chorus: White surf. And the dome of the sky is blue-blue.
G7 c
Someone else pours her Tsinandali.
C7 fm
With a firm hand, he smears a sandwich with black caviar
C Dm G7 C G7 Cm
And she gently sings her this marvelous tango.

He was a simple and modest allopath,
However, I confuse, rather, a homeopath.
And even if the pathologist,
That still they have all the money to hell.
And I cook from salary to advance:
I always invent miracles of balance.
And in a state of hypnotic trance
I sang at the box office:
Chorus: . "Gurjaani" .
. red caviar .

She's pretty, she's not too hot in the shade.
On the beach, steelworkers and milkmaids are dying.
Homeopath, brandy savoring the highest mark,
Quietly eats kebab prostheses.
It shakes me and a tooth doesn’t hit my tooth,
Only the jaws fly by helicopter
And at times, consciousness disappears,
And in the stomach, from hunger roars .
Chorus: . she pours into a glass of "Vazisubani" .
. just caviar! ..

Why, why didn’t I go to homeopaths
And he did not obey either mom or dad.
And angular calloused paws
Not for her sun-covered shoulders.
Encephalitis mites frolic on me.
I will not say that I loved such things.
Pure water splashes rhythmically in the stomach.
And it's all. But I do not cry, but sing:
Chorus: . she pours into the glass "Napareuli" .
. rubs her.
Irkutsk, summer of 1982

На этой странице находится текст песни Владимир Турьянский - Геофизическое танго, а также перевод песни и видео или клип.

G7 Cm
"Во дни разлук и горестных сомнений",
B7 Eb
как нам писал из Франции Тургенев.
C7 Fm Cm
Не надо слез и горьких сожалений,
D7 G7
она уехала с другим купаться в Крым.
Cm G7 Cm
Я в это время по тайге, как аллигатор,
Ab B7 Eb
несу громадный щелочной аккумулятор.
C7 Fm Cm
В груди молотит, словно перфоратор,
D7 G7
но я молчу и напеваю про себя:

C Dm
Припев: Белый прибой. И купол неба голубой-голубой.
G7 C
Кто-то другой ей наливает "Цинандали".
C7 Fm
Твердой рукой он бутерброд ей мажет черной икрой
C Dm G7 C G7 Cm
и нежно поет ей это дивное танго.

Он был простым и скромным аллопатом,
я, впрочем, путаю, скорей - гомеопатом.
А если даже и паталогоанатом,
то все равно у них всех денег до хрена.
А я кукую от зарплаты до аванса:
изобретаю вечно чудеса баланса.
И в состояньи гипнотического транса
я у окошка кассы напевал:
Припев: . "Гурджаани".
. красной икрой.

Зачем, зачем я не пошел в гомеопаты
и не послушался ни мамы и ни папы.
А угловатые мозолистые лапы
не для ее покрытых солнцем плеч.
Энцефалитные на мне резвятся клещи.
Я не скажу, чтоб я любил такие вещи.
В желудке чистая вода ритмично плещет.
И это все. Но я не плачу, а пою:
Припев: . ей льет в бокал "Напареули".
. ей мажет.
G7 Cm
"In the days of separation and woeful doubts,"
B7 eb
as Turgenev wrote to us from France.
C7 Fm Cm
No tears and bitter regrets
D7 g7
she went with another to swim in the Crimea.
Cm G7 Cm
I’m in the taiga at this time, like an alligator,
Ab B7 Eb
I carry a huge alkaline battery.
C7 Fm Cm
Hammering in the chest like a hammer drill
D7 g7
but I am silent and humming to myself:

C dm
Chorus: White surf. And the dome of the sky is blue-blue.
G7 c
Someone else pours her Tsinandali.
C7 fm
With a firm hand, he smears a sandwich with black caviar
C Dm G7 C G7 Cm
and gently sings her this marvelous tango.

He was a simple and modest allopath,
I, however, confuse, rather - a homeopath.
And even if the pathologist,
then they still have all the money to hell.
And I cook from salary to advance:
I always invent miracles of balance.
And in a state of hypnotic trance
I hummed at the box office:
Chorus: . "Gurjaani" .
. red caviar .

She's pretty, she's not too hot in the shade.
On the beach, steelworkers and milkmaids are dying.
Homeopath, brandy savoring the highest mark,
quietly eats kebab prostheses.
It shakes me and a tooth doesn’t hit my tooth,
only the jaws fly by helicopter,
and at times consciousness disappears
and in the stomach it roars from hunger .
Chorus: . she pours into a glass of "Vazisubani" .
. just caviar! ..

Why, why didn’t I go to homeopaths
and did not obey either mom or dad.
And angular calloused paws
not for her sun-covered shoulders.
Encephalitis mites frolic on me.
I will not say that I loved such things.
Pure water splashes rhythmically in the stomach.
And it's all. But I do not cry, but sing:
Chorus: . she pours into a glass of "Napareuli" .
. rubs her.

На этой странице находится текст песни 10.Вадим Туриянский - аллигатор тащит огромный щелочной аккумулятор, а также перевод песни и видео или клип.

Во дни разлук и горестных сомнений,
как нам писал из Франции Тургенев,
Не надо слез и горьких сожалений.
она уехала с другим купаться в Крым.

Я в это время по тайге, как аллигатор,
несу громадный щелочной аккумулятор,
В груди молотит, словно перфоратор,
но я молчу и напеваю про себя:

Он был простым и скромным аллопатом,
я, впрочем, путаю - скорей, гомеопатом,
А если даже и паталогоанатом,
то все равно у них всех денег до хрена.

А я кукую от зарплаты до аванса,
изобретаю вечно чудеса баланса
И в состояньи гипнотического транса
я у окошка кассы напевал:

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей льет в бокал "Напареули".
Твердой рукой он бутерброд ей мажет.
и нежно поет ей это южное танго. In the days and sad partings doubt
as we wrote from France, Turgenev,
Do not be tears and bitter regret .
she left with another swim in the Crimea.

I am at this time in the taiga as alligator,
I bear a huge alkaline battery
In breast hammer, like punch,
but I say nothing and humming to himself:

& Quot; white surf and blue dome of the sky-blue,
Someone else she pours & quot; & quot ;. Tsinandali
A firm hand he rubs her sandwich caviar
and gently sings her this wonderful tango. & quot;

He was simple and humble allopathic,
I, however, confuse - rather, homeopath,
And even if pathologist,
you still have all the money to hell.

I kukuyu paycheck to advance
invent ever wonders balance
And in a state of hypnotic trance
I sang at the box office window:

White surf and blue dome of the sky-blue,
Someone else she pours & quot; & quot ;. Gurjaani
A firm hand he rubs her a sandwich with red caviar
and gently sings her this wonderful tango.

She is charming, her shade is not too hot.
On the beach are thrilled steelworkers and milkmaids.
Homeopathy, savoring the supreme cognac brands
quietly eats kebab prostheses.
I was shaking and teeth were chattering,
only on the helicopter flying jaw,
and time and consciousness disappears,
and my stomach from hunger roars:

White surf and blue dome of the sky-blue,
Someone else she pours into the glass & quot; & quot ;. Vazisubani
A firm hand he just misses her sandwich caviar
and gently sings it to her passionate tango.

Why, why I did not go in homeopathy
and I did not listen to any mother and any pope,
A angular calloused paws -
not for its sun-covered shoulders.
Encephalitis ticks me frolic.
I will not say that I loved these things.
In the stomach, clean water rhythmically splashing.
And that's all. But I did not cry, and sing:

White surf and blue dome of the sky-blue,
Someone else she pours into the glass & quot; & quot ;. Napareuli
A firm hand he rubs her a sandwich .
and gently sings it to her southern tango.

Читайте также: