Моноклональные антитела при вич
Обновлено: 12.05.2024
Использование моноклональных антител в качестве терапевтических агентов явилось для медицины стратегическим этапом в смене концепции лечения – от неспецифической к специфической (таргетной) терапии. Разработка моноклональных антител направлена на идентификацию и взаимодействие получаемых агентов со специфическими клеточными мишенями или сигнальными путями, что в итоге должно приводить к клеточной смерти с помощью различных механизмов. Моноклональные антитела, в отличие от традиционных препаратов, высокоспецифичны к определенным мишеням. На сегодняшний день они наиболее активно используются в онкогематологии и лечении солидных опухолей и аутоиммунных заболеваний. Ранее основное внимание уделялось цитолитическому действию моноклональных антител путем стимуляции иммунного ответа. В последнее время основное внимание сосредоточено на ключевых мишенях, участвующих в регуляции роста опухолевых клеток и направленной доставке цитотоксических агентов. В настоящее время показано, что используемые терапевтические антитела помимо прямого действия выполняют иммуноопосредованные эффекторные функции, включая антителозависимую и комплемент-зависимую цитотоксичность.
Таким образом, моноклональные антитела могут способствовать активации опухолеспецифического иммунного ответа.
Производство моноклональных антител является наиболее быстро развивающимся сегментом фармацевтической индустрии, составляющим третью часть всех биотехнологических продуктов. В 2007 г. терапевтические моноклональные антитела, основная часть которых направлена на терапию онкологических и аутоиммунных заболеваний, принесли биотехнологическим компаниям США больше 26 млрд. долл. В этот же год около 50 биотехнологических компаний начали клинические испытания своих противораковых моноклональных антител в медицинских центрах по всему миру [1].
В настоящее время FDA одобрен к применению целый ряд препаратов, содержащих моноклональные антитела (табл. 1). Фармацевтические компании активно проводят клинические испытания с целью расширения показаний по применению разрешенных препаратов.
Моноклональные антитела, разрешенные FDA
Рак молочной железы
По итогам 2010 г. два моноклональных антитела – Rituxan/MabThera и Remicade – вошли в Toп-5 блокбастеров среди биотехнологических препаратов. В 2015 г. все существующие на рынке препараты (60 млрд. долл. ежегодных продаж) утратят патентную защиту, и, по мнению компании Sandoz (лидера среди генерических компаний в области препаратов класса biosimilar), рынок продаж подобных биотехнологических препаратов увеличится с 250 млн. в 2010 до 20 млрд. долл. к 2020 г. [2].
Однако если при применении Rituximab (Rituxan/MabThera) для лечения В-клеточных неоплазий подтверждена не только эффективность, но и безопасность, то мета-анализ использования ингибиторов цитокинов и ростовых факторов (в качестве ключевых мишеней) дает не столь позитивную картину.
В 2010 г. FDA получены сведения о 30 случаях развитии раковых заболеваний у детей, принимавших ингибиторы фактора некроза альфа (TNFalfa) – Humira и Remicade. Примерно в половине всех случаев обнаружены лимфомы, включая ходжкинскую и неходжкинскую. В других случаях сообщалось о развитии лейкемий, меланомы и солидных опухолей.
Недавно проведенные исследования установили увеличение риска смертельного исхода у онкологических больных при приеме блокатора фактора роста эндотелия (VEGF) – Avastin (2,5%) по сравнению с использованием только химиотерапии (1,7%). Исследование было опубликовано в журнале Американской медицинской ассоциации (JAMA) в феврале 2011 г. Результаты мета-анализа, опубликованные в январском номере Journal of Clinical Oncology (2011), показали, что прием Avastin увеличивает риск остановки сердца, причем независимо от принятой дозы. Смертельные случаи сопровождались обширными геморрагиями (23,5%), нейтропенией (12,2%), перфорациями желудочно-кишечного тракта (7,1%). В декабре 2010 г. FDA оценило потенциальные риски Avastin и запретило его использование для лечения рака молочной железы. Avastin (bevacizumab) был разрешен FDA в 2004 г. для лечения немелкоклеточного рака легких и колоректального рака в комбинации с химиотерапией. Объем продаж в 2009 г. составил 6 млрд. долл.
С июня 2009 г. препарат Раптива не продается на территории США. FDA не рекомендует врачам начинать лечение препаратом новых пациентов. В настоящее время решение фирмы-производителя об изъятии Раптивы с фармрынка было связано с подтверждением потенциального риска развития ПМЛ.
Развитие подобных осложнений вполне прогнозируемо. Клетки иммунной системы и другие соматические клетки взаимодействуют между собой с помощью широкого спектра медиаторов, в частности цитокинов и ростовых факторов. Это взаимодействие носит характер каскадных реакций и регуляции по типу обратной связи. Развитие патологического процесса нарушает тонкий баланс, вызывая дисрегуляцию межклеточных взаимодействий, которое проявляется в виде иммуновоспалительных и аутоиммунных процессов, опухолевого роста и т.д.
На примере известных механизмов действия фактора некроза опухоли-альфа (TNFalfa) мы попытались сформулировать требования, предъявляемые к терапевтическим средствам, блокирующим TNF, и оценить соответствие анти-TNF терапевтических антител (ТАТ) этим требованиям.
TNFalfa, впервые описанный по его противоопухолевой активности в условиях in vivo и in vitro, рассматривается как ключевое звено в процессах воспаления и гомеостаза иммунной системы, а также пролиферации и дифференцировки различных типов клеток (Guicciardi ME, Gores GJ., 2009). TNF синтезируется в виде мембраносвязанного белка (мTNF) различными/многими типами клеток, в т.ч. макрофагами, моноцитами, лимфоцитами, кератиноцитами, фибробластами и др. Под действием TNF-конвертирующего фермента (TACE) мTNF расщепляется с высвобождением растворимой формы (рTNF). И мTNF, и рTNF способны связываться со специфическими рецепторами TNF-R1 и TNF-R2. Клеточные эффекты, вызываемые TNF, обусловлены тремя видами взаимодействий.
Наиболее подробно исследован первый, заключающийся во взаимодействии TNF и трансмембранного рецептора TNF-R1 (p55). Не вдаваясь в особенности структурно-функциональных свойств взаимодействующих молекул, отметим, что связывание TNF с рецептором TNF-R1 вызывает активацию последнего. В зависимости от типа и состояния клеток, а также микроокружения активация TNF-R1 приводит к реализации одного из возможных сигнальных путей (рис. 1).
Рисунок 1. Схема TNF-зависимых сигнальных путей. TNF-RI и TNF-RII –рецепторы TNF, AP – адапторные белки
В случае цитотоксической сигнализации показано, что физическая ассоциация TNF-R1 с адапторными белками TRADD/FADD запускает т.н. каспазный каскад (активацию протеолитических ферментов), что в подавляющем большинстве случаев завершается деградацией разнообразных внутриклеточных мишеней, включая ядерную ДНК, и гибелью клеток. Взаимодействие TNF-R1 с другими адапторными белками (TRAF2, RIP, NIK, FAN и др.) может стимулировать активацию разнообразных внутриклеточных белков, в частности, транскрипционного фактора NF-ĸB, киназы JNK, каспаз, сфингомиелиназ и др. На клеточном уровне активация TNF-R1 может вызывать гибель, пролиферацию и дифференцировку клеток. Кроме того, установлено, что активация TNF-R1 влияет на такие морфогенетические признаки, как подвижность и форма клеток, межклеточные контакты.
Общая картина клеточных эффектов TNF усложняется еще и давно известным фактом, что лимфотоксин-alfa (LTalfa), другой цитокин семейства TNF, способен взаимодействовать с рецепторами фактора некроза опухолей. Таким образом, TNF может влиять на функционирование еще одного цитокина, регулируя его связывание и активацию.
Физиологические проявления активности TNF чрезвычайно широки. Здесь мы приведем лишь некоторые примеры действия TNF. Активация медиаторов воспаления, играющих критическую роль во многих патологических состояниях, является важнейшей функцией TNF. Наиболее изученные патологии, при которых TNF играет провоспалительную роль – это инфекции, аутоиммунные заболевания, хроническая сердечная недостаточность, диабет 2 типа, гепатотоксичность, моногенные аутовоспалительные заболевания, воспалительные заболевания кишечника, ожирение, персистирующий болевой синдром. В этих случаях TNF активирует транскрипционный фактор NF-ĸB, который, в свою очередь, стимулирует экспрессию целого спектра воспалительных цитокинов. Также известны функции, не связанные с воспалительными сигнальными путями, активное участие в которых принимает TNF. Это, прежде всего, TNF-зависимая гибель клеток по типу апоптоза, например элиминация аутореактивных Т-клеток или трансформированных клеток. Таким образом, TNF-зависимый апоптоз играет важную роль в поддержании клеточного, в т.ч. иммунного гомеостаза. TNF может принимать участие в созревании дендритных клеток и выступать в качестве ростового фактора В-клеток. Он индуцирует экспрессию тканевых прокоагулянтных факторов, уменьшает экспрессию тромбомодулина, усиливает секрецию ингибитора активатора плазминогена-1 и синтез простациклина (PGI2), индуцирует экспрессию ELAM-1, ICAM-1, GМ-CSF. Индуцированные TNFalfa морфологические изменения сопровождаются потерей фибронектина в базальной мембране (Chandler S., Miller K.M., Clements J.M. et al., 1997). Кроме того, TNF участвует в регуляции сна, чувствительности к болевым ощущениям.
Итак, TNF, являясь плейотропным цитокином, представляет собой чрезвычайно сложную мишень с точки зрения какой-либо терапии. Выбирая TNF в качестве мишени, соответствующая терапия, кроме традиционных требований к специфическому действию и безопасности, должна предусматривать: адресную доставку; селективность блокирования рTNF или мTNF; вероятность запуска блокируемых сигнальных путей альтернативными способами, в простейшем случае – лимфотоксином-альфа.
Современные протоколы уже основаны на комбинированном подходе к лечению, включая вакцины, химиотерапию, моноклональные антитела. В основе такого подхода лежит предполагаемый терапевтический синергизм. Кроме того, рассматривается возможность применения рекомбинантных пептидных лигандов, конъюгированных с проникающими внутрь клетки цитотоксинами, низкомолекулярных ингибиторов, способных воздействовать на внутриклеточный домен рецепторов и прерывать процесс сигнальной трансдукции, малых РНК (iPNA). Идентификация стволовых клеток в различных видах опухолей открывает новые мишени, ответственные за их прогрессирование и метастазирование.
Таким образом, только комплексный подход, учитывающий разные патогенетические звенья и разные классы препаратов, способен обеспечить необходимый эффект с минимальным риском для пациента.
В середине 1980-х ученые идентифицировали вирус иммунодефицита человека и сразу же стали искать лекарство. История антиретровирусной терапии началась в 1987 году, когда для лечения ВИЧ-инфекции стали использовать препарат зидовудин. Но его эффективность была невысокой, а побочные эффекты слишком сильными. Первая высокоэффективная терапия появилась только через десять лет — в 1996 году. Эта комбинация из нескольких лекарств блокирует размножение попавшего в организм вируса сразу на нескольких этапах его цикла. С тех пор ВИЧ-инфекция — не смертельное, а хроническое заболевание, которое можно контролировать при должном лечении.
Антиретровирусные препараты (АРВ) подавляют размножение ВИЧ, но неспособны полностью удалить вирус из организма, именно поэтому их нужно принимать постоянно в течение всей жизни. Как только концентрация препарата в крови падает ниже порогового значения, вирус снова начинает размножаться. Это особенно опасно, ведь если вирус размножается в присутствии небольшого количества лекарства, то он вырабатывает устойчивость к этому препарату.
Пить таблетки на протяжении всей жизни с точностью до минут — не самая простая задача. Этому мешают и банальная забывчивость, и разные случайные обстоятельства. А чем чаще человек нарушает время приема терапии, тем выше риск развития у вируса устойчивости. Именно поэтому врачи стараются назначать схемы с приемом лекарств один раз в день и с минимальным числом таблеток — чем реже и меньше нужно принимать лекарств, тем проще соблюдать режим. Правильное соблюдение режима приема терапии называют высокой приверженностью лечению.
Сейчас лучшими схемами считаются те, при которых пациенту нужно принимать одну таблетку один раз в день, да еще и независимо от приема пищи. Но настоящим прорывом в АРВТ станет разработка схем, при которых лекарство достаточно будет принимать всего один или несколько раз в месяц, — пролонгированных схем терапии. Хотя в настоящее время неизвестно, как поведут себя пролонгированные режимы в рутинной практике. Будет ли к ним сохраняться высокая приверженность — как это показывают исследования?
по теме
Общество
Грудное молоко VS смеси при ВИЧ: что говорят эксперты в 2020 году?
Основной недостаток таких таблеток — срок их действия ограничено временем нахождения таблетки в кишечнике и не превышает 12—24 часов. В случае же диареи таблетка может покинуть организм гораздо быстрее, а значит, уменьшится концентрация лекарства в крови, что может быть опасно. Для антиретровирусных препаратов создание таблеток или капсул с замедленным высвобождением лекарственного вещества не очень перспективно — современные схемы уже позволяют принимать терапию один раз в день. То есть удобство применения терапии такие таблетки не повысят.
Если нужно добиться продления эффекта препарата на дни и недели, а лекарство всасываться через кожу упорно не хочет, приходится прибегать к парентеральным пролонгированным формам. Можно зашить под кожу специальную стерильную таблетку, которая будет медленно растворяться и выделять лекарственное вещество: на коже делается небольшой разрез, в него вводят таблетку и зашивают рану.
Помимо таблеток, под кожу можно вводить специальные полимерные импланты, содержащие нужное лекарство. Преимущество имплантов — они могут выделять лекарственное вещество очень долго, до нескольких лет. Чаще всего такие импланты используют для гормональной контрацепции. Так как гормоны действуют в очень маленьких дозах, даже в небольшой по размерам имплант можно сразу поместить запас препарата на несколько лет. Например, противозачаточный препарат Имплантон, который вводится под кожу, продолжает действовать три года. Если действие препарата нужно прекратить — достаточно просто извлечь имплант.
Более простой вариант — ввести в мышцу взвесь маленьких крупинок лекарства в подходящем растворителе. Выглядит это как обычный укол, при этом крупинки лекарства задерживаются в мышце, медленно растворяются и попадают в кровь. Такие способы введения лекарства особенно удобны в случаях, когда пациент может часто пропускать прием препарата, или забывать, принял ли он лекарство. Например, в случае лечения психических заболеваний. Но есть и недостатки: вводить такой препарат должен медицинский работник, а в случае непереносимости или выраженных побочных эффектов лекарство очень трудно быстро удалить из организма.
Что уже доступно на рынке?
Многие фармацевтические компании проводят исследования пролонгированных АРВ-препаратов, но разработка одного такого препарата сама по себе очень большой пользы не принесет — ведь для лечения ВИЧ-инфекции необходимо сочетание нескольких препаратов, то есть нужна комбинированная пролонгированная схема.
Такую схему, разработанную ViiV Healthcare совместно с Janssen, одобрили в марте 2020 года в Канаде — первый пролонгированный комбинированный АРВ-препарат Cabenuva. Схема показала высокую эффективность и безопасность в клинических исследованиях LATTE-2, FLAIR, ATLAS с участием более тысячи пациентов. В состав Cabenuva входят каботегравир и рилпивирин, то есть это двухкомпонентная схема. Препарат вводят один раз в месяц внутримышечно.
Перед началом применения Cabenuva пациент не менее месяца принимает каботегравир в таблетках (называется Vocabria) в комбинации с Эдюрантом — таблетками рилпивирина. Это необходимо, чтобы проверить переносимость такой схемы у конкретного пациента и оценить побочные эффекты. Если схема переносится хорошо, пациенту вводят первую нагрузочную дозу Cabenuva — 3 миллилитра суспензии, содержащей 600 миллиграммов каботегравира, и 3 миллилитра суспензии, содержащей 900 миллиграммов рилпивирина. Суспензии вводятся в разные участки ягодичной мышцы, то есть делают два укола. После этого поддерживающие дозы вводят ежемесячно: 2 мл (400 мг) каботегравира и 2 мл (600 мг) рилпивирина. Если по каким-то причинам введение очередной ежемесячной поддерживающей дозы невозможно, пациент до момента следующей инъекции может принимать пероральную схему (Vocabria + Эдюрант). Пролонгированная форма каботегравира также имеет большие перспективы для использования в качестве доконтактной профилактики ВИЧ-инфекции.
Еще один препарат, который уже применяется в клинической практике, — ибализумаб (Трогарзо) — можно назвать пролонгированным с несколькими оговорками. По химической природе ибализумаб — моноклональное антитело, то есть близок к человеческим иммуноглобулинам. Ибализумаб связывается с некоторыми белками на поверхности вируса и мешает проникновению ВИЧ в клетки. Препарат вводят внутривенно один раз в две недели и часто сочетают с другими АРВ-препаратами. Такая схема — не самый удобный вариант, поэтому сейчас ибализумаб используется только для лечения ВИЧ с множественной лекарственной устойчивостью, когда другие схемы оказываются неэффективными. Поэтому ибализумаб правильнее будет отнести к нишевым препаратам.
К сожалению, на этом и заканчивается не очень длинный перечень пролонгированных АРВ-препаратов, которые уже применяются на практике. Дальше пойдет речь о препаратах, находящихся на разных стадиях исследований.
Что сейчас находится в разработке?
PRO 140
С точки зрения места в клинической практике на ибализумаб похоже еще одно моноклональное антитело, находящееся в стадии клинических исследований, — PRO 140. Этот препарат также можно будет использовать для лечения ВИЧ-инфекции, если у пациента не работают другие схемы. А по механизму действия PRO 140 похож на уже существующий на рынке препарат маравирок (Целзентри). Он связывается с CCR-5 рецепторами на поверхности клеток-мишеней и мешает проникновению вируса в клетку. Строение активного центра молекулы PRO 140 отличается от маравирока, поэтому он активен даже в тех случаях, когда вирус выработал устойчивость к маравироку. Как и маравирок, PRO 140 активен только против CCR-5-тропных подтипов ВИЧ, то есть подойдет не всем пациентам. Препарат вводят внутривенно, один раз в неделю.
Нейтрализующие антитела
На разных стадиях клинических исследований находятся несколько перспективных антител, которые связываются с вирусным белком gp120 и нейтрализуют вирус: VRC01, 3BNC117 и 10-1074. Предполагается, что эти препараты достаточно будет вводить раз в месяц или даже реже и их можно будет применять совместно с другими пролонгированными АРВ-препаратами.
Албувиртид
Аналог уже применяющегося на практике энфувиртида (Фузеон). Этот препарат связывается с вирусным белком gp-41 и мешает проникновению вируса в клетку. Основное отличие в том, что Фузеон вводят подкожно два раза в сутки, что очень неудобно, а албувиртид — только один раз в 2—4 недели. Препарат должен применяться совместно с другими АРВ-лекарствами.
Еженедельные инъекции экспериментального препарата PRO 140 поддерживают адекватный вирусологический контроль среди большинства участников эксперимента, который длится уже более двух лет.
PRO 140 блокирует CCR5 ко-рецепторы, которые ВИЧ использует для проникновения внутрь клетки. Механизм аналогичен принципу работы таблетированного препарата Маравирок (Селзентри), однако PRO 140 не требует ежедневного приёма.
Сфера применения нового препарата широка, ведь до 70% ВИЧ-положительных лиц в Европе и США имеют штамм, использующий CCR5 ко-рецептор для проникновения внутрь клеток. Сообщается, что препарат практически не имеет серьёзных побочных эффектов.
PRO 140 разрабатывается компанией CytoDyn. Результаты клинических испытаний еще не были представлены ни на одной научно-исследовательской конференции, хотя компнаия CytoDyn выпустила многочисленные пресс-релизы, в которых прослеживается прогресс разработки препарата. Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и лекарственных препаратов (FDA) США предоставило разрешение на "срочную апробацию" препарата PRO 140.
Видео о принципе работы PRO-140
Ibalizumab
Ibalizumab – моноклональное антитело, которое, вместо прямого воздействия на вирус, целенаправленно связывается с рецептором CD4 на поверхности Т-лимфоцитов и не даёт вирусу инфицировать клетку. Ibalizumab (или TMB-355) находится в разработке более десяти лет. Лицензия на его производство принадлежит компании TaiMed Biologics, а до этого – компании Tanox.
В клинических испытания препарат показал довольно скромные результаты, но он может обеспечить дополнительное подавление вирусной нагрузки у людей со множественной лекарственной устойчивостью ВИЧ. В этом случае, к основной схеме лечения исследователи предлагают добавить инъекцию ibalizumab каждые две недели. Препарат хорошо переносится и почти не имеет серьёзных побочных эффектов. Его преимущество перед PRO 140 состоит в том, что препарат проявляет активность в отношении штаммов ВИЧ обоих подтипов, которые используют CCR5 или CXCR4 ко-рецепторы для проникновения в клетку
Исследования показывают, что моноклональные антитела – многообещающий вариант терапии длительного действия для людей, у которых выбор препаратов ограничен по причине лекарственной устойчивости вируса. PRO 140 может использоваться в виде подкожных инъекций, Ibalizumab – в виде внутривенных вливаний.
У больных СПИДом пока есть только одна надежда – антиретровирусная терапия, которая основана на препаратах, препятствующих размножению ВИЧ. Геном этого вируса записан в РНК, поэтому после попадания в клетку он с помощью фермента ревертазы (обратной транскриптазы) делает копию ДНК на шаблоне собственной РНК. Потом с этой ДНК собственные белки клетки начинают штамповать вирусную РНК. Если, скажем, подавить работу обратной транскриптазы вируса, то он не сможет размножаться.
Но даже коктейли антиретровирусных препаратов помогают лишь перевести болезнь из острой фазы в хроническую. Такая терапия ничего не может сделать с вирусом, который плавает в крови или находится в клетке в спящем состоянии. Поэтому исследователи ищут способ избавления от самого вируса, а не просто подавления его способности к размножению. (К слову, обычная антиВИЧ-терапия теоретически позволяет избавиться от вируса, но лишь при особых условиях, и такие случаи, увы, единичны.)
Когда же речь заходит о том, чтобы полностью изгнать ВИЧ, то все соглашаются, что лучше антител тут инструмента не найти. С одной стороны, здесь всё просто: достаточно найти иммуноглобулины, которые узнавали бы белок вирусной оболочки, связывались бы с ним и сигнализировали иммунным клеткам-убийцам о том, что этот комплекс нужно уничтожить. Проблема, однако, в том, что ВИЧ обладает колоссальной изменчивостью, и антитела обычно ловят только некую долю вирусных частиц, ибо тот же самый белок у них наделён рядом отличий, благодаря которым антитела его не видят.
Тем не менее учёные продолжили работать с подобными антителами. И не так давно удалось обнаружить универсальные антитела, которые появляются гораздо раньше и выглядят проще, чем те, что наблюдались до этого, – правда, и универсальность их оказалась пониже. Но обязательно ли заставлять сам иммунитет вырабатывать такие антитела? Как показали эксперименты двух исследовательских групп – из Медицинского центра дьяконицы Бет Израэль и Национального института аллергии и инфекционных болезней (оба – США), – иммуноглобулины широкого спектра действия, просто введённые в кровь, эффективно понижают уровень ВИЧ.
ВИЧ между эпителиальной клеткой (снизу) и лимфоцитом (сверху) (фото Visuals Unlimited / Corbis).
Сразу стоит сказать, что группы Дана Баруха (Dan Barouch) и Малкольма Мартина (Malcolm Martin) экспериментировали с обезьянами: резусов заражали гибридным обезьянье-человеческим ВИЧ, который размножался в макаках, но выглядел похожим на человеческий вирус. Оружием против него послужили антитела широкого спектра действия, полученные от пациентов со СПИДом.
Дан Барух и его коллеги использовали коктейль из трёх видов антител, и, как пишут исследователи в Nature (Therapeutic efficacy of potent neutralizing HIV-1-specific monoclonal antibodies in SHIV-infected rhesus monkeys), в течение недели уровень вируса упал настолько, что его нельзя было обнаружить! Похожий результат был и тогда, когда вместо смеси иммуноглобулинов применяли только один их вид. После того как содержание таких антител в крови начало снижаться, концентрация вируса снова поднялась, однако у некоторых обезьян она по-прежнему оставалась неразличимо низкой даже без введения дополнительных порций антител.
В другой работе, выполненной Малкольмом Мартином и его коллегами и опубликованной в том же журнале (Antibody-mediated immunotherapy of macaques chronically infected with SHIV suppresses viraemia), речь идёт примерно о том же, только тут исследователи использовали иные разновидности антител против ВИЧ. И вновь концентрация вируса падала у макак в течение семи дней до неразличимого (ещё раз: неразличимого!) уровня и оставалась такой на протяжении 56 дней, пока антитела сами не начинали исчезать. Дальше всё зависело от того, сколько вируса было у обезьян изначально: если мало, то после исчезновения антител вирус оставался под контролем собственного иммунитета животных, если же его изначально было много, то уровень начинал расти.
При этом, как подчёркивают исследователи, вирус исчезал как из крови, так и из других тканей, и никакой устойчивости к вводимым антителам у него не появлялось. (Правда, было одно исключение: когда во втором исследовании вводили лишь одно антитело, и подопытной была макака с 3-летним опытом сожительства с вирусом, у неё возникал устойчивый вирусный штамм.)
Что дальше? Стоимость антител гораздо выше, чем антиретровирусных препаратов, да и обращаться с ними сложнее. Но авторы работ полагают, что такие антитела нужно соединить с обычными антиВИЧ-лекарствами: это снизит стоимость лечения, и, скорее всего, повысит его эффективность – если к антителам добавить также вещества, препятствующие размножению вируса в клетке.
Подготовлено по материалам Национального института аллергии и инфекционных болезней (HIV Antibody Infusions Show Promise for Treating SHIV-Infected Monkeys) и Медицинского центра дьяконицы Бет Израэль (Monoclonal Antibodies Show Promise As Effective HIV Therapy).
Новый метод лечения надолго формирует у людей антитела к ВИЧ
Ученые протестировали новую технологию доставки лекарств и доказали, что это приводит к устойчивой выработке антител к ВИЧ. Новый метод можно использовать в лечении и других инфекционных заболеваний, заявили американские ученые.
Лечение заключается в доставке генов антител с помощью аденоассоциированного вируса в качестве носителя. Ученые представили первые результаты пилотной фазы клинических исследований по тестированию метода у восьми людей с ВИЧ. Устойчивая выработка антител сохранялась у некоторых участников более года.
Антитела представляют собой белковые соединения, которые помогают иммунной системе бороться с инфекцией. Традиционные вакцины побуждают иммунную систему генерировать защитные антитела. Другой подход к профилактике инфекций и лечению определенных заболеваний заключается в доставке моноклональных антител – специфических антител для связывания с одной мишенью. Чтобы избежать необходимости постоянных инъекций антител, ученые решили проверить возможности доставки специфичного гена.
В рамках экспериментов ученые использовали доставку генов моноклональных антител под названием VRC07, которые предварительно были выделены из крови человека.
Участники были в возрасте от 30 до 60 лет. Каждый пациент получил однократное введение лекарства путем внутримышечной инъекции. Ученые протестировали три различные дозировки. В течение всего эксперимента и по настоящий день пациенты продолжают принимать обязательную антиретровирусную терапию для контроля над ВИЧ.
В течение первых 4-6 недель после лечения ученые зафиксировали первый пик повышения уровня антител в крови. Затем они немного снизились, но уже через 16 недель начали непрерывно увеличиваться. Пять участников получили низкие и средние дозировки лекарства.
У троих из них уровни антител в крови через год после инъекции были выше, чем через первые 4-6 недель.
У получивших высокие дозировки лекарства уровень антител был выше по сравнению с остальными. Ни у кого из участников не наблюдалось каких-либо серьезных побочных эффектов.
Известно, что терапия на основе моноклональных антител может провоцировать иммунную систему вырабатывать антитела против самого лечения. Ученые зафиксировали, что это произошло только у троих из восьми человек, однако пока неясно, может ли это снизить эффективность метода в нейтрализации ВИЧ.
Читайте также:
- Экспресс-тест на вич околодесенная жидкость
- Анализы на вич в сарове
- Какие стрептококки вызывают кариес
- Камень чертов палец лечебные свойства туберкулез
- Как найти программу паразита в браузере