Тоньше паутины из-под кожи щек тлеет скарлатины смертный огонек

Обновлено: 25.04.2024

Доперестроечной, советской школьной программы, конечно же.

Продолжу виртуальную жизнь бедной Валентины этим постом. Хотя она и без того нетленна, несмотря на подробную смерть на страницах старых учебников. Этот страшный стишок (из-за слога хочется так назвать), мне кажется, практически невозможно вытравить из памяти бывшего советского пионера. Настолько он проникающ и цепок. Даже здесь, на молодых Дневниках, должны найтись люди, которых в свое время потрясла смерть Вали-Валентины.

Кто никогда ранее не встречался с этим стихотворением, посмотрим, как он подействует на ваш незамутненный разум). Действует ли и сейчас мрачное обаяние "Смерти пионерки", когда-то заставлявшее нас запоминать местами совершенно непонятные строчки с первого чтения? Или темное заклинание обветшало и, подобно старым богам Геймана, потеряло силу по причине невнимания?

Эдуард Багрицкий

СМЕРТЬ ПИОНЕРКИ

Ах, пеночки зеленой

Что с тобой теперь?

Говорить не можешь -

Над тобой колдуют

Гладят бедный ежик

Что с тобой стряслось?

В подъязычье стон?

(Спать. Спать. Спать.)

Над тобой склоняется

Тягостно в избе.

Я крестильный крестик

Все хозяйство брошено,

Не поправишь враз,

Грязь не по-хорошему

В горницах у нас.

Куры не закрыты,

Свиньи без корыта;

С голоду сердито.

Не противься ж, Валенька,

Он тебя не съест,

Твой крестильный крест.

На щеке помятой

А в больничных окнах

От морей ревучих

Над больничным садом,

Вытянувшись в ряд,

За густым отрядом

Молнии, как галстуки,

В дождевом сиянье

И выходят в бой

Блузы из сатина

В синьке грозовой.

Трубы. Трубы. Трубы

Над больничным садом,

На вечерний сбор.

Заслоняют свет они

Пионеры фабрики Ногина.

А внизу, склоненная

Губ не освежить -

Не придется жить.

- Я ль не собирала

Все коров доила,

Чтоб было приданое,

Чтоб фата к лицу -

Как пойдешь к венцу!

Не противься ж, Валенька!

Он тебя не съест,

Твой крестильный крест.

Пусть звучат постылые,

Не погибла молодость,

Нас водила молодость

В сабельный поход,

Нас бросала молодость

На кронштадтский лед.

На широкой площади

Но в крови горячечной

Но глаза незрячие

Ворона с бойцом -

Сталью и свинцом.

Чтоб земля суровая

Чтобы юность новая

Из костей взошла.

Чтобы в этом крохотном

Пела наша молодость,

Как весной вода.

Вьется по шнуру.

Вьется над бугром.

"Валя, будь готова!" -

В прозелень лужайки

Капли как польют!

Валя в синей майке

Над больничной койкой

"Я всегда готова!" -

На плетеный коврик

И потом бессильная

В пухлые подушки,

В мякоть тюфяка.

А в больничных окнах

От большого солнца

В комнате светло.

И, припав к постели.

За оградой пеночкам

Не согласна ждать.

В болтовне ребят.

И выходит песня

С топотом шагов

В мир, открытый настежь

У меня смутное воспоминание, будто в учебнике еще была картинка. Тоненькая вскинутая рука над кроватью, мать в отчаянии над отброшенным крестиком, а над головой, средь грозовых туч, пионеры фабрики Ногина. А может, это шутка моего мозга, и такой картинки вовсе не было. Но такое ощущение, как будто вскинутая в салюте рука выгравирована в памяти.

Я украдкой плакала над Валентиной. Это было похоже на настоящую смерть, именно потому, что смерть достаточно подробно описана. Смерть от неведомой и страшной болезни. "Воздух воспаленный, черная трава. Почему от зноя ноет голова? Почему теснится в подъязычье стон? Почему ресницы обдувает сон?". Непонятное слово "скарлатина" (как объяснила учительница, "раньше была такая болезнь, но советская медицина навсегда победила ее, и сейчас такой болезни нет") пугало и по степени инфернальности могло соперничать с Лихом Одноглазым из русских бытовых сказок. Мы рассуждали о храбрости и верности пионерки идеалам коммунизма, а мозги в это время свербила непонятность. Я с детства не любила темные места в стихах. Что за "на юру", "содружество ворона с бойцом", что за песня, не согласная ждать? Но сокрушительная драма, творящаяся в немудреного размера строчках, сметала все размышления, оставляя только эмоции. Ты бы так смогла? Спрашивала я себя и не знала, что ответить. Хотелось верить, что да. "Будь готов! - Всегда готов!". Эта тонкая рука стояла перед глазами и назойливо напоминала ту прозрачно-синюю умирающую девочку из больницы, которую ее отец вечно носил на спине, хотя она была взрослее нас. Сознательно ситуацию Валентины я примеряла на себя только в части пионерской клятвы, но, может быть, подсознательно касалась недавнего прошлого, когда так же в моей жизни были актуальны "белая палата, крашеная дверь", ненавистные утки, жизненные силы, медленно вливаемые через капельницу, и девающиеся потом непонятно куда, чаепитие через носик заварочного чайника - невозможность просто поднять голову. И чечуэккэ, вечно подстерегающий в том углу под потолком. Поэтому мурашки бегали, будущему взрослому во мне было страшно задним числом от столь жесткого описания козней болезни). Но чисто сознательно об этом не думалось, просто по-детски, немного восторженно даже, ужасалось.

Когда через какое-то время я узнала о болезни-скарлатине подробнее, была разочарована ее похожестью на ангину. И тем, что лечится всего-то антибиотиками. Очарование рассеялось. Но непонятки остались.

Позже, утоляя любопытство по другому поводу, копалась в алхимических трактатах, но ни разу не вспомнила в этой связи "Смерть пионерки". Хехех, а ведь могла бы. Когда много копаешься в столь специфической литературе, начинаешь все смотреть сквозь призму Великого Делания. Помнится, люди творчество БГ так препарировали))) довольно смешно. И вот нашла прикольную статью, и, ох, как там разложено все насчет этих признаков "содружества ворона с бойцом"! Остроумно и познавательно, делюсь с вами удовольствием, если кто оценит.

Грозою освеженный,
Подрагивает лист.
Ах, пеночки зеленой
Двухоборотный свист!

Валя, Валентина,
Что с тобой теперь?
Белая палата,
Крашеная дверь.
Тоньше паутины
Из-под кожи щек
Тлеет скарлатины
Смертный огонек.

Говорить не можешь —
Губы горячи.
Над тобой колдуют
Умные врачи.
Гладят бедный ежик
Стриженых волос.
Валя, Валентина,
Что с тобой стряслось?
Воздух воспаленный,
Черная трава.
Почему от зноя
Ноет голова?
Почему теснится
В подъязычье стон?
Почему ресницы
Обдувает сон?

Двери отворяются.
(Спать. Спать. Спать.)
Над тобой склоняется
Плачущая мать:

Валенька, Валюша!
Тягостно в избе.
Я крестильный крестик
Принесла тебе.
Все хозяйство брошено,
Не поправишь враз,
Грязь не по-хорошему
В горницах у нас.
Куры не закрыты,
Свиньи без корыта;
И мычит корова
С голоду сердито.
Не противься ж, Валенька,
Он тебя не съест,
Золоченый, маленький,
Твой крестильный крест.

На щеке помятой
Длинная слеза…
А в больничных окнах
Движется гроза.

Открывает Валя
Смутные глаза.

От морей ревучих
Пасмурной страны
Наплывают тучи,
Ливнями полны.

Над больничным садом,
Вытянувшись в ряд,
За густым отрядом
Движется отряд.
Молнии, как галстуки,
По ветру летят.

В дождевом сиянье
Облачных слоев
Словно очертанье
Тысячи голов.

Рухнула плотина —
И выходят в бой
Блузы из сатина
В синьке грозовой.

Трубы. Трубы. Трубы
Подымают вой.
Над больничным садом,
Над водой озер,
Движутся отряды
На вечерний сбор.

Заслоняют свет они
(Даль черным-черна),
Пионеры Кунцева,
Пионеры Сетуни,
Пионеры фабрики Ногина.

А внизу, склоненная
Изнывает мать:
Детские ладони
Ей не целовать.
Духотой спаленных
Губ не освежить —
Валентине больше
Не придется жить.

— Я ль не собирала
Для тебя добро?
Шелковые платья,
Мех да серебро,
Я ли не копила,
Ночи не спала,
Все коров доила,
Птицу стерегла, -
Чтоб было приданое,
Крепкое, недраное,
Чтоб фата к лицу —
Как пойдешь к венцу!
Не противься ж, Валенька!
Он тебя не съест,
Золоченый, маленький,
Твой крестильный крест.

Пусть звучат постылые,
Скудные слова —
Не погибла молодость,
Молодость жива!

Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.

Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.

Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.

Возникай содружество
Ворона с бойцом —
Укрепляйся, мужество,
Сталью и свинцом.

Чтоб земля суровая
Кровью истекла,
Чтобы юность новая
Из костей взошла.

Чтобы в этом крохотном
Теле — навсегда
Пела наша молодость,
Как весной вода.

Валя, Валентина,
Видишь — на юру
Базовое знамя
Вьется по шнуру.

В прозелень лужайки
Капли как польют!
Валя в синей майке
Отдает салют.

Тихо подымается,
Призрачно-легка,
Над больничной койкой
Детская рука.

А в больничных окнах
Синее тепло,
От большого солнца
В комнате светло.

Грозою освеженный,
Подрагивает лист.
Ах, пеночки зеленой
Двухоборотный свист!

В грозовом пространстве между мирами, где ты оказался, открываются новые счастливые возможности, - сумей использовать их, услышь, ощути высшие энергии. Кукушка присутствия – коренной текст Дзогчена (древнего учения Ати-йоги). Свежесть ясного сознания позволит преодолеть двойственность.

Тоньше паутины
Из-под кожи щек
Тлеет скарлатины
Смертный огонек.

Тонкая, как волосок, нить личного пути, мерцающий огонек индивидуальности. Как сберечь его, попав в твои трудные обстоятельства? Спасение недалеко, оно внутри тебя (как сказано в Коране, ближе яремной вены).

Говорить не можешь -
Губы горячи.
Над тобой колдуют
Умные врачи.

Учителя-ламы стараются помочь тебе наставлением, читая текст Книги Мертвых. Слушай и повторяй их слова, пусть доносящиеся издалека, они станут путеводными вехами в твоем странствии.

Воздух воспаленный,
Черная трава.
Почему от зноя
Ноет голова?
Почему теснится
В подъязычье стон?
Почему ресницы
Обдувает сон?

Таково пространство бардо – злая безжизненная пустыня, где началось твое скитание. Но страшиться и теряться не нужно, не спи, смело иди вперед!

Двери отворяются.
(Спать. Спать. Спать.)
Над тобой склоняется
Плачущая мать:

Одно на другим возникают видения бардо, приходят родные и близкие.

Куры не закрыты,
Свиньи без корыта;
И мычит корова
С голоду сердито.
Не противься ж, Валенька,
Он тебя не съест,
Золоченый, маленький,
Твой крестильный крест.

…Гневные божества и голодные духи в звериных обликах, религиозные символы, магические проявления. Они порождены твоим умом, не застревай в них, не ищи у них сочувствия и помощи, оставь мирские заботы.

От морей ревучих
Пасмурной страны
Наплывают тучи,
Ливнями полны.
Над больничным садом,
Вытянувшись в ряд,
За густым отрядом
Движется отряд.
Молнии, как галстуки,
По ветру летят.
В дождевом сиянье
Облачных слоев
Словно очертанье
Тысячи голов.

Рухнула плотина -
И выходят в бой
Блузы из сатина
В синьке грозовой.
Трубы. Трубы. Трубы
Подымают вой.
Над больничным садом,
Над водой озер,
Движутся отряды
На вечерний сбор.
Заслоняют свет они
(Даль черным-черна),
Пионеры Кунцева,
Пионеры Сетуни,
Пионеры фабрики Ногина.

Здесь ты обретаешь свободу. Небеса и эоны открываются одно за другим, все это – пространства сознания, на каждом из них – свои ангелы. Их тьмы, но они подчиняются единой воле – мир идет к апокалипсису (вечернему сбору). Но он не затронет тебя.

Духотой спаленных
Губ не освежить –
Валентине больше
Не придется жить.

Удастся ли избежать новых рождений? Сожженному один раз, спалившему свою карму, - не страшен огонь желаний.

Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.
Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.

Воскресают мертвые, перед глазами встают прошлые жизни, - всё было не зря, теперь ты сохранишь их память. Так обретали прозрение будды и бодхисаттвы, претерпевшие ряд мучительных перерождений – подвигов ради блага и счастья живых существ. Есть подробности и в Джатаке о боевом коне.

Чтоб земля суровая
Кровью истекла,
Чтобы юность новая
Из костей взошла.
Чтобы в этом крохотном
Теле – навсегда
Пела наша молодость,
Как весной вода.

Кровью-молитвой принесена символическая жертва, животворная и спасительная для проявленного мира. Кости – символ кармы, которая в положительном аспекте безупречного действия собирает все самое ценное. Так, из золотого зародыша, формируется новое, преображенное алмазное тело, не знающее смерти. Если рождаться – то в нем!

Видишь - на юру
Базовое знамя
Вьется по шнуру.

Путь проложен, благородная личность уже не придет к рождению в нижних мирах, везде и всегда сохранит самосознание.

"Валя, будь готова!" -
Восклицает гром.

Нужно использовать шанс на мгновенное просветление, здесь и теперь!

От большого солнца
В комнате светло.

Вот он, Ясный свет! Поверь, иди за ним, прими его!

За оградой пеночкам
Нынче благодать.
Вот и все!
Но песня
Не согласна ждать.
Возникает песня
В болтовне ребят.
Подымает песню
На голос отряд.
И выходит песня
С топотом шагов
В мир, открытый настежь
Бешенству ветров.

Казалось бы, Путь завершен, достигнута конечная цель – потусторонняя нирвана, вечное необусловленное блаженство. Однако Жизнь должна продолжаться, пока все существа не избавлены от тяготы. Ангелы и боги приветствуют спасителя-бодхисаттву в сансарном мире, полном страданий, обусловленных неумолимым потоком кармы. Он входит туда бесконечным состраданием, своим Словом, победоносной проповедью Учения.

У поэмы есть и другой героический финал, сохранившийся в черновиках:

Пламя подымается ясней зари,
Тело пионерки, гори, гори.
Эту вот гончарную урну
твою
Мы словно знамя
Подымем в бою.

Об этом писал и святой Ашвагхоша в Жизни Будды, подытоживая в своем наставлении наш текст, снова повторяя самые важные спасительные символы:

Не хотел тогда костер зажечься,
Он пришел – и брызнули огни.
Ради человека стяг подняв,
Он вознес Закон, сияло знамя,
Миг один – и пал блестящий стяг.
Тысячи лучей росли в сверканьи,
Ведение высшее росло,
Рассеваясь, мрак бежал от света, --
Почему ж опять приходит тьма?
В миг один высокий мост разрушен.
Жизнесмерть кипит, как водопад,
Бешенство, сомнение и страсти,
Плоть объята, - больше нет пути.

. Сгорело тело все,
Только кость алмазная осталась,--
Лишь останки правды не горят.
В золотой кувшин их положили,
И ничто алмаз не сокрушит,
И не сдвинешь Златогорье мысли,
И останки Будды век живут.
И пока Вселенная пребудет, -
До конца останутся они.
Чудо! Человек исполнить может
Весь закон Безветрия души:
Как призыв, в просторах дальних мира
Имя лучезарное звучит.
И покуда катятся столетья,
Долгая Нирвана, через них,
Через те священные останки,
Будет миру свет свой проливать.
Будет озарять жилища жизни!

"из сочинения на ЕГЭ в Забайкальском крае" - это зачетный прикол.
Как игра с безделушками одной религии с переносом на правила игры другой религии - это прикольно и продвинуто. Хороший тренажер для развития оценочно-аналитического мышления.
Но вот я подумал: если оставить приколы, то есть ли в этом смысл? Пионерские "отцы" коммунисты вааще не поймут и не оценят. Буддистам надо побыстрее "уколоться" и забыться в нирване, и пусть безумная больница разбирается сама со своими косяками. Чего им до коллективистских потуг "один за всех и все за одного"?
При этом ни пионерка, ни ее буддистская "сущностная модель" не отработали своего наказания в виде лишения свободы в хитроумной исправительно-трудовой системе под названием "Земля". Но пионерку могут быстренько вернуть на доработку, а вот если Долгая Нирвана. Возможно что весь свет, который прольется, будет от маленькой вспышки аннигиляции (это не научный факт, а только образ).

Думаю, здесь дело гораздо серьезнее. Пафос статьи в том, что любая искренняя вера, независимо от конфессии, ведет к серьезным (без оценки) эффектам, движет по личному пути.
Насчет буддизма не соглашусь - описанная Вами "малая нирвана" не рассматривается как конечный итог, дальше идет Великая колесница - махаяна, спасение всех живых существ, этот этап, деяния бодхисаттвы, не обойти.

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Лет сто назад, моего ученика, Валеру Ш, оставили на осень по литературе.
Договорилась с литератором, Андреем Васильевичем, чтобы разрешил он пересдать мальчику экзамен ДО летних каникул.
Какой класс, 5-6 - не помню.
Стоит Валера в углу, маленький, в сереньком форменном костюмчике, красный галстук на груди и слёзы льются ручьём!
Всхлипывая, размазывая слёзы по лицу, он прошептал: - Мне никогда не выучить стихотворение Эдуарда Багрицкого "СМЕРТЬ ПИОНЕРКИ"!
И сполз на пол.
Я чуть сама не сползла на пол от, еле сдерживаемого, смеха.
Подняла Валеру, погладила его, успокоила, сказав, что уже за то, что он назвал полное имя автора, можно поставить ему положительную отметку.
На этом и порешили.

Почему я вспомнила этот случай?
Сегодня - ДЕНЬ ПИОНЕРИИ!
И мне сбросили видеоролик с этим стихотворением в исполнении Галины Польских,из кинофильма "Дикая собака Динго".

Зашла на сайт - СТИХИ Э БАГРИЦКОГО, И.

Грозою освеженный,
Подрагивает лист.
Ах, пеночки зеленой
Двухоборотный свист!

Говорить не можешь -
Губы горячи.
Над тобой колдуют
Умные врачи.
Гладят бедный ежик
Стриженых волос.
Валя, Валентина,
Что с тобой стряслось?
Воздух воспаленный,
Черная трава.
Почему от зноя
Ноет голова?
Почему теснится
В подъязычье стон?
Почему ресницы
Обдувает сон?

Двери отворяются.
(Спать. Спать. Спать.)
Над тобой склоняется
Плачущая мать:

На щеке помятой
Длинная слеза.
А в больничных окнах
Движется гроза.

Открывает Валя
Смутные глаза.

От морей ревучих
Пасмурной страны
Наплывают тучи,
Ливнями полны.

В дождевом сиянье
Облачных слоев
Словно очертанье
Тысячи голов.

Рухнула плотина -
И выходят в бой
Блузы из сатина
В синьке грозовой.

Трубы. Трубы. Трубы
Подымают вой.
Над больничным садом,
Над водой озер,
Движутся отряды
На вечерний сбор.

Заслоняют свет они
(Даль черным-черна),
Пионеры Кунцева,
Пионеры Сетуни,
Пионеры фабрики Ногина.

А внизу, склоненная
Изнывает мать:
Детские ладони
Ей не целовать.
Духотой спаленных
Губ не освежить -
Валентине больше
Не придется жить.

- Я ль не собирала
Для тебя добро?
Шелковые платья,
Мех да серебро,
Я ли не копила,
Ночи не спала,
Все коров доила,
Птицу стерегла,-
Чтоб было приданое,
Крепкое, недраное,
Чтоб фата к лицу -
Как пойдешь к венцу!
Не противься ж, Валенька!
Он тебя не съест,
Золоченый, маленький,
Твой крестильный крест.

Пусть звучат постылые,
Скудные слова -
Не погибла молодость,
Молодость жива!

Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.

Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.

Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.

Возникай содружество
Ворона с бойцом -
Укрепляйся, мужество,
Сталью и свинцом.

Чтоб земля суровая
Кровью истекла,
Чтобы юность новая
Из костей взошла.

Чтобы в этом крохотном
Теле - навсегда
Пела наша молодость,
Как весной вода.

Валя, Валентина,
Видишь - на юру
Базовое знамя
Вьется по шнуру.

Красное полотнище
Вьется над бугром.
"Валя, будь готова!" -
Восклицает гром.

В прозелень лужайки
Капли как польют!
Валя в синей майке
Отдает салют.

Тихо подымается,
Призрачно-легка,
Над больничной койкой
Детская рука.

"Я всегда готова!" -
Слышится окрест.
На плетеный коврик
Упадает крест.
И потом бессильная
Валится рука
В пухлые подушки,
В мякоть тюфяка.

А в больничных окнах
Синее тепло,
От большого солнца
В комнате светло.

Читайте также: