Больных чумой хоронили в извести
Обновлено: 07.05.2024
Чума – это острое природно – очаговое заболевание. Её возбудителем является чумная палочка (Yersinia pestis), открытая в 1894 г. французским врачом и бактериологом Пастеровского института Александром Йерсеном (1863 – 1943). Предполагаемый естественный первичный резервуар бациллы – это одноклеточные почвенные организмы.
Чумная палочка может жить в крови более чем двухсот видов млекопитающих, но самая распространённая её среда обитания — грызуны. На них обитают блохи, питающиеся кровью своих хозяев, а вместе с ней всасывающие и клетки болезнетворной бактерии.
Под воздействием глобальных климатических изменений, разрушающих экосистему обитания Yersinia pestis, может происходить её выход из естественного резервуара в почву. Оттуда она проникает в растения или другие природные объекты, способствующие инфицированию грызунов и их паразитов.
Вследствие этого формируются вторичные резервуары чумы, также представляющие собой экосистемы, однако, менее устойчивые, чем почвенные. В них возбудитель может сохраняться десятилетиями, вызывая отдельные эпизоотии и вспышки болезни среди людей. Из – за небольшой устойчивости, вторичные экосистемы со временем разрушаются, и вспышки чумы прекращаются.
После распада новых экосистем остаются значительные территории — реликтовые природные очаги, в которых возбудитель продолжает сохраняться как паразит одноклеточных организмов, имея возможность нового перехода в другие формы под воздействием внешних факторов. Также необходимо выделить, что человек, как и другие теплокровные, не является естественным резервуаром Yersinia pestis. Поэтому его существование не имеет значения для поддержания паразита в природе и не ограничивает способность передачи бациллы необходимостью сохранения жизни своим жертвам. Этим можно объяснить крайне высокую летальность чумных эпидемий.
В Швеции найден древнейший штамм чумы
В древнем неолитическом захоронении на территории Швеции ученые нашли ранее неизвестный штамм бактерии Yersinia pestis - возбудителя чумы.
В известняковом могильнике сохранились останки 78 человек. Ученые провели генетический анализ скелетов и в зубах одного из них нашли обрывки ДНК чумной палочки с генетической мутацией, которая может вызывать чумную пневмонию - самую опасную форму чумы.
Останки принадлежат женщине, которая умерла в 20-летнем возрасте примерно 4900 лет назад - как раз во времена "неолитического спада" - периода, когда население во всей Европе резко уменьшилось. Находка подсказывает, что причиной такой тенденции могла стать пандемия чумы. Таким образом многочисленные случаи гибели людей от чумы были зафиксированы несколько тысяч лет назад.
Ученый-генетик Саймон Расмуссен обратил внимание, что кости женщины были найдены в массовом могильнике. По мнени С.Расмуссена, эпидемия стала причиной резкого сокращения населения Европы, а затем заболевание просочилось в Азию и на Восток (вероятно ошибка перевода!?).
По словам ученых из Гетеборгского университета, новые данные противоречат общепринятой версии возникновения чумы в Европе. Считалось, что ее принесли люди, мигрировавшие из евразийских степей. Однако теперь можно смело сказать, что болезнь бушевала еще до появления азиатских караванов.
Теперь ученые склоняются к мысли, что древний штамм чумы появился в многолюдных европейских поселениях численностью около 10-20 тыс. жителей, существовавших в Европе между 5400-6100 лет назад. Больше всего их было в Триполье - междуречье Дуная и Днепра, на стыке современной Молдовы, Украины и Румынии.
В этих древних "мегаполисах", очевидно, были плохие санитарные условия - как раз идеальные для развития новых патогенов. Оттуда чума могла легко распространиться по всей Европе благодаря торговле и колесному транспорту.
Ученые полагают, что чума может объяснить исчезновение ранних европейских скотоводов, представителей трипольской культуры. Ее представители жили в VI—III тыс. до н. э. в Дунайско-Днепровском междуречье, наибольший расцвет пришелся на период между 5500 и 2750 гг. до н. э. Однако около 5400 лет назад они стали строить гораздо меньше жилищ, а их геном значительно изменился. Вскоре их заместили представители других культур.
Не исключено, что у трипольцев кончились ресурсы и другие культуры просто их ассимилировали, но ученые полагают, что эпидемия чумы также могла сыграть свою роль.
Первая пандемия возникла в Северной Африке, где локально ограниченные вспышки заболевания случались задолго до этого. Например, греческий врач Руфус из Эфеса, живший во времена правления римского императора Траяна, в своих сочинениях описывал отдельные случаи бубонной чумы в Египте и Ливии. Эпидемия началась в 542 г. в городе Пелусий – крупном экономическом центре Византийской империи, расположенном на средиземноморском побережье, в восточной части дельты Нила. Оттуда она начала быстро распространяться по торговым маршрутам.
Болезнь сначала охватила Ближний Восток и Константинополь. В столице Византии чумой заболел даже сам император, но выжил. Затем через Дунайский водный путь инфекция проникла в Западную Европу. В Италии, где в это время шла война между Византийской империей и Остготским королевством, чума свирепствовала с самого начала пандемии. За несколько лет эпидемия охватила почти всю территорию тогдашнего цивилизованного мира и унесла более 100 миллионов жизней. В виде отдельных вспышек она проявлялась вплоть до 750 г. Болезнь протекала наряду с бубонной ещё и в септической форме, более молниеносной и летальной. Возможно, это обстоятельство способствовало тому, что чума, быстро уничтожив население на некоторых инфицированных территориях, не распространилась в сопредельные районы.
Климатический оптимум в начале XIV в. сменился Малым ледниковым периодом на территории Евразии. Он был вызван, предположительно, замедлением течения Гольфстрима около 1300 г. Этот период характеризовался наиболее холодными среднегодовыми температурами, дождями и заморозками. Прямым следствием изменений климата стал Великий голод 1315 – 1317 гг. в Европе. С похолоданием, видимо, было связано и возникновение второй пандемии. Она началась около 1320 г. в одном из природных очагов чумы – пустыне Гоби. Обитавшие там грызуны вынужденно покинули свои привычные места. Это было вызвано бескормицей, возникшей вследствие климатических изменений. Животные мигрировали поближе к человеческому жилью. Вскоре среди них началась чумная эпизоотия, следствием которой стало заражение местных жителей. Сначала эпидемия охватила Китай и Индию. Затем с монгольскими войсками и торговыми караванами по Великому Шёлковому пути через Центральную Азию болезнь стала проникать всё дальше на запад.
Эпидемия охватила Константинополь, Ближний Восток, Балканский полуостров и Кипр. Осенью 1347 г. чума вместе с генуэзскими галерами проникла на Сицилию и в Марсель. Оттуда она распространилась по всей Европе, в течение нескольких лет производя опустошения и унося миллионы жизней. Затем через Псков, имевший тесные связи с землями Ливонского ордена, болезнь проникла в Россию, где свирепствовала до 1353 г. Но отдельные вспышки чумы продолжались и позже.
Единственным действенным средством для предотвращения заражения был карантин. Он впервые возник в середине XIV в. на венецианском острове Лазаретто, где корабли, прибывающие из охваченных чумой стран, должны были встать на якорь в течение 40 дней на некотором расстоянии от берега, перед тем как начать разгружаться.
В Новое время, в связи с развитием цивилизации и естественнонаучными достижениями, болезнь отступила. Например, третья пандемия, возникшая в 1855 г., ограничилась, в основном, территориями Китая и Индии. Но чума не исчезла окончательно. Её реликтовые очаги сохраняются на планете до сих пор. По данным ВОЗ, только в 1989 – 2004 гг. было отмечено около 40 тысяч случаев в 24 странах, причём летальность составила примерно 7% от общего числа заболевших. Инфицирования фиксируются ежегодно. Поэтому пока нельзя говорить о полной ликвидации болезни.
На начало XXI в. случаи заболевания чумой отмечены в нескольких странах Африки, в Перу и США, а также в Китае, Индии, Казахстане и Монголии. Но самыми опасными в эпидемическом плане считаются Вьетнам и Мадагаскар, где сегодня продолжаются вялотекущие эпидемии. Поэтому перед туристическими поездками в эти страны — особенно если планируется тесный контакт с местным населением или с дикой природой — рекомендуется проходить противочумную вакцинацию в одном из авторизованных центров.
Грызуны и Гоби
Крысиная южная блоха.
Москва и Лондон
Гигиена и стрептомицин
Доза и диагноз
Несмотря на стрептомицин и вакцинацию, нельзя забывать, что чума — заболевание исключительно опасное. Инфицирующая доза (то есть, минимальное количество жизнеспособных микробов, способное преодолеть защитные системы организма и вызвать болезнь) составляет единицы бактерий — для сравнения, частиц ВИЧ-инфекции требуется десяток тысяч, а холерных вибрионов — миллионы.
Воротами бубонной формы болезни являются кожные покровы. Палочка заносится в кровоток во время укуса блохи, сами же больные бубонной чумой для окружающих не заразны. Более тяжелая легочная форма развивается обычно уже в зараженном бубонной чумой больном, и способна передаваться воздушно-капельным путем. По словам Михаила Супотницкого, в отсутствие своевременного лечения смертность от легочной чумы составляет почти 100%, от бубонной — 50%.
Институты и станции
1. Чума никуда не исчезла.
2. Вероятно существует несколько природных очагов чумы.
3. Вероятно существует несколько штаммов чумы которые мутируют/эволюцинируют.
После прочтения сжечь
На Русь чума впервые пришла в 1352 году. Первым на ее пути оказался Псков, где число умерших заставляло класть в один гроб по три-пять трупов. Для спасительной молитвы население города пригласило новгородского архиепископа Василия Калику.
Он приехал, обошел город с крестным ходом, помолился над болящими — и сам умер от чумы на обратной дороге. Новгородцы с почестями похоронили своего архиепископа, выставив его тело в Софийском соборе для народных прощаний. Как следствие, в Новгороде также вспыхнула эпидемия.
Наученное горьким опытом и напуганное смертями человечество в те годы сумело выработать базовые принципы личного карантина: уезжать от эпидемии в отдаленную и малонаселенную местность, избегать массовых скоплений народа, таких как общие молебны и массовые собрания, не участвовать в похоронах умерших от болезни.
Люди были убеждены, что чума, как и другие заразные болезни, распространяется вместе с дурным воздухом. Поэтому самым эффективным способом борьбы с распространением заразы, вплоть до открытия чумной палочки в середине ХIX века, считалось окуривание дымом и химикатами зараженных помещений и городских улиц.
Во время второй эпидемии чумы в России больше всего пострадала Москва. Первые случаи болезни были зафиксированы в столице в конце июня 1654 года. Инкубационный период мог составлять всего несколько часов, далее начинали проявляться симптомы: болела голова, наступал жар, тело опухало, на коже появлялись нарывы и язвы, больной впадал в бред. После нескольких дней мучений наступала смерть.
Бороться с болезнью решили уже опробованным методом — с помощью огня. Вокруг Москвы были выставлены заставы, на дорогах, ведущих к ним, разжигались костры. Более того, когда на пути переезжавшей в Калязин царской семьи встретилась повозка с умершей от чумы женщиной, подожгли целый участок пути, а уголь с землей вывезли как можно дальше.
Своего рода фильтр для опасных писем был впервые применен именно тогда: после того как гонец на заставе прочитывал послание, привезенное из районов-очагов эпидемии, текст переписывался на новую бумагу, а прочтенное письмо сжигалось.
В городах и селах зараженные дома, улицы и кварталы изолировались, а умерших от эпидемии запрещалось хоронить при церквях в черте населенного пункта. Их тела либо закапывали в отдаленной местности, либо сжигали вместе со всеми личными вещами. Однако зачастую эти правила не соблюдались. Спустя два года эпидемия утихла, унеся с собой жизни не менее 150 тыс. человек, что составило более половины жителей столицы.
Чума на оба дома
Основной очаг чумы разгорелся на Большом суконном дворе, находившемся за Москвой-рекой у Каменного моста. Первое время власти города пытались скрыть распространение болезни: фабричных рабочих хоронили тайно по ночам, даже не вводя карантин. Зараженные чумой мастеровые с суконного двора быстро разносили смертельную болезнь по всей Москве.
Уже спустя несколько недель чума перекинулась через реку к центральной части города. Больные и умирающие появились по всей Москве, чуме также сопутствовала паника, сразу парализовавшая всю городскую жизнь: закрылся Московский университет, прекратили работу все мануфактуры, мастерские, лавки и трактиры.
В день от чумы умирало около тысячи человек, к ним добавлялись также жертвы пожаров, массовых драк и погромов.
Погибших от чумы массово вывозили за город и зарывали в большие общие могилы без отпевания и других церковных обрядов. Это было поручено делать тюремным заключенным, осужденным на каторгу.
Некоторые москвичи укрывались в подмосковных имениях, но это лишь расширяло ареал болезни. Так, московский генерал-губернатор Петр Салтыков, обнаружив полное бессилие в борьбе с эпидемией, сбежал в свое родовое имение Марфино, за ним последовали и другие чиновники.
Страшное наследство
Захоронения на нем продолжались вплоть до 1930-х годов, а уже в конце 40-х на его месте возвели элитный жилой квартал.
Чума представляет собой высоко заразное инфекционное заболевание. Состояние больного всегда очень тяжелое, поражаются лимфоузлы, внутренние органы, наблюдается лихорадка и сепсис. Возбудителем болезни является чумная палочка, которая была открыта только в 1894 году. Переносчики чумы — блохи и грызуны: сурки, суслики, мыши, крысы, песчанки, а также зайцеобразные, иногда кошки и верблюды. Основные формы чумы — бубонная и легочная, раньше смертность достигала до 95% и 100% соответственно. Фрагменты возбудителя легочной формы чумы встречаются в ископаемых останках III века до нашей эры.
Вид больного чумой устрашает, в основном из-за состояния кожи, на которой развивается сепсис и благодаря бубонам — увеличенным лимфоузлам. В Библии также описываются эпидемии чумы, наши предки считали черную смерть Божьей карой.
Известно немало случаев использования чумы как биологического оружия.
В настоящее время в мире ежегодно фиксируется порядка 2,5 тысячи случаев заражения различными штаммами чумы, но летальность составляет около 7%.
Черная смерть в России
Чума или, как ее называли в народе, черная смерть впервые пришла в нашу страну еще в XIV веке. В 1352 году очаг инфекции был зафиксирован в Пскове, новгородский священник, который приехал совершать спасительный молебен, умер, а его мертвое тело, выставленное для прощания в родном городе, стало источником эпидемии в Новгороде. В 1386 году чума уничтожила жителей Смоленска. Уже в те времена люди понимали, что чумные покойники являются источником заражения, поэтому старались не приходить на похороны и всячески избегать соприкосновений с чумными мертвецами.
Вторая, одна из самых крупных эпидемий чумы, произошла в Москве уже в XVII веке, а именно в 1654 году. Она унесла почти половину жителей Москвы, порядка 150 тысяч человек. Заразившись, человек умирал через несколько дней. В начале эпидемии ежедневно умирали сотни горожан, в разгар эпидемии — тысячи. Считалось, что заразиться можно по воздуху, в качестве обеззараживания использовали окуривание помещений и улиц дымом или химикатами. Огонь был самым верным методом. Случалось, что сжигались целые участки пути, если по дороге знатные особы встречали чумного покойника. Опасной считалась даже зола на пепелище.
Уже во время московской эпидемии XVII века умерших запрещали хоронить на общественных кладбищах, возле церквей, в черте города или села.
Эпидемия чумы 1771 года
Покойников не отпевали, на их могилах устанавливали безымянные кресты. 6 октября 1771 года Московской духовной консисторией был издан указ, который запрещал хоронить чумных покойников рядом с населенными пунктами, дорогами. Закапывать трупы следовало в глубоких ямах. Хоронили зараженные тела арестанты, заключенные и каторжники. Есть данные о том, что некоторые могилы во избежание распространения инфекции засыпали известью.
Переломным моментом в истории чумной Москвы стал приезд из Петербурга Григория Орлова. Граф Орлов смог навести порядок в городе и спустя время спас Москву от чумы. Орлов ввел наказание за сокрытие больных в виде пожизненной каторги, учредил премию за донос о заболевшем. Доктора получали двойное жалованье, а в случае смерти врача, его семья получала пенсию. На окраинах города появились специальные карантинные больницы, но лечить больных разрешалось и на дому.
Все имущество человека, умершего от чумы, сжигалось. Москва подверглась грандиозной чистке, все дома и улицы были очищены от хлама и бродячих животных. Камер-Коллежский вал, учрежденный в 1742 году как граница Москвы был обнесен рвом. Хоронить кого-либо в пределах этого кольца стало запрещено.
Образование чумных кладбищ
После того, как эпидемия в Москве стихла, на чумные кладбища никто не приходил, все боялись заразиться. Но прошло время, и на этих погостах стали проводить обычные похороны.
Сегодня, ввиду того, что Москва постепенно расширяла свои границы, кладбища, созданные в 1771 году, находятся близко к центру. Все они являются закрытыми для свободных захоронений, погребения возможны только в родственные могилы.
При проведении строительных работ, в городе находят старые братские захоронения, предположительно сохранившиеся со времен эпидемии 1771 года. Некоторые ученые считают, что останки болевших чумой могут представлять опасность до 300 лет. Тем не менее, ни разу не было заявлений о заражениях от вскрытых чумных могил в Москве.
Факт есть факт: пропустив это в печать, советская цензура, пусть только одному Симонову, но разрешила хоть как-то намекнуть на глубоко засекреченный эпизод с проявлением в ХХ веке в Москве какого там коронавируса — чумы!
Поэт Константин Симонов посвятил эти строки доктору Абраму Берлину.
Замечательная актриса Нина Ургант в советском документальном фильме озвучила дневники еще одного доктора. То была Любовь Соболева – одна из тех, кто готов был в прямом смысле положить себя на алтарь медицины. "Смешной безобидный зверек этот тарбаган, но появись здесь "черная гостья", и он станет разносчиком смертельных бацилл и их первой жертвой. Местные жители пришли к нам на помощь, начали охоту на тарбаганов, — отмечала в своих дневниках Соболева.
Итак, наш рассказ — о двух переплетающихся подвигах врачей-борцов с чумой и двух медицинских (и не только медицинских) спецоперациях, опыт которых еще как может помочь и нам сегодняшним в коронавирус.
Недавно "Вести в субботу" рассказали, что при строительстве подземного торгового комплекса на Манежной площади в Москве нашли чумные могилы времен эпидемии XVII века. Но тогда мы не рассказали всего об окрестностях торгового центра "Охотный ряд".
Не волнуйтесь, когда здесь обнаружили чумные могилы, то все останки изъяли — с соблюдением и православных обрядов, и, естественно, всех санитарных норм. Но об этом Симонов писать уже не мог — его уже давно не было к тому времени. А вот что он имел в виду, так это то, что в зиму с 1939-го на 1940 год чуму в Москве обнаружили в гостинице "Метрополь". Больным чумой постояльцем оказался саратовский доктор Берлин, к которому вызвали коллегу Соболеву.
"По дороге в гостиницу я вспомнила, что не так давно читала в "Правде" о мужественном поступке саратовских врачей, прививших себе живые культуры штамма чумы. Среди этих врачей был и доктор Берлин", — вспоминала Соболева.
Память о том случае хранят в Музее истории медицины, созданном усилиями единственной в России кафедры истории медицины. Ее руководитель профессор Константин Пашков, недавно сдал мазок на нынешний коронавирус. Результат — отрицательный, поэтому он может без маски. Но почему же такие, как Берлин, сами себя прививали ужасными болезнями?
"Потому что это были люди идейные, которые действительно себя дарили науке, потому что вакцину может сделать только одержимый человек. И самый простой способ доказать всем, что твоя гипотеза верная, что то, что ты сделал, правильно, — это сказать, что я не боюсь", — отметил Константин Пашков, профессор, заведующий кафедрой истории медицины МГМСУ.
Берлина вызвали на коллегию Наркомата здравоохранения.
"Он приезжает в Москву достаточно оперативно, селится в гостинице "Метрополь", где бреется у парикмахера, завтракает, а потом едет на коллегию. Делает свой доклад, возвращается, обедает в кругу коллег, приходит в номер, где ему резко становится плохо", — рассказал Пашков. Назавтра не будет ни его, ни того самого парикмахера.
Причиной вызова в Москву был и смелый эксперимент с прививанием чумой самого себя, но еще и та самая Монголия. В советские годы кто-то в шутку, а кто-то к ужасу всерьез говорил, что Монголии нужно совершить рывок из феодализма сразу в социализм. Но как показывает потребительский бум нынешних лет, и капитализм не лишний эпизод в истории. Что же происходило в Монголии в 30-40-е годы ХХ столетия?
Советская Россия пришла в тогдашнюю Ургу со своими идеями об искоренении не только феодализма, но и чумы. Первую противочумную станцию под Улан-Батором открыл как раз доктор Берлин. Отсюда он съездил в Тибет и потом еще опубликовал в журнале "Современная Монголия" статью о том, что испробованные им тибетские вытяжки и отвары от чумы, к сожалению, бесполезны, а переходить надо на современные методы. Именно их перед вызовом в Москву он продолжал изучать в Саратове.
"Я не думаю, что он был вне противочумного костюма, но, скорее всего, не был выдержан карантин, необходимый в этом случае. Может быть, снял этот костюм не очень правильно", — сказал Константин Пашков.
При этом каким-то чудом не заразилась доктор Соболева, которая вскоре едет совершать еще одно чудо — в Монголию. Еще из ее дневника: "Дурная весть пришла из горной местности. В стойбище пастуха Бабу внезапно слегла вся семья. Я подняла по тревоге наш маленький отряд, всегда ко всему готовый. Стараясь не привлекать внимания, мы поспешили в путь. К исходу вторых суток мы добрались до стойбища старого Бабу, нас никто не встретил. И тут мы увидели мертвеца. Надо было принять все меры предосторожности. В этой юрте все уже бездыханны, и мы обязаны предать огню тела погибших. Хоронить после чумы слишком опасно. Ведь я мечтала о другом, совсем о другом – о балете".
Не Большому театру, а медицине Соболева решила посвятить свою жизнь после того, как еще в Первую мировую при вспышке чумы погибла ее лучшая подруга Регина. В межвоенный период Соболева вышла замуж, родила двоих детей, но уже была так предана науке, что предпочла оставить детей мужу, а сама поехала в Монголию. И вот там во время вспышки чумы она вдруг понимает, что вот только что видела мальчика пятилетнего, который выжил в той семье, которая погибла, но куда-то пропал. И она к ужасу обнаруживает этого мальчика рядом с телом его брата, который умер от чумы. И она идет, по сути, на самоубийство.
"Я велела поставить две новые юрты за рекой — для мальчика и для себя. Решила уйти решила с ним в карантин на 9 дней. Если дымки над юртами погаснут, значит, нас нет в живых. Тогда бросайте сюда факелы — это мой приказ. Когда я стала купать Уфгуна в растворе сулемы, он дважды прокусил мне резиновые перчатки. Если малыш болен, несдобровать", — писала Соболева.
Вот также до этого рядом с заболевшим доктором Берлиным оказался московский врач Горелик, который запирает заболевшего с собой.
- Что движет врачами, когда они так поступают?
- Врачами движет самопожертвование. Каждый врач руководствуется принципом "светя другим, сгораю сам". Люди иные в этой профессии не остаются, как правило. Потому что они дают присягу, и это не формальный акт, это то, чему учат в институте, та среда, которая формирует вообще все медицинское сообщество. Поэтому я абсолютно, например, уверен вот во всех своих коллегах, что если действительно будет проблема, никто не побежит за там противогазом или за какой-то особой способом защитой и сделает то, что нужно в первую очередь, чтобы спасти жизни, а уже потом будет думать, готов он был, самозащищен он был в этот момент или нет, — подчеркнул Константин Пашков.
И вновь Монголия. Конечно, сегодня прогресс не стоит на месте. На монгольских юртах появились солнечные панели, а внутри — телевизоры. Но кое-что неизменно: посреди — очаг.
Когда закрывшуюся со своим маленьким пациентом Соболеву бросило в жар, она из последних сил растопила печь, чтобы дымом дать сигнал, что они все еще живы. Оттуда продолжили приносить продукты на условленное место.
"Связь у нас односторонняя, я им не могу передать ничего, даже записку. Но мне пишут, и я знаю, что пришла помощь из Улан-Батора, прибыли новые врачи, сделали много прививок. Чума, кажется, остановлена", — отмечала Соболева.
А вскоре под бездонным монгольским небом наступил и шестой день карантина, и седьмой. И вот, наконец, на девятый день — топот копыт. Карантин кончился. Выжили оба. А вся Монголия была спасена.
"Уфгуна я увидела лишь через 20 лет и все не верила, неужели этот студент, тот самый малыш", — вспоминала Соболева.
В тот приезд она стала кавалером высшего тогда монгольского ордена Сухэ-Батора. А еще узнала, что спасенный ею малыш из всех профессий выбрал профессию врача.
Но как же в 1939-м от чумы была спасена Москва?
- Больница была мгновенно оцеплена, был определен круг людей, которые контактировали, включая наркома Митерева. И их всех очень деликатно собрали на Соколиной горе — это инфекционная больница, которая всю жизнь специализировалась именно на чуме, — рассказал Константин Пашков.
- Тут я вас поправлю. Вы говорите: "очень деликатно". Насколько мне известно, была спецоперация НКВД.
- Тогда народ был "приучен", к сожалению, к арестам. Под видом ареста их-то и задержали и отправили на Соколиную гору.
"За окном был обычный суматошный московский день, и никто не знал, не должен был знать, что происходит здесь", — писала доктор Соболева.
- И все-таки очень не хотелось бы возвращаться к временам НКВД, когда народ просто "загребают". Наверное, людям самим надо сознательность проявлять сейчас: посидеть в самоизоляции, в карантине?
Свирепствовавшая в Москве в XVIII веке эпидемия чумы имела воистину катастрофические масштабы. Стремительно распространявшаяся инфекция беспощадно губила людей и сеяла панику. Пытаясь остановить рост числа заболевших, в город из Санкт-Петербурга прибыл граф Григорий Орлов.
Чёрная смерть
Чума, именовавшаяся в народе чёрной смертью, уже атаковала москвичей в 1654 году и унесла на тот свет жизни свыше 150 тысяч горожан, поэтому, когда в 1771 году она вернулась, люди были не на шутку перепуганы. Желая обезопасить себя, они не ходили на похороны погибших от чумы, выкуривали места, где ступала нога заразившегося, предавали огню дорогу, по которой шла похоронная процессия с чумным покойником.
Удержать ситуацию под контролем и избежать волнений удалось благодаря стараниям Григория Орлова, который ужесточил наказание за сокрытие больных, учредил премию за донос на заражённую личность, увеличил жалование врачам, очистил город от бродячих животных и мусора. Кроме того в 1742 году в качестве границы Москвы был объявлен обнесённый рвом Камер-Коллежский вал, за которым были выделены специальные участки для захоронения жертв чумы, коих запрещалось предавать земле в пределах города.
Так появились Миусское, Преображенское, Ваганьковское, Введенское (католико-протестантское), Даниловское, Пятницкое, Рогожское, Калитниковское кладбища, а также не сохранившиеся до XXI века Дорогомиловский и Лазаревский погосты.
Если в век своего основания эти кладбища располагались за городом, то в наше время они являются частью исторического центра Москвы.
Миусское кладбище
Ныне теснящееся между трамвайными путями и жилыми домами Миусское кладбище в прошлом занимало свободный пригорок близ местности Миусы, от которой и получило своё название.
Воздвигнув на кладбище деревянную церковь в честь Софьи-мученицы и трех ее дочерей: Веры, Надежды и Любови, городское начальство дало добро на захоронение здесь людей, умерших от беспощадной чумы.
Несмотря на это в его пределах весьма затруднительно обнаружить надгробия XVIII века, поскольку в 1800 году, из-за обветшания церкви было принято решение сровнять с землёй Миусское кладбище.
Распоряжение градоначальника, графа Ивана Салтыкова было приведено в исполнение, однако, через 23 года купец Иван Кожевников, чьи предки покоились на данном кладбище, отстроил в камне церковь святой Софии, и москвичи стали вновь обретать здесь последний покой.
Даниловское кладбище
Получившее название от одноимённой слободы Даниловское кладбище считается местом крупнейшего чумного захоронения москвичей. Для его основания в 1771 году была выделена территория за границами города, и состояла она из двух участков: Центрального, предназначенного для умерших от болезни православных, и Мусульманского, где должны были покоиться ставшие жертвами чумы приверженцы ислама и иных религий.
До революционных преобразований Даниловское кладбище считалось последним пристанищем мещан, ремесленников и купцов, среди которых значились представители прославленной фамилии Третьяковых. К слову под могильной плитой их семейного захоронения отсутствуют останки основателя известной художественной галереи, поскольку в1948году они были перенесены на более престижное по советским меркам Новодевичье кладбище.
Центральная часть этого кладбища располагает сохранившимися по сей день старинными купеческими надгробиями и памятниками. Здесь же возвышаются действующий храм Сошествия Святого Духа и церковь Николая Чудотворца.
Кстати в 1952 году на Даниловском кладбище была предана земле Матрона Никонова, но после причисления к лику святых, её мощи были доставлены в расположенный на Таганке Покровский монастырь. Правда, несмотря на это, верующие по традиции приходят к месту её первого захоронения, чтобы забрать с собой горсть земли.
Пятницкое кладбище
Пятницкое кладбище появилось на карте московского региона в 1771 году и раскинулось оно за Камер-Коллежским валом, сражу же за Крестовской заставой, из-за чего первоначально и именовалось Крестовским кладбищем.
Своё нынешнее наименование оно получило после того, как в 1772 году здесь была построена деревянная церковь во имя Параскевы Пятницы, впоследствии заменённая Храмом Живоначальной Троицы. К слову на этом небольшом по размеру кладбище располагается ещё и церковь святого Симеона Персидского, возведённая в 1915 году.
Ваганьковское кладбище
Ваганьковское кладбище было устроено в 1771 году графом Григорием Орловым в близлежащем к Москве селе Новое Ваганьково на месте функционировавшего с 1696 года погоста. Стремительно разраставшееся из-за огромного количества жертв чумы, данное кладбище, в 1830 году приросло небольшой новой зоной, где предавали земле людей, умерших от последствий холерной эпидемии.
На сегодняшний день Ваганьковское кладбище является самым крупным погостом столицы площадью более 50 га, на территории которого возвышаются храм Воскресения Словущего, церковь Андрея Первозванного и ещё 259 объектов культурного наследия.
И хотя изначально этот погост не считался престижным, со временем он превратился в место захоронения представителей творческой интеллигенции, к могилам которых проложены экскурсионные маршруты.
Характерной чертой Ваганьковского кладбища является наличие на нём общих могил, в которых покоятся жертвы битвы при Бородине 1812года, массовой давки на Ходынском поле 1896 года, Большого террора 30-х годов XX века, обороны Москвы вовремя Великой Отечественной, путча 1991года, теракта на Дубровке 2002 года.
Рогожское кладбище
Рогожское кладбище было разбито в районе одноимённой заставы и с разрешения императрицы Екатерины II стало местом захоронения умерших от чумы старообрядцев. Оно располагалось вблизи деревни Ново-Андроновка, где проживали христиане, не принявшие церковные реформы Никона.
Именно поэтому к 1823 году вокруг кладбища образовалось колоритное староверческое поселение с целым комплексом жилой и религиозной архитектуры.
После 1917 года советские власти стали тайно хоронить на нём жертв политических репрессий, а после войны последний приют здесь обрели солдаты, умершие в московских госпиталях.
Преображенское кладбище
Другим центром старообрядчества было Преображенское кладбище, где до начала XX века хоронили исключительно федосеевцев, а после Великой Отечественной войны сюда стали привозить усопших из брачного поморского и филипповского согласия. На данном погосте имеются два действующих храма и крупнейший в столице Воинский мемориал погибших в 1941-1945 годы.
источник
Читайте также: