Нас убивают эпидемия гриппа
Обновлено: 25.04.2024
Первые случаи заражения новым коронавирусом начали регистрировать в декабре 2019 года в китайском городе Ухань, находящемся в провинции Хубэй. Вирус может стать причиной острой пневмонии, в отдельных случаях ведущей к смерти пациента.
Власти сразу обозначили место, откуда началось распространение заболевания — городской рынок, где продаются морепродукты и мясо животных, в том числе диких и экзотических. От этого мяса, вероятно, и заразились первые заболевшие. Поскольку поначалу считалось, что вирус не передается от человека к человеку, а число зараженных было небольшим, тревогу бить не стали и никаких ограничений не вводили.
Тем не менее, вскоре стало понятно, что это не так. Появились зараженные в других регионах Китая, а потом и за рубежом страны. Поначалу за ее пределами заболевание диагностировали лишь у единиц, в то время как число инфицированных в Китае быстро начало исчисляться десятками тысяч, а смертельные исходы — тысячами. Однако сейчас в той же Италии коронавирус SARS-CoV-2 выявлен у 300 итальянцев, обнаружены первые случаи заболевания в Австрии, Хорватии и Швейцарии. Разгорается эпидемия в Иране и Южной Корее. ВОЗ объявила о международной чрезвычайной ситуации.
На среду, 26 февраля, число инфицированных перевалило отметку в 81 тысячу человек, из которых в Китае — более 78 тысяч, а число умерших подбирается к трем тысячам.
Средняя смертность от заболевания COVID-19 составляет примерно два процента, и если посмотреть на прошлые эпидемии вирусов, вызывающих острую пневмонию (таких как SARS, MERS), это достаточно немного. Если сравнивать со смертностью от эпидемии гриппа, то здесь этот показатель составляет десятые доли процентов. Тем не менее, ситуация, сложившаяся вокруг нового коронавируса, вызывает беспокойство как у специалистов, так и у населения.
Однако он уверен, что обеспокоенность ситуацией в целом оправдана, так как специалисты в случае с новым неизученным возбудителем просто пока не знают, что будет дальше.
Как говорит Татьяна Чеботарева, доктор медицинских наук, профессор кафедры детских инфекционных болезней РМАНПО, пациенты из группы риска, инфицированные вирусом гриппа, обязательно должны обращаться к врачу. И в особенности это касается тех, у кого уже имеются соматические заболевания, так как все это в комплексе с большой вероятностью приведет к осложнениям.
По словам Андрея Девяткина, к пневмонии при заражении как коронавирусами, так и вирусами гриппа может привести сама вирусная инфекция. В случае с гриппом это чаще всего происходит, когда появляется новый штамм, обладающий высокой патогенностью. Однако вызвать воспаление легких может и бактериальная инфекция, которая способна проникнуть в организм на фоне ослабления иммунной системы в результате борьбы с вирусом. Возможны также и комбинированные вирусно-бактериальные пневмонии.
Фото: Максим Слуцкий / AP
Коронавирус в данный момент поддается только симптоматическому лечению. При этом от гриппа существуют препараты, которые непосредственно действуют на сам вирус и препятствуют его проникновению в клетки, размножению, выходу из клеток. Одним из них является Осельтамивир, который блокирует нейраминидазу именно этих вирусов.
Фото: China Daily CDIC / Reuters
Динозавры и грипп
Грипп — одно из самых древних и распространенных заболеваний. На сегодня известно более двух тысяч различных вариантов вируса гриппа. По-видимому, вирус, вызывающий острое респираторное заболевание, которое принято называть гриппом, появился на земле задолго до человека разумного.
Дезинфекционная камера. Изображение из руководства по санитарной гигиене СССР, 1939 год
Из собрания П.Каменченко
Гриппом болеют, и болеют тяжело, самые различные животные. О диких летучих мышах, дельфинах, птицах и домашних свиньях слышали многие, а вот об эпидемиях среди лошадей известно далеко не всем. Между тем в Англии в период эпидемии гриппа 1732 года наблюдалась и была описана эпидемия среди лошадей, сопровождавшаяся катаром дыхательных путей с большим количеством отделяемого — за сутки у лошади выделялось два-три ведра гнойного экскрета. В Америке в эпидемию гриппа 1871-1872 годов одновременно переболело до 90 процентов лошадей, а в пандемию гриппа 1889-1890 годов в Англии вследствие массового заболевания лошадей остановился весь гужевой транспорт.
Характерно, что эпидемия среди лошадей начинается одновременно с эпидемией гриппа среди людей, но не наоборот. Для человека лошадиный грипп пока заразным не был, а потому кавалеристы во все времена болели гриппом не чаще пехотинцев.
Однако именно животные являются резервуаром вирусов гриппа, которые при определенных обстоятельствах мутируют и становятся вирулентными для человека. Последняя пандемия COVID-19 исключением не стала. Исходя из этого можно высказать смелое предположение, что и динозавры вполне могли вымереть от гриппа.
Ложная палочка
Этому заблуждению есть логичное объяснение. Возбудитель гриппа был выделен только к середине 1930-х годов — до этого обнаружить крошечный вирус не позволяли технические возможности. Более того, долго считалось, что возбудителем гриппа является бацилла Пфейфера, открытая немецким бактериологом в 1892 году. В советской литературе ее называют палочкой Афанасьева-Пфейфера, настаивая на том, что русский ученый Михаил Иванович Афанасьев открыл ее раньше, чем его немецкий коллега.
Так вот, после 1892 года научный мир был уверен, что вышеуказанная палочка и есть гриппозный возбудитель, но в 1918 году ее стали находить (или не находить) как у больных, так и у здоровых. А раз так — значит, не она является виновницей пандемии, а испанка — какое-то новое заболевание, даже несмотря на весьма сходную с гриппом клинику.
Значительно позже было доказано, что палочка Афанасьева-Пфейфера никогда не была возбудителем гриппа, но участвовала, наряду со многими другими микробами, в возникновении гриппозных осложнений.
Болезнь электричества и моченых яблок
В 1580 году впервые было описано то, как распространяется болезнь: началась она в Азии, затем через Константинополь проникла в Европу и оттуда — в Новый Свет, двигаясь с востока на запад и с севера на юг. В Риме умерло больше 8 тысяч человек, в Париже — 9 тысяч, Мадрид обезлюдел.
Изображение из учебного пособия по самозащите. СССР, 1951 год
Из собрания П.Каменченко
Несмотря на быстрое распространение, инфекционная природа болезни очень долго оставалась неочевидной.
Сезонность заболеваемости списывали на дурную погоду, простуду, влияние звезд, электрического поля земли и даже… на моченые яблоки, которые ели осенью и зимой
Как видите, ничего особенно уникального как в пандемии 2020 года, так и в нынешних резких сменах погоды нет. Бывало такое и раньше, и бывало не однажды. Нужно всего лишь немного углубиться в историю.
За все нужно платить
XIX век дал несколько тяжелых пандемий, наиболее смертоносная из которых пришлась на 1889-1890 годы.
Первые случаи заболевания были отмечены в Бухаре, откуда грипп начал распространяться по России. В октябре первые больные появились в Петербурге, где при исключительно мягкой погоде заболели 150 тысяч человек. В ноябре началась эпидемия в Москве. В декабре — в Париже, Лиссабоне, затем в Нью-Йорке. В феврале 1890 года болезнь перекинулась в Индию, Китай, Японию и Австралию.
В одном только Париже умерли около 40 тысяч человек. Наибольший процент заболеваний дали почтальоны (75 процентов), железнодорожники и служащие крупных магазинов
Летальность (то есть соотношение умерших к заболевшим) во Франции и Германии достигала 6 процентов. При этом чаще других умирали дети, люди пожилого возраста и ослабленные хроническими болезнями.
Парадокс заключался в том, что именно бурное развитие цивилизации, научный прогресс, развитие промышленности и транспорта оказывали самое непосредственное воздействие на распространение гриппа.
Два любопытных факта. В 1780 году, чтобы добраться из Казани до Москвы инфекции потребовался месяц, а в Мадрид она пришла лишь девять месяцев спустя. При том же направлении с востока на запад в 1889 году на тот же путь зараза затратила всего два месяца. 30 лет спустя, в 1918 году, при направлении распространения заболевания с запада на восток все страны Европы были охвачены пандемией уже через два месяца, а по всему миру грипп распространился всего за полгода.
И второе. Вспышки заболевания теперь носили столь массовый характер, что напоминали взрыв. Так, в 1889 году в Париже в начале эпидемии в течение одного дня заболели более 50 тысяч человек. Этому есть простое объяснение.
Представим, что в городе, до того абсолютно стерильном, появился всего один больной. При инкубационном периоде от шести часов до двух суток через 24 часа будет уже пять больных, заразившихся в результате контакта с источником инфекции. Если болезнь и дальше будет распространяться теми же темпами, что никак нельзя принять за преувеличение, то с каждым днем число больных будет нарастать в виде прогрессии — 1, 5, 25, 125, 625, 3125… В огромном мегаполисе на такие цифры вряд ли обратят внимание (в 1889 году в Париже проживало 2,5 миллиона человек), но уже в следующие два дня число новых случаев определится цифрами 15 625 и 78 125 — на это уже врачи и жители города обратят внимание. Однако восприниматься этот факт будет как совершенно неожиданное явление.
Первая мировая война, 1918 год. Западный фронт. Фотография на память
Немецкая открытка из собрания П.Каменченко
Из-за большой скученности людей на фабриках, заводах и местах массовых мероприятий заболевание охватывало теперь значительно большие массы населения и распространялось от страны к стране с быстротой железнодорожных перевозок.
Умерли миллионы
В то же время, по свидетельству очевидцев, в Одессе.
Круглые сутки не прекращался сплошной поток похоронных процессий по дороге в два километра, отделявшей город от кладбища. Трупы перевозились на всех видах транспорта, вплоть до ручных тележек
Значительно разнятся цифры смертности в разных странах. К примеру, в Германии она составляла 293 человека на 100 тысяч населения, в Англии — 336, в Испании — 710, а в Италии — 777. Столь серьезный разброс данных может быть объяснен и методологией подсчетов — включались ли в общую статистику случаи смерти от осложнений гриппа и сочетанной патологии.
Если данные по смертности от испанки в разных странах расходятся значительно, то в отношении возраста умерших они чаще совпадают. При этом обращает на себя внимание особенно высокий уровень смертности в возрасте 20-40 лет. Обычно это объясняют влиянием войны — массовым сосредоточением мужчин указанных возрастов в армии.
Однако и в нейтральной Швейцарии смертность в возрастной группе 20-30 лет оказалась почти в восемь раз выше, чем среди 5-15 летних (соответственно 1125 и 140 смертей на 100 тысяч населения), а в группе 30-40 лет в 7,3 раза выше (1034/140). То есть дети и старики от испанки умирали значительно реже, чем люди в расцвете лет.
Атака французской колониальной пехоты на германские позиции, 1915 год
Немецкая открытка из собрания П.Каменченко
Не испанский грипп
Несмотря на название, испанка началась и стала распространяться по миру вовсе не из Испании. Первые признаки эпидемии пришлись на разгар Первой мировой войны. Разумеется, главные ее участники — Германия, Австрия, Франция, Великобритания, Россия — стремились скрыть масштабы распространения болезни, чтобы не сеять панику среди своих и не внушать надежд врагам. Испания же в Первой мировой поддерживала нейтралитет и потому не испытывала необходимости замалчивать проблему. В результате именно нейтральная Испания первой из европейских стран публично объявила о пандемии заболевания.
В мае 1918 года в Испании уже было заражено восемь миллионов человек, или 39 процентов населения, включая короля Альфонсо XIII. Со страниц местных газет не сходили заголовки о многочисленных жертвах смертоносной болезни. Правительство ввело особый режим: все школы закрыли, любые общественные собрания были запрещены, вход в общественный транспорт без марлевой повязки не разрешался.
Но в Испании, как и в большинстве стран мира, тогда еще не знали, что во фронтовых госпиталях уже лежат сотни британских, французских, немецких и американских солдат с симптомами точно такого же заболевания.
1918 год, США. Врач осматривает горло пациента в военном лагере
Изображение из собрания П.Каменченко
Американский пациент
Утром 11 марта 1918 года он почувствовал боль в горле, ломоту в мышцах, слабость и головную боль. В медпункте измерили температуру — 40! Пациента отправили в изолятор. К полудню в госпитале было уже 107 пациентов, страдающих от боли в горле, озноба и кашля. Вероятно, всех их заразил Гитчелл, чихнувший в приготовленный накануне ужин.
Сам повар, по канонической версии, заразился, разделывая свинью, мясо которой содержало штамм вируса H1N1, ставшего возбудителем испанки. Кстати, Гитчелл вскоре поправился.
В марте 1918 года в лагере Фанстон находилось 30 тысяч военнослужащих. У пятисот из них болезнь протекала тяжело, несколько человек умерли. Однако в начале XX века это было вполне привычным делом. Всех выздоравливавших и даже еще слегка подкашливающих солдат отправляли в другие воинские части, а затем в Европу на фронты Первой мировой.
Коллективное бессознательное на грани живой природы
А теперь самое интересное. Мировая война и грипп не просто повлияли друг на друга, но оказались самым тесным образом связаны. Не случись пандемии, война могла бы продолжаться еще какое-то время. Заболевание окончательно истощило силы воюющих сторон на фронтах и особенно в тылу: сотни тысяч больных, десятки тысяч умерших, опустевшие города, остановившиеся заводы и фабрики.
Пандемия серьезно повлияла на ход войны, но в еще большей степени война повлияла на развитие пандемии. Война, без преувеличения, стала важнейшим фактором патогенеза заболевания, изменив его течение.
Передвижение огромных масс людей между городами и странами, теснота и скученность в казармах, землянках и блиндажах, физическое и психическое истощение, голод, переохлаждение и стресс, отсутствие своевременной медицинской помощи — все это способствовало быстрому развитию болезни.
На фронтах Первой мировой войны сражались солдаты, мобилизованные из разных частей света: американцы, австралийцы, канадцы, новозеландцы, индийцы…
Только во французских войсках насчитывалось более 800 тысяч выходцев из Африки. Когда военные действия закончились, они начали разъезжаться по домам, развозя с собой трофеи, награды и грипп
Но это только часть беды. Испанка вошла в историю не только огромным числом заболевших, но и исключительно высоким уровнем смертности. В траншеях и казармах мировой войны вирус быстро мутировал, благодаря чему заболевание приобрело особенно злокачественную форму.
Сегодня мало кого может всерьез напугать слово грипп. Как правило, температура, кашель, насморк и общее недомогание, сопровождающие этот диагноз, — даже не повод существенно менять важные планы: заглушить симптомы парой таблеток или порошком, продающимися на каждом шагу, и вперед — в отпуск, командировку, на деловую встречу или собственную свадьбу. Ведь не отменять же все из-за какой-то простуды?
Несмотря на настоятельные рекомендации врачей отсиживаться с гриппом дома, дабы, во-первых, не заражать окружающих, а во-вторых, свести к минимуму риск заработать осложнения, среднестатистический человек все равно пытается перенести грипп на ногах. Попробовал бы он сделать это в 1918 году…
Два всадника Апокалипсиса
Эпидемия "испанки" в Европе. Архивное фото.
Назвали эту инфлюэнцу испанской, или попросту испанкой, однако откуда она на самом деле пришла, так и осталось загадкой, и лишь в начале XXI века ученые подошли к правдоподобной теории относительно ее происхождения. Почему же тогда весь мир запомнил грипп 1918 года как испанский? Скорее всего, потому что в Испании, не вступившей в мировое побоище, газеты не подвергались столь жесткой цензуре, как в странах-участницах Первой мировой. Сегодня уже достоверно известно, что у испанки было два этапа, и смерть нес лишь второй, но даже первый — относительно легкий — этап внес свои коррективы в театр военных действий, и еще какие.
Что поражало в первой волне испанского гриппа и ставило в тупик докторов, так это ее масштабы. В одном только Мадриде разом слегла треть города, из-за чего в какой-то момент перестали ходить трамваи. Второй нетипичный момент — это уже упомянутые характеристики жертв: возраст самого расцвета сил, отличное состояние здоровья.
в 1918 году грипп примерил свою самую страшную и свирепую маску, унеся каждого сорокового (2,5 %) заболевшего
И именно эти черты роднили первую волну со второй, ставшей едва ли не более трагической страницей истории, чем Первая мировая война, на фоне которой разразилась эта драма. Назвать точное число жертв смертельной второй волны испанского гриппа не может никто, так как вначале умерших не выделяли из общего числа погибших в окопной войне, а в разгар эпидемии многим медикам было не до ведения записей: их пациенты, доставленные в лазареты, умирали раньше, чем врач успевал к ним подойти. Мир оказался не готов к этой эпидемии. Однако по косвенным (демографическим) данным можно предположить, что испанка выкосила до ста миллионов человек — больше, чем погибло от чумы и в боях обеих мировых войн вместе взятых.
Первая волна прокатилась от Европы до Азии, не преминув заглянуть и в Северную Америку, вторая накрыла даже те регионы, которые обошла стороной первая, — Африку, Латинскую Америку и Канаду. Современные демографы отследили ее продвижение, сравнив показатели смертности за упомянутый год и зафиксировав резкие скачки среди определенной категории населения — уже взрослых, но еще молодых людей.
Первые симптомы были неотличимы от обычной сезонной инфлюэнцы, и примерно четверть заболевших переносила грипп 1918 года так же легко, как и обычную простуду. Но у остальных очень скоро развивались поистине ужасающие симптомы: воспалялись слизистые глаз, человека била дрожь, он никак не мог согреться. Мучаясь от озноба, заболевший проваливался в тревожный, полный кошмаров сон, температура продолжала стремительно расти, нарастали боль в мышцах и ломота в костях. Через пару дней, а иногда и часов лицо темнело, начинался кровавый кашель. Очень скоро врачи и медсестры поняли примету — если стопы почернели, у пациента уже не было шансов. Каждый вдох давался со все большим трудом, на губах выступала кровавая пена, и несчастная жертва попросту захлебывалась: вскрытие показывало — легкие были полны жидкости.
Отравленный аспирин и шпионская подлодка
Именно последней версии придерживался начальник санитарной службы гражданских судов Бостона. Однако все эти теории не выдерживали никакой критики уже спустя пару недель, когда вспышки массовых заражений и последовавших за ними смертей стали отмечаться по всей Северной Америке, причем нарастал этот ком такими темпами, что стало понятно: болезнь не могла передаваться только от человека человеку, она просто не успела бы преодолеть такие большие расстояния за столь маленький срок. Она как будто бы уже дремала в каждом уголке земного шара и внезапно вдруг вышла наружу… Лишь спустя без малого век ученые смогут утверждать почти наверняка: так оно и было.
Целые армии оказывались парализованы на десятки дней, а генерал Эрих фон Людендорф обвинял лихорадку провале плана, почти гарантировавшего Германии победу
К 1918 году человечество уже умело дифференцировать грипп, его называли инфлюэнцей, и знало о существовании микроскопических организмов — вирусов, которые тем не менее еще никому не удалось увидеть, так как столь мощных микроскопов еще не изобрели. Но люди уже тогда были уверены, что вызывает инфлюэнцу бактерия, а именно — так называемая бацилла Пфайфера, из-за чего еще долгие десятилетия после выделения устойчивых форм антибиотиков многие врачи пытались лечить ими грипп. Это сегодня мы знаем, что антибиотики бесполезны при вирусных заболеваниях, коим и является грипп. Но в тот страшный год ученым-медикам и биологам только предстояло выяснить, что возбудителем гриппа, в том числе смертельного испанского, был вирус. И история поисков этого вируса — это настоящий детектив с элементами триллера, растянувшийся на восемьдесят с лишним лет.
Добровольцы поневоле
Даже сегодня, когда почти любой вирус можно разобрать на гены, а человечество научилось подавлять до неопределяемой нагрузки даже вирус ВИЧ, эффективных противовирусных средств для борьбы с гриппом как таковых не существует. Лечение, которое может прописать врач, будет симптоматическим. Антибиотики никак не помогут против гриппа, зато будут эффективны против сопутствующих бактериальных инфекций, которые могут проявиться как осложнение, например, против пневмонии. И хотя поражение легочной ткани у жертв испанки 1918 года было очень похоже на пневмонию, а в горловых слизях многих из них обнаруживалась бацилла Пфайфера, которая, как тогда думали, и вызывала грипп (на самом деле нет), ни примитивные антибиотики, ни другие привычные средства никак не помогали сотням тысяч преимущественно молодых людей, умиравшим в муках осенью того года по всему миру.
Самые крупные вспышки гриппа за последние 150 лет: от "испанки" до "свинного гриппа"
Врачи стали подозревать, что бактерии все-таки не при чем, и взялись за поиски вируса, разглядеть который они все равно не смогли бы, но который надеялись выявить по косвенным признакам. Единственный способ обнаружить микроб, который нельзя увидеть, — это попытаться передать его, то есть попросту заразить того, кто еще не заражен.
Первыми подопытными стали ожидавшие трибунала моряки, заключенные в тюрьму одного из американских фортов. Это были молодые здоровые мужчины, просидевшие несколько месяцев в изоляции, а значит, теоретически не имевшие возможности заразиться вне импровизированной лаборатории. В случае выживания всем им обещали свободу. Сегодня этот эксперимент не прошел бы ни одной этической комиссии, но в годы военного положения и бушевавшей смертельной эпидемии бостонские военные врачи Розено и Киган пошли на сделку с совестью, убеждая себя, что это единственный шанс спасти человечество.
Однако судьба иногда преподносит сюрпризы, а иногда и попросту смеется над людьми. Ни один из 39 военно-морских заключенных, которым закапывали в горло и носы, вводили под кожу фильтраты слизей заболевших, так и не заразились. Они остались здоровы, даже проведя по несколько часов лицом к лицу с умиравшими, вдыхая воздух, с хрипом вырывавшийся из разлагающихся легких больных. Эти, по мнению ученых, кишевшие микробами горловые и носовые слизи пропускали через более крупные и более мелкие фильтры. Первые должны были пропускать и вирусы, и бактерии, вторые — только вирусы, отсеивая бактерии (ведь бактерия намного крупнее вируса). Чуть позже точно такой же эксперимент повторили, но уже на себе, врачи и медсестры другого госпиталя. И тоже безрезультатно.
Даже сегодня, когда научилось подавлять ВИЧ, эффективных противовирусных средств для борьбы с гриппом как таковых не существует.
Все, что могли врачи тех лет, — это пытаться ограничить распространение инфекции, вводя карантины, пропагандируя ношение марлевых масок и перчаток, кипячение, проветривание и частое мытье рук; определять, есть ли у пациента шансы выжить, по цианозу (потемнению кожных покров лица и стоп) и всеми силами облегчать смертельно больным уход в мир иной, а имевшим надежду на выздоровление — обеспечивать общеукрепляющий уход. А потом все просто закончилось. Так же неожиданно, как и началось. Испанка собрала свою кровавую жатву и исчезла вместе с окончанием войны, ушла в могилы вместе со своими жертвами, оставив одни лишь вопросы и ужас от пережитого.
На этом можно было бы поставить точку. Если бы не существовало двух вещей: архива Армейского института патологий США, в который отправились кусочки легочных тканей Виктора Вона и Джеймса Доунса, законсервированные при помощи формальдегида и свечного воска, и вечной мерзлоты, в которую опустили тело безымянной эскимосской женщины в крошечном поселке на Аляске на берегу студеного Северного моря.
Чихающие хорьки и вирусы в яйцах
Спустя десять лет после смертельной эпидемии, в 1928 году, американский ученый Ричард Шоуп обратил пристальное внимание на свиной грипп — он всегда считал, что испанка у людей и массовое респираторное заболевание у домашних свиней в 1918 году вспыхнули одновременно далеко неспроста. Свиньи и до этого болели чем-то вроде простуды — с насморком, кашлем и воспалением слизистых глаз, но само название — свиной грипп — этой болезни дал инспектор отдела по борьбе со свиной холерой комитета скотоводства при правительстве США по фамилии Коэн. Он был уверен: в тот год свиньи и люди переболели одним и тем же недугом, причем сначала люди заразили свиней, а те снова заразили людей, но массово умирать от него стали лишь последние.
Это навело Шоупа на мысль, что в организмах переживших 1918 год хрюшек мог сохраниться вирус (или его следы), вызвавший ту страшную пандемию. Но его эксперименты зашли в тупик. Так как разглядеть вирусу до сих пор было невозможно, обнаруживать их пытались все тем же методом исключения — то есть фильтрации слизей, призванным отделить более крупные микробы и бактерии от крошечных вирусов. Но заразить полноценным гриппом здоровую свинью, закапав ей в нос фильтрат слизей больных свиней, не получалось. Зато при введении одновременно и фильтрата, и неочищенных слизей, содержащих в том числе бациллу Пфайфера, у хрюшек развивался и грипп, и тяжелая пневмония, что привело Шоупа к неверному выводу: у инфлюэнцы не было единого возбудителя.
Параллельно с ним британские ученые проводили опыты на хорьках. И островным коллегам повезло больше. Оказалось, что хорьков можно заразить как свиным, так и человеческим гриппом. Более того, при введении хорькам сыворотки из крови людей или свиней, переболевших ранее гриппом, у зверьков вырабатывался иммунитет против инфлюэнцы. Однако путем заражения, вакцинации и повторного заражения несчастных хорьков то тем, то другим гриппом, ученые выяснили, что современные им вирусы гриппа свиного и человеческого все-таки различались, хоть и были очень похожи. Тогда они разыскали людей, переболевших гриппом 1918 году, изготовили сыворотку из их крови и ввели ее подопытным хорькам. Результат потряс исследователей: иммунитет, выработанный организмом в ответ на испанку, полностью блокировал свиной грипп, в то время как у людей, родившихся после 1918, подобных антител обнаружено не было.
Спустя еще десяток лет, в начале сороковых, в США провели первую иммунизацию от сезонного гриппа. Это стало возможным благодаря открытию особых белков геммаглютининов. Такие белки присутствуют в составе вирусов гриппа, и нашли их ученые буквально на ощупь. Они заметили: если подмешать к красным кровяным тельцам (в чьем составе присутствуют молекулы гемоглобина) сыворотку, содержащую вирус гриппа, эти клетки начнут слипаться и опускаться на дно пробирки. Если вырастить эти вирусы на оплодотворенных куриных яйцах, а затем умертвить, после чего уже мертвыми ввести их людям, у тех выработается иммунитет.
В 1947 году свежесозданная Всемирная организация здравоохранения стала оперативно собирать информацию о каждой новой вспышке гриппа и создавать против него вакцины, используя куриные яйца. А в 1950 году молодой ученый Йозеф Хултин предположил: если удастся обнаружить сохранившееся тело жертвы гриппа 1918 года, извлечь из него пораженные вирусом клетки и прорастить на яйцах, то можно будет создать вакцину на случай, если этот убийца однажды вернется. Заручившись поддержкой видных американских ученых и найдя общий язык с эскимосами Аляски, Хултин смог эксгумировать из вечной мерзлоты тела нескольких нескольких человек, погибших от гриппа в 1918 году. Однако все его опыты с яйцами не дали никаких результатов. Даже в нетронутых гниением легких людей, что пролежали в вечной мерзлоте больше 30 лет, живого вируса попросту не оказалось.
Но Йозеф Хултин не сдавался. Он ждал. Шли годы, наука двигалась вперед. Вдобавок к геммаглютинину была открыты нейроминидаза. Эти два основных белка и помогают выживать вирусу гриппа: один отвечает за интервенцию в клетку, а второй за способность вырываться из нее и нападать на следующую. Кроме того, была открыта способность вирусных белков мутировать. Сегодня названия штаммов вирусов гриппа кодируют по первым буквам названий этих белков: H1N1, H2N2, H3N2 и так далее. Хултин старел, но продолжал следить за развитием знаний о гриппах. И в самом конце XX века он наконец-то дождался.
В 1993 году молекулярный биолог Эми Крафт смогла получить из полуразложившихся тканей погибших дельфинов морбилливирус — неизвестный до этого микроорганизм. Вдохновившись ее методикой, а также историей с изучением глаз Джона Дальтона, чьим именем было названо заболевание дальтонизм, двое других американских ученых — Джеффри Таубенбергер и Энн Рейд — задались целью отыскать возбудителя смертельного испанского гриппа. Для этого они нашли в архиве Американского института патологий крошечные кусочки легких Виктора Вона и Джеймса Доунса и шаг за шагом стали восстанавливать генетический код их убийцы. Однако материала было очень мало, вирус в нем давно был мертв, и в коде зияли огромные дыры, которые не мог восстановить даже новейший метод ПЦР (полимеразной цепной реакции).
Строение вируса гриппа (схема)
В мае 1997 года актуальность их исследований возросла в разы. В анализах крови маленького гонконгского мальчика, умершего от неизвестной респираторной инфекции, был обнаружен хорошо известный на тот момент штамм гриппа, который никогда раньше не убивал людей, — H5N1, или птичий грипп. Люди не умирали от этой болезни, просто потому что были неспособны ею инфицироваться. Но гонконгский малыш, а вслед за ним и еще несколько человек все же умерли от него. Мир стоял на пороге новой испанки.
На этот раз человечеству повезло: как выяснилось, вирус успел мутировать и получить способность передаваться от домашней птицы человеку, но не научился заражать одного человека от другого. От смертельной пандемии человечество удалось уберечь, принеся в жертву миллионы птиц — их убивали и немедленно сжигали. Но этот случай подтвердил догадки ученых: испанка 1918 года была не простой инфлюэнцией. А еще она может вернуться.
И тогда на сцену снова вышел Йозеф Хултин. Заручившись поддержкой Таубенбергера и заново договорившись с эскимосским поселением на Аляске, он снова отправился вскрывать вечную мерзлоту в поисках достаточно хорошо сохранившегося тела, принадлежавшего жертве смертельной эпидемии. И в 1998 году он его нашел. Точнее ее. Он назвал ее Люси, так как настоящего ее имени никто не знал. Он надеялся, что она прольет свет на тайну, мучившую его добрые полвека, — откроет имя самого массового убийцы в истории человечества. При жизни Люси была очень полной, она умерла, захлебнувшись жидкостью в собственных легких, и была похоронена в вечной мерзлоте. Подкожный жир и вечная мерзлота сохранили ее истерзанные легкие. Из их тканей, а также тканей Виктора Вона и Джеймса Доунса ученые Таубенбергер и Рейд смогли выделить полный генетический код вируса испанского гриппа.
Первыми подопытными стали ожидавшие трибунала моряки. В случае выживания всем им обещали свободу.
Но настоящий триумф наступил, когда вирус удалось вырастить в чашке Петри и даже заразить им лабораторных мышей, а именно в 2005 году. И хотя убийца наконец-то был найден, орудие убийства до сих пор остается предметом споров. Почему вирус был настолько заразен? Как он смог вспыхнуть в разных частях света одновременно? Почему он был столь смертельным? Как так получилось, что его жертвами становились в основном молодые и здоровые?
Эпидемиолог Роб Уоллес сообщил, что промышленное разведение животных на мясо и кожу способно привести к появлению более смертоносных вирусов, чем коронавирус, а следующий патоген птичьего гриппа может убить до миллиарда человек. Об этом он сообщил болгарскому изданию Dnes.dir.
Он уточнил, что угроза в первую очередь касается работников ферм: заражение происходит при глубоком вдыхании высоких концентраций вируса, когда они опускаются до нижнего отдела легких. А от них уже могут заразиться окружающие.
В феврале 2021 года впервые в мире птичьим гриппом заболели семь сотрудников птицефабрики на Юге России. Россияне заразились штаммом H5N8, от которого ранее погибла 101 тыс. птиц на ферме в Астрахани.
Вспышки птичьего гриппа участились во всех странах, писало 15 ноября издание The Guardian. Случаи массовой гибели птиц произошли в Азии, в Китае от мутировавшего вируса умерли люди. В Европе — например, во Франции Бельгии и Нидерландах — уже ввели предупредительные меры на фермах.
В мире изучено около двух тысяч вирусов, всего их несколько миллионов, и риски новых пандемий сохраняются, отметила директор Института экономики здравоохранения НИУ ВШЭ Лариса Попович.
При этом вирусолог Волчков напомнил, что все виды гриппа, циркулирующие в человеческой популяции, произошли из мира животных.
Как происходят вспышки вируса на фермах
Сначала инфекция попадает на птицефабрику или животноводческую ферму, там начинается процесс штаммообразования, который позволяет осуществить межвидовой переход, рассказал Волчков.
По словам генетика, на среднестатистической фабрике живет от нескольких сотен тысяч до нескольких миллионов голов птиц и животных в ограниченном пространстве.
При этом вирусолог Попович пояснила, что при массовом уровне животноводства в мире контроль за биологической безопасностью в этой индустрии куда лучше, чем в природной среде, исключение – самые бедные страны.
Как предупредить новую пандемию
Среди активно используемых мер по предупреждению попадания вирусов с крупных предприятий к людям Волчков назвал уничтожение животных во время вспышек инфекций. Периодически производители оттягивают обращение к Россельхознадзору и Роспотребнадзору, которые в таких случаях должны закрыть ферму на карантин и дезинфекцию.
Волчков рассказал, что нужно сделать, чтобы фермы не стали источником новых эпидемий.
В качестве мер для предупреждения трагедий биолог Попович назвала современные системы безопасности содержания животных и контроль их сбалансированного питания без добавления антибиотиков, приносящих вред и конечному потребителю.
«Думаю, международные стандарты сельскохозяйственной деятельности скоро будут сформированы, сейчас их нет в силу разного экономического развития стран.
Согласно формируемой Росссельхознадзором программе, в течение 3-4-х дней вирус на фабриках должен выявляться и в течение очень короткого времени должна быть разработана вакцина для животных.
Помимо птичьего гриппа, осенью 2021 года в России участились случаи африканской чумы свиней (АЧС). Вспышки АЧС зафиксировали в Татарстане, в Ставропольском крае, Костромской области, Чувашии, Волгоградской области, а в 12 муниципалитетах Свердловской области был введен режим ЧС.
В связи с этой ситуацией 15 ноября вице-премьер России Виктория Абрамченко поручила Минобрнауки и РАН к 2024 году разработать и запустить вакцину от африканской чумы свиней, сообщали в пресс-службе вице-премьера.
Новая пандемия гриппа, аналогичная той, что была в 1918 году, может оказаться смертельнее пандемии COVID-19, считают американские ученые. Мир не готов к ней: у нас нет современных вакцин, а страны со средним и низким доходом вообще редко производят какие-либо вакцины, оказываясь в зависимости от богатых стран. В существующих условиях пандемия, вызванная агрессивным штаммом вируса гриппа, сможет унести 33 млн жизней.
Необходимо уже сейчас начать разработку вакцин нового поколения и наращивать потенциал в странах с низким и средним уровнем дохода, чтобы они могли производить собственные вакцины, не полагаясь на богатые страны, рекомендуют авторы доклада.
А правительствам следует придумать, как сделать так, чтобы у компаний были стимулы работать над этими вакцинами даже в условиях, когда неизвестно, понадобятся ли они.
Пандемия COVID-19 принесла немало проблем, отмечают ученые.
По данным ВОЗ, в среднем от гриппа умирает от 290 до 650 тыс. человек в год. COVID-19 за два года стал причиной смерти 5,1 млн человек по всему миру. Пандемия, вызванная агрессивным штаммом гриппа, может убить 33 млн человек, считают в академии.
Трудно предсказать, когда может разразиться новая пандемия гриппа, но она точно наступит, уверены ученые.
«Пандемии гриппа случались неоднократно, и эксперты опасаются, что риск пандемии гриппа может быть еще выше в эпоху COVID-19 из-за изменений глобальных и региональных условий, влияющих на людей, животных и то, как они взаимодействуют.
Одна из основных рекомендаций — бросить все силы на разработку универсальной вакцины против гриппа, которая защитит людей от нынешних и будущих штаммов. Существующие вакцины против гриппа необходимо регулярно обновлять, каждый год внося в них изменения, и они не защищают от новых штаммов, которые могут вызвать пандемию.
Кроме того, для борьбы с пандемией понадобится глобальное сотрудничество.
Для этого рекомендуется, в частности, иметь на всякий случай наготове 4-8 млрд доз вакцины.
Один из отчетов содержит конкретные рекомендации Национальному институту аллергии и инфекционных заболеваний, Управлению по перспективным биомедицинским исследованиям и разработкам, министерству обороны и другим ведомствам уже сейчас инвестировать в разработку новых и более совершенных вакцин против гриппа.
Пандемия COVID-19 показала, что ношение масок и соблюдение социальной дистанции позволили также резко снизить заболеваемость гриппом, отмечают специалисты. Они подчеркивают, что и в случае пандемии гриппа будет необходимо прибегнуть к аналогичным мерам.
Читайте также: