Хеликобактер пилори и розацеа связь

Обновлено: 13.05.2024

Есть связь между розацеа и болезнями желудочно-кишечного тракта?

Вектор этому обсуждению задала моя жена — врач-дерматолог-трихолог-косметолог @dr_shumeleva.

Издавна дерматологи любили объяснять многие проблемы с кожей неполадками в желудке, печени или кишке.

Античным авторам, чуть ли не Гиппократу, приписывают фразу “Мы то, что мы едим”.

Отсюда большой соблазн изменить свое самочувствие и вылечить накопившиеся проблемы со здоровьем путем изменения питания или прямого влияния на органы, которые переваривают пищу.

Но при всем уважении к античной мудрости медицина времен Гиппократа и современная медицина очень далеки друг от друга.

Научный метод познания заставляет нас перепроверять любые “истины”, которые ранее казались незыблемые.

Так и современная дерматология требует от нас, чтобы любая связь была доказана статистикой.

Розацеа — это распространенное хроническое заболевание кожи лица, которое приводит к расширению сосудов, появлению красноты кожи, а иногда и более серьезных изменений.

По-настоящему, весь комплекс механизмов, которые приводят к появлению розацеа не ясен.

Важный фактор при розацеа — питание.

Хорошо известно, что некоторые продукты и напитки могут спровоцировать обострение розацеа.

В черном списке:

острое и пряности
алкоголь
горячие напитки

Все они расширяют сосуды, что при розацеа делать явно не желательно.

Но сами по себе они не являются первопричиной болезни, просто усиливают её проявления.

Поиск факторов, которые вызывают образование розацеа, продолжается.

Один из подозреваемых — геликобактер пилори (Helicobacter pylori).

Геликобактер — микроорганизм, который является главной причиной хронического гастрита, язвенной болезни и некоторых видов рака желудка.

При этом с разной степенью успешности его пытаются связать со многими не гастроэнтерологическими заболеваниями.

В том числе и кожными — хронической крапивницей, акне, розацеа.

Как ученые объясняют влияние геликобактер на розацеа?

Возможно, хеликобактер вызывает образование в воспаленной слизистой желудка определенных веществ — цитотоксинов и повышает уровень гормоноподобного вещества под названием гастрин, а те в свою очередь вызывают расширение сосудов в коже.

Возможно, за счет того, что воспаленная слизистая желудка легче пропускает в кровь пищевые антигены, возникает аутоиммунная реакция, затрагивающая и сосуды лица.

Авторы включили в него 27 лучших работ за последние 10 лет.

Выводы обзора:

Эпидемиологические и экспериментальные исследования подтвердили связь между геликобактер и розацеа, а также показали, что излечение геликобактер полезно для лечения розацеа.

Авторы обзора предложили обследовать на хеликобактер всех пациентов с розацеа, при положительном результате — проводить антихеликобактерную терапию.

Курс лечения хеликобактер пилори (эрадикация) — дополнительный способ улучшить качество лечения розацеа.

Но есть и оговорки:

Собранной по теме статистики все равно мало, чтобы выводы были совершенно однозначными.

Нужные дополнительные, более масштабные исследования.

Рутинно рекомендовать всем пациентам с розацеа, особенно тем, кто отлично откликается на стандартные методики лечения, идти и обследоваться на хеликобактер?

Возможно, это будет нецелесообразно….

Особенно для тех людей, у которых нет беспокоящих жалоб со стороны пищеварения.

Курс лечения хеликобактер — два или три антибиотика, которые сами по себе могут быть иногда приводить к неприятным побочным эффектам.

Врач-дерматолог должен вместе со своим пациентом обсудить и взвесить плюсы и минусы направления к гастроэнтерологу.

Кстати, исследования, которые изучают взаимосвязи розацеа и микробиома кожи и кишечника, продолжаются.

В 2021 вышел большой обзор накопившихся работ на эту тему Rosacea and the Microbiome: A Systematic Review.

Там тоже обсуждается роль геликобактер, но еще мне показались интересными результаты лечения СИБР (синдрома бактериального роста) при розацеа.

Препараты для коррекции СИБР — новая потенциальная опция для помощи людям с розацеа.

Патогенез розацеа

К факторам, связанным с патогенезом розацеа, относятся эндокринологические, фармакологические, иммунологические, климатические, диетические привычки, свободные радикалы, ультрафиолетовое излучение, микробные агенты, наследование характерных нарушений сосудистой системы сосудов, матричная дегенерация. Нозологические подтипы розацеа, вероятно, представляют собой различную реакцию на комбинацию этих факторов. Приливы являются неадекватной реакцией на гипертермию. Хроническое воздействие солнца приводит к повреждению кожных кровеносных сосудов и дермальной соединительной ткани, что гистологически определяется в виде общего признака розацеа - эластотической гранулемы. В качестве возможного фактора также была предложена матричная дегенерация. Патофизиологическая ассоциация розацеа с нарушениями пищеварительного тракта неясна. Связь потребления алкоголя и потребления кофеина с изменениями кожи не полностью установлена даже в случаях ринофимы. Наследование розацеа не было тщательно исследовано. Показано, что нуклеотидные генотипы GSTM1 и GSTT1 связаны с повышенным риском развития розацеа, а полиморфизм BsmI гена VDR коррелирует с фульминантной розацеа. Abram и др. пришли к выводу, что самым сильным фактором риска в их исследовании было наличие неблагоприятного семейного анамнеза. В том же исследовании риск развития розацеа был выше среди бывших курильщиков, чем среди нынешних курильщиков или пожизненных некурящих, что совпадало не со всеми результатами предшествовавших исследований.

В различных исследованиях в качестве патогенных факторов были рассмотрены микроорганизмы. В качестве потенциальных агентов для запуска розацеа были рассмотрены клещи, связанные с бактериями, эпидермальный стафилококк, Chlamydia pneumoniae , бактериальные токсины и антимикробные пептиды. Наиболее изучены и обсуждены в отношении их вклада в патогенез розацеа Demodex folliculorum , синдром избыточного бактериального роста (SIBO) и Helicobacter pylori. D. folliculorum - клещ, обнаруживаемый почти у всех людей , но его плотность выше у пациентов с розацеа, в основном при папуло-пустулезном типе. Патогенным считается наличие не менее пяти клещей в 1 фолликуле или пяти клещей на 1 см 2 . Однако почти 100% распространенность D. folliculorum среди здоровых взрослых не позволяет отнести данного клеща к этиологически значимому для розацеа. Синдром избыточного бактериального роста (SIBO) (дисбиоз, дисбактериоз) в общей популяции встречается в 2,5-22%, а у пациентов с розацеа достигает 46%. Связь между SIBO и розацеа еще не установлена. Есть несколько спорных исследований по этому вопросу. Parodi и др. утверждают, что излечение SIBO приводит к значительному улучшению состояния кожи. Тем не менее, Gravina и др пришли к выводу, что SIBO, вероятно, не оказывает влияния на розацеа.

Клиническое значение H. pylori для розацеа

Было проведено много исследований, чтобы оценить связь между инфекцией H. pylori и розацеа, однако по этому поводу все еще существуют разногласия. Отсутствует информация о генетических особенностях и биологии H. pylori. Предполагается, что бактерии продуцируют специфические цитотоксины, которые приводят к высвобождению гистамина, простагландинов, лейкотриенов и цитокинов. Медиаторы воспаления из-за измененного врожденного иммунного ответа приводят к более высоким уровням ROS (активные формы кислорода), тогда как при пролеченной розацеа вышеупомянутый уровень ниже. Одним из основных предметов исследований является то, что распространенность H.pylori выше у пациентов с розацеа по сравнению с общей популяцией. Powel и др. в 1992 году обнаружили, что уровни антител против H. pylori были выше у пациентов с розацеа. Этот результат был подтвержден в 1995 году Rebora и др. Более высокая распространенность H. pylori также была продемонстрирована исследованием Szlachcic и др. , в котором у 67% пациентов с розацеа были обнаружены CagA-положительные штаммы, тогда как этот штамм обнаруживался только у 32% пациентов с неязвенной диспепсией. Тот же самый исследователь в 2002 году обнаружил, что у пациентов с розацеа наблюдается более высокая распространенность H. pylori .

В 2003 году Argenziano и др. продемонстрировали, что антитела против CagA присутствуют у 75% пациентов, страдающих как от розацеа, так и от желудочно-кишечных симптомов и у 81% пациентов с розацеа и диспепсией в сыворотке крови обнаружены антитела IgG против H. pylori. В том же году пилотное исследование, проведенное Diaz и др. , показало, что розацеа тесно связана с инфекцией H. рylori, особенно у пациентов, страдающих воспалительным подтипом заболевания. Спустя год, в 2004 году, в другом исследовании, проведенном Baz и др., было обнаружено, что антитела IgG против H. pylori выше у пациентов с розацеа по сравнению со здоровыми лицами. В том же исследовании уровень малондиальдегида был повышен, а уровень антиоксидантного потенциала снижен. Авторы пришли к выводу, что розацеа обусловлена состоянием окислительного стресса с повышенным уровнем активных видов кислорода, независимо от наличия инфекции H. pylori.

В 2006 году Boixeda de Miquel и др. изучали влияние эрадикационной терапии H. рylori у пациентов с розацеа. Для обнаружения H. рylori они использовали дыхательный тест с С₁₃ изотопами мочевины , антитела IgG методом ИФА, а также верхнюю желудочно-кишечную эндоскопию с биопсией. Все инфицированные пациенты, даже те, у кого не было симптомов желудочно-кишечного тракта, лечились до тех пор, пока не была достигнута успешная эрадикация. В этом исследовании H. pylori обнаруживались у 84,1% и у 61,4% пациентов, у которых были симптомы пищеварения, что указывает на связь между розацеа и проблемами пищеварения, что подтверждает более ранние результаты исследования Sharma и др. Через три месяца после эрадикации H. pylori у большинства пациентов наблюдался полный регресс желудочно-кишечных симптомов и полное или частичное улучшение признаков розацеа. Эволюция расстройства не зависила от пола. Эффект от эрадикации H. pylori был лучше у пациентов с папуло-пустулезной розацеа, чем у пациентов с эритематозной розацеа, что подтвердило результаты предыдущих исследований. У всех пациентов наблюдалось клиническое улучшение розацеа после ликвидации бактерий. Другое исследование, поддерживающее связь между H. pylori и розацеа, было проведено Dakovic и др. Они наблюдали улучшение офтальморозацеа после лечения инфекции у небольшого количества (семь) пациентов с H. рylori.

В этих случаях ряд глазных признаков и симптомов превалировал над кожными симптомами. Все участники страдали от эритемато-теангиэктатического подтипа. В 2012 году было проведено исследование для определения роли H. pylori у пациентов с розацеа и диспепсическими симптомами. Были оценены три различных типа бактерии (cagA, iceA, vacA). Было указано, что генотип vac A чаще встречается при папуло-пустулезной розацеа со значительным повышением уровня типов cagA / vacA s1m1. Биопсия желудка показала, что изъязвление желудка было более частым у пациентов с папуло-пустулезной розацеа, а эрадикационная терапия у этих пациентов была особенно эффективной при розацеа. Они пришли к выводу, что H. рylori играет важную роль у пациентов с розацеа с сопутствующими диспепсическими проблемами, особенно при папуло-пустулезном подтипе. Gravina и др., также не только обнаружили, что распространенность бактерий выше у пациентов с розацеа, но также и то,что ее устранение улучшает симптомы кожи. Они отметили, что только успешное искоренение H. pylori привело к полному или частичному регрессу поражений на коже. Большинство пациентов с неудачным лечением инфекции не достигли никакого улучшения. Симптомы розацеа улучшились только тогда, когда был проведен повторный курс эрадикации H. pylori . Наиболее заметное улучшение симптомов кожи наблюдалось на второй (стойкая эритема с телеангиэктазиями и чувствительной кожей) и третьей (папулы, пустулы, глазные изменения) стадиях заболевания. Недавнее клиническое исследование было выполнено Saleh и др. Авторы пришли к выводу, что эрадикация H.pylori по стандартным протоколам эффективна при розацеа. При этом телеангиэктазии и фиматозные признаки значительно не улучшились.

Некоторые авторы поддерживают патогенетическую роль H.pylori в розацеа из-за участия бактерий в окислительном стрессе. Сообщалось, что у пациентов, инфицированных H. pylori, повышенные уровни активных форм кислорода и снижение уровня антиоксидантных факторов плазмы, таких как аскорбиновая кислота. Однако Gürer и др., изучив сероположительность H.pylori и уровень оксида азота при розацеа, предположили, что оксид азота, который, как считается, связан с H. pylori , не играет никакой роли в процессе воспаления розацеа. Несмотря на все выше упомянутые исследования, есть некоторые авторы, которые оспаривают связь между розацеа и H. pylori . В 1992 году Schneider и др. и в 1999 году Son и др. не смогли установить роль H. pylori у пациентов с розацеа.

Herr и др. пришли к выводу, что связь между розацеа и H. pylori может быть мифом. Они изучали как распространенность H. pylori, так и влияние на розацеа после эрадикации бактерии. Даже при папуло-пустулезном подтипе они не заметили значительного улучшения поражений кожи по сравнению с группой плацебо. Хотя Bonamigo и др. не обнаружили различий в распространенности H. рylori у пациентов с розацеа, они отметили, что вмешательство предыдущего использования системных антибиотиков может привести к неправильным выводам. Другое исследование, в котором подтверждается отсутствие сильного патогенного вклада H. pylori в розацеа, является исследование Gürer и др., в котором обнаруживался более высокий уровень антител против H. рylori у пациентов с розацеа, но при этом уровни сывороточного оксида азота были нормальными.

Принимая во внимание тот факт, что розацеа является многофакторной болезнью, Abram и др. одновременно оценивали факторы риска заболевания. В этом исследовании частота H. рylori была ниже при эритемато-телеангиэктатическом подтипе и выше при папуло-пустулезном подтипе. Что касается распространенности бактерий по отношению к возрасту, он был значительно выше в группе старше 50 лет, но эта разница исчезла после корректировки возраста. Этот эффект объясняет, что временные признаки розацеа связаны с более ранним возрастом, но не из-за более низкой серопревалентности. Еще один замечательный момент заключался в том, что пациенты с розацеа, которые принимали системные антибиотики, не имели статистической разницы в серопозитивности H. рylori по сравнению с теми, кто использовал только местное лечение. Согласно этому исследованию связь между розацеа и H. pylori не обнаружена. В нашем отделении было проведено клиническое и лабораторное исследование пациентов с розацеа из Северной Греции с целью оценки патогенетических факторов. Среди них были оценены H. pylori, но антитела против H. рylori были почти на одном уровне между пациентами с розацеа и контрольной группой, даже если они были разделены на две разные возрастные группы. Другим результатом было то, что пол не имел никакой связи с частотой H. рylori при розацеа. Наконец, у пациентов срозацеа, у которых антибиотики ранее не применялись, была обнаружена сильная корреляция с H. рylori . Однако, расширенное использование антибиотиков может ослабить антигенный эффект H. рylori без ликвидации его полностью.

Egeberg и др. в 2017 году провели общенациональное когортное исследование, чтобы исследовать связи между розацеа и другими желудочно-кишечными расстройствами (целиакией, болезнью Крона, язвенным колитом, инфекцией H. pylori , синдромом SIBO и синдромом раздраженной толстой кишки). Они наблюдали повышенную частоту H. pylori у пациентов с розацеа и пришли к выводу, что распространенность этих желудочно-кишечных заболеваний выше у пациентов с розацеа и обнаружили значительную связь между розацеа и целиакией, болезнью Крона, язвенным колитом и синдромом раздраженной толстой кишки, но не с инфекцией H. pylori и SIBO. И, наконец, они пришли к выводу, что жалобы со стороны желудочно-кишечного тракта у пациентов с розацеа оправдывают клиническое подозрение на H. pylori.

Было проведено много исследований относительно корреляции H. pylori с другими заболеваниями и его патогенетической ролью. Инфекция H. pylori - очень распространенное среди людей хроническое заболевание. Оно связано не только с множеством желудочно-кишечных заболеваний, но и с имеющими наиболее частую корреляцию с инфекцией H. pylori гематологическими, сердечно-легочными, метаболическими, неврологическими, дерматологическими заболеваниями, с железодефицитной анемией и иммунной тромбоцитопенической пурпурой. H. рylori инфекция была связана с несколькими состояниями, влияющими на кожу, такими как хроническая крапивница, атопический дерматит, пурпура Хенох-Шонлейна, синдром Свита, псориаз, алопеция, афтозный стоматит и плоский лишай. Многие недавние исследования стремились идентифицировать связь H. pylori с розацеа. Эти исследования пришли к противоречивым выводам, в результате роль H. pylori по-прежнему остается неоднозначной. Некоторые авторы считают, что H. pylori действительно играет патогенетическую роль при розацеа, а другие отрицают это или воспринимают бактерию только как отягчающий, а не этиологический фактор.

Еще один вопрос заключается в том, улучшает ли эрадикация бактерий течение розацеа и существует ли какая-либо связь между подтипами H.pylori и розацеа, учитывая, что некоторые авторы определили, что при папуло-пустулезном подтипе розацеа преобладает H. рylori и диспепсические симптомы. Кроме того, существует множество различных штаммов с различной вирулентностью, которые могут объяснить различные ассоциации H. pylori в этих исследованиях. Розацеа - это многофакторное заболевание, при котором сложно оценить значение каждого фактора риска и неясно, действует ли каждый фактор отдельно или синергетически с другими. Это, вероятно, объясняет несоответствие между различными исследованиями. Кроме того, сама розацеа является расстройством с четырьмя различными подтипами, каждый из которых может иметь разнообразный патогенетический путь. Также, H. pylori оценивали с помощью различных тестов, таких как тест на антитела в крови, тест на антиген в кале, дыхательный хелик-тест, ИФА мочи и эндоскопическая биопсия с посевом. В исследованиях использовались различные методы оценки. Все эти отличительные особенности в исследовательском подходе могут быть одной из причин расхождения между исследованиями в отношении распространенности H. pylori у пациентов с розацеа.

Наиболее точным методом является биопсия, но ее точность зависит от места забора образца и при ней необходим отбор образцов из пяти разных участков. Кроме того, неясно, является ли H. pylori единственным желудочным микроорганизмом, который играет роль отдельно или в сочетании с SIBO или другой микробиотой кишечника в патогенезе розацеа. Другим важным параметром является роль антибиотиков. Их предыдущее использование у участников исследований может повлиять на результаты. Некоторые авторы признают эффективность антибиотиков при розацеа за счет подавления H. pylori , тогда как другие подчеркивают достижение клинического улучшения при розацеа от антибиотиков за счет их неспецифического действия. Путаница еще больше усиливается тем фактом, что некоторые антибиотики, известные своими противовоспалительными свойствами при розацеа, такие как тетрациклины, метронидазол или макролиды, также используются для лечения инфекции H.pylori . Более того, в разных исследованиях использовались различные статистические методы, которые могли бы стать дополнительным объяснением противоречивых выводов, учитывая также то, что многие данные получены из серии случаев с небольшим числом участников.

Выводы

Розацеа - это заболевание кожи с неясным и сложным патогенезом. Было описано много механизмов, но его этиология остается загадкой. Недостаточно доказательств того, насколько определяющей является роль H. pylori . По мнению некоторых авторов, розацеа коррелирует с желудочно-кишечными расстройствами, что оправдывает дальнейшее клиническое и лабораторное обследование. Исходя из того, что исследования были невелики, требуются контролируемые исследования. Обязательными являются дополнительные исследования в области микробиологии H. pylori, поскольку существуют подтипы с различными уровнями вирулентности. Дальнейшие исследования необходимы, чтобы углубиться в многофакторный характер розацеа, чтобы выяснить роль каждого фактора в патогенезе болезни.

Оксана Михайловна Драпкина, профессор, доктор медицинских наук:

– Сейчас мы передаем слово профессору Юрию Павловичу Успенскому. Юрий Павлович расскажет о хеликобактер пилори и о грибах рода Candida, что их объединяет у гастроэнтерологического больного.

Юрий Павлович Успенский, профессор, доктор медицинских наук:

– Дорогие коллеги, мы с вами прекрасно знаем, что благодаря эпохальному открытию колоссальной роли пилорического хеликобактера в развитии хронического гастрита, язвенной болезни, рака желудка, уже к концу 90-х годов стало очевидным, что количество вновь выявленных случаев язвенной болезни уменьшается, что даже дало возможность гастроэнтерологам заявить о том, что XX век – это век уходящей язвенной болезни, а XXI – это век рождающейся гастроэзофагеальной рефлюксной болезни.

Однако, к сожалению, тенденции последнего времени оказались не столь оптимистичны и основные проблемы связаны все-таки с уменьшающейся эффективностью эрадикационной терапии. Причины этого лежат в плоскости возрастающей резистентности хеликобактер пилори к антибактериальным препаратам, которые входят в состав схем традиционной эрадикационной терапии.

Так один из патриархов, профессор Мегро (F.Megraud), отметил, что резистентность к кларитромицину, согласно молекулярно-генетическим методам, в Европе достигает 46%. Что же происходит при этом? При этом происходит драматическое снижение эффективности эрадикационной терапии, которая не превышает 18%. Что касается Российской Федерации, то диапазон вариаций резистентности к кларитромицину весьма широк. Почему-то в нашем северо-западном регионе наиболее высока резистентность к кларитромицину в Санкт-Петербурге. Причем это были абсолютно независимые исследования: педиатрический анклав профессора Корниенко Е.А., наши исследования доктора Барышниковой Н.В., исследования института Пастера. Причем были разные методы, и все они дали крайне высокие (более 30%) цифры резистентности к кларитромицину.

Коллеги, говоря о новых антибактериальных препаратах как варианте преодоления резистентности к антибиотикам, повышения эффективности эрадикационной терапии, хотелось бы сказать, что все-таки этот путь достаточно опасный, а может быть, даже и тупиковый, потому что тем самым мы способствуем воспитанию полирезистентных штаммов к антибиотикам хеликобактер пилори.

И на самом деле неконтролируемое потребление антибиотиков, это глобальная проблема человечества. Не столь давно, 18 ноября 2012 года, состоялся Европейский день осведомленности о проблеме резистентности и потребления антибиотиков, когда была предложена мировая стратегия борьбы с распространением резистентных форм микроорганизмов.

Непосредственное влияние препаратов висмута на хеликобактер пилори было продемонстрировано в виде целого ряда грамотно организованных исследований, и связаны были эти действия с блокированием адгезии хеликобактера с прямым ингибированием энзимов и уреазы этого микроорганизма.

Кроме того, в последние годы утвердилась концепция активно разрабатываемой школы профессора Кононова в Омске о том, что даже в случае успешно проведенной эрадикационной терапии формируется воспалительный инфильтрат (из-за продукции цитокинов, из-за продукции активных форм кислорода), и он сохраняется достаточно долго – от 1 до 12 месяцев. Поэтому и в этой связи включение препаратов висмута в комплекс эрадикационной терапии является оправданным с клинической точки зрения, потому что при этом происходит подавление ассоциированного воспаления из-за уменьшения продукции цитокинов, увеличения продукции цитопротективных простагландинов, и, соответственно, увеличение эпидермального фактора роста.

Какая же висмутсодержащая схема эрадикации является предпочтительной? Право на существование имеет и та схема, о которой мы сейчас говорили, когда висмут добавляется к стандартной терапии, и 10-дневная схема, о которой говорила Татьяна Львовна (висмут, метронидазол, тетрациклин и ингибитор протонного насоса). Все они обеспечивают достаточно высокий и эффективный уровень эрадикации.

А какая же связь между пилорическим хеликобактером и грибами рода Candida? Согласно нашим исследованиям, оказалось, что у одних и тех же больных экспрессируются гены, которые кодируют как факторы патогенности хеликобактер пилори, так и факторы адгезии и инвазии грибов рода Candida. А грибы рода Candida albicans действительно обладают факторами вирулентности, факторами адгезии, инвазии. Связь между концентрацией грибов рода Candida в толстой кишке и степенью обсемененности хеликобактер пилори антрального отдела желудка достаточно четко выражена и была продемонстрирована еще 10 лет назад в работах М.М. Захарченко.

Что происходит под влиянием антибактериальной терапии с грибами рода Candida? Их популяция неуклонно растет как следствие прямого стимулирующего действия (есть данные, что больные с кандидемией, то есть с кандидосепсисом, получали 4 и более антибиотиков), а также вследствие ингибирующего влияния на бактерии-антагонисты грибов рода Candida.

Что же такое грибы рода Candida? Посмотрите, вот эти данные показывают, что, оказывается, это транзиторные микроорганизмы, они обнаруживаются и в мороженом, и в других кисломолочных и молочных продуктах. То есть, на первый взгляд, нет ничего страшного в их присутствии, они транзитом проходят через организм человека. Но так происходит лишь тогда, когда иммунологическая реактивность макроорганизма достаточно высока. А если она низка, если это человек, страдающий иммунодефицитом, получающий гормональную терапию, если это ослабленный больной, тогда реален риск инвазии грибов рода Candida в слизистой оболочке, развития кандидоза пищевода, толстой кишки, транслокации микроба через кишечную стенку вплоть до развития кандидемии и кандидосепсиса.

В ряде случаев при пониженной иммунной резистентности макроорганизма инвазивный кандидоз не развивается, но возможно развитие неинвазивного кандидоза, когда увеличивается концентрация грибов рода Candida в просвете кишечника. Но и при этом ситуация далека от благополучной, потому что в этих условиях имеет место сенсибилизация, интоксикация организма, формирование вторичного иммунодефицита и присоединение микст-инфекции. Потому что грибы рода Candida обладают целым рядом ферментных, полисахаридных и иных факторов агрессии и патогенности.

Критерием диагностики неинвазивного кандидоза кишечника и повышенной пролиферации грибов рода Candida является снижение числа нормобиоты ниже 100 миллионов колониеобразующих единиц на грамм фекалий и рост грибов рода Candida ssp. при посеве кала выше 1000 колониеобразующих единиц на грамм фекалий.

Наличие тесной патогенетической взаимосвязи между грибами и хеликобактером подтверждает то, что в 98% образцов грибов рода Candida, выделенных из слизистой, детектируется хеликобактер пилори. И в большинстве образцов содержится ген острова патогенности cag A.

В другой работе показано, что также из грибов, выделенных из ротовой полости, идентифицируется присутствие генов хеликобактер пилори и почти в 100% случаев наблюдается гомологичность между генами грибов и генами контрольной популяции хеликобактера.

Согласно отечественной работе у детей с HP-ассоциированным гастродуоденитом с возрастом увеличивается число высокопатогенных штаммов микроорганизма хеликобактер пилори. Но при этом имеется сопряженность роста таких штаммов с увеличением гена sap2. Это ген, который кодирует синтез фактора вирулентности грибов рода Candida с 41,2% до 100% у детей, достигших 17-18 лет.

Таким образом, в последние годы сформировалась концепция, что дрожжеподобные микромицеты являются естественным биологическим резервуаром для грибов рода Candida. То есть что же при этом происходит? Татьяна Львовна уже говорила сегодня о стратегиях выживания пилорического хеликобактера. Но они не ограничиваются одной лишь уреазной активностью. Дело в том, что хеликобактер – это вообще весьма уязвимый организм, крайне чувствительный и к температурным условиям, и к пищевым, и желчным детергентам. Поэтому для своего выживания он способен пенетрировать капсулу и клеточную стенку гриба рода Candida, адгезировать плазменную мембрану гриба с образованием вакуоли и располагаться внутри этого организма, приобретая устойчивость к изменяющимся условиям среды, в том числе температурным, пищевым и желчным детергентам.

Вот и очень интересная работа, которая была выполнена 10 лет назад. Она показывает, что взаимоотношения между грибами и хеликобактером являются, по сути, эквипотенциальными. Их такая комбинация увеличивает и вирулентность грибов рода Candida. А проведенная эрадикационная терапия, даже в случае своей успешности, достоверно уменьшает частоту выявления хеликобактера в желудке, но увеличивает частоту выявления грибов рода Candida.

Что же делать в этой ситуации? По всей видимости, необходим поиск инновационных подходов к диагностике коррекции кандидозы такого рода пациентов. И сложность заключается в том, что среди традиционно принятого в гастроэнтерологии методов лечения, методы, направленные на предотвращение экспансии Candida spp., по сути, отсутствуют. Равно как и отсутствует антикандидозная активность у всех антибактериальных средств, входящих в состав классической эрадикационной терапии. А между тем такие пути необходимо искать, потому что грибы, как мы уже с вами говорили, способны помимо кишечника заселять другие анатомические и экологические ниши организма и в полной мере проявлять свои патогенные свойства.

К путям минимизации риска развития и прогрессирования кандидоза органов пищеварения при использовании эрадикационной терапии можно отнести исключение из эрадикационного комплекса антибиотика с потенциально высокой резистентностью к ним и включение в терапию первой линии препаратов висмута. Кроме того, у ряда пациентов требуется дополнительное назначение нерезорбцируемых антимикотических препаратов.

Пока же позвольте сделать заключение о том, что кандидоз органов пищеварения – это междисциплинарная проблема и для ее решения нужна интеграция усилий гастроэнтерологической и микологической службы. Высокое представительство грибов рода Candida в составе желудочно-кишечной микрофлоры связано с плотностью бактериального обсеменения и вирулентностью микроорганизма в хеликобактер пилори. Перспективным же путем повышения эффективности и безопасности эрадикационной терапии, а также элиминации грибов рода Candida и профилактики прогрессирования кандидоза органов пищеварения является дополнительное включение в схемы эрадикационной терапии тем контингентам пациентов, о которых мы с вами выше говорили, препаратов висмута и нерезорбцируемых антимикотиков.

Сайт предоставляет справочную информацию исключительно для ознакомления. Диагностику и лечение заболеваний нужно проходить под наблюдением специалиста. У всех препаратов имеются противопоказания. Консультация специалиста обязательна!

Как связаны Helicobacter pylori и розацеа?

Однозначного объяснения роли, которую играет бактерия Helicobacter pylori в развитии розацеа, пока нет. Тем не менее, большинство специалистов на основании статистических данных готово признать, что зависимость между этими двумя заболеваниями имеется. Дело в том, что микроорганизм Helicobacter pylori обнаруживается у пациентов с розацеа почти втрое чаще, чем в среднем у здоровых людей. Такой явный статистический пик заболеваемости сложно игнорировать. Поэтому многие специалисты по всему миру занялись исследованием данной проблемы.

В настоящее время считается, что Helicobacter pylori вызывает ряд заболеваний верхних отделов желудочно-кишечного тракта. На фоне этих проблем усиливается рефлекторное расширение сосудов лица в ответ на воздействие некоторых пищевых факторов. Проще говоря, организм из-за нарушений пищеварения не в состоянии нормально усвоить пищу. Рефлекторно это становится причиной расширения сосудов лица и предрасполагает к возникновению розовых угрей.

язвенная болезнь двенадцатиперстной кишки.

обнаружение антител к Helicobacter pylori в крови пациента;
дыхательные тесты;
обнаружение ДНК Helicobacter pylori с помощью полимеразной цепной реакции (ПЦР);
микроскопическая диагностика после биопсии слизистой оболочки желудка.

Ингибиторы протонного насоса. Здесь может быть использован один из следующих препаратов в соответствующей дозе: омепразол (20 мг), лансопразол (30 мг), пантопразол (40 мг), рабепразол (20 мг). Длительность лечения этими препаратами определяется индивидуально и обычно составляет 1 – 2 недели.
Кларитромицин. Суточная доза кларитромицина составляет 500 мг 2 раза в день. Длительность курса лечения обычно не меньше недели.
Амоксициллин. Суточная доза амоксициллина составляет 1000 мг 2 раза в день. Длительность лечения обычно 7 – 10 дней. Альтернативой амоксициллину (при индивидуальной непереносимости) является метронидазол (500 мг 2 раза в день).

Учитывая патогенетическую связь между работой ЖКТ и появлением розацеа, пациентам нужно обратить внимание также на свой рацион. Особенно важно это для тех, у кого было диагностировано носительство Helicobacter pylori. Таким пациентам рекомендовано придерживаться особой диеты. Ее соблюдение приведет к ослаблению симптомов розацеа (исчезновению угревой сыпи, покраснения лица и зуда).

Читайте также: