Какие прогнозы макароны вирус
Обновлено: 13.05.2024
На фоне происходящих в последние месяцы грандиозных событий кажется, что все совершенно забыли о напасти, которую ещё не так давно считали главной угрозой человечества – о ковиде. Всемирная организация здравоохранения включила штаммы "омикрон" и "дельта" в группу ныне циркулирующих вариантов коронавируса, вызывающих обеспокоенность.
И всё, с коронавирусом попрощались? Не совсем так. Гендиректор ВОЗ Тедрос Гебрейесус заявил, что ковид-19 абсолютно точно не станет последней пандемией. А пока Европа и Америка обеспокоены экономическими вопросами и санкциями в отношении России, власти Китая продолжают внимательно следить за здоровьем своих граждан.
В самом конце марта в 25-миллионном Шанхае было принято решение закрыть город из-за резкого числа заражений коронавирусом. Все жители будут протестированы на коронавирус, также их обязали соблюдать строгий карантин и не выходить из дома. Сроки окончания действия этих ограничительных мер пока не обозначены.
Вот и глава Роспотребнадзора Анна Попова тоже считает, что успокаиваться и говорить, что всё в порядке, пока рано. Что же беспокоит борцов с коронавирусом?
Ничего особенного – просто хроническая усталость
Об этом в программе "Вакцина правды" ведущая Елена Афонина беседовала с председателем Ассоциации импортёров и экспортёров здравоохранения Дмитрием Омутных и доктором медицинских наук, профессором кафедры патофизиологии университета имени Сеченова Антоном Ершовым.
Елена Афонина: Антон Валерьевич, сначала вам вопрос. Сейчас многие испытывают определённые недомогания: температура 38 градусов и чуть выше, насморк, кашель. Всё это тянется довольно долго. Это что, сезонное заболевание или очередная вариация ковида?
Антон Ершов: Скорее всего, это то, что мы в медицине называем синдромом хронической усталости. И то, к чему пришёл, как многие и предрекали, в конечном итоге SARS-CoV-2, COVID-19.
То есть это не какие-то острые респираторные инфекции, а непонятная ситуация, когда вроде бы мы и болеем, а вроде бы и нет, инфекции нет, температура невысокая, но дикая слабость. Это один из вариантов, к которому постепенно, маленькими шажками приходит ковид.
– Сейчас в нашей стране снимают определённые ограничения, к этому подключаются все новые регионы. Тем не менее дискуссия про маски продолжается. В Москве их уже предлагают носить по желанию. Так надо носить или нет?
А.Е.: В своё время на больших азиатских выборках – Китай, Япония, Корея – было доказано, что ношение масок целесообразно при респираторных пандемиях, если эту маску носят более 90% населения. В данный момент, особенно если у нас лето подходит, маски нецелесообразны.
– Вы согласны, Дмитрий Александрович?
Дмитрий Омутных: Мы столько раз обсуждали все эти вопросы с масками, с перчатками, что у меня, как у врача, возникает вопрос: а что это было? Это очень важно.
Но мы сейчас не можем говорить только с медицинской точки зрения. Мы говорим об этом с точки зрения того, что сейчас происходит в мире. Сейчас некоторых политических деятелей впору выдвигать на Нобелевскую премию по медицине за то, что они эту пандемию всё-таки победили. Ведь она вроде как была?
С одной стороны, действительно, была такая эпидситуация, что людей надо было как-то изолировать, проводилась определённая противоэпидемиологическая работа. Но в один день, по щелчку, всё закончилось.
Мы видим выступление генерального секретаря Всемирной организации здравоохранения, который, в моем понимании, пытается сохранить хорошую мину при плохой игре. Вроде бы они сначала говорили, что всё должно быть жёстко регламентировано, всё должно быть закрыто, всё должны соблюдать все ограничения. В то же время в ряде стран просто всё закончилось, как и не было.
Постепенно всё сходит на нет. Но Китай продолжает беспокоить
– Антон Валерьевич, тогда вопрос к вам. Не случайно я в самом начале сказала, что у нас политика проникает всюду. Вам не кажется, что политика была на первом плане, а здравоохранение уж притянули так, паровозиком?
А.Е.: Мы, наверное, с самых первых дней говорили, что коронавирус – это всего лишь коронавирус. И не надо бить в колокола и говорить, что это страх и ужас. Да, столь масштабная пандемия в современном мире была в первый раз, но это всего лишь был коронавирус.
Многие с самого начала говорили, что постепенно, потихоньку всё это придёт к завершению. Сейчас, на самом деле, мы видим логичный финал, который был бы ещё более логичным, если бы не существовал тот же самый Китай, который нам немножко подпортил статистику в этом плане. Потому что они начинают опять заново болеть. С другой стороны, мы понимаем, почему это происходит.
– А почему это происходит?
А.Е.: Приведу очень простой пример. Представляете, есть два ребёнка. Один из них вакцинируется, нормально вакцинируется, сидит дома, но не ходит в садик. Как только мы его отправляем в школу, что мы получаем? Бурные инфекции, начинаются вот болячки всякие, и он снова сидит дома на карантине. Это Китай. Весь мир – это другой ребёнок, который и ходил в садик, и болел, и вакцинировался. Пришёл в школу, как он себя ведёт? Не болеет.
– Да, совершенно верно.
А.Е.: Он познакомился со всеми инфекциями. Вот это весь мир. Китай сейчас, с его нулевой терпимостью к коронавирусу, настолько перестарался, что население только лишь вакцинировано. Так часто, так много, как даже мы, они не болели.
И как только к ним сейчас залетит, а он залетит, к сожалению, тот же самый "омикрон", он будет распространяться с неимоверной скоростью, они снова начнут болеть. Такие ограничения, как в Китае, не вводит ни одна страна в мире. Поэтому, с их нулевой терпимостью, они и с этим справятся. Но надо понимать и не бояться того, что происходит в Китае.
Настоящее лицо ВОЗ – "организация здравозахоронения"
– Удивительная картина получается. Самая популярная международная структура ВОЗ все эти годы, с самого начала ковидной истерики, старалась удержать бразды правления всем миром. А сейчас мы слышим: это не последняя пандемия, у нас на подходе "стелс-омикрон", который уже где-то бушует, и так далее. При этом известно, что африканские страны вообще не получали никакой вакцины, и туда надо теперь их вкачивать. Скажите, для чего это делается?
Д.О.: ВОЗ, конечно, своеобразный институт. Он создавался как структура, которая объединяет и лечение, и профилактику, и взаимоотношения, и производство лекарственных препаратов. По большому счёту, организация должна отстаивать интересы всего населения.
Как можно относиться к ВОЗ? В некоторых случаях её можно назвать Всемирной организации здравозахоронения. Мы это видим по их отношению к тем или иным проблемам. Не просто так Дональд Трамп в годы своего президентства вывел США из состава ВОЗ. Он видел, как развивается ситуация и чьи интересы ВОЗ отстаивает, что для этой организации в порядке вещей практика двойных стандартов.
ВОЗ – это не просто организация, которая выдаёт санитарно-экономические требования и так далее. Это лоббистский институт по продвижению лекарственных препаратов Большой фармы по всем направлениям и всё в этом духе. И пример применения двойных стандартов мы видели по отношению к вакцине от коронавируса, когда русскому препарату создавались различные препятствия.
Программа "Вакцина правды" выходит на "Первом русском" по пятницам в 14:00. Не пропустите!
Подписывайтесь на канал "Царьград" в Яндекс.Дзен
и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.
На днях министр здравоохранения Михаил Мурашко предупредил о возможности новой волны COVID-19 уже в мае. Скорее всего, ее вызовет кто-нибудь из представителей семейства "Омикрон", которое продолжает пополняться новыми подвидами.
По данным Роспотребнадзора, сейчас абсолютное большинство (90%) случаев инфицирования вызвано "Омикроном" BA.2, также известного как "Стелс-Омикрон". И хотя считается, что при всей его высокой заразности особой "злости" в нем нет, опыт других стран показывает, что это не совсем верно. К тому же появилась научная работа, доказывающая, что в непривитой популяции "Стелс-Омикрон" вызывает не меньшую смертность, чем предыдущие варианты коронавируса.
В последние дни ежесуточный прирост количества заболевших в стране составляет 9-11 тысяч человек (по данным на 18 апреля — 9,4 тысячи). Самая высокая заболеваемость на сегодня — в Санкт-Петербурге (вчера там официально заболело 629 человек); Москва — на втором месте (497 человек).
По данным Роспотребнадзора, сегодня 90% заболеваемости коронавирусом в стране вызвано вариантом "Стелс-Омикрон". Считается, что он протекает легче, однако это не совсем так. Недавно появилась научная работа, которая показала, что в непривитой популяции этот вариант коронавируса убивает пожилых так же, как ранние варианты.
Еще одна серьезная проблема связана с тем, что даже после очень легкого и бессимптомного течения "Омикрон" возникает серьезный постковидный синдром. Чаще всего он проявляется в виде тромбозов, астении, упадка сил вплоть до полной нетрудоспособности и инвалидности, что встречается у молодых и прежде полных сил людей. Что делать с этой армией пациентов, врачи до конца не знают: никаких протоколов лечения до сих пор не разработано, и четкого понимания, как облегчать симптомы и помогать людям, нет. По данным медиков, каждый пятый (!) столкнувшийся с постковидом теряет работоспособность.
Профессор кафедры госпитальной терапии №21 Сеченовского университета Сергей Яковлев недавно заявил, что применение моноклональных антител и стероидных гормонов при ковид вызывает серьезное угнетение иммунитета: "Считаю, что надо брать у пациента согласие, от чего он хочет умереть: от цитокинового шторма или поздней бактериальной суперинфекции".
Тем временем еще один подвариант "Омикрона" – "Омикрон-ХЕ" - начинает шествие по миру. Его количество в Великобритании начало резко расти. Пока известно лишь то, что он представляет собой гибрид вариантов BA.1 и BA.2, и может быть наиболее заразной из ранее обнаруженных версий COVID-19. ВОЗ заявила, что XE примерно на 10% более заразен, чем BA.2, но эти данные требуют дополнительных исследований.
Сможет ли новый вариант вызвать очередную волну (по экспертным оценкам, волны будут накатывать каждые 7-8 месяцев), пока сказать сложно. Однако многие эксперты называют именно май наиболее подходящим временем для нового подъема в России. К сожалению, практика показывает, что иммунитет у переболевших "Омикроном" сохраняется ненадолго, к тому же другие варианты вируса к нему вообще нечувствительны. Поэтому специалисты советуют вести себя предельно аккуратно и соблюдать защитные меры, которые нам уже очень хорошо знакомы.
Станет ли COVID-19 менее опасным по мере своего развития? Многие задаются этим вопросом, но эксперты предупреждают, что вирусная эволюция — это не улица с односторонним движением — и продолжающееся падение вирулентности нельзя воспринимать как должное.
Те, кто утверждает, что вирусы со временем становятся менее смертоносными, часто ссылаются на грипп. Оба вируса гриппа, вызвавшие пандемии испанского гриппа 1918 года и свиного гриппа 2009 года, в конечном итоге стали менее опасными. Однако считается, что вирус 1918 года сделался более смертоносным, прежде чем стал слабее. И другие вирусы, такие как Эбола, со временем становились более опасными.
Вирусы стремятся создать как можно больше своих копий и распространиться как можно шире. Хотя не всегда в их интересах убивать своих носителей, пока они передаются до того, как это произойдет, это не имеет значения. Sars-CoV-2 не убивает людей в период наибольшей заразности; люди, как правило, умирают через две-три недели после заболевания. При условии, что вирус не эволюционирует, чтобы сделать людей настолько больными, что они не будут или не смогут смешиваться с другими людьми, пока они заразны, вирусу все равно, есть ли какие-то жертвы на этом пути.
А как насчет идеи о том, что Sars-CoV-2 может стать эндемичным? Политики, как правило, используют это как обозначение того, что мы продолжаем жить и забываем о существовании COVID-19, пишет The Guardian. Что на самом деле означает эндемичность, так это заболевание, которое постоянно присутствует, но при котором темпы заражения предсказуемы и не выходят из-под контроля.
По мере того как все больше и больше людей вырабатывают иммунитет к Sars-CoV-2 или выздоравливают от инфекции, вероятность того, что вирус вызовет тяжелое заболевание, снижается. Но затем он может снова развиться.
Хорошая новость заключается в том, что это становится менее вероятным по мере того, как вакцинируется больше населения мира.
Превращение COVID в болезнь, с которой люди действительно могут жить, требует большего, чем национальная кампания по вакцинации и принятие желаемого за действительное; для этого требуются глобальные усилия по улучшению эпиднадзора за новыми вариантами и поддержка стран в борьбе со вспышками у источника по мере их возникновения. Это также требует больших инвестиций в очистку воздуха и вентиляцию, чтобы уменьшить передачу в пределах наших собственных границ, если мы смешиваем в помещении.
Все надеются, что коронавирус станет мягче, а COVID станет эндемическим или, скорее, достаточно управляемым, чтобы не портить нашу повседневную жизнь. Но это надежды, а не факты, и повторение этих мантр не ускорит их осуществление, подчеркивает The Guardian.
Ситуация с коронавирусом в стране продолжает стремительно ухудшаться. У россиян объявлены каникулы, в ряде регионов введены новые жесткие ограничения. Казалось бы – пандемии уже два года, и многие надеялись, что она сойдет на нет, но, похоже, будущее не сулит особой радости. Эксперты "МК" честно признаются: ничего хорошего ждать не приходится.
По данным независимого демографа Алексея Ракши, за прошлую неделю число избыточных смертей в стране составило примерно 3750 в сутки (26500 за неделю), общее - примерно 8500 в сутки. "В октябре можно предположить 245 тысяч смертей (из них 97-98 тысяч - избыточных). Мой прогноз на ноябрь - 120-140 тысяч избыточных и 260 тысяч всего. Всё это - абсолютные рекорды за всю послевоенную историю. Уже нет никакого шанса, что по итогам года число смертей окажется ниже 2,4 млн, а естественная убыль - меньше миллиона", - отмечает Алексей Ракша.
Микробиолог, ассистент кафедры науки педагогического факультета Manchester Metropolitan University Виктория Доронина на вопрос "МК" есть ли шансы, что все кончится в 2022 году, ответила: "Увы, ничего хорошего ждать не приходится. Мир вступает в очередную зимнюю волну. Там, где отказались от санитарных мер, вроде ношения масок и соблюдения социальной дистанции, идет увеличение числа заражений. В странах, где есть высокий уровень коллективного иммунитета за счёт высокого уровня вакцинации плюс переболевшие, нагрузка на больницы и кладбища снижается, но всё равно остается высокой. В странах, которые не смогли или не захотели вакцинировать большую часть населения, эта четвертая волна ничем не уступает, а порой и превышает величину первой и второй волн. Есть исследования, которые показывают, что иммунитет к SARS сохраняется в среднем 20 недель. Если раньше переболевших дважды были единицы, то теперь этим никого не удивишь. Уже можно сказать, что надежды на развитие коллективного иммунитета в результате естественного распространения вируса не оправдались. Если число заново переболевших приблизительно равно числу тех, кто теряет иммунитет из-за давности, вирус может ходить по кругу. Если у вас затапливает лодку, и вы вычерпываете воду с такой же скоростью, как прибывает вода, никуда сдвинуться вы не сможете. Без массовой вакцинации ничто не мешает получить весеннюю, а потом и осенне-зимнюю волну коронавируса. Фактически, мы наблюдаем переход коронавируса в "режим гриппа", когда десятками лет есть две волны. Только у гриппа это происходит в результате появления новых штаммов, а у коронавируса тот же штамм слегка себя изменяет для увеличения эффективности распространения. Я не вижу шансов, что в 2022 году вирус внезапно исчезнет".
Виктория Доронина составила для "МК" сценарии оптимистического и пессимистического прогноза развития пандемии: "Оптимистический - наконец появится "добрый SARS-2", которого ждут с начала пандемии. Штамм, который будет распространятся быстрее уже имеющихся и вытеснит их, но подавляющее большинство людей будут болеть бессимптомно. Создание после болезни многолетнего устойчивого иммунитета находится за пределами моего оптимизма. Пессимистический высказал российско-американский учёный Алексей Кондрашов на основании того, что пока SARS-2 эволюционирует в сторону не только быстроты распространения (Альфа вариант распространяется быстрее исходного на 50%, Дельта на 50% быстрее Альфы), но и увеличения тяжести заболевания. Он предсказал появление штамма с 10% летальностью. Оговорюсь, что я считаю это настолько же маловероятным, как появление "доброго SARS-2".
Наиболее вероятен реалистичный вариант выше - повторение волн годами. Есть масса таких заболеваний, от ВИЧ до малярии, от которых ежегодно умирают сотни тысяч людей по всему миру. За счёт того, что это происходит в странах третьего мира, мы об этом мало знаем. Возможно, коронавирус - болезнь, которая пробила защиту стран побогаче".
Помогут ли локдауны? Какие меры сейчас должны предпринять страны, чтобы хотя бы минимизировать потери? "Набор мер известен уже сотни лет - улучшение гигиены, отмена массовых мероприятий, маски, социальная дистанция, в крайнем случае локдауны. К этому набору добавился высокий уровень вакцинации населения, - продолжает Виктория Доронина. - Локдауны всегда были крайней и кратковременной мерой, поскольку они наносят серьёзный экономический и психологический ущерб населению. Они могут временно сбить распространение вируса. Но если поведение людей после локдауна останется прежним, то после временного снижения числа инфекций всё вернётся на круги своя@.
Многие эксперты сегодня выражают тревогу, что вакцин в мире не хватит на всех. Но вот здесь г-жа Доронина настроена оптимистично: "Вакцины постоянно производятся в больших количествах, поэтому теоретически их должно хватить. Есть программа помощи бедным странам, COVAX, в которой страны Запада обязались поставить миллиард доз в страны третьего мира. Но, как мы видим, проблема не только в том, что не хватает прививок желающим, а в том, что не хватает желающих. Так в России некоторые смогли вакцинироваться третьей дозой - т.н. бустер - в то время как большое число людей еще не вакцинировались первой дозой, потому что не хотят. Ситуация в Беларуси и на Украине еще хуже, там привились двумя дозами 20% и 16%, соответственно".
Алексей Федоров, тем временем, делится наблюдениями, что характеристика эпидемии в Москве стала меняться: "Если в предыдущие подъемы других ОРВИ практически не было, то в этот раз бывает так: на одном этаже в офисе распространяется COVID, а на другом - обычное сезонное ОРВИ. В одном из таких случаев, получив отрицательный результат на ковид, мы провели ПЦР- диагностику на ОРВИ и выделили рино-синцитиальный вирус - типичный сезонный возбудитель. А ранней осенью по столице прошёл риновирус. Это знак того, что COVID начинает сдавать позиции. Учитывая появление сезонных ОРВИ, вероятно этой зимой вернётся грипп".
Однако Виктория Доронина все же не считает обнадеживающим факт появления сезонных вирусов: "Это признак плохой гигиены в общественных местах и несоблюдения мер предосторожности. Кстати, то же самое наблюдается в Британии, где на фоне 90% населения с антителами, среди которых около 80% создано вакцинацией, отменили все антиковидные меры. Результат - повышение заболеваемости сезонными вирусами, от гриппа до риновируса. Дело в том, что разные ОРВИ не мешают друг другу. Например, можно одновременно болетьSARS-2 и гриппом, и результат будет гораздо хуже, чем каждая болезнь по отдельности. Иммунитет против одного вируса не защищает от другого. Наоборот, любая инфекция ослабляет организм и делает его более чувствительным к заражению другим. Радость по поводу возвращения ОРВИ похожа на радость при известии о положительном тесте на гонорею под предлогом, что это означает отсутствие сифилиса. На самом деле, ровно наоборот - и болезни, передающиеся половым путём, и ОРВИ обычно в одиночку не ходят".
"COVID оказался цепким и въедливым. Становится очевидно - рано или поздно этой инфекцией переболеет каждый. Предсказать, как организм отреагирует на мутанта, сегодня невозможно", - говорит Алексей Федоров.
И вот теперь COVID-19. Вирус уже унес жизни от 10 до 19 миллионов человек. Согласно разработанной The Economist модели избыточных смертей, точное число равняется 16,3 млн.
COVID-19 — далеко не самая смертельная болезнь в истории человечества. Многие даже не знают о том, что заражены. Но это новый вирус, и у нас нет к нему иммунитета — поэтому он так быстро распространяется и так смертоносен.
Вместо пандемии — эндемия
Рано или поздно каждая пандемия заканчивается. Со временем у людей вырабатывается иммунитет, и вирусы теряют способность находить новых хозяев. Тем не менее лишь одна болезнь в истории, оспа, была полностью искоренена. Другие, в том числе грипп, корь и холера, стали частью нашей жизни.
COVID-19 в этом отношении ничем не отличается от них. Что в нынешней пандемии нового, так это то, как быстро болезнь переходит в разряд эндемической благодаря вакцинации. Вопрос только в том, когда это произойдет и какой после этого будет жизнь.
Правительства большинства стран мира понимают, что покончить с COVID-19 не удастся. Последнее крупное государство, по-прежнему стремящееся к нулевой заболеваемости — это Китай. Тем не менее почти сразу после появления болезни стало ясно, что уничтожить ее будет невозможно, так как многие страны не смогли оказать ей должный отпор, утверждает эпидемиолог из ВОЗ Мария ван Керкхоув.
Эндемичность подразумевает распространение вируса на стабильном и предсказуемом уровне. Заболеваемость не достигает критической отметки, но болезнь и не исчезает. О стабильности можно говорить, когда доля населения, подверженная заболеванию, соразмерна вероятности заражения. Вакцинация помогает снизить эту точку стабильности.
Так было с полиомиелитом и корью — двумя тяжелыми болезнями, которые в ХХ веке были эндемическими во всём мире, а ныне практически искоренены. Кампании по вакцинации были успешными отчасти из-за того, что оба вируса поражали и убивали детей. COVID-19 не повторит этот путь: не только потому что угроза, которую он представляет для молодых людей, относительно невелика, но и потому что даже после вакцинации по-прежнему можно заразиться и передать вирус другим, хоть в таких случаях заболевание и протекает преимущественно в легкой форме.
Для сравнения: обычную простуду могут вызывать две сотни различных вирусов. Большинство детей не болеют простудой в тяжелой форме, а большинство взрослых уже неоднократно переболели, поэтому имеют иммунитет и легко справляются с болезнью. Как следствие, простуда продолжает существовать как эндемическая болезнь с относительно высокой заразительностью.
Грипп тоже имеет свою специфику. Это одна из самых опасных эндемических болезней, ежегодно убивающая от 290 до 650 тысяч человек, преимущественно пожилых. Вакцина от гриппа существует и широко применяется, в первую очередь для защиты особенно уязвимых категорий населения. Но полностью искоренить грипп вряд ли удастся, отчасти из-за отсутствия всеобщей вакцинации, а отчасти из-за того, что вирус мутирует слишком быстро.
Смертность от эндемичного COVID-19 со временем может сравняться со смертностью от других распространенных коронавирусов и гриппа.
Доктор Бедфорд считает, что в ближайшее несколько лет SARS-CoV-2 по тяжести сравняется с гриппом. Отдельные случаи заражения перестанут нести значительную угрозу, но из-за более высокой заразности COVID-19 количество заболевших и умерших будет большим. По подсчетам Бедфорда, в одной только Америке будет от 50 до 100 тысяч смертей в год. Согласно данным Центра по контролю и профилактике заболеваний США, грипп ежегодно убивает от 12 до 52 тысяч американцев.
Другие считают, что COVID-19 станет схож с другими распространенными коронавирусами, которые не представляют существенной опасности.
Эпидемиолог Дэвид Хейманн отмечает, что по особенностям распространения SARS-CoV-2 больше напоминает коронавирусы, чем вирусы гриппа. В отличие от гриппа, его вспышки не обусловлены заболеваемостью детей. Кроме того, если прививки от гриппа предотвращают в лучшем случае 40–60% заражений и должны ежегодно модифицироваться в силу новых вариантов, вакцины от COVID-19 намного успешнее предотвращают тяжелую форму болезни и смерть и до сих пор не нуждались в модификации.
Это значит, что эндемический SARS-CoV-2 будет больше похож на другие эндемические коронавирусы, чем на грипп. Наиболее уязвимые группы населения по-прежнему будут периодически нуждаться в вакцинации, но, по мнению доктора Хейманна, даже в худшие сезоны уровень смертности от нового коронавируса будет намного ниже, чем от гриппа (при условии использования ныне доступных прививок от гриппа).
Но каким бы ни оказался эндемический COVID-19, до него еще далеко. В Восточной Европе, где почти не проводилось организованных кампаний по вакцинации, количество госпитализированных и умерших стремительно растет.
В Новой Зеландии и Австралии, где уровень заражения был низким вследствие жесткого локдауна, у значительной части населения не сформировался иммунитет. Многие люди до сих пор не сталкивались с вирусом и не сделали прививку. Когда вирус появится там, это приведет к скачку заболеваемости и смертности.
Опасность еще не миновала
В среднесрочной перспективе скачков заболеваемости стоит ожидать даже в странах с высоким уровнем вакцинации. Пример Британии, отказавшейся от мер предосторожности раньше других европейских стран, показывает, что госпитализированных может быть много даже там, где уровень вакцинации высок.
В сентябре 25–35% коек в британских отделениях интенсивной терапии было занято ковидными пациентами, которые, как правило, остаются в больнице на две-три недели, не оставляя места для пациентов, перенесших операцию, которым койка нужна всего на пару дней. Примерно четыре из десяти британцев, госпитализированных с диагнозом COVID-19, не вакцинированы.
Разница между вакцинированными и невакцинированными более ощутима в отношении смертности. На сегодняшний день COVID-19 — это главная причина смерти среди невакцинированных жителей Великобритании. В первой половине 2021 года всего 1% всех смертей среди вакцинированных граждан приходился на COVID-19. Среди невакцинированных доля составляла 37%.
Волны заражения со временем ослабнут по всему миру благодаря коллективному иммунитету. Скачки заболеваемости станут более редкими, и COVID-19 превратится в эндемическую болезнь. Как скоро это произойдет, зависит от трех факторов: доли населения, у которой сформировался иммунитет; способов лечения болезни; эволюции вируса.
Иммунитет к COVID-19
Иммунитет трудно измерить. Иммунная система сложна и плохо изучена. Имеет значение как количество, так и качество производимых ею антител.
И всё-таки в масштабах всего населения мы можем утверждать, что высокий уровень антител означает меньше случаев заражения.
По мере распространения вируса среди населения иммунные системы переболевших укрепляются и начинают вырабатывать антитела для противодействия новому заражению. Защита, предоставляемая вакциной, постепенно ослабевает, однако иммунитет при этом крепнет.
Вакцина предоставила примерно трети человечества короткий и безопасный путь к эндемичности. Около 3,8 миллиарда людей получили как минимум одну дозу вакцины, а 2,8 миллиарда — две. Если прибавить к ним переболевших, то получим примерно половину населения мира с иммунитетом к COVID-19.
Вакцина существенно снижает опасность тяжелой формы болезни. Она спасла сотни тысяч жизней и позволила многим системам здравоохранения нормально функционировать. Это первый случай, когда человек так быстро вмешался в борьбу между распространением вируса и развитием иммунитета.
Но подавляющее большинство тех, кто приобрел иммунитет с помощью вакцинации, живет в обеспеченных странах. В бедных регионах люди вынуждены будут приобретать иммунитет через заражение. Темпы вакцинации, которые в июне достигали 43 миллионов доз в день, к концу сентября снизились до 30 миллионов доз, хоть падение и обусловлено по большей части замедлением темпов вакцинации в Китае. Невероятно, что людей удается вакцинировать быстрее, чем вирус успевает передаться от человека к человеку, однако это верно лишь в отношении богатых стран.
В настоящий момент коллективный иммунитет человечества к COVID-19 очень далек от иммунитета к другим эндемическим респираторным инфекциям. Это объясняется тем, что с другими эндемическими болезнями люди сталкиваются постоянно, особенно в детском возрасте. Каждый такой случай — это тренировка для иммунной системы.
Доктор Эллебеди говорит, что на достижение аналогичного иммунитета к COVID-19 уйдет не одно десятилетие. В ближайшие же годы стоит ожидать постепенного снижения заболеваемости, обусловленного укреплением иммунитета вследствие перенесенной болезни.
Фарма против COVID-19
Со временем, когда достаточное количество людей приобретет иммунитет, COVID-19 станет сезонным заболеванием, наряду с другими эндемическими респираторными инфекциями. Рэйчел Бэйкер из Принстонского университета, которая изучает реакцию вирусов на условия окружающей среды, ожидает завершения этого процесса в течение пяти-шести лет.
Превращение COVID-19 в болезнь, с которой человечество сможет жить, будет обеспечиваться не только вакцинами, но и новыми методами лечения. Антивирусный препарат ремдесивир позволяет сократить количество госпитализаций среди пациентов группы высокого риска на 87%, если прописывается на начальной стадии заболевания. Но он должен вводиться внутривенно и в больничных условиях. Лечение антителами также показывает высокую эффективность, но и оно проводится в стационаре.
Отчасти решить проблему может препарат AZD7442 компании AstraZeneca — его вводят в кабинете врача. Стоит отметить, что он, скорее всего, будет дорогим, поэтому не найдет широкого применения. Тем не менее он позволяет быстро получить порцию антител и дает дополнительную защиту даже после вакцинации. Порция антител также будет полезна в профилактических целях как тем, кто подвержен высокому риску заражения (например, сотрудники сферы здравоохранения), так и тем, у кого болезнь может протекать в особо тяжелой форме (например, больные раком или диабетом, а также пожилые люди).
Разрабатываются и более дешевые противовирусные пероральные препараты. Самый многообещающий из них — это молнупиравир от Merck и Ridgeback. При приеме в течение пяти дней с начала появления симптомов он снижает вероятность госпитализации на 50%.
Merck рассчитывает поставить 10 миллионов курсов препарата к концу 2021 года. Аналогичные препараты от Pfizer, Roche и Atea Pharmaceuticals помогут расширить наш антиковидный арсенал. Средства вроде молнупиравира не лечат от COVID-19, но делают его намного менее опасным. Есть опасения, что вирус эволюционирует и тогда противовирусная терапия не будет работать.
Питер Хорби, профессор новых инфекционных заболеваний из Оксфордского университета, считает, что комбинированное лечение стоит применять с самого начала. Пример препаратов против ВИЧ показал, что устойчивость к одному методу лечения формируется довольно быстро.
Новые препараты позволят жить с COVID-19, но правительства и министерства здравоохранения всё равно должны будут предпринимать шаги, чтобы дальнейшие вспышки не застали систему врасплох. Каждую зиму задача будет усложняться эпидемией гриппа. Возможно, придется принимать дополнительные меры для сокращения передачи заболевания. В обеспеченных странах люди, жалующиеся на плохое самочувствие, будут оставаться дома, а ежегодные бустеры и прививки от гриппа помогут уберечь наиболее уязвимые категории населения.
Как бы ни мутировал SARS-CoV-2 в будущем, эндемический COVID-19 не будет существовать в вакууме. Вирусы постоянно соперничают друг с другом. Исследование, проведенное Службой общественного здравоохранения Англии с использованием данных, собранных с января по апрель 2020 года, показало, что больные гриппом на 58% реже получали положительный тест на COVID-19. Возможно, это объясняется борьбой вирусов между собой.
Наиболее уязвимые люди, однако, иногда заражались обоими вирусами одновременно. В этом случае риск смертельного исхода был почти в два раза выше, чем при заражении только вирусом SARS-CoV-2.
Рано или поздно COVID-19 станет эндемическим. Но путь к новой норме не будет легким.
Читайте также: