Ученые испытавшие на себе вирусы и

Обновлено: 25.04.2024

Больше всего смертельных опытов поставили на себе инфекционисты. В 1888 г. русский микробиолог Николай Гамалея предложил защищаться от холеры мёртвыми холерными бациллами. И в доказательство теории принял смертельный коктейль вместе с женой. Затем его порыв подхватили коллеги - Илья Мечников и другие. Мечников, к слову, испытывал на себе ещё тиф и сифилис. Так была найдена вакцина.

Более трагична судьба исследователей чумы и жёлтой лихорадки. Австриец А. Розенфельд, пытаясь доказать действенность против чумы высушенных останков умерших больных, намеренно заразился ею и погиб. Чтобы доказать, что причиной жёлтой лихорадки являются не испарения почвы, а укусы инфицированных комаров, доктор Дж. Ласеар дал искусать себя комарам, пившим кровь больных, и самоотверженно погиб ради науки.

Одна из самых патриотических страниц в истории экспериментов на себе - это изучение сыпного тифа. Во время войн погибших от него было чуть ли не больше, чем умерших от ран. Задолго до Первой мировой войны одессит О. Мочутковский пять раз вливал себе тифозную кровь, заболел на шестой, но выздоровел.

Самый свежий пример из этой серии: чтобы убедить оппонентов в том, что гастрит вызывает микроб хеликобактер пилори, врачи Р. Уоррен и Б. Маршалл проглотили микробную взвесь и заболели гастритом, а потом сами себя вылечили антибиотиками и в 2005 г. получили Нобелевскую премию за открытие.

Отравители

Учёные вообще готовы на многое. Американец Р. Смит, пытаясь найти лечебную дозу яда кураре, так его напробовался, что едва не умер. Итальянец Фонтана попробовал на вкус яд гадюки и сообщил, что тот отнюдь не противный.

Другой итальянец повесился на верёвке, продержавшись 26 секунд, а потом описал все стадии удушения и тем самым сильно облегчил работу судебных медиков. Многие врачи проводили опыты, выясняя, что будет, если питаться одним продуктом. Подобный эксперимент У. Старка закончился трагически - организм был подорван однообразной едой, и он умер в 29 лет.

Комментарий

Александр Бронштейн, профессор, завотделом современных методов лечения Института медицинской паразитологии и тропической медицины 1-го МГМУ им. Сеченова:

- Примерно с середины прошлого века массовые опыты на себе почти сошли на нет, но не потому, что победили все смертельные инфекции. Сегодняшняя медицина требует не жертв, а доказательств.

Самые ненужные эксперименты

Незаразная лихорадка

В 1804 г. американец С. Фирт решил доказать, что жёлтая лихорадка не заразна: пил свежую рвоту, мочу и пот больных ею. Не заболел. Не знал, что инфекция в крови.

Двухголовая собака

В 1954 г. русский врач В. Демихов создал двухголовую собаку: голову с шеей и передние лапы щенка пересадил на шею взрослой овчарки. Она прожила месяц.

Человек-монстр

Австралиец Стеларк периодически превращает себя в монстра. Присоединил себе третью руку - механическую. И ещё вживил в руку третье ухо.

Воскрешение собак

Учёные Калифорнийского университета в 1930-е гг. раскачивали трупы собак на качелях, чтобы воскресить путём восстановления кровообращения. Две ожили, но мозг был повреждён.

С декабря прошлого года мир говорит только о вирусах — все остальные темы ушли на второй план. Но в эти весенние дни никто не вспомнил о русском ученом — основоположнике вирусологии. А ведь повод был — этот человек скончался ровно 100 лет назад. Его звали Дмитрий Иосифович Ивановский, и свое главное открытие он сделал в возрасте 28 лет, вскоре после окончания Санкт-Петербургского университета. Умер Ивановский 20 апреля 1920 года.

Есть ли жизнь после смерти

Последние 5 лет его жизни были очень тяжелыми. Он потерял свою лабораторию в Варшавском университете, переезжая из-за Первой мировой войны в Ростов-на-Дону, и восстановить её там полностью уже не смог из-за войн и революции.

Исследования проводились вслепую

Ивановский определил, что это какой-то очень маленький микроб, много меньший, чем хорошо известные тогда бактерии. Он пропустил сок листьев, пораженных мозаичной болезнью табака, через особый фарфоровый фильтр, имеющий очень мелкие поры и задерживающий все бактерии. А после этого собрал фильтрат, заразил им растения, и они заболели. Первая мысль его была о том, что через фильтр проходят токсины, которые потом и вызывают болезнь. Но с помощью дальнейших экспериментов он доказал, что в фильтрате содержится не токсины, а какая-то живая субстанция. Он посчитал, что это ещё неизвестные и особые очень мелкие бактерии.

Наука в стиле фэнтези

Метод фильтрования через фарфоровый фильтр, который первым использовал Ивановский, помог сделать много новых открытий в науке, которую позже стали называть вирусологией. В 1898 году немецкие ученые Пауль Фрош и Фридрих Леффлерс его помощью обнаружили вирус ящура — болезни крупного рогатого скота. Правда, они сначала посчитали его токсином. А в 1902 открыли первый вирус человека — возбудителя желтой лихорадки. Это сделали американцы Уолтер Рид и Джеймс Керрол. Дальше число фильтрующихся вирусов (так тогда стали называть эти неведомые существа) стало расти, их открывали все больше и больше. Но представления о них были очень туманные.

Реализм вместо фантастики

Новый прорыв случился только в 1935 году, когда американский химик Уэнделл Стэнли впервые выделил вирус табачной мозаики в кристаллической форме и доказал, что он имеет белковую природу. Это был большой прорыв, никто в глаза вирусы ещё не видел, но они обрели некую конкретику: стало окончательно ясно, что вирус является частицей, а не жидкой заразной формой жизни — кристаллы и белок жидкостью не бывают. И в этом плане Ивановский оказался правее Бейеринка. Напомним, ещё через 4 года вирус впервые увидели с помощью электронного микроскопа. А в 1946-м Стэнли получил за свое открытие Нобелевскую премию.

Кирилл Журенков вспомнил примеры самоотверженности ученых

Изучение тифа

Российский врач Григорий Минх, конечно, был не единственным, кто исследовал тиф, однако ему удалось доказать, что кровь больных, страдающих этим недугом, заразна. Для получения доказательств пришлось экспериментировать на себе. 25 апреля 1874 года Минх сделал надрез на запястье своей руки стеклом пробирки, где хранилась зараженная кровь… Первый приступ у ученого начался через несколько дней, а в какой-то момент он даже засомневался: точно ли это тиф (а не бронхит, к примеру)? Однако дальнейшее развитие болезни доказало его правоту, и, к счастью, сам эксперимент закончился благополучно — ученый выздоровел.

Лечение бешенства

Фото: De Agostini Picture Library / DIOMEDIA

Победа над холерой

Фото: Universal Images Group / DIOMEDIA

Основной вклад в борьбу с этой болезнью внес, конечно же, Роберт Кох. Однако, пожалуй, самый громкий эксперимент над собой принадлежит немцу Максу Петенкоферу. К тому времени Кох уже открыл холерный вибрион (вид подвижных бактерий), однако Петенкофер считал, что дело не в бактериях, и указывал на территориальные и временные причины, из-за которых возникают эпидемии. Чтобы доказать свою правоту, 73-летний ученый в 1892 году выпил культуру холерных вибрионов и не заболел. Что, впрочем, подтвердило лишь одно: наш организм может по-разному реагировать на болезни…

Эпидуральная анестезия

Фото: Sueddeutsche Zeitung Photo / Alamy / DIOMEDIA

Этот эффективный и хорошо известный сегодня метод анестезии немецкий хирург Август Бир впервые испытал на себе и своем ассистенте в 1898 году (они использовали раствор кокаина). В целом эксперимент оказалась успешен: болевая чувствительность после введения раствора резко снизилась. Однако затем возникли осложнения. Как описывал это сам Бир, завершив эксперимент, они с ассистентом даже пообедали, выпили вина и выкурили сигары. Вроде бы все шло хорошо… Но еще чуть позже обоим исследователям стало плохо, так что им пришлось провести в постели несколько дней.

Победа над желтой лихорадкой

Фото: Print Collector / Getty Images

Виды кожной чувствительности

Про англичанина сэра Генри Хэда можно с уверенностью утверждать: он не боялся порезов. В 1903 году его коллега перерезал ему лучевой и наружный нервы руки, чтобы затем, в течение четырех лет, отслеживать их регенерацию. Результатом стало открытие протопатической (примитивной) и эпикритической (сложной) чувствительности. Если поначалу кожная чувствительность на раненом участке руки отсутствовала, то постепенно ее сменили первые неясные ощущения, затем восстановилась протопатическая чувствительность, а на позднем этапе — эпикритическая.

Изучение асфиксии

Фото: Photoshot / Vostock Photo

Катетеризация сердца

Фото: Bettmann / Getty Images

За этот метод немецкий врач Вернер Форсман получил Нобелевскую премию. В конце 1920-х годов он ввел себе через локтевую вену зонд, который достиг правого предсердия. Сам эксперимент был рискованным: тогда врачи опасались, что сердце может остановиться, если к нему прикоснется инородное тело… И все же Форсман решился: в первый раз до сердца он не добрался (его остановил коллега, помогавший с экспериментом), но продвинулся далеко. И лишь во время второго эксперимента, проведенного уже в одиночку, ему, наконец, удалось достичь сердца!

Изучение бычьего цепеня

Лечение гастрита

Еще один знаменитый эксперимент, удостоенный Нобелевской премии, связан с именем австралийского врача Барри Маршала и был проведен уже в наше время. Маршал с коллегами предположил, что язва желудка и гастрит вызываются… бактериями, а не стрессом и нездоровым образом жизни. Чтобы доказать это, Барри пришлось выпить культуру бактерий Helicobacter pylori, заболеть гастритом, вылечиться и посрамить скептиков! И наконец, самое удивительное: он обнаружил, что это язва вызывает стрессы, а не наоборот.

Подготовил Кирилл Журенков Подготовил Кирилл Журенков

Необъяснимый минимум

Философские и практические вопросы о самой страшной эпидемии современности

В мире от ковида умерло уже 18 млн человек. Но и сам ковид, и его возбудитель, коронавирус, по-прежнему до конца непонятны. Ресурс STAT собрал шесть наиболее часто встречающихся вопросов о коронавирусе.

Фото: Алексей Смышляев, Коммерсантъ

Как поведет себя вирус в ближайшем будущем?

Болезненно наивным кажется сейчас распространенная в начале эпидемии точка зрения, будто коронавирус не будет быстро мутировать. С тех пор ученые использовали уже половину букв греческого алфавита — и это только главные варианты коронавируса, существует еще масса их модификаций. Дельта-вариант казался самым заразным, пока не пришел омикрон, одна из самых заразных инфекций в истории человечества.

Одно из неожиданных качеств коронавируса — большая изменчивость белка в шипике, с помощью которого он проникает в человеческий организм. И изменения эти никак не мешают вирусу оставаться способным впрыскивать свою наследственную информацию в клетки человека, размножаться и делать зараженного больным. Интересно, спрашивает, например, Джейкоб Лемье, врач-инфекционист из клинической больницы Массачусетса, сохранит ли вирус эти свои способности, если мутации еще сильнее изменят белок шипика? Если добавится, например, еще 30 или даже 50 мутаций?

Не стоит считать, будто всякий вирус с течением мутаций становится менее опасным. Вирусы, особенно РНК-вирусы, легко захватывают участки чужой генетической информации и запросто могут стать и убийственными, и невосприимчивыми к накопленному иммунитету.

Какими будут следующие волны ковида?

С точки зрения самого вируса пандемия отнюдь не завершена; с точки зрения большинства человечества пандемия — уже вчерашняя новость.

И люди же устали от ковида. Устали от того беспорядка, который коронавирус внес в их жизнь. С многими составляющими этого беспорядка теперь покончено: больше не нужно отказываться от путешествий, не нужно бояться общения с людьми, осталось в прошлом чувство бессилия, сопровождавшее первые год-полтора пандемии.

Трудно теперь вообразить себе, чтобы люди так же слепо слушались приказаний от власти — они и сами понимают (или скорее считают, что понимают), каковы их риски и как с ними взаимодействовать.

Но вирус продолжает заражать людей. И люди продолжают умирать от него, пусть даже в основном это невакцинированные люди.

Скорее всего, вакцинированные неплохо защищены. А поскольку вакцинированных все-таки очень много, прежней заболеваемости и смертности больше не будет. Но, по оценке специалиста по компьютерной биологии Тревора Бедфорда, ковид может стать сезонным заболеванием вроде гриппа, и уносить в сезон примерно 60 тыс. жизней, как бывало в годы самых тяжелых эпидемий гриппа.

Но может развиться и более сложная ситуация — если следовать предположению Дональда Бурка, бывшего декана Школы здравоохранения Питтсбургского университета. Он считает, что коронавирус может переориентироваться на другие органы, то есть не на органы дыхания, либо антитела к коронавирусу могут начать играть на его стороне, вызывая более тяжелое течение ковида.

Но даже если так, худшее для человечества явно позади.

Если у вас никогда не было ковида, стоит ли начать беспокоиться сейчас?

Трудно сказать, кто защищен лучше, это вопрос особенностей каждого конкретного организма, ясно одно — точно защищен.

Так что вакцинированным, но не болевшим в общем случае не стоит так уж опасаться заражения.

Тот же, кто не вакцинировался, играет в лотерею.

Как все-таки вирус передается от человека к человеку?

Помните, как в начале эпидемии с безумным усердием люди дезинфицировали поверхности и без остановки мыли руки? Теперь понятно, что поверхности едва ли могли служить способом передачи вируса, а главный — вылетающие из носоглотки инфицированного человека мельчайшие частички слизи, нафаршированные вирусами, аэрозоли. Они могут долго витать в неподвижном воздухе помещения — и человек может их вдохнуть глубоко в легкие, обеспечив себе вирусную пневмонию. По данным исследований, аэрозоль, состоящий из частиц диаметром 5 микрон, сохраняет заражающую способность на протяжении не менее часа и разлетается на расстояние 2 м от источника.

Но как много больных инфицировались, вдохнувши такой аэрозоль, а как много — подхватив более крупные частицы влажного секрета носоглотки, до сих пор непонятно.

Вопрос, как все-таки это произошло, не так уж неважен — в особенности если ковид действительно останется в человеческой популяции как тяжелое респираторное сезонное заболевание.

Появятся ли новые, более совершенные вакцины, тест-системы и методы лечения?

Хорошая новость состоит в том, что чрезвычайная ситуация, создавшаяся из-за пандемии, позволила исследователям очень быстро разработать множество разных вакцин, разных способов лечения ковида, разнообразных тест-систем.

Плохая — в том, что чрезвычайной ситуации больше нет, и теперь будет куда сложнее придумать нечто новое, что можно было бы предложить рынку.

Трудно вообразить себе что-то существенно более совершенное, нежели нынешние тест-системы, простые в использовании и очень чувствительные. То есть вообразить можно, но потребуются крупные инвестиции и большие маркетинговые расходы, чтобы начать массово продавать это лучшее.

С вакцинами ситуация более сложная, но базовая идея та же самая. И ведь еще нужны долгие клинические исследования — сейчас никто не станет сокращать их, панические настроения кончились, вакцины, и явно неплохие, есть. Работа, несомненно, продолжится над вакцинами, но скорых результатов ожидать не стоит.

Больше всего надежд вызывает терапевтическая часть. Да, весьма вскоре после начала пандемии были разработаны первые моноклональные антитела, позволившие спасти миллионы жизней. Но крупнейшие фармацевтические компании вроде Eli Lilly и Regeneron продолжают работать над новыми моноклональными антителами.

Во второй половине нынешнего года противоковидный препарат paxlovid производства Pfizer получит широкое применение в мире — он эффективен против всех вариантов коронавируса, по крайней мере против всех до сих пор известных.

Вот уж загадка так загадка. Мы не понимаем почти ничего, что касается долгого ковида. Множество исследователей собирает данные о течении этой болезни, которая поражает не менее трети всех перенесших ковид. Вирусологи пытаются применить опыт, накопленный в лечении ВИЧ, для новой ситуации, неврологи стремятся найти объяснения когнитивным и физиологическим неполадкам, возникающим при долгом ковиде, иммунологи подозревают воспалительные и аутоиммунные явления, но пока все без четкого результата.

Нечеткие же делятся на три класса.

Первый — это все-таки аутоиммунное заболевание, организм переболевшего ковидом человека начинает есть сам себя. Прослеживаются параллели с достоверными аутоиммунными заболеваниями.

Второй — это хроническое воспаление, персистирующая реакция на вирусную инфекцию. Тогда получают определенное объяснение многочисленные случаи тромбозов.

Наконец, третий — это персистирующая вирусная инфекция: вирус не подавляется полностью, а остается в каких-то укромных уголках организма.

Во времена, когда врачи искали средства, чтобы побороть чуму, оспу, полиомиелит, холеру и другие фатальные для человечества болезни, требовались добровольцы для проверки первых вакцин. Эти люди рисковали собой, чтобы спасти миллионы жизней.

Оспа

Когда-то оспа уносила миллионы жизней ежегодно, а сегодня эта вирусная инфекция полностью побеждена. И все это благодаря прививкам. В восточных странах, Индии и Китае много веков подряд делали вариоляцию — здоровым людям прививали оспенный гной из созревшего пузырька больного, что приводило к оспе в легкой форме, но иногда заканчивалось смертью. В Европе одной из первых такую прививку сделала английская писательница и путешественница Мэри Уортли-Монтегю, жена британского посла в Османском Константинополе. Она привила своего пятилетнего сына в 1718 году, а затем и свою трехлетнюю дочь в 1721 году в разгар эпидемии оспы. Женщина узнала об этом методе в Турции, где массово прививали девочек для гаремов, чтобы их лица не были обезображены оспинами, и, вернувшись в Европу, стала активно пропагандировать вариоляцию. В Англии начались опыты над преступниками и детьми из церковных приютов. Выяснилось, что смертность от такой прививки составляет 2%, что в 10–20 раз меньше, чем шансы умереть от эпидемии оспы. Вариоляция стала популярным методом вакцинации, несмотря на риски. Привита была даже семья британского короля Георга I.

И все же нужна была более безопасная вакцина. Многие умирали от прививки человеческой оспой, в том числе богослов Джонатан Эдвардс в 1758 году. Во Франции вариоляция была официально запрещена в 1762 году.

Новый метод защиты подсказал английский врач Джон Фьюстер. Он заметил, что пациенты, переболевшие коровьей оспой, не заражаются в разгар эпидемий. Об этом доктор сообщил лондонскому медицинскому сообществу, включая молодого врача Эдварда Дженнера. Гипотезу подтверждал тот факт, что доярки болеют натуральной человеческой оспой гораздо реже других людей. Первыми привитыми коровьей оспой стали дети: в 1774 году во время эпидемии оспы двоих детей и жену привил английский фермер Бенджамин Джести, а в 1791-м привил свою семью немецкий учитель Петер Плетт.

14 мая 1796 года состоялась первая публичная вакцинация с участием врача. Эдвард Дженнер в присутствии зрителей взял жидкость из пустулы доярки, заразившейся коровьей оспой, и занес ее в маленькие порезы на руке восьмилетнего мальчика Джеймса Фиппса, сына своего садовника. Ребенок немного похворал и через неделю был здоров, после чего ему была привита человеческая оспа — без всяких последствий. В дальнейшем Фиппса пытались заразить натуральной оспой еще 20 раз, но он оставался здоров, демонстрируя иммунитет к болезни и эффективность вакцины. С 1800 года вакцина стала обязательной в английской армии и на флоте.

Чума

Врачи, исследовавшие чуму, пытались разработать прививку: рискуя жизнью, они сами заражались смертельной болезнью. Первый опыт провел на себе английский врач по фамилии Уайт: он уже перенес к тому времени пятнистую лихорадку, малярию, дизентерию, желтуху, пережил кораблекрушение и даже значился погибшим. Это был отчаянный смельчак, и он целенаправленно привил себе чуму в египетском госпитале в 1802 году, взяв гной из железы больной и втерев его в порезы. Эксперимент кончился скорой смертью Уайта от чумы, но опыты врачей продолжались. Через 30 лет французский врач Андре Бюлар, служивший в Египте, надел рубашку больного чумой, пропитанную кровью. О том, что чуму вызывают блохи, еще не было известно. Бюлар прививал чуму пяти приговоренным к смерти в Египте. Скончался только один.

Еще один врач из Франции Антуан Клот пошел дальше: он не только носил рубашку чумного больного, но и делал прививки гноем и носил на ранках повязки, смоченные в крови больного чумой, и даже спал в кровати человека, только что умершего от этой болезни. Каким-то чудом Клот не заразился. Еще один отчаянный доктор Эузебио Валли считал, что переболевший оспой заболеть чумой не может. В 1803 году он сделал себе порез и внес в него гной из оспенной язвы и чумного бубона. Опыт прошел без последствий, а умер доктор спустя 13 лет от желтой лихорадки.

Первую эффективную и безопасную вакцину от чумы создал российский ученый Владимир Хавкин. В 1896 году во время эпидемии в индийском городе Бомбей он на месте разработал и опробовал на себе вакцину из убитых температурой чумных палочек, после чего успешно прививал население. Смертность от чумы уменьшилась в 15 раз. За эту работу королева Виктория наградила ученого одним из высших орденов Британской империи.

Холера

Вакцину от холеры изобрел ученик Мечникова Владимир Хавкин — за четыре года до создания им же вакцины от чумы. В 1892 году он втайне от своих коллег сделал себе первую прививку, а вскоре повторил процедуру. Затем Хавкин получил разрешение от британского правительства протестировать вакцину в Индии, где бушевала холера. При участии российского врача было успешно привито 42 000 человек. И сегодня вакцины Хавкина применяются в улучшенном виде.

Полиомиелит

Детский паралич приводил в ужас людей еще в Древнем Египте и Вавилоне. О том, что это вирусное заболевание, люди узнали только в 1913 году благодаря ученику Мечникова — Константину Левадити. Он первым смог вырастить вирус полиомиелита в пробирке на клетках обезьяны. Природа была ясна, требовалась вакцина.

В 1954 году американский ученый Джонас Солк изготовил ее на основе инактивированного формалином вируса, выращенного на клетках обезьяньей почки. Но кто рискнет испытать вакцину первым? После опытов на шимпанзе объявили о потребности в добровольцах. Вызвалось 20 молодых врачей и студентов-медиков. Джонас Солк проверил безопасность вакцины на себе, на добровольцах, а затем сделал прививки трем своим сыновьям.

В СССР также шли опыты. Русские ученые Анатолий Смородинцев и Михаил Чумаков в 1956–1958 годах изготовили вакцину в виде сиропа или конфет драже, в которых находился ослабленный вирус полиомиелита. Доктора неоднократно ставили на себе опыты по применению вакцины, но необходимо было испытать ее на детях. Какой ребенок станет первым испытателем живой вакцины против полиомиелита?

В 1955 году в Москве был создан Институт полиомиелита, сегодня он носит имя Михаила Чумакова, ведь именно он организовал массовое производство вакцины, что помогло почти полностью победить болезнь в нашей стране.

В сетевом издании могут быть использованы материалы интернет-ресурсов Facebook и Instagram, владельцем которых является компания Meta Platforms Inc., запрещённая на территории Российской Федерации

Читайте также: