Медведев и гепатит с

Обновлено: 12.05.2024

Лена окончила ВУЗ, строила планы об адвокатуре, вышла замуж. После диагноза эта красивая молодая девушка почти поставила на себе крест. Несколько лет искала способы победить болезнь, но предпочитала о ней особо не распространяться — в нашем обществе, где до сих пор сильны стереотипы, это могло быть чревато.

Живите, сколько можете

За окном рано темнеет. На кухне загорается теплый свет. За столом играет маленький сын, в коляске уютно посапывает крошечная девочка, мама готовит для папы ужин. Обычная повседневная жизнь, но для Лены — хрупкая ценность.

О болезни она узнала пять лет назад, на 4-м месяце беременности.

— Это был шок! — вспоминает Лена. — Как, откуда, когда?! Я отлично себя чувствовала, вела здоровый образ жизни. В мои 25 у меня было мизерное количество партнеров, все контакты (кроме мужа) — защищенные, да я даже маникюр не ходила делать, о наркотиках и речи не идет. Один раз друг делал мне крохотное тату, но новой, только купленной машинкой — и все, я ужасно боюсь иголок и боли. Ну и еще в 15 лет мне делали переливание крови.

Через пару дней ей сделали по скорой УЗИ печени и отправили в Минский городской центр инфекционной гепатологии. Там сказали, какие анализы нужно сдать.

— Я сдала анализы в платной лаборатории. Биохимия была отличная, билирубин в норме, УЗИ ничего подозрительного не показало. Но вирусная нагрузка (количество вирусных частиц в крови) была высокой — около трех миллионов МЕ/мл. ПЦР — анализ на определение генотипа (вирус гепатита C подразделяется на генотипы и субтипы — они определяют тактику и эффективность лечения. — прим.авт.) показал, что у меня первый (1b).

Каждый из нас думает, что гепатит С — это не про меня. Фото: Виктория Герасимова, Имена

Лена представила, как ее не станет и начала писать письма ребенку, чтобы оставить ему что-то на память.

Друзей больше не видела

— До этого я слышала краем уха, что есть ВИЧ, гепатит, но даже не предполагала, что у меня что-то такое может быть. Подумала, ну все, мне скоро конец, — говорит Лена. — Позвонила друзьям и сказала, что считаю своим долгом сообщить о болезни. Больше я их никогда не видела. Только одна подруга осталась. Но к бывшим друзьям у меня претензий нет. Понимаю, что это страх. Что я сама раньше знала про гепатит С? Вот и другие не стали разбираться, что им ничего не угрожает при общении, просто предпочли держаться подальше.

по теме

Общество

О чем молчат и чего боятся дискордантные пары?

Мой ангел

Мама очень расстроилась, когда узнала о болезни, но не опустила руки. Она спортсменка в прошлом, не привыкла сдаваться, — с благодарностью говорит Лена. — В 13 лет я сломала спину. Три месяца лежала в гипсе, два года пила индометацин. Ходить было больно. Дали вторую группу инвалидности. И мама сказала: у тебя есть два варианта — либо быть инвалидом, либо мы работаем над спиной, возможно, есть шанс. Через два года поставила меня на ноги и предложила отказаться от инвалидности. Мама — мой ангел и спаситель, помогала и морально и финансово.

Мы стали везде, где только можно, искать информацию. Это сейчас тебе чуть ли ни схему лечения на форумах выпишут. А раньше ты не знал куда бежать, у кого спросить, что делать. Я так поняла в отчаянии, что пока не найдешь нужные знакомства, сам все не нагуглишь, не обобьешь все пороги, сам не сдашь платные анализы, то скорее всего, рано или поздно, умрешь от гепатита, или от осложнений.

Мы оплатили два консилиума. Собирались профессора, совещались, но толком ничего не сказали. Я сидела на диете, пыталась сама поддерживать организм, пила каждый день сельдерейные фреши, бессмертник, разные гепасборы, но мне кажется, все это ерунда.

Гепатит С — это больше не приговор, а проблема, которая решается.. Фото: Виктория Герасимова, Имена

Через год после родов Лена сделала эластографию в платном центре. Результат ошеломил — фиброз (это когда на месте погибших клеток печени образуется рубцовая ткань. Прим. авт.) второй степени.

— Не зря геапатит С называют ласковым убийцей, ты особо ничего не чувствуешь, кажется, что все хорошо, а печень разрушается. Кто-то может жить с гепатитом 20-30 лет, кто-то вообще излечивается сам, а у кого-то, как у меня вот так быстро — фиброз.

Маме один мужчина рассказал, что пьет какой-то индийский препарат. Я опять сходила в Центр инфекционной гепатологии. Там сказали, что не имеют права выписать такой препарат, кроме того, у него нет доказательств эффективности, отнеслись скептически.

Каждый Божий день до родов меня охватывала жуткая тревога за всё на свете. Только человечек внутри давал силы жить. Фото: Виктория Герасимова, Имена

Со временем ценишь простые отношения

Мне было страшно и одиноко. Я практически поставила на себе крест. Но подруга уговорила зарегистрироваться на Tinder (приложение для знакомств).

Сыну тогда было 2,5 года. Кто-то сразу исчезал, когда узнавал, что есть ребенок, кто-то вел себя неадекватно. Это еще больше загоняло в депрессию. Вскоре решила удалиться с Tinder, но увидела описание Сергея. Последняя попытка! Мы начали переписываться, и мне показалось, что я пишу сама себе.

по теме

Профилактика

Как борется с эпидемией единственная ВИЧ-НКО в Оренбуржье

На первом свидании сходили в кино, а на второе пошли на пикник вместе с детьми, Сергей со своим ребенком от первого брака, Лена — со своим. Она с нежностью вспоминает, как Сергей расспрашивал, что ест ее сын, во что играет. Ни один из тех, кто знакомился с ней раньше, не интересовался ребенком.

— В парке он заботливо расстелил плед, все разложил, поиграл с детьми. Я наблюдала и думала: вот бы и у моего сына был такой отец! А сын вдруг крикнул ему: папа! Мне даже стыдно стало, а Сергей подыграл ему, — вспоминает Лена. — Так сын выбрал мне мужа. Через две недели он сделал мне предложение. Мы поженились. И я забеременела.

Про гепатит она ничего не сказала, хотела, чтобы муж понял сам.

— Да, я совершила большую ошибку, — признает она, — Но был сильный страх, что от меня снова отвернутся. Я три года жила как изгой. Врачи сказали, что, если соблюдать все правила гигиены (не пользоваться одной бритвой, щипчиками, ножницами, зубной щеткой), риск заразить близких минимальный.

Я все время намекала мужу, что у меня есть одно заболевание. Обращала его внимание на статьи, рассказывала истории про гепатит С. Ну невозможно же хранить такую тайну, я так устала скрывать.

Во вторую беременность было еще хуже, чем в первую. Лена вспоминает, как визиты к гинекологу заканчивались слезами.

Рожала она вместе с мужем в платной вип-палате. Сергей был счастлив первым взять дочь на руки. После родов Лена решилась и позвонила ему.

— Нужно тебе кое-что рассказать, но мне кажется, после этого ты перестанешь меня любить. У меня гепатит С. И я пойму, если ты уйдешь. Прости, что не призналась сразу.

Сергей обиделся. На то, что Лена не доверились ему сразу. Через три недели они обвенчались. Лена показывает фотографии с венчания.

— Муж сказал: если ты умрешь, то я хочу быть с тобой во всех жизнях и после них. Хотя он человек не набожный.

После вторых родов она пошла в платный центр к инфекционисту-гепатологу, которого ей посоветовали.

— Он уже в возрасте, но очень продвинутый, в курсе того, как в современном мире лечат гепатит С. — рассказывает Лена про свой почти хэппи-энд. — Мне объяснили схему лечения. Знакомые привезли из Индии дженерики — 6 упаковок (каждая по 28 таблеток), курс на 12 недель. Как оказалось, хорошо, что меня не попытались лечить интерферонами, иначе эти препараты могли бы не подействовать. После 4-х упаковок пришли два анализа, что у меня нет вируса, но важно довести лечение до конца.

Дженерики стоили чуть больше тысячи долларов. Плюс оплата анализов и консилиумов — на Ленино лечение ушло около четырех тысяч долларов.

Это больше не приговор: эффективность лечения — 95-97%

Не так давно появились новые препараты прямого противовирусного действия, и в лечении хронического гепатита С случился настоящий прорыв!

Стоимость курса терапии снизилась почти в 40 раз (лет восемь назад она достигала 40-45 тысяч долларов, а когда препараты стали производить белорусские заводы — 700-750 долларов), сроки сократились с 12 месяцев до трех. Снизились побочные явления, а эффективность возросла до 95-97%.

Красивая молодая девушка уже поставила на себе крест, но у жизни были свои, гораздо более оптимистичные планы. Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Спасибо нашим заводам, которые освоили эти препараты (и еще несколько проходят регистрацию). Ведь еще год назад мы были в странной ситуации, когда говорим пациенту, какой препарат ему нужен, но он не мог его купить. И у нас очень хорошая статистика по эффективности отечественных препаратов — 95-97%, — говорит Сергей Кульпекша, директор первого частного медцентра в Беларуси, специализирующегося на лечении вирусных гепатитов. — К сожалению, кроме бесплатной терапии, много людей продолжают заниматься самолечением — иногда читаешь рекомендации на форумах, от которых начинают шевелиться волосы.

До сих пор еще много непонятного импорта. В свое время эти дженерики сделали большое дело, дав людям возможность переломить ситуацию, спасти жизнь и здоровье. Но сейчас несколько белорусских заводов производят самые современные препараты, которые проходят строгий контроль качества, и уже нет смысла искать дженерики в интернете. Не знаю, разумно ли сэкономить 200 долларов на курсе терапии. На форумах, в основном, пишут истории успеха, а те, у кого что-то пошло не так, тихо приходят к нам на перелечивание.

Со второй половины 2017-го в Беларуси начали лечить гепатит С за счет бюджета, теперь это заболевание больше не считается приговором. Минздрав закупил лекарства и сформировал списки пациентов с хроническим ВГС для первоочередного назначения лечения (к сожалению, более подробную информацию о программе нам пока не предоставили). В 2017 году было бесплатно пролечено около 500 человек, в 2018 году закупили 2 тысячи 12-недельных курсов, в 2019 — 4 тысячи курсов.

Стыдиться нечего

В Беларуси сегодня стоит на учете около 30-35 тысяч пациентов с хроническим гепатитом С. Но какова реальная картина? Инфекционисты говорят, что цифры нужно умножать минимум на два. Сергей Кульпекша анализирует эпидситуацию (распространённость гепатита С в популяции) в окружающих нас странах:

— В Литве это 2-3%, в Польше — 1,5-2%, в Украине в некоторых областях доходит до 10%, какой же процент в Беларуси? Даже если у нас 1,5% как в Польше — это уже никак не 35 000, а около 100 тысяч больных хроническим гепатитом С.

Хроника событий

В начале апреля британские медики зафиксировали увеличенное количество случаев острого гепатита неизвестного происхождения у детей в возрасте до 10 лет в Шотландии. В течение следующих 10 дней подобные диагнозы стали ставить детям, преимущественно в возрасте от 2 до 5 лет, уже на территории всего Соединенного Королевства. А вскоре заболевание с подобными симптомами начали фиксировать и в других европейских странах.

19 апреля Европейский центр по контролю и профилактике заболеваний (ECDC) выпустил пресс-релиз, в котором сообщил о случаях острого гепатита у детей в Великобритании, Ирландии, Испании, Дании, Нидерландах и США.

При этом происхождение нового гепатита выявить пока не удалось. По данным пресс-релиза ECDC, лабораторные исследования исключили вирусные гепатиты типов А, В, С, D и Е во всех зафиксированных случаях.

Как протекает болезнь

Большинство из зафиксированных случаев острого гепатита у детей пришлись на Великобританию (114 кейсов), в этой стране уже создана специальная комиссия из ученых и медиков, которые работают над исследованием проблемы.

По их данным, также отраженным в пресс-релизе ECDC, все случаи в Соединенном Королевстве протекали по типу тяжелого острого гепатита с желудочно-кишечной симптоматикой и повышенным уровнем ферментов печени (АСТ или АЛТ) выше 500 МЕ/л, многие случаи сопровождались желтухой.

Иногда желудочно-кишечные симптомы, такие как боль в животе, диарея и рвота, наблюдались у детей за неделю или больше до постановки диагноза. При этом о повышенной температуре медики не сообщают: в большинстве случаев ее не наблюдалось.

Версии о происхождении заболевания

Среди вероятных инфекционных агентов, которые могли спровоцировать заболевание, специалисты называют новый, особо агрессивный вариант омикрона, неизвестный ранее мутант коронавируса SARS-CoV-2 (часть заболевших показали положительный тест на ковид либо переболели им ранее) или же отдельный вид аденовируса — он был зафиксирован по меньшей мере у 74 заболевших. ВОЗ уточняет: для аденовируса типа 41 обычно характерны диарея и рвота, то есть те симптомы, которые наблюдались и у заболевших новым гепатитом детей.

Что будет дальше

При этом ВОЗ не рекомендует каких-либо ограничений на поездки либо торговлю с Соединенным Королевством или любой другой страной, где выявлены случаи новой инфекции.

Педиатрам и врачам общей практики по всему миру специалисты из Великобритании сейчас советуют обследовать пациентов с симптомами, похожими на острый гепатит, еще и на респираторные, кишечные вирусные и бактериальные инфекции. А также усилить настороженность, связанную с появлением симптомов гепатита, при лечении детей с другими инфекционными заболеваниями.

Справка: что такое гепатит С

Вирусные гепатиты — это инфекционные заболевания, поражающие печень. Существуют разные вирусные гепатиты (их обозначают латинскими буквами). Симптомы заболеваний могут быть схожими (а чаще всего их вообще нет), но их возбудители по-разному распространяются и влияют на организм человека. Например, гепатит А — это кратковременная инфекция, а В и С могут протекать десятилетиями, незаметно повреждая печень. С распространением гепатитов А и В успешно борются с помощью прививок, а вот против гепатита С вакцины не существует.

Заражение вирусом гепатита С обычно происходит через контакт с кровью инфицированного человека:

через шприц у лиц, употребляющих инъекционные наркотики (по статистике это наиболее распространенный способ заражения);
при незащищенном сексе (риск выше при более травматичных формах, например, анальном сексе);
через нестерильные медицинские инструменты (например, при экстренных вмешательствах в ограниченных условиях, при стоматологических процедурах и др.);
через предметы личного пользования (например, бритву);
при нарушении условий переливания крови (встречается редко, так как компоненты и доноры крови проходят тщательный отбор и обследование);
от инфицированной матери новорожденному.

Основной способ диагностики гепатита С — анализ крови. Поэтому сложно назвать реальное количество людей, которые являются носителями этого вируса. В 2021 году некоторые эксперты говорили о том, что в России гепатитом С могут быть заражены около 5,7 млн человек.

— Как гепатит С лечили раньше?

— Сначала для терапии использовали рибавирин — неспецифический противовирусный препарат, у которого есть немало побочных эффектов. Потом его стали использовать в комбинации с препаратами интерферона, задача которого — усилить иммунный противовирусный ответ в организме. Но и у интерферона есть побочные явления и нередко — противопоказания к применению. Существуют заболевания, при которых применение интерферона невозможно или дает очень высокие риски осложнений. Зачастую приходилось выбирать, кому из больных проводить терапию по этой схеме, а кому отказывать. Эффективность тоже была заведомо невысокой, можно даже сказать, мы играли в лотерею. Переносимость интерферона, сопутствующие заболевания, риск нежелательных явлений, изменение показателей крови, стадия цирроза печени и в целом состояние печени на момент лечения — от всего этого зависело, можно ли было назначать лечение. Плюс мы выявляли у пациентов определенные генетические показатели, при которых его применение заведомо могло быть малоэффективным.

— Таких пациентов совсем не лечили?

— Гепатопротекторы бесполезны при гепатите?

— Итак, старая схема давала высокие риски, побочные эффекты и низкую эффективность. Что удалось изменить в новых рекомендациях?

— Принципиальный момент, который, наверное, будет самым важным для всех нас — и для пациентов, и для врачей, — возможность назначать терапию на любой стадии хронического гепатита С. Не запущенные стадии, как было раньше, когда у пациента уже возникали фиброз и цирроз печени. Сейчас у нас единственное показание к лечению, как и во всем мире, что мне очень приятно, — это сам факт выявления вируса гепатита С в крови. Поэтому врачам теперь не нужно решать, кому назначать противовирусную терапию, а кому — нет.

— Терапию теперь можно проводить сразу после того, как вирус обнаружили в крови?

— По современным российским рекомендациям это нужно сделать не позднее трех месяцев после обнаружения вируса в крови — возможно начать терапию сразу, иногда понаблюдать 6–12 недель. Это можно делать, потому что в определенных случаях организм побеждает вирус сам. Процент таких больных действительно есть, хотя он намного ниже, например, чем в случаях с гепатитом В (он реже становится хроническим).

— Мы убрали это слово, сейчас такого подхода нет. Конечно, приоритет все равно дается пациентам с циррозом печени или с другими рисками (например, с раком печени и вирусным гепатитом или поражением других органов). Пациенты после после пересадки печени получают лечение незамедлительно, так как инфицирование нового органа наступает неизбежно.

— Схема лечения тоже изменилась?

— Это еще один принципиальный момент, над которым мы целенаправленно работали. Из рекомендаций исчезли препараты интерферона. Это влечет за собой целый ряд позитивных изменений. Как я уже говорил, интерферон многими пациентами переносится тяжело, возникают побочные эффекты, и результаты невысоки, особенно при циррозе печени.

Теперь мы перешли полностью на таблеточные схемы, их эффективность приближается к 100%. Это позволяет бюджетным медицинским учреждениям больше не тратить деньги на закупку интерферона, а закупать только таблеточные формы лекарств и использовать безинтерфероновые высокоэффективные схемы. При этом нужно сказать, что большая часть тех препаратов, которые есть в мире и, в частности, в западных странах, присутствуют и в России.

— Новые схемы лечения эффективнее прежних?

— Они перекрывают все существующие в России типы вирусов гепатита С. Это так называемая пангенотипная схема: когда одна таблетка, одна комбинация препаратов, может вылечить все типы вирусов. К примеру, в России встречаются в основном три типа вируса гепатита С (1а, 1b, 3), и их раньше по разным причинам не всегда удавалось лечить эффективно, особенно на стадии цирроза. Сейчас эта проблема уже не имеет значения. Во всем мире принята следующая концепция упрощенного подхода к лечению: выявляют вирус, но не определяют ни его количество, ни его разновидность, для того чтобы выбрать конкретный препарат. Вместо этого назначают лекарства, которые одинаково эффективны при разных вариантах инфекции.

У Юлии два высших образования, она работала врачом, на психоактивные вещества зарабатывала сама. О том, что у нее гепатит, узнала в женской консультации, когда забеременела. Ребенок был долгожданный, и она не согласилась на предложение врача сделать аборт. Тогда, в 2002 году, информации было немного, ей помогло медицинское образование — начала читать книги о гепатите и о передаче гепатита при родах.

по теме

Лечение

АBC — азбука гепатита

Дмитрий Карсаков несколько раз был в тюрьме, тоже употреблял наркотики. О том, что у него гепатит, узнал, когда попал в больницу на операцию. По его словам, тогда он отреагировал очень спокойно, даже не придал этому значения, ведь у него уже был ВИЧ.

В поликлинике он ругался с врачами, просил убрать этот красный треугольник, ведь на картах не должно быть никаких пометок о диагнозах пациента. Свое право он отстоял, треугольник убрали, но врачи все равно ему сказали, что болезнь не лечится.

Юлия шевченко, фото из личного архива.

Азбука гепатита

Всего в мире насчитывается семь разновидностей гепатитов — A, B, C, D, E, F и G. Вообще гепатит — это общее название воспалительных заболеваний печени, которые могут быть вызваны разными причинами: отравлением (токсический гепатит), атакой клеток печени собственной иммунной системой (аутоиммунный гепатит). Но чаще всего, говоря об этой болезни, имеют в виду поражение клеток печени особыми вирусами.

В то же время разные вирусные гепатиты — совершенно разные болезни, каждый из них вызывается своим возбудителем, могут различаться пути передачи, способы лечения и профилактики. Общее у них только одно — мишенью во всех случаях является печень.

Дмитрий Карсаков, фото из личного архива.

После освобождения ее пригласили на тренинг, где были социальщики, работающие с ВИЧ-позитивными людьми и наркопотребителями. Она этим загорелась и сейчас помимо основной работы старшим специалистом в кредитной компании волонтерит в организации, помогающей наркозависимым. Считает, что ее опыт и история могут уберечь других от ошибок, которые когда-то совершила она сама.

Дмитрий узнал про свой статус в 1997 году. Он тоже употреблял наркотики и неоднократно попадал за это в колонии. Через несколько лет у него обнаружили и ВИЧ.

по теме

Лечение

Гепатит и стоматология: стоит ли бояться врачей?

Когда его везли по этапу, посадили в камеру к другим заключенным с такими же диагнозами. По его словам, сотрудники ФСИН к ним не заходили и старались как можно меньше контактировать, даже закрывали глаза на какие-то нарушения.

Когда мужчина вышел в 2011 году, ему предложили лечение интерферонами. Он согласился. Через три месяца лечения начались жесткие побочные эффекты: диарея, температура и так далее.

Помогло ему, что лечение заканчивалось как раз к концу весны. Друзья выводили Дмитрия на природу, помогали, поддерживали, это помогло ему вернуться в нормальное состояние. Уже осенью он решил, что станет помогать другим.

После того, как узнала в женской консультации во время беременности, что гепатит есть и у нее, самое сложное было — принять и научиться с этим жить. По ее словам, самая страшная мысль — что болезнь может передаться ребенку.

Оставалось лишь ждать окончания беременности и только потом начинать лечение. Анна отмечает, что сама она человек брезгливый, и если бы тогда узнала, что в ее окружении есть человек с гепатитом, не стала бы к нему подходить.

Анна считает, что ей повезло, она не чувствовала негатива от близких или врачей. Хотя до сих пор к ней регулярно обращаются девушки, которые узнают о гепатите во время беременности и сталкиваются с неадекватной реакцией на диагноз.

Лечение и стигма

по теме

Лечение

Преодолевая темноту: борьба с гепатитом С в Украине

Эксперт объясняет, что многие носители гепатита в России — это люди, употребляющие инъекционные наркотики. Но зависимость не делает их менее нуждающимися в помощи и лечении. Он убежден, что снизить уровень инфицирования среди наркопотребителей можно лишь одним действенным способом — расширять программы по работе с людьми из групп риска. Однако, по его словам, с каждым годом в стране таких программ становится все меньше.

Существует несколько способов лечения гепатита С: интерфероновыми схемами, современными безинтерфероновыми схемами и дженериками. Первый вариант самый древний, дешевый, но в то же время с очень тяжелыми побочными эффектами.

Весь мир сейчас лечит гепатит С с помощью новых схем, в состав которых больше не входит интерферон, а базовый препарат — софосбувир (Совальди) недоступен для большинства россиян в силу своей дороговизны. По подсчетам Международной коалиции по готовности к лечению, стоимость курса лечения гепатита С такой схемой (софосбувир + даклатасвир) составляет 582 000 рублей за 12 недель.

Из-за дороговизны в 2017 году государство обеспечило этими лекарствами лишь 1,5 % нуждающихся россиян. Несмотря на то, что софосбувир попал в список ЖНВЛП (жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов), это лекарство так и не вошло в рекомендации Минздрава для лечения вирусного гепатита С. Более того, ведомство не предусмотрело возможности закупок софосбувира на 2019 год.

В феврале 2019 года общественники в очередной раз просили правительство закупить софосбувир, но его все еще нет в закупках Министерства здравоохранения.

Тихий убийца

Гепатиты В и С — одна из главных биологических угроз, опасность которой официально признана в мире и в России. От гепатита В сейчас в обязательном порядке прививают всех детей. Это пока единственный и очень эффективный способ борьбы с этой инфекцией. А вот гепатит С до последнего времени оставался за бортом внимания государства и общества в нашей стране. На недавнем XI Всероссийском конгрессе пациентов вирусные гепатиты стали одной из центральных тем. Участники экспертного совета по вирусным гепатитам говорили о том, что С-инфекции (так все чаще называют болезнь врачи) в России практически не уделяется внимания.

Вирусный гепатит С — это инфекционное заболевание, по которому достоверной статистики не существует. Предположительно каждый 30-й россиянин болен гепатитом С

Этим вирусом можно заразиться и в юности, и во взрослом возрасте, набив тату, посетив стоматолога. К факторам риска относятся контакты с зараженной кровью или ее частичками на плохо обработанных инструментах. В зоне риска обычные благополучные люди, чаще всего в возрасте от 20 до 50 лет.

Вирусные гепатиты уносят почти столько же жизней, что и туберкулез или ВИЧ, привел на конгрессе данные Антон Мозалевских, эксперт Всемирной организации здравоохранения. А отложенное лечение и тестирование из-за эпидемии COVID-19 может привести к дополнительным почти 14 тысячам смертей в Европе до 2030 года.

В соответствии с рекомендациями ВОЗ, в странах где распространенность гепатита С превышает два процента, тестирование на антитела к гепатиту С должно быть предложено всем взрослым людям хотя бы раз в жизни, и чаще, если они относятся к группам риска

Лечение — есть

В 2020 году Нобелевскую премию по физиологии и медицине получили вирусологи Харви Дж. Олтер, Майкл Хоутон и Чарльз М. Райс за открытие вируса гепатита С. Именно их работы, опубликованные в 1975-1997 годах, позволили создать методы проверки донорской крови и значительно снизить риск заражения гепатитом. Все это так или иначе привело к разработке и внедрению лекарств, позволяющих быстро и просто избавиться от серьезной биологической угрозы.

Фото: Sharon McCutcheon / Unsplash

Гепатит С может стать единственным инфекционным заболеванием, от которого человечество избавится без помощи вакцинации. За последнее десятилетие были разработаны препараты прямого противовирусного действия (ПППД).

Просто (в таблетках), быстро (два-три месяца в среднем) и безопасно (минимум побочных эффектов) они с результативностью, приближающейся к 100 процентам, борются с вирусом

Сейчас они повсеместно и активно используются.

По словам Антона Мозалевскиса, в Европе как минимум 200-300 тысяч пациентов в год получают лечение, в основном в Западной Европе: Испании, Италии, Великобритании. Есть и менее богатые страны, вставшие на путь элиминации.

Несмотря на то что частота регистрации новых случаев гепатита С в РФ постепенно снижается, количество пациентов, которым требуется лечение, растет, говорит Владимир Чуланов, главный внештатный специалист по инфекционным болезням Минздрава РФ.

Экономить нельзя инвестировать

То есть лечение гепатита С в два-три раза дешевле его нелечения!

Не сами виноваты

что из-за отсутствия национальных критериев оценки медицинской помощи по гепатитам, сегодня каждый регион на свое усмотрение устанавливает объем помощи

При этом набор услуг даже в соседних областях может существенно отличаться.

Челябинск считается передовиком в лечении гепатитов. Во многих других регионах ситуация значительно хуже.

Приличные люди

Фото: Александр Попов / Unsplash

Что делать?

Побороть вирусные гепатиты можно, только уничтожив их полностью — такой вердикт вынесла в 2016 году Всемирная организация здравоохранения

Как заявил в своем выступлении на экспертном совете заместитель министра здравоохранения РФ Олег Гриднев, лечение гепатита С — одна из приоритетных задач министерства здравоохранения России, потому что это социально значимое инфекционное заболевание является тяжелейшим бременем, оказывает влияние на здоровье населения нашей страны и вносит вклад в снижение средней продолжительности жизни за счет развития цирроза печени и других осложнений.

Замминистра подчеркнул, что одна из основных задач в этом направлении — обеспечение россиянам справедливого доступа к комплексной профилактике, тестированию и лечению от хронического гепатита С

В ходе обсуждения проблемы на экспертом совете пациентские организации обратились в Минздрав с требованием начать работу над национальной стратегией по ликвидации вирусных гепатитов в России. Выступая с приветственным словом на Конгрессе пациентов, замминистр здравоохранения Олег Гриднев поддержал предложение.

Читайте также: